Я - оголенный нерв, звенящий от боли. Миноискатель, настроенный на скорбь.
Я не чувствую холода, лёжа ниц мордой в снегу, не чувствую жара, давно не испытываю страха, почти не чувствую физической боли. Только постоянный, пожирающий изнутри огонь, адский пламень палит мою душу. Я - мертвец, ходящий в живом теле. Мертвец - душа которого в аду. Сколько раз я искала смерти, она бежит от меня, потом просила Бога ещё пожить тут ради детей, ради тех кого люблю. Доотдать им остатки своей любви, своей души, поставить их на ноги.
Разве может мертвец иметь личное счастье? Он уже умер, его нет, но тело его ещё здесь :ходит, говорит, много работает, пьёт вино и плачет, плачет и пьёт вино, и между делом воспитывает детей и совершает безумные поступки.
Батюшка Серафим Саровский говорил : "Всегда радуйтесь. Царствие Божие внутрь вас есть." Очень старалась, честно. День - принуждаю себя радоваться и радовать других, следующие сутки реву напролёт и пью вино, пью и реву. И внутри меня не Царствие Божие, а тартарары - огонь вечный.
Как это понести? Как губка жадно впитываю в себя боль тех кого люблю, пью её по утрам вместо кофе. А потом рвёт меня изнутри, сжигает и рвёт и разносит в клочья, и не может сжечь и разнести, тело моё несчастное не пускает, и бурлит во мне эта боль, и скачет, как грязное белье внутри стиральной машинки.