Зарайщица (повесть) Части 17 и 18. О. Верещагина

30 января 202330 янв 2023

13 мин

Костя очень волновался. Он никак не мог придумать, как начать разговор. Стоял у двери свободного номера и ждал администратора, который пошел за ключом.

- Вот, возьмите ключ. Здесь есть все: и чистое белье, и полотенца, и все туалетные принадлежности, - говорила администратор, открывая двери в номер, а затем в ванную комнату.
- Спасибо. Разберемся. А чайку? - спросил Костя.
- Там все есть в буфете , потом заплатите при расчете, - ответила администратор, открывая створку шкафчика.
- Спасибо, - ответил Костя.
Как только вышла администратор, Костя достал из дежурного дипломата лептоп и диктофон. Проверил все и вышел встретить Лилиану Яновну.

Когда вышел, и спустился на свой этаж, то увидел ее спокойно сидящую на прежнем месте.

- Что случилось? Вы передумали? - спросил удивленно он ее.
- Ни в коем случае. Я просто не знаю куда идти, в какой номер. Я подумала, что вы за мной спуститесь сюда.
- Как вы правы. У меня все готово для интервью. Идемте я вас провожу, - сказал Костя предлагая свою руку.

...
- Ну, вот. Сюда проходите. Присаживайтесь сюда в кресло у стола. Я поставлю чайник и достану чашки, печенье, сахар и начнем, - предложил Костя.
- Спасибо. Я не ожидала, что все так будет хорошо здесь. Когда Марфа позвонила и рассказала, о том, что эта тв_а_рь сдо_х_ла, я дала волю эмоциям. Ревела белугой, рвала на себе волосы. Я два дня не могла выйти из дома. Все воспоминания вернулись и всплыли в моей памяти, но когда она еще раз позвонила и сказала, что ничего не закончилось и будет продолжение... Я думала, что я умру прямо в тот момент, не отходя от телефона. Сердце отказалось работать. Но, нужно знать Марфу, она никогда не успокаивается и всегда ищет выход. Когда она позвонила и сказала, что есть небольшой шанс, что необходимо встретится и начать говорить об этом, и я поняла, что наконец появится возможность очистить душу, чтобы жить дальше. Всю дорогу сюда я ехала и вспоминала и думала, как я скажу детям, а их у меня за те годы, которые я провела там было семеро. Представляете - семеро! Из семерых в живых осталось только двое..., - с нажимом и болью в голосе почти прокричала Лилиана Яновна.
- Да, вы успокойтесь. Я все запишу, а у вас появится возможность все мне рассказать. Для начала, давайте выпьем чаю, жалко водку пить нельзя, но это тоже хорошо. Давайте успокоимся и вспомним все с самого начала. Кто ваши родители и где вы родились, и что привело вас в эту колонию строгого режима, - наливая чай в чашки, спокойно говорил Костя, - а еще я бы хотел знать, как я могу вас называть и как ваша кличка была в колонии.
- Меня, в колонии, все звали Лялькой. Все это случилось, где - то в 1968 году. Весной или вначале лета. Я уже закончила 8 классов. Жила у деда на хуторе, недалеко от Мукачево. Мать моя мадьярка, ушла и с концами, когда мне было лет 5. А мой отец - латыш Янис Гертребер, редко приезжал. Они с отрядом НКВД в наших краях ловили остатки лесных братьев, которые разоряли организованные колхозы, воровали лес и грабили села в Карпатах. К нам они не приходили. Они знали, что если что отец их найдет. Я собиралась осенью ехать в Мукачево учиться в ФЗО на швею, а на лето устроилась на лесосплав, учетчицей. Я была красивая и высокая. Красивая в мать. Волосы вились до пяток черными кудрями. Была стройная, как тростиночка и выглядела много старше своих сверстниц. Однажды к нам в сплавконтору приехал мой отец и его начальник. В конторе никого не было, только я и еще один сторож, дед, лет так 80 ему было. Я тогда ничего не боялась. Была смелой и бойкой на слова. Отец оставил мне для нас с дедом гостинцы и уехал вместе с начальником, но я поняла тогда, что его начальнику я понравилась. А дед - сторож мне сказал тогда :

