Несколько лет назад, сидя в Лаосе и скучая по дому, я вспомнил, что хотел написать историю соседской квартиры. Наблюдая, как течет могучий Меконг, как плывут вверх-вниз лодки, и как смотрит вперед тайский Будда на другом берегу, я слушал трек «Панелька» Хаски и чувствовал — тянуть больше нельзя. Материал не сопротивляется, текст созрел — надо писать. О том, от чего я бегу. О том, по чему скучаю. О том, от чего хотел бы оградить жену и будущих детей. И вот, что вышло.
Жесть, трэш и экзистенция в лучших отечественных традициях
Когда коротаешь зимы в четырех стенах 22-этажной башни, где грохочут лифты и с эхом хлопают стальные двери, то хочешь не хочешь, а погружаешься в «свою атмосферу». Однажды вечером, слушая ор соседей сверху, я начал вспоминать историю одной из соседских квартир. Но сначала, да, про хату сверху. Для затравки, так сказать.
Раньше сверху была семья. Ребенок бегал, топал. Мужчина был с собакой, женщина. У женщины была репутация скользкой и скандальной бабы, что не мешало ей прекрасно играть на пианино. Все детство я провел под Чайковского, Бетховена, Листа и прочих чуваков. А потом вдруг появился старый мужик. Дед.
Дед принялся делать в квартире ремонт своими руками и, по рассказам кого-то, заколотил вытяжку в туалете. С тех пор, если в сортире наверху курят, то запах спускается вниз. Связи с соседями дед свел на нет. Отказывался открывать дверь даже старшей по подъезду. В лучшем случае мог неразборчиво гаркнуть через дверь, чтобы валили. Сначала пропали муж с собакой. Потом ушел уже повзрослевший сын. Дед стал совсем плохой, слег и собрался помирать, но помереть не смог и до сих пор никак не может. Вечерами он изводит дочь. Орет, что она, нахрен оставила его. Колотит по стене. Она тоже орет что-то. Потом кидается в другую комнату, хлопает дверью и остервенело бегает пальцами по клавишам. «Времена года, Июнь». Дед остается лежать в спальне и орет еще сильнее. Женщина опять начинает «Времена года, Июнь». И дед затихает. Я слышу, как по батарее шаркают его пятки.
В соседней квартире жила бабка Люда. Полная, в вязаной кофте на халат и теплых колготах. Пахла мочей. Все знали, что у нее есть сын Славка, и он сидит. Сидит настолько долго, что его никто в глаза не видел. И тут он вышел на волю.
Старую мать лупил и выгонял из дома. Та перекатывалась по коридору, кричала и долбила клюкой об дверь. Славка приоткрывал, толкал ее, она грохалась об кафельный пол и выла. Мне было лет 6-7, я вставал на цыпочки и наблюдал эту жизнь через дверной глазок, пока взрослые смотрели на кухне «Санта-Барбару» или «Поле Чудес».
Соседи пытались как-то исправить ситуацию, но бывшего зэка все боялись. К тому же его посещали кореша. Бабку Люду жалели. Другая соседка из однушки, бывало, пускала ее к себе на ночь, но на утро все начиналось по-новой – крики, стук клюки об дверь, вой.
Несколько раз кто-то вызывал ментов, но те вскоре перестали ездить, потому что мамаша не давала сына арестовать – бросалась с палкой на сотрудников. Такая карусель продолжалась очень долго, пока сынка не порезали насмерть. Ну а там и мать померла вскоре.
Как-то незаметно в квартиру заселился парень. Здоровенный, диковатый, с ухмылкой. Но тихий. Будто что-то замышляет недоброе, но молчит и не делает. До поры до времени. Казалось, что он тоже «из этих». Никто его не слышал, не знал. Но иногда и он поднимал шум. И тогда из квартиры вылетали женские вещи – сапоги, шуба, сумочка.
Однажды, возвращаясь из школы, я застал последствия скандал. Пнув сумочку, я увидел, как оттуда выкатился огромный синий вибратор. Шубу трогать не стал. На следующий день в коридоре крутились менты, скорая. Дверь настежь. Позвали понятым. Мужик протянул мне руку: «Ты чё, сосед, не заходишь совсем? Заходил бы почаще». И ухмыляется. «Да вот, как-то так...» – ответил я.
Прошли с ментами по квартире, зашли на балкон. Стекла были выбиты, а внизу четыре этажа спустя распростерлась на асфальте его баба. Подписал, что видел. Менты сказали, дескать, сама. Но соседа с тех пор не стало.
Несколько лет я прожил в Москве. Потом вернулся домой. В квартире поселились молодые ребята. Бабки сверху говорили, что там теперь вроде бы племянник «того самого». И правда, компания была не очень. Утром и вечером из квартиры долбил транс. По коридору тянулся запах травы. Номер квартиры с двери сорвали. Входную ручку вырвали. Как-то раз в коридоре появился парень с шевелюрой и в пальто. Очевидно, он принял какие-то вещества и потерялся. Он носился по коридору, причитал, что сейчас за ним придут и заберут его, разговарал через дверь с людьми, прятался у мусоропровода, прикрывался пальто, как полой плаща, представлял, что у него в руке пистолет, и он отстреливается от ментов. Периодически он пытался войти в ту самую квартиру, но его слали.
Компания пропала внезапно. Заселилась молодая пара. Сделали ремонт, поменяли дверь, родили ребенка. Но кто они, откуда и как их звать, не знает никто. Пока что все тихо.