Здравствуй, дорогой дневничок.
Недавно имел огромное удовольствие встретиться со старым другом, и провести с ним интереснейшую и очень позитивно заряженную беседу, в которой почти шесть часов пролетели незаметно, и никто ни с кем не спорил, но с удовольствием обсуждали насущное, с благодарностью вспоминали прошлое и с интересом думали о будущем.
Было много моментов разговора, которые для меня становились откровением, а что-то служило источниками инсайтов. Равно как почти все мои другие встречи с хорошими старыми друзьями, с которыми мы, увы и ах, не так часто видимся. Что, впрочем, весьма конструктивно на нас влияет. А совместные встречи все же следует совмещать не с делами, а с полноценным и конструктивным отдыхом. Душой и телом.
Среди предмета разговора было воспоминание моего друга о его деде, который прошел Великую Отечественную Войну до самого Берлина. Я-то своих дедов не застал, оба умерли до моего рождения. Один от осложнений от осколков, полученных на фронте, второй - от инфаркта. А мой друг застал своего деда вплоть до своего подросткового возраста, и имел возможность задать ему вопросы о том, как оно было тогда, на войне.
И он, мелкий еще пацан по сути, старался придумывать какие-то интересные или хитрые вопросы, чтобы лучше понять, как оно там было устроено изнутри. И в какой-то момент он сам задал, по его же на тот момент времени мнению, самый интересный и важный вопрос: “Дед, но ведь же наши не сжигали дома! Не жгли людей в лагерях! Не насиловали никого! Ведь так?”
“Нет, - ответил его дед. - Не так. И жгли, и убивали, и насиловали. Потому что такая злость на тот момент времени была, что мы уже не различали, мирный он или военный. Немец и немец. Не было им никому веры. За все то, что они за эти годы делали у нас убивали и насиловали, за всё то, что фашисты в наших землях, в наших городах устроили, мы уже пощады ни к кому к кому не испытывали. Для нас любой немец был враг.”
“А почему об этом не рассказывают тогда? - задал вопрос удивленный таким ответом мой друг. - Почему об этом нет информации никакой официальной? Сколько жертв? Сколько смертей? Почему замалчивают?”
“А что об этом рассказывать? - отвечал дед. - Тут нечем гордиться, и на этом памяти героической не построишь. И никому не хотелось об этом вспоминать. А чтобы об этом помнить, и не ужасаться всякий раз от того, что пришлось всем пережить, только героические образы и нужны. Но тогда только на этой злости и шли вперед. И только до победы”
Этот маленький пересказ многое мне в тот момент объяснил и рассказал. И то, кем были наши предки и их дети, чьими руками восстанавливалась страна после бомбардировок и артобстрелов. И то, почему было такое нетерпение ко всему деструктивному отношению по отношению к наследию СССР, которое по своей природе являлось тем, к созданию чего они когда-то приложили свою руку, и по праву до сих пор гордятся тем, что то здание строилось в том числе их руками, а в том саду деревья были посажены ими, и компот из собранных с тех деревьев фруктов стоит сейчас на их столе, и все его с удовольствием сейчас пьют.
Сложное комплиментарное чувство гордости тем, что этим людям довелась честь поучаствовать в чем-то большом и важном в своей жизни, и результат их работы хорош и до сих пор работает.
А период перестройки и последующего социального кризиса 90-х воспринимался как
в разной степени обесценивание их навыков и достижений, и навязывание нового образа жизни с ценностями и качествами, которые были либо им чужды, либо неизвестны. И да, с точки зрения среднестатического работоспособного гражданина той эпохи, развал СССР и военный переворот был огромным предательством в их адрес, и разрушением всего того, что они долгие годы так старательно делали.
Это как если бы сейчас Путин сказал бы: “Все, баста, карапузики. Я устал, я ухожу. Теперь рулить парадом будет какой-нибудь Навальный, а я посмотрю, что из этого получится”. И вслед за этим на улицу выходит ликующее быдло, и бьет на радостях витрины. Пиздец? Пиздец.
