Вернувшись домой, Тая бросила чемодан в прихожей и тут же закрыла дверь. Она нутром чувствовала, что должна спешить. Девушка позвонила в соседнюю квартиру, туда, куда ни за что бы не явилась по своей воле. Хозяйка была дома и будто ждала ее прихода.
– Здравствуй, милая. Проходи, чайник только что вскипел.
И тут Таисия крепко обняла пожилую женщину и воскликнула:
– Спасибо вам, Эльза, за доброту! За то, что поддержали бабушку. Я знаю, это вы были автором тех писем якобы от моего брата. Это замечательный поступок! Вы искренне любите бабушку.
Эльза отстранилась и вздохнула:
– Верно. Это я писала письма Инессе. Но если бы ты знала, почему я это делала, то уж точно не стала бросаться мне на шею. Пойдем выпьем чаю и поговорим, девочка.
– У меня много дел, – заторопилась Тая. – Извините, зайду позже.
– А если скажу, что я косвенно виновата в смерти твоих друзей? – процедила Эльза.
Девушка вздрогнула.
– Что вы несете?!
Эльза молча прошла на кухню и без сил опустилась на табуретку. Тае ничего не оставалось, как пройти за ней.
– Как я устала молчать...
На лице женщины отчетливо прорезались морщинки. Она сгорбилась и будто скукожилась.
– Это длинная история, которая началась давным-давно, в прошлой жизни...
Эльза шла, проваливаясь в песок, которого было слишком много в деревушке Водяновичи. Шел 1971 год, и она непредусмотрительно обулась в босоножки на танкетке. Мельница, церковь с серебряным куполом и много-много песка. Вот и все, что было в этом богом забытом месте.
Молодая женщина утирала слезы тыльной стороной ладони и шла вперед, не замечая никого вокруг. Не просто смертная женщина и не заурядная веренка, она была ведьмой по матери. А вот отцом Эльзы был обычный мужчина, строитель, который участвовал в затоплении Татуры.
Ныне он покоился на ее дне, не имея даже могилы.
Эльза до боли сжала зубы и остановилась. Кажется, вот оно, то место.
Это была нелепая случайность, как потом объяснили. Отец шесть дней упорно работал, помогал перевозить избы в будущий запретный город Краснокрестецк. И так умаялся в субботу, что решил поехать к семье, в Верену, утром. Немного перебрав, упал навзничь и расшибся о булыжную мостовую. А говорят, пьяных Бог бережет.
Но Эльза не верила в Бога. Она верила лишь в Силу.
Мать-ведьма тяжело переживала смерть супруга и больше никогда не вышла замуж. Да и Эльзе плохо пришлось без отцовской руки. Снова и снова ее предавали мужчины. Женщина отдавала им последние деньги, сделала несколько абортов, терпела измены.
– Если бы отец был рядом, он бы тебя защитил, – вздыхала мать. – Не страдала бы от всяких подонков.
– А может, это судьба моя – мучиться от мужского рода.
– Нет, не судьба, а расплата за смерть города.
– Да разве отец сполна не расплатился? Жизнь отдал, – Эльза вскакивала и убегала, воя от обиды и досады.
Мать догоняла ее и хватала за ситцевое платье:
– Слушай, непутевая ты баба. Отца вернуть можно с помощью колдовства. Есть у нас в Верене места – центры силы, порталы, называй, как хочешь. В них возможно всё, если иметь Силу. В одно точно не ходи, сгинешь. На границе с землей поутри есть могилы расстрелянных революционеров, и упаси боги тебя там творить колдовство. Сама умрешь, еще и Верену за собой потянешь.
– Он меня не любит, – всхлипывала Эльза.
– Да хватит уже про твоих мужиков, – одергивала ее мать. – Есть и другое место – деревня Водяновичи, это тоже центр древней Силы. Говорят, оно безопасно, в чем я не уверена. У любого колдовства есть своя цена, запомни, дочка.
– Поможешь мне приворожить Севу?
– Этого кобеля с пятью детьми от разных женщин? Да никогда. Вытри глаза и слушай. А вдруг к тебе придет заемная Сила, тогда и вспомнишь мои слова. Дочка, отца оживить невозможно по физическим законам Вселенной, перед которыми даже наша магия бессильна. Но эти же законы позволяют на короткое время вернуться в прошлое – и изменить его.
– Что за чушь, – пожала плечами Эльза. – Парадокс времени еще никто не отменил.
– Верене покровительствует Веренский эгрегор света, – не слушая ее, продолжала мать. – В некоторых местах происходят прогибы пространства, которые и образуют особые места. Человек Силы приходит в них и делает все, что пожелает. Может оказаться в прошлом и изменить его.
– Надо выполнить ритуал?
– Самый простейший. Всего лишь мелом начертить круг, призвать стихии Огня, Воздуха, Воды и Земли и нарисовать дверь в воздухе. Затем внятно произнести место и время, куда хочешь попасть. Также попробуй объяснить цель своих действий. Тогда маятник тебя услышит и перенесет, куда захочешь. И тут главное, не зевать, и предупредить отца об опасности.
