(продолжение серии заметок «Мой взгляд на историю России из 21 века»)
«Россия своими необъятными просторами и загадочностью бытия не только веками притягивала к себе несчётное количество представителей почти всех стран мира, но и многих из них навечно приютила на своих землях»
Россия на протяжении всей своей истории даже в самые для неё сложные и тяжёлые времена никогда не была закрытой страной.
До пятнадцатого века появление на Руси иноземцев или как их потом стали называть иностранцев было редкостью. В основном это были путешественники, торговые люди из ближайших к России азиатских или европейских государств, представители иностранных посольств или отдельные посланники выполнявшие разовые поручения своих правителей.
Начиная с пятнадцатого века по мере постепенного выхода из политической, военной и экономической зависимости от Монгольской империи, а после распада этой империи и от образовавшихся на её месте ряда тюркских империй и ханств последним ближайшим из которых к Руси было сильнейшее ханство Золотая Орда Россия вступила на путь возрождения своего былого могущества. В связи с этим значительно вырос и поток иностранцев, приезжавших в Россию с разными целями.
Особенно такой поток возрос после падения о 1453 году от Османской империи Константинополя – столицы Византийской империи, как, впрочем, вскоре и самой этой империи в целом. Православные люди разных национальностей, населявших тогда земли Византии для избежания преследований от мусульман Османской империи за свои религиозные убеждения, спешно покидали свои насиженные места и разошлись по разным ближайшим странам постепенно оседая в них. Часть из них при этом перебрались разными путями и в Россию.
Подхлестывали стремление многих православных людей перебраться из бывших византийских земель в Россию и постоянные заявления высказываемые в те времена поначалу Великим князем Владимирским и Московским Василием III, а затем его сыном – царём Иваном IV, которого многие из нас знают ещё и как царя Ивана Грозным о превращении Москвы после падения Константинополя – столицы Византии в Третий Рим.
Икона конца шестнадцатого века, провозглашавшая Москву Третьим Римом.
При всём этом надо сказать, что в средние века всех иностранцев России разделили на две категории. В первую категорию тогда входили так называемые «внутренние иноземцы» – немногочисленные мусульмане и язычники выходцы из Казанского, Астраханского и Сибирского ханств, принявших подданство России и осевшие на её землях.
Ко второй категории иностранцев в России относили «внешних иноземцев» или тех иностранцев, которые перебрались в неё на проживание по разным причинам из европейских стран.
Российские Великие князья, а затем цари и императоры всячески поддерживали приезд иностранцев на жительство в Россию особенно тех, кто владел нужными для неё военными, техническими, ремесленными, лечебными и прочими полезными навыками.
Не препятствовали тогдашние правители Руси и созданию в ряде крупных российских городах, в том числе и в самой столице России – Москве городских слобод для компактного поселения иностранцев как правило одной национальности. Такие слободы состояли из нескольких десятков стоящих рядом домов, а порой даже разделённых на улицы. А всего в Москве насчитывалось тринадцать иностранных слобод, в том числе Немецкая, Греческая, Крымская, Панская или Польская, Татарская, Литовская, Армянская, Итальянская слободы и приравненные к ним подворья Французского и Английского торговых рядов, подворья ряда иностранных посольств в России. Наиболее известными среди них в середине семнадцатого века были московские «Греческая слобода» за рекой Яузой и «Немецкая слобода».
Местонахождение иностранных слобод в Москве. Немецкая слобода в Москве (гравюра начала восемнадцатого века. Кроме немцев в ней проживали и иностранцы из других европейских стран. Всех их в той слободе москвичи без разделения на национальности называли просто немцами).
Кроме Москвы по численности проживавших в них иностранцев в основном торговых и ремесленных людей выделялись такие города, как Нижний Новгород, Вологда и Архангельск.
Именно с Архангельска и началась российская сторона жизни одного из списка иностранцев искателей приключений в России, а может быть и просто одного их тех, кого принято называть «человеком мира» – грека Георгия – сына некого грека Иоанна из города Трабзон.