- Ой, девка, уезжай ты отсель. Шалый взгляд у энтого начальника. Беда будет. Беги домой, скажу, что заболела. Беги.
- А я старого деда не послушала. Мне казалось, что я сильная, умная, а дяденька НКВДешник все-таки папин начальник, за правду стоит и детей не обижает. Какие же мы молодые глупые. Хоть и выросла больше 180 см дылдой, и коса до пола, а умишки-то не было. Вот ведь, Костя, жизнь человеческая, что ее беречь нужно, это я сейчас понимаю, а тогда... Я даже и не предполагала, что за этого начальника мне двадцать пять лет впаяют. Я была уверенна, что они с отцом вместе, что дед ошибается, но не тут то было. Сначала на моего отца кто-то настрочил донос, что якобы он помогает бандитам. А мой отец еще пацаном ушел в Красную армию и награды имел. Я родилась в 1953, в самое сложное время. Матери было 17, а ему уже почти 50. Расписываться они не стали, но меня он на свою фамилию записал. Я так гордилась отцом. А тут вдруг из Мукачева приехал следователь и начал нас допрашивать. Дед мой очень расстроился и говорит мне:

- Все, внучка, теперь тебе в город нельзя ехать. Живи тут. Отец твой в большой беде. Следователь нам сказал, что он сейчас сидит в КПЗ и, что идет следствие.

Дед поехал туда. Дали свидание. Передал отцу передачку, а отец ему и говорит:

- Я не знаю, что со мной будет, но ты знай, что я не виноват, а еще береги мою дочь, я написал письмо на родину, за ней скоро приедут. Береги, слышишь, дед.

Дед приехал и все мне рассказал. Отец больше ничего не смог сказать, а через неделю прислали письмо и справку, что отец пове_сил_ся в камере. Я не одной минуточки не поверила в это.

Через месяц к нам приехал начальник отца и говорит, что отец велел якобы меня забрать и отвезти к нему на родину, а он якобы едет по делам, и по пути захватит меня, но дед не отпустил, сказал, что получил письмо, с сообщением, что дядя и его сестра уже выехали за мной. Начальник попросил письмо показать, а дед поискал, поискал и, сказал, что не нашел, зато нашел фотокарточку с дядей и его женой, вот мол карточку сохранил, а письмо нет. Начальник с тем и уехал. Дед успокоился, но на работу меня одну отпускать не стал. Так я и работала. Два деда сидели на бревнах спины грели, а я скакала по плотам да скруткам, мерила и метила бревна, которые готовили для молевого сплава.

Но однажды, это случилось осенью, когда я обмеряла свежие бревна на самой верхушке штабеля. Штабель еще не был связан тросами. Он просто лежал в штабеле, а я должна была измерить комли по срезу и написать краской диаметр, для дальнейшей сортировки и пересчета в кубометры. Я почти закончила, как вдруг увидела, как на делянку выехала полуторка. Из кабины полуторки вышел начальник отца и два конвоира спрыгнули из кузова машины, и пошли в мою сторону. Я сразу сообразила, что они приехали за мной. Мне стало страшно. Деда рядом не было, я была одна в лесу. Они начали мне кричать, что мол слезай, все равно тебе бежать некуда, кругом лес. Дед мол дома, по_мер. Стар был, сердце не выдержало. А тебя все равно арестуют, и посадят за приписки и растрату. Что следствие будет и что меня посадят так же, как и моего отца.

- Да, страшная история, - вздохнул Костя, переводя взгляд на Лилиану Яновну.

