От редакции Sports.ru: вы находитесь в блоге Hockey Books, который перевел две огненных автобиографии – Фила Эспозито и Шона Эйври, умную книгу про хоккейную аналитику, книгу о молодежном хоккее, а еще периодически выкладывает расшифровки хоккейного подкаста. Поддержите авторов плюсами, подписками и комментариями, чтобы интересные переводы чаще появлялись в вашей ленте.
Ну, ребята, как говорил Михаил Задорнов, «наберите воздуху в грудь».
Думаю, все вы видели в новостях «цитату» главного тренера «Бостона» Джима Монтгомери про туалет. Про говно в пакете, помните? Так вот.
Не было никакого говна в пакете.
И про Шоушенк ни слова не было.
Как не было? А вот так!
Просто какой-то «коллега» включил подкаст, услышал какие-то знакомые слова, взял их за основу, добавил откровенной отсебятины – и выдал за перевод. Можно, конечно, посмеяться и поразиться его находчивости. Пакет хотя бы фигурирует в истории.
Но «Я не знаю, как Энди Дюфрейн [в фильме «Побег из Шоушенка»] пролез через два футбольных поля этого всего» – не было вообще. От первого слова до последнего. Это чистой воды фантазия, еще и с квадратными кавычками – видимо, для солидности.
Вообще же это, чтобы вы понимали, попадает под закон о дезинформации и, при желании, диффамации. Но кому какое дело.
Мне по этому поводу вспоминается сцена из фильма «Осенний марафон».
«Хартия переводчиков, товарищ Лифанов, гласит, что «перевод в современном мире должен содействовать лучшему взаимопониманию между народами». А вы своим лепетом будете только разобщать», – говорит герой Олега Басилашвили.
Именно это мы с вами и получили. Один «коллега» написал, другие весело подхватили. Что обсуждали в комментах нашего любимого Спортса?
Правильно. Говно в пакете. Говно в пакете, которого не было.
А что же было? Да много чего интересного. Интервью с тренерами у чиклетсов вообще хорошо получаются. И разговор с Монтгомери – не исключение. Так что разгребайте время, заваривайте что вы там себе завариваете и наслаждайтесь. Длинный тренерский путь, философия, байки про студенческий хоккей и сезон в «Салавате» – все здесь. И про говно в пакете, которого не было, тоже здесь. Где-то в серединке.
И, да, ребята. По возможности, обращайтесь к первоисточнику.
Напоминаю, если вам нужны автобиографии Шона Эйври и Фила Эспозито в формате EPUB, а также другие книжки (всего их 6 штук; еще «Пока Горят Огни» про молодежный хоккей в Канаде, «Хоккейная Аналитика», автобиография Тео Флери (мой первый перевод, по нынешним меркам кривоватый, но кто-то его сохранил) и сюрприз (приятный)) – напишите мне здесь, в личку на Sports.ru.
Если хочется помочь проекту материально, внизу есть номер карты (а еще говорят, на самом сайте как-то можно донатить, но я не вникал). Донаты, скажу честно, мотивируют, как ничто другое. Самые ценные рубли в жизни, правда. Я как представлю, что кому-то не лень все это читать, а потом еще куда-то лезть номер карты вбивать, так сразу тепло становится. И хочется перевести весь интернет к чертовой матери :)
Кстати, Sports.ru сейчас выбирает лучший блог 2022 года. Голосуйте за нас!
Дальше – слово Полу «Бизу» Биссоннетту, Райану «Уиту» Уитни и РА (Rear Admiral или Контр-Адмирал – это прозвище Брайана Макгонагала, со-ведущего подкаста). Впереди километры букв. Читайте на свой страх и риск.
РА: Мы с удовольствием приветствуем нашего сегодняшнего гостя. После ослепительной карьеры в студенческой команде Университета Мэн, в составе которой он выиграл чемпионат страны и был признан лучшим игроком турнира, этот центральный нападающий провел 12 сезонов в профессиональном хоккее. Затем он стал тренером и выиграл два чемпионских титула в USHL, а также чемпионат страны с Университетом Денвера, после чего отправился в НХЛ. Нынешний сезон для него уже третий в качестве главного тренера – и первый в «Бостоне». «Мишки» жгут не по-детски с самого начала регулярки.
Итак, Джим Монгомери. Огромное спасибо, что заглянул на подкаст Spittin’ Chiclets! Как дела, Монти?
Монтгомери: Все отлично. Спасибо, что позвали, парни. И спасибо, что приехали в великолепный город Бостон.
РА: Да мы и сами рады.
Уит: А все благодаря Мёру! Это Мёрмен все организовал! (Мэтт Мерли нам не чужой человек, он отыграл три сезона в КХЛ за «Амур», «Медвешчак» и «Слован». Сейчас работает экспертом в блогосфере Barstool Sports, чаще всего в отделе ставок – прим. пер.). Если вы еще не поняли, то сегодняшний выпуск мы проведем вместе с Мёром и без Биза. Я так понимаю, вы давно знакомы?
Мерли: Да. Я играл против Монни в своем дебютном сезоне. Он тогда за «Юту» выступал (то есть это сезон-2002/03; команда «Юта Гриззлис» в то время была фармом «Далласа» и выступала в АХЛ, теперь она аффилирована с «Колорадо» и представляет ECHL – прим. пер.). Мы с тобой встретились впервые после какого-то матча. Ты очень по-доброму со мной поговорил и разобрал мою игру. Это был один из твоих последних сезонов, ты тогда уже ветераном был…
Уит: (смеется) Уже переключился на тренерскую.
Мерли: (смеется) Я уже тогда мог бы догадаться, что он пойдет по тренерской и станет легендой. Навсегда ту встречу запомнил. А потом он стал тренером в РПИ (Ренссерлерский Политехнитеческий Институт в штате Нью-Йорк, входит в так называемую «новую лигу плюща» – прим. пер.). И скажу вам честно – сейчас возможно будет лучшая история этого интервью.
Интересно, помнишь ты это или нет. Помнишь, перед занятиями раскатка была? Захожу в раздевалку. Мы с тобой лет 10-15 не виделись (скорее всего, значительно меньше – прим. пер.). И ты сидишь такой щитки к ногам приматываешь и говоришь: «Здорова, Мерлс! Ты слышал про Саратогу?» (еще один город в штате Нью-Йорк, знаменитый разведением лошадей, скачками и всем, что с этим связано, который расположен примерно в часе езды от городка Троя, где находится РПИ – прим. пер.).
(все смеются)
Мерли: Конечно, слышал! Клевое место! Там как раз гонка только что стартовала. И ты такой: «А, да? Нутк погнали!». И давай щитки снимать!
(Монтгомери смеется)
Мерли: Ты прям готов был сразу подорваться! А я тебе говорю, типа, да погоди ты! Давай сначала покатаемся, а потом поедем на дневную гонку.
Уит: На пони поставим!
Монтгомери: Ты меня научил ставить на пони, это точно. Уит: И меня! Но я об этом сильно пожалел. Лучше б этот гад меня ничему не учил. А то я теперь проигрываю постоянно.
(все смеются)
Мерли: В общем, так мы с тобой и встретились снова – в РПИ – и сдружились (видимо, имеется ввиду, что это произошло, когда Мерли готовился к сезону на льду своей бывшего вуза, когда там работал Джим – прим. пер.). Там ведь и началась твоя тренерская карьера по сути, верно?
Монтгомери: Да, там все и началось. По крайней мере, тогда мне начали за это платить. Годом ранее я на добровольных началах в Нотр-Даме работал (не путать с канадской школой Нотр-Дам, расположенной в Саскачеване, про которую в частности рассказывал Джон Купер – прим. пер.). Потом перешел как раз в РПИ и провел там четыре года. Семью там завел. А потом перебрался в Дюбьюк (то есть из элитного дивизиона студенческой лиги NCAA Джим перебрался в топовую команду школьной лиги USHL – прим. пер.).
