Ирина ненавидела войну, но в кинотеатр пошла. Показывали документальный фильм о Великой Отечественной войне. В фильме были кадры из жизни блокадного Ленинграда. Вот идёт человек по улице и вдруг падает... Вот вереница людей еле передвигается, люди идут за водой на реку.
Ирина смотрела и шептала, - Да, так всё и было... -
И вдруг - кадр: женщина с ребёнком везут человека, завёрнутого в одеяло на маленьких детских саночках, связанных вместе.
Не помня себя Ирина закричала, - Это я! Это я и моя мама везём папу! -
С ней случилась истерика. Она думала, что всё страшное уже забылось, поэтому и решилась посмотреть этот фильм. Оказывается, нет! Не забылось. Такое не забывается.
... Иринке было 10 лет, когда началась война. Мама её работала в поликлинике диспетчером неотложной помощи, сутки через трое. Чтобы не оставлять дочь одну мама перед работой отвозила Иринку к своим сёстрам - то в Ольгино, то на Пискарёвку.
Так было и 21 июня 1941 года. День стоял солнечный, ясный, и как-то особенно радостно было на душе. Иринка с подружкой договорились утром в воскресенье сходить в соседний лесочек за грибами.
Утром Иринка побежала к подружке. На перекрёстке стояли люди и слушали радио. Из чёрного уличного репродуктора что-то торжественно говорил мужской голос, и все молча слушали: ВОЙНА...
Иринка всегда боялась этого слова. Когда по радио пели песню "Если завтра война, если завтра в поход...", она начинала плакать и просила выключить радио, - Я не хочу, я боюсь войны! -
8 СЕНТЯБРЯ 1941 года началась блокада Ленинграда.
Город готовился к обороне. Отцу Ирины предлагали эвакуироваться, но он отказался. Их семья решила, что ни в коем случае не уедут из города, где родились сами и где жили их предки. И потом, люди верили, что война скоро закончится.
Второго ноября у мамы в магазине украли все продовольственные карточки. У них остался только столярный клей и клей для обоев пополам с крысиным помётом. Этим они и питались.
В школе занятий не было, но на зимних каникулах организовали утренник для детей. Выступали цирковые артисты. Они тоже голодали, и выступление было скучное.
Зато детям выдали талон на подарок! Все они с нетерпением ждали конца концерта, чтобы побежать в столовую. Иринка была самая маленькая в классе, но шустрая, и поэтому оказалась одной из первых около раздаточного окна.
Это был один из самых счастливых дней той зимы - ей дали две ложки горячей гречневой каши! Это была такая радость! Даже то, что у неё украли мамину каракулевую муфту, не огорчило. Каша - это было главное!
Перед самым Новым 1942 годом пришла тётя Дина, мамина сестра, и принесла кусок конины. Лошадь то ли подохла, не то снарядом убило. Мясо стало серьёзным подспорьем их скудного рациона питания.
Ирина тогда ещё не знала, что тётю видела в последний раз. Зимой тётя Дина умерла.
Неподалёку от них, на ул. Марата, жила Иринина двоюродная сестра Зоя. Её дочери Мариночке было в ту зиму 6 лет. Однажды ночью муж Зои спросил её, - А из чего делают студень, Зоинька? -
Она стала объяснять, и вдруг заметила, что муж Коля пристально смотрит на спящую Мариночку. И взгляд у него страшный, нечеловеческий. Зоя вскочила, схватила девочку и убежала к соседям. Вернувшись утром, увидела, что муж умер.
В начале января отец Ирины не смог встать с постели. Мама усиленно хлопотала о том, чтобы устроить его в больницу. Был такой стационар для голодающих. 18 января она получила направление.
Мать с Ириной натянули на отца зимнее пальто, шапку. С большим трудом они спустились с четвёртого этажа вниз, связали вместе двое маленьких саночек, положили на них закутанного в одеяло отца.
Когда они подъехали к Невскому проспекту, увидели группу людей с кинокамерой на штативе. Они снимали на плёнку всё происходящее вокруг. Так Ирина с мамой и лежащим на саночках отцом попали в историю.
Утром 25 января Ирина с мамой собирались в больницу к отцу, но мама упала, когда пыталась сломать лист фанеры, чтобы протопить буржуйку и вскипятить воду. Она ушиблась и не могла ходить, поэтому Ирина пошла к отцу одна.