Трабзон на географической карте (город был основан древними греками в 756 году до нашей эры и назван ими Трапезунд. В 1461 году после завоевания Трапезунда турецкими османами он был ими переименован в Трабзон). Вид на Трабзон и его старинную крепость в наши дни.
А произошло всё это так. В августе 1627 года на английском торговом корабле в Архангельск прибыл некий грек или, как он был записан в книге учёта прибывших иностранцев в Россию Архангельского поста Посольского приказа – «Юрий Иванов, родом греченин Трапизона города». Для исторической справедливости надо сказать, что на Руси греками независимо от их подлинных национальностей называли всех православных византийцев прибывших на русские земли со времён падения Константинополя, впрочем также как и всех иностранцев из стран Западной Европы на Руси кликали немцами.
Архангельский порт (голландская гравюра 1765 года).
Рассказывая о себе представителям архангельского порта и поста Посольского приказа, он поведал, что его настоящее имя Георгий. С юношеских лет он плавал по-Чёрному и Средиземному морям простым матросом на торговых кораблях доставлявших зерно из портов тех морей в турецкий Константинополь. Кстати сказать, что после захвата Константинополя в 1453 году турки переименовывать его не стали. Константинополь был турками переименован в Стамбул только в 1930 году.
В одном из таких рейсов его торговый корабль у берегов Испании был захвачен кастильскими пиратами и Георгий после этого на несколько лет становится на их пиратском корабле невольником или рабом.
Всё же находясь как-то в неизвестном для него голландском порту Георгию, всё же удалось сбежать с испанского пиратского судна и сразу же в этом же порту наняться рядовым матросом на военный нидерландский корабль. При этом надо сказать, что в те времена Нидерланды, которые еще в восьмидесятых годах предыдущего шестнадцатого века стали независимым государством вели с Испанией с 1568 по 1648 год так называемую восьмидесятилетнюю войну. Эта война шла так долго из-за прямой поддержки Испании Англией, которая делала всё, в том числе и на море, чтобы не допустить военного и торгово-экономического укрепления Нидерландов.
В одном из морских сражений нидерландских военных кораблей с испанскими и английскими кораблями, нидерландский корабль на котором находился Георгий был подбит, загорелся и затонул.
Фрагмент одного из сражений нидерландских военных кораблей с испанскими военными кораблями (картина голландского художника Адриана ван де Вельде 1661 года).
Георгию удалось спастись, и он второй раз в жизни оказался в плену. На этот раз в английском. В Лондоне, куда его доставили после окончания того сражения он был переправлен в существовавшее в те времена в пригороде английской столицы небольшое греческое поселение, в котором проживали греки покинувшие византийские земли после их захвата Османской империей.
Через прошедших с тех времён череду веков можно только предполагать, какие же причины были у грека Георгия покинуть Англию, власти которой хотя он в общем-то и числился у них военным пленником ни в чём не ущемляли его человеческих прав, как впрочем в том поселении и у других греков. В один из туманных английских вечеров Георгий тайно покинул своё лондонское греческое пристанище и добрался до морского порта, в котором сразу же нанялся простым матросом на торговое судно. Как оказалось это судно занималось доставкой товаров и грузов на маршруте Лондон-Архангельск.
И снова перед нами встала необъяснимая загадка из жизни грека Георгия из Трабзона. Совершенно неясно и не совсем понятна та причина, по которой такой опытный моряк как Георгий в первом же рейсе покинул торговое судно в архангельском порту и попросил прибежище в России. Через много лет в показаниях при допросах, о чём в заметке будет сказано ниже он написал: «…служить государю всея Руси верою и правдою, слыша к иноземцем царьское жалованье». При этом надо сказать, что под словом «жалованье» в те времена понималось «жалостное, то есть терпимое отношение».
Георгия представители Посольского приказа в Архангельске подвергли долгому устному допросу и убедившись, что он не является англицким шпионом занесли его в посольский реестр иностранцев, прибывавших для проживания на Руси.