Уит: Нам сегодня прям есть о чем поговорить, потому что ты и играл долго, и тренируешь уже давно. Но давай начнем все-таки с нынешнего сезона. Мы ведь все-таки приехали сюда на Зимнюю Классику. Особый матч. В команде чувствуется какое-то оживление по этому поводу? (интервью вышло 10 января, уже после Зимней Классики – прим. пер.).
Монтгомери: Ждем с нетерпением. Я вообще поражен своей командой. Работать с такими ребятами и удовольствие, и честь. И потом их так легко тренировать. [Патрис] Бержерон, [Брэд] Маршанд, [Давид] Пастрняк и [Чарли] Макэвой – наша четверка «с буквами». Это потрясающие лидеры. Но за ними идут другие ребята, которые их поддерживают – [Давид] Крейчи, [Ник] Фолиньо, [Хампус] Линдхольм, [Мэтт] Гризлик…
У нас отличный баланс североамериканцев и европейцев. Культура внутри команды меня вообще сразила наповал. У всех друг к другу правильное отношение – уважительное. Плюс все игроки амбициозные.
Уит: Мне вот что любопытно. Культуру в команде заложили много лет назад. Крейчи был ее важным элементом, как мне кажется. И когда он уехал, пришлось нелегко. Сориентируй по времени – когда ты пришел в команду, он уже решил вернуться? Или это позже произошло? Когда ты узнал о его решении?
Монтгомери: Наверное, где-то через неделю после того, как я заступил на пост.
Уит: ##### (ух ты)! Вы до этого общались на эту тему?
Монтгомери: Да. Тогда там все еще было вилами по воде. Но там все в деньги упиралось, как мне кажется. Играть-то он здесь хотел, это точно. Это команда, в которой он хочет завершить карьеру. Ему там до тысячи матчей-то осталось десять что ли (Крейчи уже перешагнул этот рубеж – прим. пер.). Плюс, вернувшись, он вновь попал в окружение тех ребят, которых я только что называл. Да еще и лишний год поиграть с Пастрняком в одной тройке… Все это, думаю, ему было крайне интересно.
РА: Знаю, что многие эксперты говорят, что «Бостон» в этом году проходит фазу «мягкой» перестройки. Чем тебя лично подкупил этот состав? Почему ты решил, что тебе надо во что бы то ни стало поработать с таким подбором игроком?
Монтгомери: Глубина состава по каждой позиции. Я думал, что тут хорошая глубина состава, но я не предполагал, что настолько, если честно. Уровень таланта и личные качества абсолютно всех игроков оказались значительно лучше, чем я ожидал. Тут два потрясающих вратаря. [Линус] Улльмарк проводит такой сезон, что идет на «Везину». [Джереми] Суэймэн играет блестяще.
По ключевым игрокам обороны у меня и вовсе не было никаких сомнений. Я считал, что это наш козырь. Потому что у нас есть Макэвой и Линдхольм, а вместе с ними отличный подбор защитников. Два отличных «домоседа». Есть парень, который делает вообще все. Под 75-м номером играет – мне так легче запомнить.
(все смеются)
Монтгомери: Клиффи (Коннор Клифтон – прим. пер.). Наконец, Гриззи. Гриззи тоже на все руки мастер. Если нам нужен человек в спецбригаду большинства – его можно туда поставить, и он будет там дирижировать. Он уже много лет так делает. Так что в обороне я вообще не сомневался. А вот глубина линии нападения меня удивила. Я не представлял, насколько хорош Павел Заха. Я не представлял, насколько хорош Фолиньо. Я не представлял, насколько хорош [Томаш] Носек. Все эти ребята очень важны, чтобы шла одна волна атаки за другой. Все знают про Бержерона, Пастрняка и Крейчи. [Джейк] Дебраск начинает расцветать (Джим накаркал. В Зимней Классике Дебраск сделал дубль, команда победила 2:1, но после матча выяснилось, что Джейку сломали ногу, и он выбыл надолго – прим. пер.). Я считаю, что Дон Суини (генеральный менеджер «мишек» – прим. пер.) проделал великолепную работу по комплектованию состава. Поэтому наш тренерский штаб пришел на шикарные условия. Эти ребята играют на победу в каждом матче. Невероятно это видеть своими глазами.
Уит: Это объясняет столь огромное количество побед на камбэке. Смотришь ваши матчи – ну, подумаешь, пропустили? Сейчас сравняют – к гадалке не ходи. Ты вот упомянул Фолиньо. Мне кажется, из действующих игроков лучшее интервью было именно с ним в прошлом году. У него в том сезоне не всегда все шло гладко. Не знаю, разговаривал ты с ним на эту тему или нет. Ведь в том году ты не работал с командой.
Что у него в жизни изменилось? Просто он будто стал быстрее, более резвым и определенно более уверенным. Может быть, вы с ним летом как-то общались? Ну он же просто великолепен в этом сезоне!
Монтгомери: Да, мы общались летом. И, да, он великолепен. Я считал, что он сильно добавит по трем причинам. Во-первых, и вы вдвоем прекрасно это знаете, после первой серьезной операции требуется немало времени, чтобы вернуться на прежний уровень.
Уит: Это точно. Минимум год.
(Мерли кивает)
Монтгомери: Именно. Первое лето после операции уходит просто на то, чтобы восстановить здоровье. О тренировках, которые подготовят тебя к изнурительному сезону НХЛ, и речи не идет.
Во-вторых, он переезжал в другой город с семьей. Все через это проходили. Всех когда-то меняли в первый раз. Надо обжиться в новой раздевалке, притереться к партнерам, понять, что у тебя за роль – вот это вот все. А потом приходишь домой… Может быть, вы и не сталкивались с этим, когда были игроками, но я вот определенно столкнулся, когда стал тренером. После переезда жене и детям нужно определенное время, чтобы найти новых друзей и выстроить свой будничный график.
У нас-то какие проблемы с графиком? Все просто и понятно. Приходишь на каток – там 30 человек, и все твои друзья. Все с тобой на одном языке говорят. Нам в этом плане очень просто. А вот семье приходится нелегко. Уит: Согласен. Да ты и сам немного стрессуешь. Пусть даже на катке все хорошо, приходишь домой и понимаешь, блин, семья все никак не привыкнет к новому городу.
Монтгомери: Да, это постоянно сидит в голове.
Мерли: Я вот о чем хочу поговорить. Мне кажется, у вас сейчас все играют более уверенно. Ты умеешь зарядить подобным образом людей. Когда ты работал в РПИ, я еще играл. И когда мы вместе выходили на лед, ты прям заряжал меня уверенностью. Можно сказать, что это одна из составляющих твоего тренерского стиля? Вот это внушение уверенности своим игрокам?
Монтгомери: Да. И, по-моему, я в этом плане даже прибавил. В смысле стал еще более позитивно смотреть на вещи. Просто после всех проблем, с которыми мне пришлось столкнуться, я стал куда чаще ставить себя на место других. Стал думать, как мне сделать так, чтобы человек поверил в себя еще больше?
Вместо того, чтобы накидываться на игрока и отчитывать его за ошибку, которую он допустил на смене, я даю ему спокойно вернуться на лавку и отдышаться. И вот потом, когда подходит его очередь выходить на лед, и он пододвигается поближе ко мне, я ему говорю, мол, да забудь ты про прошлую смену. Давай лучше подумаем про предстоящую. Давай подумаем, что можно сделать, а не о том, что не было сделано.
