Однажды Егор признался, что взял её не потому что талант и гениальность в ней увидел, вовсе нет, а потому, что её манера рисовать очень похожа на манеру художницы Жанны Эбютерн, картины которой в настоящее время ценятся очень дорого.
- Жанна – это возлюбленная знаменитого Амедео Модельяни. Это художники начала 20-го века. Они ушли из жизни молодыми и их многочисленное наследие не имеет точного реестра, периодически появляются новые картины, - сказал Егор, - ты понимаешь, что я хочу сказать? Периодически появляются… Откуда они могут появляться?
Ада посмотрела удивлённо и пожала плечиками. Нет, она не понимала.
- Для нас это может быть золотым дном. Сам я легко подражаю Амедео Модельяни. Вдумайся только, это наш путь к богатству! - добавил он.
- Ты хочешь, чтобы мы писали копии их картин? – спросила она.
- Нет! Что можно заработать на копиях? Ровным счётом, ничего. Мы будем писать картины, подражая этим художникам и выдавать эти картины за написанные ими. Только одна картина стоит миллион долларов, мы должны написать по одной. Ты и я. И если эти картины будут в паре, то никто и сомневаться не будет, что они подлинные.
Егор сказал, что у него есть канал по которому можно продвинуть работы, чтобы выставить их на аукционе, как картины Жанны и Амедео.
- Это коллекционер из Штатов. Он сам меня нашёл и предложил поработать над этим. Наш гонорар будет по 600 тысяч долларов за картину, а сколько получит он, нас не будет касаться. Самостоятельно на аукцион с подделкой мы не попадём. Там экспертиза – жуть, но для него это мелочи, точно такие, как и заключения экспертов.
Ада не всё понимала и не совсем была согласна, но Егор был настойчив и она ему доверяла. Коль сказал, что надо этим заняться, то, значит, надо. Тем более, что он хочет потратить полученные деньги на приобретение собственной художественной мастерской. Ада знала, какие трудности он испытывает, работая в своей квартире или по чужим мастерским. Будет своя мастерская, они смогут работать там когда захотят, когда есть вдохновение и обязательно создадут что-то необыкновенное, что сделает их имена известными во всём мире.
Договорились, что не будут посвящать никого в то, над чем будут работать.
- А знаешь, мы с тобой даже похожи на них, на Жанну и Амедео. Они были такого же возраста, как и мы, были влюблены друг в друга, жили вместе. Вот только у них сразу появилась дочка, а у нас, надеюсь, она не скоро появится. Нам некогда! Нам не до детей, - сказал Егор.
Но ребёнок не заставил себя ждать, и это тоже была дочка, как и у Жанны и Амедео.
- Всё! Хватит! На этом совпадения пусть заканчиваются, - Егор уже боялся совпадений, - я молод и полон сил! И хочу жить долго, а не так, как они. (О жизни и трагической любви Амедео и Жанны можно прочитать здесь. Несмотря на то, что они ушли из жизни молодыми, оставили после себя большое наследие)
Ребёнка сразу же отправили к родителям Ады, а сами продолжили напряжённо работать, чтобы достичь поставленную цель. Егор ушёл из училища, а Аду отчисли за непосещение занятий и неуспеваемость.
Ну и что? Это чепуха по сравнению с тем, что они стали свободными и могли целыми днями работать над картинами.
Год напряжённой работы. Три раза за этот год они были в Париже и Лондоне для того, чтобы воочию увидеть картины Жанны и Амедео. В музеях Парижа и Лондона картин этих художников больше всего. Каждый раз, возвращаясь, Егор и Ада уничтожали уже почти готовые картины и начинали работать над ними вновь. Они не должны ошибиться. Слишком много поставлено на кон. Правда, думал об этом лишь Егор, для Ады было важно лишь одно: она творила рядом с любимым человеком, а больше ей ничего не надо.
Наконец, картины были готовы. К ним приехал представитель заказчика, забрал их. Дальнейшие действия Егора и Аду не касались. Картины будут доведены до кондиции специалистами, они должны «состариться», прежде чем попадут на аукцион.
Одну четвёртую обещанной суммы Егор получил, остальное – только после аукциона, а когда он будет, неизвестно. Неизвестно также, пройдут ли картины экспертизу. Ада была спокойна, а Егор волновался, и с волнением боролся с помощью алкоголя. Таким его Ада ещё не видела. Она даже сожалела, что период безденежья больше не ограничивает потребление алкоголя её любимым.