Ну а мы, будучи тогда детьми, не знали разделения на добро и зло, и верили всему сразу и одновременно, выживая как могли. Ведь чтобы понять, каково это - что-то терять - надо сначала это создать. Я не говорю о том, чтобы что-то приобрести – деньги-пыль. Я говорю скорее об оценке количества времени, которое потребовалось на то, чтобы получить требуемое: построить дом, сделать ремонт, навести порядок в квартире, вырастить детей, насладиться тихим вечером, построить качели во дворе, поиграть в футбол с друзьями, и так далее, и так далее.
Главным достижением в общем смысле всегда является простое человеческое счастье, мирное небо над головой и яркие мечты о будущем. Что-то, о чем приятно говорить вслух, чем приятно делиться и что приятно передавать по наследству своим детям и внукам.
Этим чем-то могут быть чистые реки и леса и удобные города, красивые песни и прекрасные книги, идеи о лучшей жизни, рассказы о Рае и Боге. В этом смысле, люди, живущие с мыслями о светлой мечты, о Великой Идее, о чем-то прекрасном и удивительном, что только предстоит еще сделать, но к чему они так искренне идут и ради чего так искренне живут в результате своей жизни естественным образом соединяются с вечностью, и неизменно попадают в тот Рай, в который шли всю свою жизнь. Как бы он ни назывался в словарном запасе того поколения: Коммунизм, Нирвана, Вальгалла, лотос Кришны или вечное сияние Шивы.
Тут надо хотя бы лежать в направлении мечты. А уж если к ней идти, то там только Бог в помощь. Хар Хар Махадев!
Ну и, соответственно, для каждого Рая полагаются свои практики, свои ключи и свои апостолы. Одним медитировать на Великого Вождя, другим - на Великую Пустоту, а третьим - танцевать, петь и вообще делать что хочешь, лишь бы только с любовью и искренностью к Великой Идее и самому себе, воплощенному в ней.
Ну а кто-то выбирает делать “ку” 2 раза, и тоже вполне себе неплохо живет. А между тем космические корабли бороздят просторы Большого Театра. И “Лебединое озеро” по всем каналам.
Хотя на самом деле разница между одним и тем же кризисом в разных местах лишь в том, как люди относятся друг к другу. Стараются они поддержать тех, кто оказался в сложной ситуации, либо пользуются чужой слабостью, и кидают на деньги и присваивают себе результат чужого труда.
Впрочем, это же является и причиной всех возможных кризисов, и в целом является единственным в мире объективным показателем качества развития общества: уважительное отношение к чужому времени.
И для этого в первую очередь надо уважительно относиться к своему собственному времени, и не посвящать его чрезмерно тому, что ведет к избыточному выполнению тех действий, которые не любимы или ведут к страданию. То есть, опять таки, строятся на лжи, предательстве, неуважению. А поскольку с точки зрения любой из психологических школ нет никакого другого источника проявления внешнего негатива, кроме как фрустрация вокруг собственной личности, в той или иной степени вытесненная в подсознание, то все снова сводится к каждому из нас лично и отдельно.
И то, что мы думаем, что переживаем и что хотим сделать в каждый из моментов времени нашего переживания реальности - бить, бежать, смеяться, улыбаться, бояться, радоваться, лгать, говорить правду, сосредотачиваться или медитировать, плакать или молиться, или как-то еще иначе переживать любое из крайних или срединных эмоциональных состояний переживания реальности и жизни - есть не что-то случайное, что возникало внезапно и также внезапно исчезнет, а есть следствие длительных закономерностей, которые привели к вполне себе естественному результату.
Грубо говоря, каждое живое существо в каждый момент времени находится в самом естественном для него положении дел, и его туда привели все те действия, которые он когда-то совершал. В общем смысле, каждый находится там, куда его привела его мечта и собственное намерение её воплотить в жизнь. Или её отсутствие и некое следствие внешнему течению, которую эту мечту ему заменяло.
И вот здесь.