РА: Я бы хотел поговорить про Трента Фредерика. У него не очень шла игра в последние годы, но тебе будто удалось что-то раскрыть в нем в этом сезоне. Что ты ему такого сказал, что он так прибавил?
Монтгомери: Тут я не могу взять на себя заслугу. Все дело в культуре внутри команды. Уит: Согласен.
Монтгомери: Все ребята друг друга поддерживают. Что касается Трента Фредерика, мне кажется, его главная проблема заключалась в потере уверенности в своих силах. Возвращать ее пришлось через тренировки. И там у него порой такое получалось! Сборы он провел откровенно так себе. Он и сам это понимал, и был недоволен собой. Но у него ушло немало времени на то, чтобы вернуть себе уверенность и перестать поспешно расставаться с шайбой.
Когда же игрок обладает уверенностью, которая позволяет ему подержать шайбу лишнюю секунду-другую и подождать, чтобы момент развился до нужной фазы, а не просто избавиться от нее… Тогда не выключаются ноги. Тогда создается пространство. И тогда ты больше доволен своей игрой. Чем больше касаний, тем лучше себя чувствует игрок.
Уит: Ты вот упомянул Улльмарка, который сейчас главный претендент на «Везину». Но как поделить матчи между вратарями? Суэймэн же тоже здорово играет. Надо избегать длинных серий в старте? Какие планы на остаток сезона? Или это трудно предсказать?
Монтгомери: Предсказать это, наверное, действительно трудно. Но наш план, в принципе, заключается в ротации. Улльмарк провел очень много матчей, просто потому что Суэймэн выбыл из-за травмы на 2-3 недели. К счастью, он это выдержал и понял, каково это – играть три недели практически без замен. Пока что он играет просто невероятно. Суэймэн же позволяет нам держать обоих вратарей в тонусе. Мы можем победить с любым из них.
Мерли: А то, что Суэймэн из Мэна, дает ему какие-то бонусы? (Джереми родом с Аляски, но тут имеется ввиду, что в NCAA он выступал за Университет Мэн, как и Монтгомери – прим. пер.)
(все смеются)
Монтгомери: Здорово встретить родственную душу, что тут скажешь. Человека, который помнит, как болеют в тех краях. Особенно когда приезжает Бостонский Колледж, да, Уит?
Уит: Так я за Бостонский Университет играл!
Монтгомери: А, да?
Уит: Давай, кстати, поговорим об этом. Я как раз хотел обсудить твою длинную игровую карьеру. Дойдем до Мэна, вернемся к этой теме. Но сначала давай вернемся к самым истокам. Кто тебя заразил хоккеем в детстве? Отец?
Монтгомери: Да я просто в Канаде вырос. Hockey Night In Canada по телевизору постоянно смотрел. Отец не играл, но тренировал. Он другими видами спорта занимался. Боксом, например. Даже на Олимпиаду ездил (Его тоже звали Джеймс. Джим – сокращенная версия имени. Он выступал на Играх 1956 года – прим. пер.).
Уит: Нихера себе…
Монтгомери: Ага, вот только меня он драться так и не научил.
(все смеются)
Монтгомери: Хоть бы раз слева прилетело – а то как что ни драка, так все время справа отхватывал. В общем, он был прекрасным спортсменом. Он всегда меня учил, что интересы команды должны стоять на первом месте, что всегда надо пытаться сделать лишний пас, чтобы вывести на бросок партнера… Так мне, наверное, и привилось то, что, когда я играл, для меня интересы команды были выше чьих бы то ни было личных.
Уит: Ты рос в эпоху, когда доминировали физически мощные нападающие. Сплошные здоровяки кругом, а ты скромных габаритов. Однако ты всегда набирал помногу очков, где бы ни играл. Ты вообще рассматривал квебекскую лигу как вариант или сразу определился, что хочешь играть в студенческой лиге в Америке?
Монтгомери: Вообще я рассматривал вариант с квебекской лигой. Но на меня там как-то не обратили внимания.
Уит: Вот как?
Монтгомери: Ага. Но справедливости ради в 15 лет я был всего 158см. Зато потом я кааааак вымахал до 173см к 17 годам!
(все смеются)
Уит: Все могло быть гораздо хуже!
Монтгомери: (смеется) Не то слово. Поэтому я так прикинул и понял, что если я пойду учиться в 19, то смогу играть в хоккей до 23. И только потом выйти в реальный мир. Я просто откладывал это до последнего.
(все смеются)
Монтгомери: Мне еще отец, помню, говорит, типа, слушай, ну ты можешь выступать за Миддлбери в третьем дивизионе. А я ему говорю, бать, вот туда я прям не тороплюсь.
(все смеются)
Монтгомери: Там домашку по два часа надо делать!
Уит: Слишком тяжело учиться будет! Поеду лучше в Мэн.
(все смеются)
РА: Какие вузы на тебя еще выходили? Мэн был первым?
Монтгомери: Первым был, кстати говоря, Принстон. Затем Кларксон, Мэн… Я ездил в Кларксон, Мэн и УНГ (Университет Нью-Гэмпшир – прим. пер.). После этого принял решение.
Уит: (с иронией) Сразу видно, что человек УНГ без ошибок пишет.
(все смеются)
РА: Я так понимаю, что весомым фактором в пользу Мэна стал Шон Уолш, тренировавший там хоккейную команду?
Монтгомери: Совершенно верно. Он и Грэнт Стэнбрук – их главный рекрутер того времени (рекрутер – это своего рода скаут, чья задача состоит в том, чтобы найти талантливого игрока и убедить его пойти учиться в соответствующий вуз – прим. пер.). Думаю, он тоже сыграл большую роль. Он часто приезжал на мои матчи и каждый раз что-то подсказывал. Как шайбу укрывать или как равновесие лучше удерживать. Многое из того, что он говорил, я вообще впервые слышал. Я всегда старался держаться людей, которые делают тебя лучше.
Потом я туда съездил. Шон Уолш обладал удивительным даром захватить внимание команды. Он что-нибудь скажет, а они потом выходят на лед и воплощают это в жизнь. Смотришь на это и думаешь, хм, а хоккей-то, походу, гораздо проще, чем я думал. Уит: Ты наверняка и тренером-то стал во многом из-за Шона Уолша? Я не знаю, я просто предполагаю. Просто исходя из того, какой он был доминантной фигурой. Все, кто с ним работал, рассказывают про него столько всего хорошего. Это подтолкнуло тебя в какой-то степени к мысли о том, чтобы стать тренером после завершения карьеры?
Монтгомери: Да. Потому что мне казалось, что благодаря ему хоккей становился для нас более простой игрой.
Уит: Любопытно.
Монтгомери: Он притягивал людей к себе. Так даже и не объяснить. Я у него четыре года отыграл. Вы же знаете, что когда играешь у тренера четыре года, в какой-то момент начинаешь догадываться, что он скажет в той или иной ситуации. Так вот с ним у меня такого не было. Он меня каждый раз удивлял. Настолько он был изобретателен и харизматичен.
Уит: У вас там были классные команды, но когда ты учился на последнем курсе… Ну если это и не лучшая студенческая команда всех времен, то уж точно одна из них. В частности там играл первокурсник Пол Кария (Монтгомери был капитаном, а пару вратарей составляли Майк Данэм и Гарт Сноу – прим. пер.). Не знаю, смотрел ли кто-нибудь из наших слушателей фильм «Из Лесу» (Out Of The Woods, документальный фильм о победе Мэна в NCAA в 1993 году – прим. пер.), но Мерл мне показал, во что вы там одеты…
(у Монтгомери истерика)
Уит: (смеется) Водолазки, жилетки всякие… Чума просто!
Мерли: Он там еще и с волосами!
Уит: Точно!
Монтгомери: (смеется) Челка-спагетти набок!