Вскоре Георгия отправили в Москву, в которой он был зачислен наёмником на русскую военную службу в московский иностранный полк, где среди прочих была и так называемая греческая рота. При этом надо сказать, что в этой роте служили только православные выходцы из византийских земель. Выдали Георгию по тем временам и солидные подъёмные деньги или «жалованья за выход» в размере двенадцати рублей. Определили Георгию и другие виды содержания, которые у простых воинов иностранного полка были намного выше, чем у рядовых российских стрельцов.
В списках греческой роты Георгий числился под именем Юрий Иванов – тем именем, под которым его записали в Архангельске в посольский реестр. При этом надо сказать, что с фамилией Иванов в той греческой роте было ещё много воинов, поэтому Георгия в ней стали называть Юрий Трабзонский. Такое имя Георгия и такое прозвище скажу забегая вперёд так и осталось за ним до конца его жизни.
Основное назначение российской греческой роты иностранного полка в те времена заключалось в основном в несении вахтенной службы на дозорных пунктах южных засечных линий, находившихся близко к Крымскому ханству.
Расположение дозорных пунктов на Белгородской засечной линии в середине семнадцатого века.
Служба в греческой роте у Георгия из Трабзона или Юрия Трабзонского протекала в общем-то спокойно
Юрий Трабзонский женился, завёл детей, хорошо овладел русским языком и даже несколько продвинулся по службе в малые военные чины.
Такая размеренная жизнь продолжалось у Юрия Трабзонского почти пять лет до 1632 года. В тот год русский царь Михаил I Романов учинил войну против Речи Посполитой – объединённого государства состоящего из Королевства Польского и Великого княжества Литовского с целью освобождения российских смоленских земель и самого Смоленска захваченных поляками в 1618 году у Руси ослабленной после недавнего Смутного времени.
Греческую роту в полном составе отправили на взятие Смоленска, но в одном из первых же боёв на подступах к Смоленску греческая рота была полностью разбита. Сам Юрий Трабзонский в том бою был контужен ударом пики по голове и остался лежать на поле боя. Ближе к ночи он был пленён, как позднее он писал на тех же допросах, о которых ещё далее будет сказано «литовскими людями». Правда бытовала при жизни Юрий Трабзонского и ещё другая не менее возможная версия его попадания в плен. В ходе боя Юрий Трабзонский просто перебежал на сторону противника и сам сдался в плен.
В своём третьем плену теперь уже Юрий Трабзонский, хорошо зная враждебное отношение католиков к православным выдал себя, владея многими языками средиземноморских стран, освоенных им во время плавания на торговых и пиратских судах за итальянского дворянина – искателя приключений по всему миру, в том числе в России. Литовцы по всей видимости ему поверили и передали его полякам. Те в свою очередь после допроса диковинного даже по тем временам пленника отвезли его в Краков, в котором по легенде он даже удостоился аудиенции у самого короля Польши Владислава IV.
Панорама Кракова на гравюре семнадцатого века.
Что касается Смоленской войны, то она продолжалась ещё два года и закончилась не в пользу России. Освободить смоленские земли и вернуть Смоленск под своё правление царю Михаилу I Романову не удалось. Но всё же изведав в той войне силу русского оружия король Польши Владислав IV при заключении перемирия подписал отказ от претензий на Московский престол и получил от России в виде контрибуции двадцать тысяч рублей серебром. Пленных с обеих сторон обменяли. Смоленск же был отбит у Речи Посполитой русскими войсками только в 1654 году через двадцать лет после окончания Смоленской войны, но уже при царе Алексее I – сыне царя Михаила I и навечно после этого вошёл в состав России.
История, как известно долго и надёжно хранит в неприкосновенности множество своих неразгаданных страниц. Одна из таких страниц скрывает от нас и то, по какой же всё же причине в год окончания Смоленской войны наш герой повторно и неожиданно для всех снова прибыл на голландском торговом судне в архангельский порт.
После появления Юрия Трабзонского в Архангельске его сразу же срочно перевезли в Москву по делу об измене, подвергли длительным допросам и, вернули обратно на службу в ту же самую греческую роту иностранного полка. Вернули к нему из Устюга и его жену с детьми, которые были высланы из Москвы в Устюг сразу же после того, как стало известно о его пленении.
