Если всё идеально совпадает – и день неплохой, и человек ты вроде хороший, – то можно надеяться, что одиночество одного конкретного вечера пройдет в приятной и умиротворенной форме.
Тихая такая, легкая грустнина.
Когда уже и не одиночество, а уединение.
Когда хоть и восторгаться нечем, но и не тоска смертная.
Когда вроде и водки бы – ведь столько мыслей многогранных в голову пришло. Но вопрос с водкой на девичьей кухне спорный. Ведь по-хорошему ей тут не стоит появляться, когда никого кроме тебя тут нет. Даже упоминать чревато.
Но я принесла, всю употребила и ни буквы не расплескала.
Вот пишет Гришковец про водку. Серьезно – вся книга посвящена по сути только ей.
Но как он пишет, чёрт такой. Зацитирую вам трошки:
"Водку нельзя пить одному и молча. В противном случае — это уже просто алкоголизм и не более того. Можно налить себе коньячку и в одиночку, сидя вечером у камелька, потягивать его, почитывая что-нибудь. И виски себе можно плеснуть, кинуть льда и уставиться в телевизор. Пива можно выпить одному, глядя футбол на экране. Но водка такого не допустит.
Хотя бывает много ситуаций, когда мы можем пропустить другую-третью рюмочку по факту в одиночку. Но даже находясь в одиночестве, мы поднимем рюмочку, сделаем паузу, да и мысленно произнесём тост, а то и чокнемся с чем-нибудь. Вот мы уже и не одни, вот уже и беседа, пусть с воображаемым другом, пусть даже с самим собой, но диалог".
Так только Гришковец может: пока читаешь, обдумаешь всю жизнь.
И про то, как хорошо вот тогда-то было.
И какие друзья хорошие.
И как тяжело их терять.
И как не полюбивших тебя уже не клянешь на чем свет стоит, потому что всё понимаешь.
И как скучаешь по тем людям, которых еще не встретил в жизни, но обязательно встретишь.
И какая вкусная у мамы за столом вареная картошка и селедка под шубой.
И какие у нас люди везде классные.
И что никогда бы я не смогла влюбиться в иностранца, потому что своих люблю.
Своих – тоскующих, сильных, мрачных, веселых, балагурных, угрюмых, спорных, безнадежных и обнадеживающих, душу тебе выедающих, но таких родных. Даже нет – родненьких!
Вот вам и книга про водку.