Уит: Ну прям Эрни Маккракен! (персонаж Билла Мюррея в фильме «Заводила» 1996 года – прим. пер.)
Монтгомери: Здоровяк Эрн!
(истерика)
Уит: Слушай, так ESPN за вами весь год ездил, получается? Это ведь что-то немыслимое по тем временам?
Монтгомери: Да, это было впервые. Там, кажется, «Виаком» в этом участвовал еще (крупный американский медиаконгломерат – прим. пер.). Потому что Ферраро тогда как раз задрафтовали (братьев-близнецов Питера и Криса Ферраро выбрали на драфте «Рейнджерс», причем одного в первом раунде – прим. пер.), а «Виаком» вроде с «Рейнджерс» тогда работали. Вроде так все было. Интересно получилось. Очень хорошая работа. Ну и повезло вдобавок, что у нас в том году была такая мощная команда.
Мерли: Мне тут Мигз сказал спросить тебя про одного парня…
Монтгомери: Мигз! (без контекста непонятно о ком идет речь – прим. пер.)
Мерли: Парень этот даже ниже тебя ростом. Я про Кэла Ингрэма.
Монтгомери: Да, я с его головы мог яблоко съесть.
(Уит смеется)
Мерли: Все только и говорят, что про тебя и Карию, но он уже у вас в том сезоне 40 или 50 шайб забросил?
Монтгомери: Так и есть. Кэл был ростом 162 см – при хорошей погоде.
(все смеются)
Монтгомери: 48 голов забил! (46 – прим. пер.)
Уит: Ничего себе. Хотя я помню, что он много забивал.
Мерли: Как думаешь, человек с такими габаритами мог бы заиграть в нынешней НХЛ? Думаешь, сегодня у него был бы шанс?
Монтгомери: Я думаю, это возможно. Играют же Джонни Годро и [Конор] Гарланд. Понимаю, что они все-таки покрупнее, но все же. Кэл же ничего не боялся. Попробуешь на него тараном пойти, так он тебе обязательно колющий проведет. Причем прям в пах!
Уит: Каким тогда был Кария? Что-нибудь слышал вообще про него до того, как он пришел в команду? Или просто прифигел, когда его увидел? Это ведь лучший дебютный сезон в истории! (Пол набрал 25+75 в 39 играх – прим. пер.)
Монтгомери: Мы с ним плотно общались годом ранее, когда он приехал вуз посмотреть. Меня крайне поразил его взгляд на хоккей, но на льду я его не видел. А вот на первой тренировке… Он пару раз такое вытворил… Я сразу понял, что с такими талантами мне еще не доводилось выходить на лед. Мне вот всегда было интересно^ насколько действительно хороши суперзвезды. А потом как увидишь какого-нибудь Сидни Кросби на льду… Ааа, вот так, значит? Ясно-понятно.
Уит: Господи, да что там этот пацан может показать? ##### (ничего) СЕБЕ!
Мерли: Да ну не можешь же ты быть настолько хорош. Да ну хватит. Что я, в хоккее не разбираюсь? Ну не можешь же ты быть прям сильно круче меня? А, ок. Можешь.
Монтгомери: (смеется) Да, суперзвезды прям настолько хороши.
Уит: И вот ты набрал в том сезоне 95 очков (второе место в команде после Карии – прим. пер.). А за четыре года суммарно еще больше. Обидно было, что тебе не дали шанса в НХЛ сразу же? С какими ты вообще мыслями заходил в профессиональный хоккей после студенческого?
Монтгомери: Да на самом деле мне дали хороший шанс в дебютном сезоне (Джим провел 67 матчей за «Сент-Луис» и набрал 6+14 – прим. пер.).
Уит: Так-так.
Монтгомери: Просто не думаю, что я им сумел воспользоваться в полной мере. К сожалению, затем такой возможности у меня уже не было. Но оглядываясь назад, мне кажется, что обширные знания о разных тренерах я приобрел именно потому, что не смог закрепиться в НХЛ.
Поэтому я не работал с одним и тем же тренером на протяжении пяти лет. Я каждые года полтора тренера менял, потому что был «чемоданом» (так на сленге называют игроков, которые нигде надолго не задерживаются – прим. пер.). У разных наставников я подсмотрел много хорошего. А также понял, что на определенные вещи я не пойду ни за что в жизни. Скажем, я никогда не буду обращаться с игроком вот таким образом, потому что видел, как это ломало людей.
Потом переходишь к другому тренеру, он начинает что-то объяснять… Мне всегда был близок следующий подход. Возьмем, допустим, учителя математики. Он может прекрасно знать свой предмет, но если он не может объяснить все простым языком, то грош ему цена. То же самое и с тренерами. Дважды два четыре. Все просто и понятно, если тебе все объяснил великолепный тренер. Все сразу пришло в фокус. Выходи да играй.
А некоторые же как начнут объяснять, типа, если шайба здесь, то надо катить сюда, если шайба там, то надо катить сюда, и не поворачивайтесь спиной к шайбе… Стоп, стоп, стоп. Ты можешь мне просто объяснить куда катить?
Уит: Вот поэтому ты и не играл за Принстон.
(все смеются)
Уит: Я так понимаю, именно это ты и имел ввиду, сказав, что с Шоном Уолшом хоккей становился более простой игрой?
Монтгомери: Совершенно верно. Если шайба здесь, а ты под давлением, то вот как из-под него выйти. А если ты не под давлением, то играй. Придумай что-нибудь.
РА: Когда ты пришел в «Сент-Луис», там играли [Брендан] Шенахан, [Бретт] Халл, еще пара интересных персонажей… Но я вот хочу спросить про Петера Штястны. Понимаю, его карьера тогда уже подходила к концу. Тебе довелось поиграть с ним в одной тройке? Наверняка же чему-то у него научился.
Монтгомери: Нет, в одной тройке я с ним не играл, но кое-что действительно для себя отметил. Когда он заходил в раздевалку, от него прям веяло заряженностью на борьбу и лидерством. Он обладал потрясающим хоккейным мышлением. Помню, заходит он как-то в раздевалку – это его первый матч в команде, и у нас с большинством не заладилось в первом периоде – так он просто отобрал у тренера доску и давай на ней рисовать!
(Уит смеется)
Монтгомери: Вокруг него Халл, Шенахан, Джефф Браун, [Фил] Хаусли, Крэйг Дженни, и он такой, типа, значит так, кидаем шайбу сюда, ты катишь туда, ты сюда… А Халл же вообще никого никогда не слушал. И вот он смотрит так на это все и говорит: «Вообще-то я 86 голов в этой лиге забил в том сезоне».
(все смеются)
Монтгомери: Харе рисовать, Петер!
(все смеются)
Уит: У тебя был еще один чемпионский сезон – в конце 90-х с «Фэнтомс» (выступавших тогда в Филадельфии – прим. пер.). Ты блистал в АХЛ, и несмотря на это, тебя ни разу не подняли в основу в том сезоне. Тебя это как-то удивило? Или ты понимал, что там играют супертопы, и с этим ничего нельзя поделать?
Монтгомери: Особо не удивился. Я подписал 3-летний контракт, просто потому что в Филадельфии было здорово играть в фарме. А там как знать – может быть, кто-нибудь получит травму, и меня поднимут? Но главное, там жить было круто. У «Флайерс» же тогда просто бешенный состав был.
Уит: Не то слово.
Монтгомери: У них Джоэл Отто в центре четвертого звена играл (выиграл Кубок Стэнли в 1989-м и Кубок Мира в 1996-м – прим. пер.).
(все смеются)
Уит: И как мне в состав тут пролезть?
РА: Это правда, что именно ты придумал прозвище «Роковой Легион»? (так называли легендарную тройку «Филадельфии», которую составляли Джон Леклер, Эрик Линдрос и Микаэль Ренберг – прим. пер.)