Такой поворот событий в жизни Юрия Трабзонского можно объяснить только одним. По всей видимости на допросах в Москве он рассказал много такого интересного о своём пребывании в плену у литовцев, а затем у поляков и о жизни за рубежом за эти два года, что вызвало не только личный, но и разведывательный интерес у допрашивавших его приказных людей. Не исключено, что наш герой был в «плену», как говорят в народе в обличии «засланного казачка», но все эти предположения так и остаётся таковым. Истинная правда о его «пленении» и о нахождении в плену так и осталась скрытой за кулисами истории не только его жизни, но и России.
В архивных документам посольского Приказа сохранилась запись, что Юрия Трабзонский привез с собой в Россию к русскому царю Михаилу I какую-то грамоту от штатгальтера или управляющего Нидерландами Фридриха Генриха принца Оранского, но о чём в ней было сказано не раскрывается.
Дальнейшая служба, в той же самой греческой роте у Юрия Трабзонского снова продолжала складываться довольно-таки успешно. Через три года после возвращения из «плена» Юрия Трабзонский получив звание поручика, то есть стал офицером, а еще через два года вступил в командование и самой греческой роты.
Но склонность к приключениям и авантюрам, которые были присущи характеру нашего героя со временем снова проявились у него и на русской военной службе.
Точных фактов, какие служебные интриги и делишки проворачивал Юрий Трабзонский, обладая пусть и не великой, но офицерской властью не сохранилось. Сохранились только слухи, что он за какую-то денежную мзду поспособствовал продвижению по службе в греческой роте своим землякам, живших когда-то вблизи Трабзона. Кроме этого, в силу своего характера, темперамента и авторитета, возросшего после вторичного возвращения в Россию, Юрий Трабзонский стал не только командиром греческой роты иностранного полка, но своеобразным лидером всей греческой общины в Москве. В силу этого у Юрия Трабзонского обострились отношения с другими прежними лидерами той же греческой общины. Как известно в борьбе за власть все приёмы хороши. Чтобы устранить в греческой общине своих конкурентов по лидерству наш герой не побрезговал написать на них донос в Боярскую думу. Особенно в том доносе досталось членам греческой общины происходивших из знатных греческих княжеских родов – Дмитрию Альбертусу, а также братьям Анастасу и Федору из рода Македонских. В доносе Юрия Трабзонского подписанного кроме него ещё более чем двадцатью его сослуживцами по греческой роте, утверждалось, что обвиняемые на самом деле не являются представителями знатных греческих княжеских родов, поэтому не имеют право занимать верхние управленческие посты в греческой общине.
Расследование, проведённое по распоряжению царя Михаила I, показало, что все обвинения в доносе против лидеров греческой общины оказались ложными. Не исключено и то, что обвиняемые лидеры греческой общины обладая хорошими доходами в торговле сумели как-то подкупить тех, кто проводил расследование по доносу на них Юрия Трабзонского и оно завершилось естественно в их пользу.
Но даже после всего этого Юрия Трабзонского со службы не уволили, а отправили в 1644 году служить простым казаком за Урал в сибирский Томск, который в те годы представлял из собой поселение-острог с недавно начатым возведением деревянно-каменного кремля в его центре.
Кремль Томска на гравюре второй половины семнадцатого века (сам же Томск был основан, как острог в 1604 году).