- Костя, дорогой, мне же было 15 лет. Но и тогда я уже понимала, что от меня хочет это начальник. Тем более он сказал, что дед ум_ер, а как я понимаю, они его уб_или, а сейчас хотят взять меня. Глупая молодая девочка. Одна в лесу, пыталась выжить в этой жизни. Правду говорят, не родись красивой, а родись счастливой. Я сидела на верхнем бревне штабеля, а они уже почти поднялись ко мне. А я в один вмиг, не думая, катнула с силой верхнее бревно по скату в их сторону... Это бревно повлекло за собой остальные, не закрепленные тросами бревна. Штабель рассыпался. Бревна покатились на начальника отца и двух его помощников. Как там что было я не видела, я не думала тогда, что все они трое поги_бнут. Я просто спрыгнула в другую сторону и побежала домой. Дома дедушка лежал на полу мер_тв_ый. Он был сильно из_бит. Я бегала, кричала. Звала на помощь, но никто так и не пришел. Обмыла деда и зарыла его в огороде, в надежде, что потом похороню, и стала собираться бежать, но не успела. Меня арестовали в этот же день. Сильно би_ли. Отрезали косы. До исполнения 16 лет я просидела в КПЗ, а потом меня осудили за намеренное у_би_йство 5-х человек, пятым был дед- охранник на лесном складе. Его уби_ли, просто, как лишнего свидетеля. В КПЗ воровки и прости_тут_ки ко мне отнеслись с уважением только за то, что я способствовала в сме_рти этого начальника.

- Это был страшный человек, страшный. Его все боялись, а ты его того... Вот и живи тут в тепле и радуйся, что в его шаловливые ручки не попала, а то бы пропала, как Катька с Дашкой, - сказала мне смотрящая камеры, старая воровка.
- Только тогда я поняла, какой беды избежала, но не надолго. А когда мне исполнилось шестнадцать лет, меня осудили за преднамеренное уби_йст_во пяти человек на двадцать пять лет строгого режима и отправили в Мариупольскую колонию. Так я оказалась там, в этом аду. Я до сих пор не знаю, кто их уб_ил и куда делся весь лес, который был там на складе. Думаю, что кто-то, просто, подтасовал факты, думали девчонке много не дадут, а им все сойдет с рук... А получилось, как получилось... Страшно вспомнить...

- Да, страшные времена были, но и сейчас всякое случается.
- Давай Костя прервемся, а то что- то давление подскочило, голова болит. Как-нибудь потом продолжим, а может и там на месте сподручнее будет.
- Да, конечно. Я думаю пока достаточно. Я все записи еще раз прослушаю внимательно и подготовлю вопросы. А вы, Лилиана Яновна, идите и постарайтесь отдохнуть. У нас впереди много будет время поговорить об этом и не только. Это прошлое, а ведь у вас у всех еще есть и настоящее, вот за него и нужно бороться.
- Как вы правы, Костя. Как вы все верно подметили. У меня голова болит, а на душе легче стало, и все это уже смотрится совсем иначе по сравнению с теми временами. Как правильно вы сказали, что у нас в реале есть наше новое прекрасное и за это нужно постоять и воевать...
- Вот именно. Когда езжу на интервью в колонии, то там порой все, так безысходно и бесперспективно, а здесь все это уже пройдено и успешно, и пережиты все издержки. Так что стоит эти страницы закрыть и шагать дальше, хотя не так это просто сделать, но, думаю, можно.

Лилиана Яновна попрощалась с Костей и пошла в свой номер, а Костя надел наушники и включил запись и лептоп. Он слушал и одновременно писал. Писал и повторно слушал, и чем больше он вслушивался в голос и рассказ Лилианы Яновны, тем отчетливее представлял ту ситуацию, которая случилась в лесу.

Часть 18

До поздней ночи Костя все слушал и переслушивал рассказ Лилианы Яновны. Писал. Он лишь под утро пошел в свой номер.
Стас спал, надев на глаза байковую черную повязку.
Спать не хотелось, но он разделся и с удовольствием растянулся на своей постели:

- Пора, пора уснуть, хоть пару часиков, а то на адреналине далеко не уедешь.

Стас во сне что- то бормотал и подхрапывал, так заливисто, что Костя заулыбался.

- Спит, как младенец, и не ведает, что его ждет скоро.

Костя не заметил, как сам уснул, усталость взяла свое. Сколько проспал Костя не вспомнил, только проснулся от стука в дверь. Стучала Белла.