– А как же мне вернуться назад?
– Чары рассеются сами собой. Ты будешь в этом месте чужеродным элементом, и тебя просто выкинет в твое время.
– Какую жертву мне принести? Деньги, свою кровь, теленка?
Мать захохотала и взглянула на Эльзу безумными глазами:
– Наивная...
– Никуда я не поеду, ни в какие Водяновичи.
– И не надо. Сейчас ты – пустышка, поверь мне. Хоть все дома в Водяновичах исчерти кругами, толку не будет. Но однажды ты захочешь все изменить, когда жизнь тебя потреплет за косы. И вспомнишь мои слова.
Тогда двадцатишестилетняя Эльза покрутила пальцем у виска и отправилась в лес. Там она обвязала деревья красными шерстяными нитями, сожгла фотографию Всеволода, чтобы духи Воздуха даровали ей его любовь.
И Сева полюбил ее, красивую черноволосую ведьму, похожую на Аксинью из Тихого Дона. Все веренские ведьмы, за редким исключением, обладали смоляными косами – генетика, видимо, намешало цыганской крови.
Правда, потом он несколько раз пытался покончить с собой, не выдержав «присухи». А уж когда Эльзе исполнилось тридцать один, и она забеременела, ушел с тоски в вотчину поутри. И там сгинул...
А может, освободился от проклятия и уехал в другой город, начав там новую жизнь.
Эльза плакала днями и ночами. Так, что высохла, растеряв свою стать. Даже ее высокая, четвертого номера грудь, опустилась от тоски. И она еще носила ребенка, что пока не было заметно.
Однажды Эльза увидела странный сон: мертвая девушка, тоже из рода ведьм, тянет к ней свои руки. Затем, когда она вернулась с работы из швейной мастерской, то увидела в бараке призрака – юношу с томиком Ницше в руках.
К счастью, мать быстро объяснила Эльзе, что хотят от нее призраки – возрождения усадьбы Звягинцевых, которой предназначено стать центром мира.
– Ты должна торговаться с ними. Будь жесткой, – напутствовала мать. – Сначала они даруют тебе Силу, а потом ты пройдешь через Саббат.
Эльза послушалась и стояла на своем, как бы ни взывали призраки к ее совести.
– В таком состоянии мне не пройти через Саббат, – твердила она.
– Ты сильнее, чем думаешь, – покачал головой Ницшеанец.
– Тогда я не отвечаю за последствия. Неизвестно, кем я стану после Саббата.
– Ладно, ты наш единственный шанс, – вздохнула Аглая.
И они отдали ей все, что могли.
Так что Эльза лежала в забытьи несколько часов.
После она, не медля, поехала в Водяновичи, бездумно одевшись в нарядное платье с подолом – татьянкой.
Это ее запомнили местные жители. Подумав, что приехала полоумная горожанка.
Эльза даже на всякий случай зашла в соседнюю Русаловку – заурядную советскую деревеньку. Но нет, лишь отблески светлых зон изредка потрясывали это пасторальное местечко.
А потом она нашла тот дом в Водяновичах. Эльзу трясло от заемной мертвой силы, от жары кружилась голова, и платье прилипло к полным бедрам.
Она была готова на все, лишь бы изменить свою никчемную жизнь. Лишь бы перестать быть игрушкой разных страстей. Лишь бы найти свой Шаолинь.
Это была покосившаяся избенка с палисадником, заросшим крапивой. Единственное окно подслеповато смотрело на Водяновичи, а хлипкая дверь с нависшим козырьком легко поддалась нажиму.
Эльза оглянулась: пекло июльское солнце, рядом жевал траву пегий теленок, лузгали семечки в теньке две деревенские бабы. Стоял прекрасный день, от чего молодой женщине стало особенно жутко. Она пробормотала заклинание, и крапива расступилась, пропуская истинную ведьму.
– Я не игрушка. Я достойна лучшей жизни, – мелькнуло в голове. И Эльза вошла в дом, тихо затворив за собой дверь.
Пол был усеян мусором и брошенными вещами. Интересно, почему жильцы так поспешно бросили его? Женщина протиснулась в комнату через щель между дверным проемом и кроватью, которой как будто закрывали вход. Эльза чувствовала, что обязана все оставить на своих местах.
С низкого потолка, такого, что невысокая ведьма легко доставала рукой, свисала лампочка на проводе. В комнатке стояли старинный комод, железная кровать на ножках, беленая русская печь и куча газет, игрушек и посуды.
Эльза едва нашла место, чтобы начертить круг силы. Теперь ведьма смеялась от счастья: еще чуть-чуть, и отец воскреснет, а с ним поменяется ее непутевая выморочная жизнь.