Суровый сибирский климат совершенно не изменил, не остудил и не умерил приключенческую натуру теперь уже греческого казака. Юрий Трабзонский быстро завоевал авторитет не только среди рядовых сослуживцев, но и среди многих младших офицеров томского гарнизона, которые в своём большинстве также были сосланы в Сибирь за какие-то огрехи в военной службе. Наш герой каким-то образом сумел даже втереться в доверие к князю Осипу Щербатову – первому воеводе или губернатору Томска и с его молчаливого согласия, а может быть и устного одобрения в 1647 году организовал несколько конных рейдов в южно-восточные казахские степи, наладив туда контрабандную торговлю сибирскими мехами в обмен на водку. Как правил первый воевода Томска князь Осип Щербатов доподлинно неизвестно, но, по всей видимости не совсем праведно, так как через два года после начала его правления в Томске произошёл бунт среди высланных в тот город опальных московских дворян. Бунтовщики поддержанные вторым воеводой Томска князем Ильёй Бунаковым потребовали ухода князя Осипа Щербатова с поста первого воеводы Томска, а после его отказа исполнить их требование арестовали князя Осипа Щербатова и поместили под стражу. Царь Алексей I ставший всего четыре года назад после неожиданной смерти своего отца царя Михаила I правителем на Руси узнав о бунте в Томске распорядился немедленно отправить туда казаков из других сибирских городов и восстановить в Томске порядок, а бунтовщиков и поддержавших их служивых людей арестовать, допросить и бить кнутами, затем разослать всех в самые гиблые места Сибири. Все же главных зачинщиков бунта и князя Осипа Щербатова доставить для проведения дознания по этому делу в Москву.
Распоряжение царя Алексея I было исполнено в точности. В Москву вместе с князем Осипом Щербатовым, как один из возможных главных зачинщиков бунта был доставлен и герой нашей заметки.
Но Юрий Трабзонский прибыл в Москву на дознание не с «пустыми руками». С собой он привёз челобитную от казаков с жалобами на все воеводские «неправды» или по-другому обиды. После всех допросов и разбирательств князя Осипа Щербатова оставили для других дел при царском дворе. В дальнейшем он активно участвовал в Русско-польской войне 1654-1667 годов, а после освобождения Смоленска от поляков в 1655 году был назначен и его первым воеводой. Далее князь Осип Щербатов продолжил государеву службу на посту первого воеводы города Северная Двина, в котором он и закончил свой земной путь.
Что касается героя этой заметки, то после окончания дела о томском бунте, его восстановили в прежней должности командира греческой роты иностранного полка, но через два года неожиданно для него и всех кто его знал вновь отправили на службу в Сибирь с высоким денежным содержанием, таким какое было у так называемых «боярских сынов». Напомню, что в те времена отдельные служивые люди могли и не быть боярскими детьми то есть «сынами боярскими», чтобы получать равное с ними хорошее денежное обеспечение из казны. Такое содержание они получали как правило за личное усердие на службе или какие-то за какие-то особые личные служебные заслуги.
Как сложилась дальнейшая сибирская служба грека Георгия из Трабзона ставшего в России Юрием Ивановым или Юрием Трабзонским доподлинно неизвестно. Один из описателей его жизни в те времена, даже приписал Юрию Трабзонскому авторство закладки Ачинского острога – предшественника современного города Ачинска в Красноярском крае, что совершенно не вяжется с датой начала строительства того острога – 1641 год.
Ачинский острог на гравюре семнадцатого века.
Во времена второй ссылки в Сибирь, пусть даже и своеобразно почётной Юрий Трабзонский уже по годам жизни приближался к солидному для тех времён шестидесятилетнему возрасту и не исключено, что в Сибири он так и покинул наш мир без каких-либо отметок о его смерти в церковных книгах записи усопших.
История жизни, а вернее сказать похождений грека Георгия из Трабзона, в том числе в России стала известна благодаря только немногим, коротким строчкам в документах ряда российских архивов. А сколько варягов подобных Юрию Трабзонскому, побывавших в России так и оставшихся безвестными, как говорится только один Бог знает …
Юрий Сластников. Анапа. Краснодарский край. 27 января 2023 года.
Мои заметки выходят еженедельно по пятницам.
Набирайте в поисковых строках каналов Яндекс и Дзен мой псевдоним – Феофан грек собиратель, заходите на мою страницу и читайте все те заметки, которые уже опубликованы!
Обещаю, вас ждёт много интересного!
Подписывайтесь! Ставьте лайки! Подключайте к чтению моих заметок своих близких, знакомых и друзей! Делитесь ими в других социальных сетях, используйте для распространения их другие каналы. Комментируйте! Буду рад ответить на все ваши вопросы!
Продолжение заметок следует!