- Эй, чего спите, пора. Приехали Гедре и Дора. Завтракать и в дорогу. Костя, мы решили посадить тебе пассажирок. Мы думаем, тебе это будет интересно и не скучно одному в машине. Они приехали на автобусе, так мы договаривались. Стас заберет по пути еще одного пассажира, вернее пассажирку, а потом догонит нас в Мариуполе. Это Мариме.
- Доброе утро, Белла. Хорошо. Сейчас встаем, - ответил за двоих Костя и посмотрел на часы.

Он проспал почти четыре часа. Ему хватило этого, для того, чтобы выспаться. В командировках, он спит мало, но крепко, а потом дома досыпает, после сдачи материала.

Быстро поднявшись, Костя принял душ первым и пошел искать, где бы подзарядить телефон. Выйдя из номера, он увидел, как на диване в холле сидели Лилиана Яновна и еще две женщины, примерно ее возраста. Они тихо о чем - то говорили. При виде Кости, они встали, и Лилиана Яновна окликнула Костю:

- Доброе утро, Костя. Вот, разрешите мне вам представить наших подруг. Это Гедре и Дора. Они приехали из Клайпеды сегодня ночью, на проходящем автобусе. Мы немного подумали и решили, что они поедут с вами и заодно, вы побеседуете. Тем для разговоров будет достаточно.

- Доброе утро, Лилиана Яновна. Как спалось? Как здоровье? Хорошо. Я очень рад с вами познакомиться, - обратился Костя к приехавшим дамам.
- Доброе оно или нет, позже узнаем. Меня зовут Дора, а это моя подруга - Гедре. Нам звонила Марфа. Мы с ней согласны. Наверное, права она, время пришло все рассказать. Мы поедем с вами и по дороге поговорим.
- А вот вы где? - это пришла Белла, - я вас ищу. Завтрак уже для всех накрыт в кафе, спускайтесь, вас проводит Стас, а я рассчитаюсь за номер и приду.

Костя быстро вернулся в номер. Забрал свои вещи спустился к администратору заплатить за ночлег.

Завтракали все быстро и сосредоточено. Никому почему - то не хотелось говорить. Все искоса и с каким - то недоверием или неопределенностью, посматривали на Костю. Они понимали, что он что- то знает, но молчит. Все хотели скорее добраться до колонии и встретить Марфу с Анной и Настеной, и наконец узнать почему она, так решила неожиданно их собрать там всех вместе. Костя всей коже чувствовал напряжение момента, но это была не его тайна, а он был всего лишь журналист, и для него кодекс чести журналиста не был пустым звуком. Он быстро поел, выпил кофе и встал.

- Благодарю, завтрак был отменный. Извините, мне необходимо подзарядиться. Дора, Гедре, я вас жду у автомобиля, как позавтракаете и соберетесь, - сказал Костя и быстро вышел.

Недалеко от отеля находилась заправка. Там он пополнил бак горючим, зарядил аккумулятор лептопа и телефона с диктофоном, а еще купил в дорогу несколько пакетов чипсов и воду. Когда подъехал на стоянку отеля, то его уже ждали. Он извинился за задержку и пригласил Дору и Гедре к себе в машину.

- Прошу, вас, присаживайтесь. Как вам будет удобно. Вместе на заднем сидении, более комфортно или порознь кто - то впереди со мной, а кто- то на заднем сидении...
- Мы вместе, мы всегда вместе, - за двоих, скороговоркой, быстро, ответила Дора.
- Хорошо. Я сейчас приготовлю диктофон и лептоп и поедем.

Костя из- под темных очков наблюдал за женщинами. Было в них, что- то странное. Они были молчаливыми и настороженными, как - будто бы все время, ждали подвоха или уда_ра. Одеты были примерно одинаково. Светлые хлопковые брюки, кроссовки и туники, поверх которых были надеты дождевики. Разница была только в цвете и модели стрижки волос. У Доры была короткая с сединой, и челкой под зачес, стрижка, а у Гедре - карэ, и ярким оттенком каштанового.

Все расселись по своим машинам. Александр просигналил сбор и начал выезжать на трассу. Остальные, три автомашины, потянулись за ним. Костя пристроился в этот ряд последним, замыкающим и нажал на газ.