После Второй мировой войны виновного в гибели тысяч французских патриотов «лионского мясника» Клауса Барбье пригрели и взяли на службу американцы.
На канале «365 дней ТВ» показали пятую серию французского документального фильма «Таинственная Франция» — «Крепости и тюрьмы». В нём упоминается форт Монлюк, где во время Второй мировой войны шеф гестапо в Лионе Клаус Барбье и его подручные зверски пытали и расстреляли тысячи членов французского движения Сопротивления.
В созданную Гитлером НСДАП Барбье вступил добровольно (членский билет № 4583085). Несмотря на недостаточное «арийское происхождение» (не вышел ростом), он добился расположения нацистских бонз, попал на службу в СС и в 24-летнем возрасте возглавил разведывательное подразделение в гестапо.
В этом качестве после начала Второй мировой он действовал на территории Голландии и Бельгии, а потом и во Франции. Там, бывало, за один день гауптштурмбанфюрер Барбье отправлял на тот свет до двух десятков французских патриотов, а всего на его совести 4342 убитых и 14311 подвергшихся истязаниям людей.
О дальнейшей судьбе «лионского мясника» в фильме сказано скороговоркой: мол, после войны за совершённые преступления Барбье был приговорён к смертной казни, которой избежал, скрывшись в Латинской Америке, но в 1983 году всё же был выдан властями Боливии Франции, где четыре года спустя, наконец, получил по заслугам: остаток жизни кровавый палач провёл за решёткой. О том же, кто помог ему почти 40 лет скрываться от правосудия, в фильме ни слова.
Между тем в начале 1983 года североамериканским телезрителям целую неделю вечер за вечером демонстрировали сериал «Ветры войны». Его создатели переиначили события Второй мировой, задолго до «Бесславных ублюдков» изобразив горстку янки спасителями Европы от гитлеровцев. И тогда же стало известно, что под занавес той самой войны американские спецслужбы, поправ союзнические обязательства и элементарные чувства брезгливости, заключили сделку с Барбье и помогли ему в течение 38 лет скрываться от возмездия.
Подробности год спустя раскрыл журнал «Пентхаус», под заголовком «Клаус Барбье работал на меня» опубликовав отрывки из мемуаров Эрхарда Дабрингхауса, который с 1946 по 1952 год служил в Западной Германии в качестве офицера контрразведки армии США.
В 1948 году Дабрингхауса вызвали к начальству.
— Вам, — сказал ему капитан Джордж Спиллер, — поручается работа с группой немцев. В нашей агентурной сети они состоят второй год и дают ценную информацию. За это мы щедро им платим.
Первый из увиденных Дабрингхаусом подопечных, коренастый круглолицый немец представился: «Я — Клаус Барбье». Не дожидаясь расспросов, он тут же рассказал о себе: служил в гестапо, в 1942-1944 годах возглавлял отдел СД[1] в Лионе, затем вплоть до капитуляции Третьего рейха был в непосредственном подчинении у гитлеровского обер-палача Гиммлера. «В СД, — похвалился Барбье, — меня считали одним из лучших офицеров».
«Странно, — удивился Дабрингхаус. — По законам послевоенного времени все бывшие гестаповцы подлежат немедленному аресту и потому не афишируют фактов из своих биографий, а этот сам делится своим прошлым. Впрочем, начальству виднее».
Барбье же тем временем представил Дабрингхаусу сообщников: капитана абвера Курта Мерка и полковника СС Эмиля Аугсбурга. Эсэсовец был особенно важной птицей при нацистском режиме: участвовал в разработке плана истребления лиц еврейской национальности, а позже по тому же лекалу пытался скроить судьбу славянских народов, населявших СССР.
И вновь Дабрингхаус был вынужден удивиться: несмотря на такое прошлое, его новые знакомые держались уверенно, ни капельки не опасаясь возмездия. Более того, в отличие от подавляющего большинства соотечественников, они не знали забот с продуктами и жильём: тем и другим их бесплатно снабжали американцы, ежемесячно выдавая в придачу 2 тысячи долларов каждому.