Монтгомери: Так и есть. Один из моих самых близких друзей в Монреале болеет за «Филадельфию». Меня туда обменяли вместе с Джоном Лэклером. Там его поставили в тройку к Ренбергу и Линдросу. Они все еще здоровые (188 см, 191 см и 194 см – прим. пер.). Сминали всех подряд. Их тройка в первых 10-15 матчах набирала в среднем по 4,5 очка за игру.
И вот спрашивает меня журналист, типа, как их остановить? Я и говорю: «Не знаю. Все обречены. Это роковой легион». Я просто повторил слова своего друга. Потому что я за реслингом не следил, а вот он да (в те же времена в WWF выступал дуэт под таким же названием – прим. пер.). Он это и притащил оттуда – «Роковой Легион». Я повторил его слова, а журналист их опубликовал. Так что авторство тут принадлежит моему другу Томми.
Мерли: Тебе с продаж кепок и маек что-нибудь прилетело?
Монтгомери: Не сработала бизнес-модель.
Уит: Да там и Томми до сих пор ничего не получил.
(все смеются)
РА: Давай как раз про «Монреаль» поговорим. Тебя туда обменяли на Ги Карбонно. Ты провел там совсем немного времени, но оно наверняка вышло ярким, учитывая, что ты там родился.
Монтгомери: Ты прав. Помню, я дебютировал в товарищеском матче. Надеваю красную сетку, смотрю вниз – на груди «CH»… Они ведь четыре кубка подряд выиграли в период, когда мне было от шести до десяти лет. Многие игроки были моими кумирами. А тут смотрю – Патрик Руа рядом со мной переодевается. Кирк Мюллер опять же. Классный момент.
К сожалению, их интересовали крупные ребята. И я со своими 170 см не вписывался в эту картину (официально рост Джима 178 см – прим. пер.). Причем ни в каком виде спорта (смеется).
РА: Почувствовал что-нибудь необычное, когда впервые надел форму «Монреаля»? Может быть, немного Суперменом себя ощутил? Просто за этой формой столько истории и культуры. Невольно начнешь чувствовать себя выше ростом.
Монтгомери: Я был тогда безумно благодарен судьбе. Просто потому что мне выпал такой шанс. Вот что я помню.
Уит: Мерл мне тут сказал, что в свой последний сезон ты был играющим тренером. Это правда?
Монтгомери: Да.
Уит: Откуда взялась эта идея? Как так вообще все произошло? Как выглядел твой график? Ты тренировался и одновременно руководил тренировкой? Расскажи об этом, Реджи Данлоп (отсылка к главному герою культового фильма «Щелчок», который как раз был играющим тренером – прим. пер.)
Монтгомери: Вообще забавно, как мне пришла эта идея. Я думал, что моя карьера подошла к концу. У меня какие-то проблемы со здоровьем непонятные начались. Съездил на сезон в Россию, вернулся обратно – выяснилось, что у меня паховая грыжа. Ну, думаю, все. Организм уже не тот, мне 35…
И тут я как-то встретил в Сент-Луисе Джоэла Кенневилла в спортбаре. Спрашиваю его, мол, может, пообедаем завтра вместе? Я бы хотел тебе пару вопросов задать. И он говорит, типа, да, без проблем. Говорю ему, что хочу стать тренером. Думаю, что у меня такие-то и такие-то сильные стороны. Хотелось бы себя сначала в этом попробовать, а если уж не получится, то стану каким-нибудь менеджером по продажам на пятидневке или что-нибудь в таком духе.
Он говорит, типа, ну попробуй куда-нибудь устроиться для начала. Я сходил на пару собеседований, но все как-то впустую. Ни главным, ни помощником мне нигде стать не предложили. И тогда он мне говорит: «Вот тебе идейка – попробуй стать играющим тренером». Он как раз так и сделал в свой последний сезон в АХЛ.
Уит: #####... (ух ты)
Монтгомери: Я связался с рядом команд АХЛ. И почти устроился в одну команду. В «Айлендерс», что ли… Там как раз Грег Кронин работал тогда (в свое время тренировавший в Мэне – прим. пер.). Но в итоге не срослось. А потом я вышел на команду UHL в Сент-Луисе. Этот как раз в локаутный сезон было.
Уит: Любопытно. Значит, лига посильнее.
Монтгомери: Да, лига посильнее в том сезоне была. В общем, мне сделали предложение. Я ответил, что соглашусь только если стану играющим тренером. Поиск вот этого баланса между тем, чтобы оставаться на короткой ноге с пацанами в раздевалке и помогать при этом главному тренеру – мне это было в новинку. Но это отличный опыт. Кевин «Убийца» Камински тогда там главным работал (в свое время этот тафгай выступал за «Вашингтон» и специально делал бритвой надрезы на шлеме, чтобы соперники разбивали руки в кровь – прим. пер.).
Уит: Да ну?
Монтгомери: Ага.
(все смеются)
Уит: Вот это да!
Мерли: Биза сегодня нет, а так он тебе точно не дал бы столь быстро с темы России соскочить. Он как никто другой любит байки про Россию.
(все смеются)
Уит: Он каждый раз в шоке!
Мерли: Тебе ведь наверняка есть что рассказать про то время.
Уит: А ты там где играл?
Монтгомери: В Уфе.
Уит: (закатывает глаза) Ну приехали… Хотя, на самом деле, нормальный город, как мне показалось, когда мы там играли.
Монтгомери: Пожалуй, у меня есть две хорошие истории. Я жил километрах в двух от катка. Туда и обратно меня возил таксист. И в какой-то момент мне наскучило сидеть в отеле. У меня ни интернета и вообще ничего не было.
Уит: Какой кошмар.
Монтгомери: На полпути до арены был ресторан с пивным двориком. Стал туда ходить постоянно. И вот как-то после победного матча… А у русских игроков же какой менталитет? Пока с ними поближе не познакомишься – они тебе не доверяют. На эту притирку уходит определенное время. Поэтому я много времени проводил сам по себе.
И вот мы выиграли важный матч. Я к тому моменту уже встретил девушку, которая говорила по-английски и провела лето в Калифорнии. Она достала мне интернет-карточку, телефонную карточку…
Уит: Спасительница!
Монтгомери: Однозначно! В общем, приходят пацаны в этот ресторан…
Уит: А там Монти отжигает!
Монтгомери: (пританцовывает) Умпа-умпа-ум-па-па!
(все смеются)
Монтгомери: И вот после этого я влился в коллектив. После этого меня всегда с собой звали. Теперь вторая история. Едем мы на автобусе в Магнитогорск, что ли – в родной город [Евгения] Малкина. На полпути делаем остановку. Когда у нас автобус так останавливается, то у тебя выбор между «Бургер Кинг» и условным «Сбарро». А там – столы какие-то раскладные, люди рыбой торгуют… Причем прям целыми рыбинами!
Уит: (смеется) Прям при тебе головы рубят.
Монтгомери: В общем, спрашиваю, мол, где тут туалет? Мне показывают. Иду, как я думаю, в туалет. Причем это все на улице – просто за бетонной стеной. А там вониииииииииища! Дырки в земле – и ничего больше! Мне такое не подходит.
(истерика)
Мерли: Я об этом на подкасте уже как-то рассказывал. В Китае дырки эти, и в России – дырка и все. Все всегда поражаются.
Монтгомери: Еще бы! Снимай штаны и вперед. Ни туалетной бумаги тебе, ни слива – ничего.
(истерика)
Уит: Причем это даже не КХЛ еще. Это – ПРОСТО РОССИЯ.