Когда она зашла в палату, отец лежал на своей кровати и хрипло дышал. Принесли ужин, отец сказал, чтобы дочь поела. Но она, несмотря на голод, отказывалась. Отец настаивал. В конце концов голодная девочка сдалась и съела половину порции, вторую половину оставила папе, а кусочек хлеба спрятала для мамы.
Ирина не понимала, что папа умирает, что это последние минуты его жизни.
Утром следующего дня они с мамой снова пошли к отцу в больницу. На его койке сидел чужой человек. Им объяснили, что отец умер вчера, сразу после ухода дочери.
Когда мама оформляла документы, её спросили, - Хоронить сами будете или мы похороним?-
Мама ответила, что она хоронить не в состоянии, пусть похоронит больница.
Ирина так и не знает, где похоронили отца. Скорее всего на Пискарёвском кладбище. Говорят, в это время хоронили в шестую братскую могилу справа всех умерших в январе 1942 года ленинградцев.
Они с мамой не плакали. Слёз не было. Было отупение, отсутствие эмоций.
В бомбоубежище они давно не ходили. Когда были обстрелы и бомбёжки, забирались в кровать, было тепло и не так страшно.
В течение зимы 1941/42 года Ирина, закутанная во всё, что можно, садилась к окну, отогревала на груди чернильницу-"непроливайку" и писала крупными буквами стихи.
В конце января три дня совсем не давали хлеба. Ирина с мамой лежали на кровати под всеми одеялами, как в берлоге. На третий день дали хлеб. Они, лёжа под одеялом, ели его. Было тепло и хорошо. И это был праздник.
Однажды мама узнала, что в банях на ул. Марата есть горячая вода. Они пошли мыться. Там работало всего одно отделение. И мужчины и женщины мылись вместе. Одни слева, другие справа. Все приходили, замотанные в разные косынки, пледы, раздевались и расходились по разным сторонам. Мыло было не у всех. Главное, что вода была горячая. И люди грелись, ни на кого не глядя.
Странная вещь - память. Ирина давно забыла об этой бане, а потом лет пятнадцать эта баня снилась ей во всех подробностях. Она рассказала сон матери, и она подтвердила, что всё это так и было на самом деле.
Ирина хорошо запомнила свой день рождения, 29 марта. Ей исполнилось одиннадцать лет. И вдруг по радио объявили, что на детскую карточку выдадут по 50 г осетрины холодного копчения и одну банку сгущённого молока. Это был праздник! Позже она узнала, что в этот день удалось прорваться в город большому обозу с продовольствием.
Когда сошёл снег, оставшиеся в живых ленинградцы вышли на улицы, чтобы вычистить город от грязи и нечистот. В скверах появилась первая трава.
По радио объяснили, какую траву можно есть. Рассказывали, какой вкусный салат из листьев одуванчика, как готовить лепёшки из лебеды.
Ирина рвала в сквере возле школы мокрицу. А однажды она выменяла у одноклассницы две картофелины на свою куклу. У одноклассницы мама работала в столовой и у них была картошка!
Дома Ира сломала игрушечный платяной шкафчик и сварила на буржуйке суп из картошки с мокрицей, как раз к приходу мамы. Такого вкусного супа она больше никогда не ела!
Мама работала медсестрой, и денег у них было мало. Не всегда хватало, чтобы выкупить хлеб по карточкам. Поэтому, когда стало тепло, девочка выходила на парадное крылечко своего дома и раскладывала свои детские книжки, чтобы собрать немного денег на хлеб.
Некоторые женщины, жалели её и покупали книжки.
Так прошла первая блокадная зима.
Они выжили.
За первой блокадной зимой прошли ещё две зимы. 27 января 1944 года блокада Ленинграда была снята.
Много тяжёлого в жизни было потом. Они ещё долго жили впроголодь, но это уже другая история.
P.S
По состоянию на 1 января 2023 года в Петербурге проживают 51 964 блокадников и защитников блокадного Ленинграда. Такие данные приводит комитет по социальной политике города. При этом, по данным на апрель прошлого года, в городе проживали 65,7 тысяч таких героев.
До 80-тилетия прорыва блокадного кольца не дожили более 15 тысяч блокадников Петербурга – статистика смертности за 9 месяцев.
По мнению чиновников, на столь высокие отрицательные показатели повлиял коронавирус, который особенно трудно переносить пожилым людям с хроническими заболеваниями.
В статье использованы воспоминания Ирины Сергеевны Казанской.
Газета АиФ от 27.01.2006.
Хочется верить, что Ирина Сергеевна дожила до наших дней и пожелать ей здоровья!