Но приказ есть приказ, и Дабрингхаус, отбросив сомнения, занялся порученным делом. Мерка он приспособил шпионить за гражданами недавних союзников США по антигитлеровской коалиции — СССР и Франции, а Барбье поручил слежку за немецкими коммунистами. На выправленных американцами поддельных документах Барбье стоял штамп «Прошёл денацификацию» — мол, проверен и сочтён непричастным к преступлениям гитлеровцев. Таких документов у него было в избытке. В одних он звался Бекером, в других — Мертенсом, в третьих — Шпером, в четвёртых фигурировал как Хульцер.
Похоже, Мерк ему завидовал.
— Зря вы тратите деньги на эту свинью, — шепнул он как-то Дабрингхаусу. — Стоит как следует его припугнуть, и он будет работать на вас за так, причём усерднее прежнего.
— О чём это вы? — изумился Дабрингхаус.
— А о том, что жестокостью и садизмом Барбье прославился на всё гестапо. Однажды я собственными глазами видел, как две сотни французов—бойцов Сопротивления по приказу Барбье вздёрнули на дыбу в Лионе. Поскольку ни один не струсил и не выдал товарищей, их всех подвергли мучительной смерти.
Помолчав, Мерк добавил:
— Вздумаете доложить об этом начальству — будьте осторожны: в вашем командовании у Барбье много покровителей и друзей.
Мерк оказался прав. Услышанное от него Дабрингхаус изложил на бумаге и отправил по инстанции. Ответ гласил: «Рапорт ваш получили, но Барбье отлично справляется с заданиями, так что пусть продолжает». Вслед за отпущением кровавых грехов «лионский мясник» получил ещё и прибавку к жалованью...
В ноябре 1954 года во Франции прошёл новый заочный процесс над Барбье, и его опять, уже в третий раз приговорили к смертной казни. Тогда заокеанские покровители, чтоб не выдавать гестаповца французским властям, решили избавиться от него — ведь тот мог рассказать о своём сотрудничестве с американцами.
По свидетельству сержанта Джима Бреймела (в начале 1950-х годов служил в Западной Германии в 66-м корпусе контрразведки армии США), ликвидацию нежелательного свидетеля поручили ему и его сослуживцам. Исполнителя договорились выбрать с помощью жребия. Приготовились даже тянуть соломинки, одну из которых предварительно укоротили, но в последний момент вмешались представители ВВС США, переправившие Барбье в Боливию.
Там палач Лиона, получив местное гражданство и звание подполковника боливийской армии, жил долгие годы под именем Клауса Альтмана. Уверовав в свою безнаказанность, однажды он заявил: «Я — эсэсовец, то есть сверхчеловек, избранный Гитлером».
Более того, Барбье неоднократно выезжал в «служебные командировки» в другие страны. В 1960—70-е годы он не раз побывал в ФРГ, однажды дерзнул вернуться на место своих преступлений — во Францию, а в США и вовсе чувствовал себя как дома, исколесив эту страну вдоль и поперёк: посетил Сан-Франциско, нанёс визит в Хьюстон, останавливался в Галвестоне и Новом Орлеане.
В 1972 году «лионский мясник» познакомился в Боливии с канадским уголовником, специалистом по взлому сейфов и ограблению ювелирных лавок Робертом Уилсоном. Проникшись к тому полным доверием, Барбье позволил записать свои откровения на магнитофон.
После того как 11 лет спустя боливийцы выдали, наконец, военного преступника французскому правосудию, Уилсон решил подзаработать и поделился с журналистами из «Нью-Йорк таймс» плёнкой с исповедью своего дружка, а потом выпустил книгу «Признания лионского мясника Клауса Барбье», включавшую авторизованную биографию «героя» этого произведения.
Наряду со стандартными оправданиями гитлеровцев: «Мне приказали бороться с Сопротивлением, а приказы надо выполнять», — в книге есть и такое высказывание Барбье: «Я очень хорошо понимаю лейтенанта Колли». (Речь идёт об офицере армии США, чья рота в 1969 году уничтожила более 500 жителей вьетнамской деревни Сонгми).