Мерли: Российская Суперлига, да. Видишь, у нас тут на столе бумажный пакет? Вот ему в таких зарплату выдавали. (все смеются)
Уит: Потом ты устроился в Нотр-Дам, затем – в РПИ. Сколько времени ты там планировал провести? Или не загадывал наперед? Ты ведь там четыре или пять сезонов помощником проработал?
Монтгомери: Четыре года, да.
Уит: Может быть, ты рассчитывал стать главным тренером в студенческой команде, но ради этого пришлось ехать в USHL?
Монтгомери: Да я всегда был таким человеком, который полностью погружается в момент. Мне было в радость помогать Сету Апперту с перестройкой в РПИ. У нас стало много получаться в плане рекрутинга. Команда прибавляла от года к году. И тут мне из ниоткуда звонит Джон Купер. Он тогда в «Грин Бэй» работал в USHL (ознакомиться с увлекательной историей Купера можно здесь – прим. пер.)
И он меня спрашивает: «Тебе комфортно на работе?». Ну, думаю, как-то странно это звучит. Ты зачем спрашиваешь?
Уит: Проверяешь меня на что-то?
Монтгомери: Именно!
Мерли: (смеется) Ты еще тогда жил на втором этаже над стоматологической клиникой Фрэнко. Студию снимал.
Монтгомери: (смеется) Фрэнко будет в восторге, что мы его упомянули! Я до сих пор с ним переписываюсь. Я у него квартиру снимал. Отличный стоматолог.
(все смеются)
Монтгомери: В общем, потом на меня вышел Брэд Квонг – владелец «Дюбьюка». Он, кстати, с семьей теперь в Ньютоне живет – недалеко отсюда (по российским меркам Ньютон и вовсе считался бы районом Бостона, но формально это отдельный город – прим. пер.). Он мне неделей позже позвонил и предложил стать главным. И я так подумал… Пришло время попробовать что-то новое.
USHL – отличная лига. Купер оттуда в АХЛ пошел на повышение. [Джефф] Блэшилл только-только оттуда в Вестерн перешел (Университет Вестерн Мичиган, NCAA – прим. пер.). Так что уже не раз было доказано, что это отличная лига в плане приобретения опыта. Более того вам скажу. В плане тренерского роста – для меня это вообще лучший сезон был.
Уит: Даже так?
Монтгомери: Потому что на молодежном уровне приходится проделывать очень много работы. Всем подряд занимаешься. В первый год, когда, побыв помощником, становишься главным, существенный скачок вперед делаешь. Потому что начинаешь принимать решения. И хорошо, что ты проходишь этот этап уровнем пониже. Я всегда восхищался Родом Бринд’Амором, который все это проходил сразу в НХЛ. И у него здорово получилось.
Уит: Согласен. Он будто по щелчку – раз! – и зашел в лигу. Поразительно, что ему не понадобилось набираться опыта с молодежью и пробовать себя в разных ролях. Ты прав, это невероятно, как у него так сразу получилось зайти в лигу.
Мерли: С «Дюбьюком» ты взял два чемпионских титула за три года. Задам вопрос, который наверняка интересует наших слушателей. Каким был тогда Джонни Годро? Где ты его нашел? Как ты уговорил его перейти в команду? Ты уже тогда понимал, что он будет столь хорош?
Монтгомери: Я не знал, что он будет прям настолько хорош. Не думаю, что увидев парня ростом 170 см и весом 59 кг, кто-то скажет: «Он наберет 110 очков в НХЛ» (улыбается). А нашли мы его вот как. Подходит ко мне наш главный скаут Бобби Кинселла и говорит: «Можешь думать, что я спятил, но, мне кажется, нам стоит взять в команду этого пацана. Я таких одаренных нападающих в группе до 17 лет никогда не видел».
Спрашиваю его: «Где он живет?». Он отвечает. Я говорю, мол, так это же где Джон Стивенс живет (бывший тренер «Филадельфии», «Лос-Анджелеса» и «Далласа», который сейчас работает в «Вегасе»; вместе с Монтгомери играл за «Фэнтомс» – прим. пер.). У него как раз сын этого возраста.
Звоню Рэмбо. Он говорит, что это лучший нападающий в округе на его памяти, даже и думать нечего. Оказалось, к тому же, что его отец заведовал катком, на котором «Фэнтомс» тренировались в 1998-м.
Уит: Это который в Воорхис?
Монтгомери: Он самый. В общем, позвонил ему, уговорил подписать «независимый» контракт. У нас тогда шесть игроков было на контрактах «свободных агентов» – так их тогда называли (Они больше известны как «тендер». Смысл в том, что если игрок подписывает «тендер-контракт», то он не может перейти в другую команду USHL. Каждый сезон всем командам выдают по два таких «тендера». Если клуб использует один – у него отбирают право выбора в первом раунде драфта. Если два – то и во втором раунде – прим. пер.).
Подписали его. Он приехал на сборы. Очень хорошо там себя проявил. И что забавно, я-то думал, он у нас три года проведет, а он отыграл всего один. Набрал 78 очков (72 – прим. пер.), стал лучшим новичком сезона и лучшим бомбардиром команды в плей-офф (и «Дюбьюк» взял кубок – прим. пер.).
Вот вам моя самая смешная история про него на льду. Отрабатываем выходы 2-в-1. И он всегда что-нибудь эдакое придумывал. И я всегда заканчивал упражнение на нем. Просто чтобы посмотреть лишний раз, что он там еще выдумает.
(все смеются)
Монтгомери: Или вот еще. Подходит время «комбайна» (серия тестов на физическую подготовку перед драфтом НХЛ, на которую приглашают топовых проспектов – прим. пер.). Ему надо взвеситься. Так он себе в шорты восемь шайб засунул! Становится на весы – и они у него выпадать начинают.
(все смеются)
Монтгомери: И парень из комиссии на него смотрит так и говорит: «Запишу тебе 62 кг... с половиной».
(все смеются)
Уит: Так и быть – накину тебе полтора кило.
(все смеются)
Уит: Интересно, кстати, сколько он сейчас весит? Я бы поставил эдак на 68. Может, чуть побольше.
Монтгомери: Максимум 75 (официально так и есть – прим. пер.)
Уит: Думаешь? ##### (ого)!
РА: Только у него теперь из наплечников сотки баксов сыпятся (шутка про жирный контракт – прим. пер.)
(все смеются)
РА: Монти, за три года в «Дюбьюке» ты взял два чемпионских титула. Тогда ты и понял, что у тебя тренерский дар? Или это произошло позже?
Монтгомери: Ты знаешь, я тогда понял, что могу заставить всех поверить в то, что вместе мы можем добиться многого. Понял, что умею находить общий язык. Я видел, что игроки верили в нашу систему и подход к делу. Это придало мне уверенности, чтобы перейти на следующий уровень.
Уит: Выиграв два чемпионских титула, ты потом выходил сам на какие-то вузы? Или Денвер с тобой связался? Как ты там оказался? Это все-таки вуз голубых кровей в хоккейном контексте, учитывая его богатую историю.
Монтгомери: Там было так. Шел третий год в «Дюбьюке». Мы были лучшей командой в лиге. Просто доминировали. И вот, кажется, где-то в начале апреля со мной связался Университет Денвера.
Уит: Круто.
Монтгомери: Да. Они искали тренера, рассматривали разные варианты. Сказали, что в том числе рассматривают и меня. В итоге я оказался среди четырех финалистов. Мне очень повезло, что выбор пал на меня. Помню, я должен был вылететь домой что-то в районе двух. А мне говорят, мол, извините, у нас тут все затягивается. Но вы не волнуйтесь – на игру вы не опоздаете. Мы вас потом на частном самолете отправим. А, ну раз так, думаю, тогда, конечно, посижу еще.
(все смеются)
Уит: Раз такие дела, то я готов ждать хоть три недели!