И если уж кто-то оказался в жопе, то, безусловно, надо в первую очередь себя оттуда вытаскивать. Но в этом процессе важно не перепутать направление движения, а для этого понимание причин, по которым каждый в этом затруднительном положении оказался, должно быть понятным и непротиворечивым. И эти причины, как правило, очень хорошо коррелируют с базовыми библейскими заповедями и общим понятием внутренней и внешней чистоты. И само собой, сопряжены с мыслями о разумном, добром и вечном. А не о том, как здорово копать могилу за могилой, стараясь похоронить всех несогласных с неким предоставленным свыше мнением.
А между тем, в любом конфликте важно то, кому отвечать за последствия. И главные участники процесса не те, кто разрушал, а те, кто потом строил. И почему строили, и как строили, и для кого. Потому что, как любят говорить мои родители: “Ломать не строить: душа не болит!”. И в этом смысле важнейшим показателем того, что происходит на пост-конфликтных территориях является то, как именно перерождается разруха, и выполняются ли обещания, коими лидерами аргументировали необходимость тех или иных действий.
Тут, конечно, можно пойти дальше, и в целом поставить вопрос: “а зачем тогда было ломать?”. Но его следует задавать всем участникам сторон, за каждый разрушенный кирпич, коего они не закладывали в стену. И там, боюсь, не каждая сторона найдется с ответами, которые бы всех удовлетворили.
Но самым приятным был итог состоявшегося разговора, когда неожиданно для самого себя я понял, что в самом деле вижу перед собой очень неглупого, весьма конструктивно-мыслящего человека, которого давно знаю, и с которым давно не имел возможности поговорить по душам, и теперь с огромным удовольствием признаю тот факт, что беседа эта интересна и приятна. И человек передо мной тоже идет в сторону чего-то своего огромного, светлого и радостного, за что ему не хочется чувствовать себя виноватым или как-то иначе отстранять себя от этого намерения. И вместе с ним будет приятно и легко идти свою часть маршрута в том же направлении, и мы можем доверять друг другу.
Это очень особенное, хочу сказать, чувство. Всякий раз искренне радуюсь своему осознанию того факта, что люди, которых я называю своими друзьями и кому доверяю, в самом деле тот, за кого себя выдают, и на кого можно положиться в их словах и их намерениях.
Это очень дорогого стоит, и накладывает и на меня соответствующие обязательства перед ними: быть тем же человеком в их адрес, и не допускать сомнений в собственных словах и поступках, поступая по отношению к ним нечестно или неуважительно. В число этого также входит непозволение себя провоцировать на чувство жалости или погружение себя в решение тех их вопросов, которые завязаны на их персональное развитие собственных качеств личности, и которые они обязаны решить самостоятельно, не привлекая чужого времени и внимания к себе.
А итогом встречи был достаточно простой вердикт, который я уже несколько лет то и дело озвучиваю в своих беседах с близкими мне людьми: “Дело не в том, что мы теперь взрослые. Дело в том, что взрослые теперь - это мы”.
Это на нас теперь смотрит молодежь и учится нашему опыту, и берет с нас пример. Это мы передаем знания и свои взгляды на жизнь тем, кто обращается к нам с вопросами или спрашивает о том, что такое хорошо и что такое плохо. И как так получилось, что ты такой умный, но такой бедный?
И лучшее из того, что мы как взрослые, как специалисты, коими себя считаем, и как личности, которые не случайно проходили многие участки своей жизни, можем сделать по отношению к себе и к реальности, которая нас окружает – это каждым своим собственным действием аппелировать к тому, чтобы пример наш был конструктивен и полезен. И, столкнувшись с проблемой, которая не случайно повлияла на наш образ жизни - будь то контроль закупок на производстве, импортозамещение запчастей, воспитание студентов или создание полу-биографического художественного произведения - не лицемерить перед самим собой, и понимать всю ответственность за возможные последствия, и действовать так, чтобы приближать достижение результата, а не ныть о том, что “опять надо что-то там достигать!”.
В общем, сложная ситуация вырисовывается, дорогой дневничок. И никуда от нее не денешься. Только вперед, и только с песней. В нашем случае - с мантрой. Но, говоря словами уже становящегося классиком барда Олега Медведева: “Сорок лет эти те же двадцать, дело только в цене. В сорок рваться из резерваций веселее вдвойне”.
Так и победим!