Так и случилось. Едва Эльза произнесла пару слов, как оказалась в 1942 году, в городе Татуре, которую готовили к затоплению. Верена развивалась и росла, ей требовалась электроэнергия и вода. А когда соединили три реки, под снос пошел старинный город Татура. Пара метров стоила ему жизни. Жителей расселили по соседним селам и в будущий запретный город Краснокрестецк, но некоторые приковали себя цепями и утонули вместе с Татурой. Так затопленный город и превратился в место тьмы, которое долгие годы отравляло жизнь веренцев.
Но почему погиб ее отец? Этого не должно было случиться. Эльза знала, что времени у нее мало. Как и говорила мать, скоро ее вытолкнет в свое время. Женщина старалась не смотреть на полуразрушенные избы, но вид разоренного кладбища едва не довел ее до слез.
Эльза успела. Ее отец уже заканчивал свою работу по разбору избы председателя колхоза и решил немного передохнуть в тени. Он жевал вареную картошку, запивая холодным молоком и даже подумать не мог, что через пару часов погибнет.
Молодая женщина бросилась ему на шею, и отец в ужасе отпрянул от нее.
– Уезжай в Верену, умоляю. Не пей, иначе – смерть.
– Да кто ты такая?
– Твоя дочь.
– Моя дочь в люльке спит. Иди, проспись, женщина.
Эльза зарыдала, и что-то было в ней такое, что заставило смягчиться отца:
– Устал, мочи нет. Не плачь, поеду я к дочке. Обещаю.
А потом очертания Татуры расплылись, и Эльза очнулась. Первым делом она провела по своему животу: ребенка там не было! Да и сама женщина немного изменилась: волосы поредели, а фигура стала худощавой и жилистой.
– Да я же занимаюсь спортом. Еще в институте играла за студенческую волейбольную команду, – почему– то подумала Эльза. – Быть того не может, я же швея и ни в каком институте не училась. Нет. Я получила специальность инженера, работаю на заводе и состою в компартии.
Ведьма рывком вскочила на ноги.
Отец вернулся в тот день домой. Он неплохо заработал на разрушении Татуры и даже получил квартиру. В их семью пришёл достаток, поэтому родители могли себе позволить содержать дочь-студентку.
А еще она больше не была игрушкой в руках мужчин. Отец придирчиво относился к каждому кандидату, считая их недостойным своей дочери. Эльза жила спокойно и счастливо. Больше на ней не останавливали жадных взглядов, ей не изменяли и не бросали. Но и замуж Эльза выйти не смогла, потому что была бесплодной, о чем честно сообщала поклонникам. Это была лишь часть платы, которую она заплатила за жизнь отца.
На работе Эльза нашла себе лучшую подругу – Инессу и полюбила ее детей, как собственных.
Молодая ведьма с улыбкой вышла из дома. Она смогла повернуть время вспять. Она победила саму смерть. Впрочем, торжествовала Эльза недолго.
Зайдя в соседний дом, чтобы попросить ковш кваса, она не обнаружила ни души. То же самое было и в соседних избах. Жители исчезли, растворившись во временных пластах. Это и была та плата, о которой говорила мать.
А бесплодная Эльза осталась жить. Она тихо вышла из Водяновичей и вернулась к своей семье. Ведьму провожали лишь взгляды призраков, полные ненависти.
Таисия долго молчала. Ей было нечего сказать женщине, которая уничтожила целую деревню, чтобы исправить свою никудышную жизнь.
– Наверное, вы жалеете о случившемся.
– Каждую секунду, поверь, дочка, – Эльза положила худощавую руку на плечо Тае. – Мне больно это говорить, но я все равно поступила бы также.
– Но почему? Да что вы за монстр такой?
– Потому что это очень страшно – быть игрушкой слепых страстей. Со Всеволодом мы даже не встретились, потому что теперь я вращалась в других кругах. Я получила новую жизнь, а мой отец стал ангелом-хранителем от подонков.
– За счет жизней других людей.
– Предположим. Но ты еще не услышала конец истории. Хочешь узнать, что произошло в 2007 году? И кто виноват в том, что твои друзья погибли?
Таисия кивнула:
– Ладно, все это дело прошлое. И не мне вас судить.
– Вот и правильно, тем более нам с тобой, дочка, надо мир спасать. Смерть уже на пороге. Ты сама помнишь тот день после концерта?
– С трудом. Меня мутило с похмелья, и мы сидели на лавочке под окном, болтая о музыке.
– Верно. В это время я, сломленная смертью отца, решила исповедоваться Инессе. Стоял жаркий день, и окна были открыты настежь. Твои друзья слышали каждое слово.
– Теперь понимаю, – Тая вскочила. – Потом мне стало получше, мы купили энергетик и пошли в лес, где сидели на рельсах. Ребята бы перевозбуждены и толковали про временной портал. Ветер от них отмахивался и высмеивал, а Джезарет обнимал меня сзади за талию. Затем Ветер ушел на вечернюю подработку, мы с Андрюхой – в вотчину поутри, а куда пошли остальные?
– Ко мне, – ответила Эльза. – Они потребовали, чтобы я показала им тот дом, что мне и пришлось сделать.
– Но они же остались живы...
– Да, но...
В этот момент прозвучал звонок в дверь.