(все смеются)
Уит: То есть у тебя там было собеседование. И как вообще, нервничал? Или подготовился хорошо и совсем не волновался?
Монтгомери: Времени на подготовку хватало с головой. Так что пошел туда без мандража какого-то. Мне кажется, чем чаще ходишь на собеседования, тем с большей уверенностью к ним готовишься. Если ты готов, то тут как и все в жизни. Если тренировался все лето, то приезжаешь на сборы уверенным. И потом так же уверенно готовишься к сезону. То же самое и с собеседованиями. Тут самое важное – понимать, куда ты идешь на собеседование.
Уит: Вы же там могли выиграть чемпионский титул и за год до того, как в итоге выиграли? Я же прав? Вы же до Финала Четырех дошли?
Монтгомери: Да, дошли до Финала Четырех и проиграли там очень сильной Северной Дакоте. Они нас 3:2 в финале обыграли, забросив победную на последней минуте. [Ник] Шмалц забил.
Уит: Хороший игрок.
Монтгомери: Согласен.
Мерли: Хочу спросить тебя про очень известного игрока – возможно, одного из лучших игроков Денвера, с которыми ты работал – про Руди [Джунду]. Нашего братишку Руди из Barstool Sports. Он утверждает, что выиграл с тобой чемпионский титул.
Уит: Я до сих пор не верю, что он в хоккей играл.
Монтгомери: (смеется) Играл, играл… Вот ведь тоже персонаж. Классный пацан. Ну, просто я с ним познакомился, когда он пацаном был.
Уит: Да он все еще пацан (Руди родился в 93-м – прим. пер.).
Монтгомери: Прекрасный человек. Мало кого так в команде любили. Он не играл в Финале Четырех, когда мы взяли титул, но он почти ни одного матча не пропустил в следующем сезоне. Мне кажется, я допустил тренерскую ошибку в 1/8. У нас в том матче команда толком не катила. Проиграли Огайо Стэйт. Они, конечно, играли хорошо, но у нас было по восемь побед и ни одного поражения в сезоне против трех других команд, попавших в Финал Четырех.
Уит: Ох… Соперники мечты.
Монтгомери: Именно. Обыграй мы тогда Огайо Стэйт, попали бы на удобного соперника.
Уит: Он нам рассказал одну забавную историю. Вы как-то отправились на выезд, а ваши клюшки не доехали. И вот, по его словам, вы вышли на тренировку и делали вид, будто держите в руках невидимые клюшки. Как тебе пришла в голову эта идея?
(все смеются)
Монтгомери: Играли против Вестерна. Я сказал ребятам, что тренировка состоится, но мы можем провести только первые три упражнения. Надо покататься минут 20, просто чтобы на следующий день не было проблем. Забавно получилось. Ребята прям проявили изобретательность.
Стали бить буллиты вратарю, который выходил в старте. Решили, что ему никто не забьет. Бьют буллиты и делают вид, что никак не могут ему забить. А вот запасному полную авоську накидали. Шайба после каждого броска от перекладины в ворота залетала.
(все смеются)
РА: Была еще какая-то история, что вы попали в жуткую пробку по дороге на матч плей-офф. И водитель врубил Сандру Буллок – тапок в пол и давай по встречке прям на глазах у копов (отсылка к фильму с Сандрой Буллок и Киану Ривзом - прим. пер.).
Монтгомери: Так это мы на финал ехали!
РА: Даже так?
Монтгомери: Ага. Это в Чикаго было. Водитель автобуса просто спятил. Он как втопил! Такое ощущение было, будто мы в фильм «Скорость» попали. Помните, когда их подбросило вверх и они головой о потолок ударились? Весело было.
РА: Как у тебя возник вариант с НХЛ? «Даллас» на тебя вышел? Или ты узнал об этом от агента?
Уит: Извини, что перебиваю, но просто я как раз тоже хотел спросить. Порой кажется, что работа в вузе может прекрасно решить проблему с трудоустройством лет так на 35. Тебе наверняка пришлось определиться – продолжать работать со студентами или перебраться в НХЛ. Извини, что перебил, РА.
Монтгомери: Ты прав. Тяжело было оставить Денвер. Уит: Вот я и говорю. Жизнь на мази же была.
Монтгомери: Я родом из большого города. Как и моя жена – она выросла в Сент-Луисе. Так что для нас с Эмили Денвер был прекрасным вариантом. В студенческом хоккее всего четыре больших города – Бостон, Миннесота (имеется ввиду Миннеаполис – прим. пер.), Коламбус и Денвер. Если брать прям большие города, то на этом все. Так что если решаешься на отъезд, то надо хорошенько все взвесить и убедиться в том, что это правильный выбор для семьи.
В первый раз меня позвали на собеседование, наверное, на второй год в Денвере. Позвал «Калгари». Но мне сразу было понятно, что из этого ничего не выйдет. Хороший опыт, но я сразу понял, что меня не возьмут. На следующий год, по-моему, я разговаривал с «Баффало» и, кажется, «Флоридой» – там я, вроде бы, даже попал в число финалистов. Но там все как-то затягивалось, и я сам отказался. Тем более, меня там все равно не взяли бы, скорее всего. Чувствовалось, что что-то идет не так.
И вот на следующий год, уже после того как мы стали чемпионами, со мной связались «Рейнджерс» и «Даллас». Переговоры и с первыми, и со вторыми прошли очень хорошо, а затем «Даллас» поднажал. Пришлось принимать решение. Я считал, что если откажусь от предложения из НХЛ, то меня потом больше уже не позовут. Ну потому что уже четвертый круг этих собеседований пошел… Пусть даже конкретное предложение и поступило впервые, у меня было ощущение, что если не соглашусь сейчас, то потом уже поздно будет.
Уит: Инфа по командам понеслась бы, наверное. Типа, мы сделали ему предложение, а он отказался. И все бы подумали, ну, видимо, его все устраивает в универе.
Монтгомери: Именно. Человек, видимо решил стать вторым Джерри Йорком (Скотти Боумен NCAA, если угодно. Работал в Кларксоне, Боулинг Грин и Бостонском Университете с 1968-го по 2022-й до выхода на пенсию, выиграл более тысячи матчей и пять национальных титулов – прим. пер.). И не скрою – мне приходило это в голову. (пожимает плечами) Почему нет? Джерри Йорк потрясающий тренер и человек.
РА: После «Далласа» ты примерно полтора года проработал помощником у Крэйга Беруби в «Сент-Луисе». Чему ты у него научился? Подсмотрел какие-то хитрости?
Монтгомери: Спрашивать с игроков за результат с учетом их роли в команде. Вот этому он меня точно научил. А также как не сломаться под давлением – он в этом хорош. Чем больше давления – из-за серии ли поражений, из-за слабой ли игры команды, из-за голевой ли засухи суперзвезд, из-за плохой ли атмосферы – он потрясающе справлялся с тем, чтобы вернуть всех в нужное русло. Чтобы все сконцентрировались на том, что они могут изменить. Он давал всем быть самими собой. Он не позволял себе зазнаваться ни по какому поводу.
Он великолепно относился к своему штабу. На такого человека хочется работать. Он придает тебе силы. Он не лезет в твои дела. Он придает тебе огромную уверенность в своих силах. Это касается и игроков. Вот почему все обожают играть под его руководством.
РА: Ты же с Оттером там работал? Со Стивом Оттом?
Монтгомери: (улыбается) Конечно. Стив красавчик.
Уит: У него на лавке, поди, рот вообще не закрывается?
Монтгомери: Вообще никогда!
(все смеются)
Уит: Это что-то с чем-то. Обожаю его. Ненавидел играть против него. Но чувак он классный.
Монтгомери: Потрясающий человек. С потрясающим хоккейным мышлением. Игрокам у него очень нравится.
Уит: Думаешь, он когда-нибудь станет главным?
Монтгомери: Безусловно.
Мерли: Я тоже хочу про «Сент-Луис» поговорить. Развитие игроков, уверен, твой главный козырь как тренера. И я не мог не заметить, как в последние пару лет рванули вперед [Джордан] Кайру и [Роберт] Томас – как раз когда ты в «Сент-Луисе» был. Твоя работа? Или я ерунду какую-то говорю?
Монтгомери: Да все с ними работали. Но, наверное, мы с Оттом проводили больше времени, потому что мы тренировали нападающих. Во-первых, они оба безумно талантливые ребята. Такая статистика, как у них, не берется из ниоткуда. Им требовалась психологическая раскованность, чтобы поверить в свои силы. Думаю, они к этому и пришли, работая с Вождем (прозвище Беруби – прим. пер.), а также разбирая видео со мной и Оттером. Мы заставили их поверить в то, что они могут не только играть, но и доминировать в НХЛ. Одно удовольствие наблюдать за их игрой.
Мерли: Я помню, как ты из праворуких ребят в РПИ сделал игроков, которые стали попадать в символические сборные по студентам, а теперь двое праворуких из «Сент-Луиса» стали звездами НХЛ. Судя по всему, это как-то связано.
Уит: Так это потому что он сам праворукий!
Мерли: Видимо, в этом все дело.
(все смеются)
РА: Ты вот сказал, что на определенные вещи в жизни бы не пошел, в отличии от других тренеров. Не называя имен, можешь привести какой-нибудь пример? Что такого ты увидел, что счел абсолютно бесполезным?
Монтгомери: Едва ли не главный урок в этом плане я усвоил в России…
Уит: Увидел, как тренер врезал по роже игроку, и подумал: «Да, вот так, пожалуй, я делать не буду».
(все смеются)
Монтгомери: Был там один тренер, который никому спуску не давал (судя по рассказу, речь про Сергея Николаева – прим. пер.). Просто такой у них там подход. По крайней мере, тогда так было. Сейчас не знаю. Все-таки я там 20 лет назад играл. В общем, он орал по любому поводу. И вот он как-то вывел меня из состава на пару игр, потому что решил, что я недостаточно выкладываюсь на тренировках. И он наверняка был прав. Всякое бывает. Пропустил две игры, вкалываю по-честному. Меня ставят обратно. И у меня пошла игра.
Проходит где-то пять матчей, и мы как-то проваливаем игру всей командой. А я при этом думаю, что ко мне-то как раз вопросов быть не может. После этого он снова вывел меня из состава. На следующей тренировке он опять на меня орет. А я смотрю на него, мол, да мне все равно. Потому что ты со мной поступил несправедливо.
И вот это, наверное, стало для меня главным уроком. Я всегда хочу поступать с игроками по справедливости. Хочу быть с ними честным. Порой это тяжело. К сожалению, даже в нынешней НХЛ. В команде 23 игрока – значит, каждый матч трое не попадают в заявку. И по ходу сезона чаще всего так получается, что это одни и те же игроки.
Общаться с такими ребятами, которые не проходят в состав, поддерживать их боевой дух, говорить им не расслабляться и готовиться к следующему матчу – мне кажется, это самая сложная задача тренера. Помогать игрокам, которые выходят на лед, стать лучше, подсказывать им что-то на большинстве, или показывать, как лучше укрывать шайбу, или как правильно завершать атаку – это самое веселое. Игроки, как правило, слушают все это, развесив уши.
Уит: Ты вот рассказывал про времена, когда ты был играющим тренером, и про баланс, чтобы оставаться на короткой ноге с пацанами в раздевалке и помогать при этом главному тренеру… Это же очень похоже на переход с должности помощника в прошлом сезоне на роль главного в нынешнем. Мы многим тренерам этот вопрос задавали: в чем тут главная сложность? То, что больше нельзя где-то поприкалываться с игроками? Правда, мне кажется, что ты-то как раз, наверное, временами все равно прикалываешься. В общем, в чем разница в подходе к игрокам помощника и главного?
Монтгомери: Думаю, что на помощников меньше давления. Можно позволить себе быть более дружелюбным. Но в плане роста, думаю, если сравнивать меня в «Далласе» и здесь… Там я, пожалуй, вел себя не совсем естественно в плане дружелюбного отношения к игрокам. Теперь-то я совершенно не боюсь рассказать какие-то, может быть, неудобные истории из своей игровой карьеры.
(видны следы монтажа)
Мне кажется, что если ты просто ведешь себя естественно и искренне – неважно сообщаешь ли ты какие-то новости или учишь их чему-то – может быть, игрокам это и не понравится, но они точно к тебе прислушаются. Главное, быть честным и относиться к ним справедливо.
РА: Я тут поспрашивал – не то чтобы грязь на тебя пытался нарыть, просто информацию искал – тебя, оказываются, «Крысоловом» называют в хорошем смысле (персонаж из немецкой легенды, которого горожане наняли для избавления от крыс, сбегавшихся на мелодию его волшебной дудочки, а когда те отказались платить за услугу, он таким же образом увел их детей – прим. пер.).
Монтгомери: (смеется) Вот уж интересно, кто это тебе такое сказал.
РА: Это как-то само собой к тебе пришло? Или ты это как-то развил в себе это качество со временем? Просто я посмотрел тот старый фильм – ты уже в Мэне умел повести за собой людей. Такое ощущение, что ты с этим даром родился.
Монтгомери: Я думаю, человека воспитывает среда, в которой он растет. Мой отец был прирожденным лидером. Он был капитаном в футбольной и баскетбольной командах. И выигрывал с ними чемпионат страны. Затем он был лидером профсоюза, когда работал в Shell Oil. Думаю, я многому у него научился. Мне кажется, в бытность игроком я никогда не испытывал проблем с тем, чтобы взять на себя ответственность – неважно, есть у меня на груди какая-то литера или нет. Думаю, это перенеслось и на мою тренерскую деятельность.
РА: И последний вопрос у меня остался. Не могу не спросить про Патриса Бержерона. Он сильно тебя удивил? Понимаю, что ты приходил в команду с определенными ожиданиями. Но, может быть, он их превзошел? Какое у тебя сложилось о нем мнение по первым месяцам?
Монтгомери: Вне всяких сомнений. Невероятно, как он чутко понимает, что происходит в жизни окружающих. На это уходит очень много сил. Ведь это надо не только себя к игре хорошо подготовить – с этим у него нет никаких проблем. Он научил меня как стать лучше в человеческом плане. Не то только прибавить как лидеру – но прибавить как человеку. Вот настолько сильное впечатление он производит на окружающих.
Уит: А тебе он тоже подарил сумку Louis Vuitton, как и всем игрокам? (да-да, на Рождество Бержерон подарил всей команде сумки LV – прим. пер.)
Монтгомери: Нет, такого впечатления я на него не произвел.
(истерика)
Понравилось? Поддержи проект рублем!
Номер карты – 4274 3200 3863 2371
«Никогда не забуду, как он в углу Кутюра размотал. Просто раздел его». Звезда «Виннипега» обожает Дацюка «Тебе кричат – давай выкладывайся! А ты понимаешь, что это предел». Петер Форсберг – о травмах, кроксах и драках с «Детройтом» «В Москве у всех по 2 машины, там особенный менталитет. Поэтому москвичей в России не любят». Огненные истории Задорова – американцы в шоке
Фото: East News/AP Photo/Winslow Townson, AP Photo/Alex Gallardo; twitter.com/DallasStars; REUTERS/Paul Rutherford-USA TODAY Sports, Perry Nelson-USA TODAY Sports
