- Отец? – на мостик к капитану вскарабкался пацан лет десяти. – Мы скоро приплывём?
- Ты уже соскучился по берегу? – усмехнулся представительный мужчина, с подзорной трубой в руках. – Нам плыть ещё три дня, если погода не испортится.
- Отец, ты обещал показать мне, как стрелять из пушки, - малец, вцепившись в поручни уставился на далёкий горизонт. – Никого нет, давай стрельним разок.
- Боцман! – капитан оглянулся на палубу. Там матросы под руководством усатого матроса проверяли запасной парус. Один из них поднял голову и кивнув, побежал к мостику.
- Гари, иди с боцманом, он тебе покажет, как стрелять из пушки, - улыбнулся сыну капитан, - мне сейчас нельзя покидать мостик, скоро пролив.
- Спасибо, папа, - взмахнув руками, пацан вприпрыжку понёсся вниз. Поймавший его на последней ступеньки боцман, крутнул вокруг себя и поставив на палубу, взял за руку. Выслушав, повёл его в трюм. Оттуда они вышли нагруженные пороховыми зарядами и сложили их у носовой пушки. Наблюдавший сверху капитан, добродушно посмеивался в усы. Вот боцман заложил порох, забил ядро и, подозвав матроса с трубкой в зубах, взял у него эту трубку.
- Уши зажимай, - велел он пацану и поднёс трубку к отверстию в стволе. – Готов? Огонь! – боцман тряхнул из трубки горящий табак. Вздрогнув, пушка окуталась дымом, из ствола вылетело ядро и породило всплеск воды метрах в ста от корабля. Мальчик с восторгом вскинув руки, подпрыгнул.
- А теперь давай ты сам, - засмеялся боцман. Пацан под его присмотром и помощью заложил порох, потом с трудом затолкал в ствол ядро и дрожащими от волнения руками взял трубку.
- Ну, огонь! – крякнул боцман и мальчик поднёс трубку к стволу пушки. Снова палуба вздрогнула, окутав пушку дымом, и вдали плесканулось ядро.
- Молодец, ты теперь настоящий пушкарь, - улыбающийся боцман похлопал мальчика по плечу и посмотрел на мостик. Поднял глаза туда и мальчик. Улыбающийся отец показал большой палец.
- Вижу судно! – вдруг закричал сидящий в корзине наблюдатель. – Ещё одно! И ещё!
Капитан, приставив к глазам трубу, подался вперёд.
- Иди наверх, посмотришь на встречные корабли, - боцман подтолкнул мальчика к мостику. – Может, узнаешь чьи они несут флаги? – мальчик стал карабкаться на верх. И встав рядом с отцом принялся искать глазами шедшие им навстречу корабли.
- Капитан, это пираты! – закричал вновь паническим голосом наблюдатель. – Пять кораблей! Они заметили нас! Тревога, братцы! – не дожидаясь команды завопил он. По палубе забегали матросы, вооружаясь и занимая свои места у пушек и бортов судна.
- Они нас ждали, - процедил сквозь зубы нахмурившийся капитан, - и просто так не выпустят.
- Отец, мы будем сражаться? – раздался рядом голос сына, и капитан опустив глаза погладил его по голове.
– Мы будем, сынок, сражаться. Они всё равно нас убьют при любом раскладе.
- Почему? Я слышал, что пираты берут выкуп за пленных.
- Мы везём слишком ценный груз, чтобы нас оставлять в живых, сынок.
- Капитан, люди на местах, - на мостик вбежал встревоженный боцман, - даём бой или попытаемся оторваться?
- Капитан, ещё три судна сзади! – закричал наблюдатель, словно отвечая на вопрос боцмана.
- Нам не дадут уйти, боцман, - скривил губы капитан. – Кто-то нас сдал. Им нужен наш груз.
- Восемь кораблей, капитан, - покачал головой боцман, - у нас ядер на всех не хватит. Пушек только пять.
- Ты как предпочитаешь погибнуть, боцман, в бою, или чтобы над тобой поизмывались эти головорезы? – процедил сквозь зубы капитан, вглядываясь в приближающегося противника.
- Я приберегу фонарь для погреба, - побледнев, кивнул матрос.
- Тогда далеко от него не отходи, груз не должен им достаться. Раз уж нас продали, то пусть уж его получит Нептун, чем эти, - капитан презрительно сплюнул за борт.
- Я понял, капитан, я свой долг выполню, - козырнув, боцман вернулся на палубу. Обходя приготовившихся к бою матросов, он что-то говорил каждому, кого хлопал по плечу, а кому грозил и кулаком.
Но вот пираты приблизились на достаточное расстояние, чтобы можно было глазом разглядеть заполненные людьми палубы, видеть их оскаленные в нетерпении физиономии.
- Эй, на “Елизавете”? – заорали вдруг с переднего судно в рупор, - отдайте нам груз, и мы не тронем команду!
- Ага, разбежались, - дёрнул щекой капитан и велел рулевому править прямо на переднее судно. – Хоть одного с собой заберём, - буркнул он на испуганный взгляд матроса.
Корабль продолжал идти под всеми парусами, не сбавляя хода и не отвечая пиратам. Там заволновались. Стали стрелять по парусам, желая замедлить бег судна. В ответ получили выстрелы тоже. Одно из ядер разворотило нос правому судну, и там раздались яростные крики команды. Палуба пиратов обагрилась первой кровью. Тогда они перенесли огонь тоже на палубу. Пороховой дым окутал судна. Из-за слабого низинного ветра он не сразу рассеивался. Это снижало видимость и возможность маневра для пиратов и давало некоторое преимущество “Елизавете”. Минут через десять после начала пушечной перестрелки, она вздрогнула. Впереди раздался страшный треск, и судно замедлило ход, почти остановившись. Это удался манёвр капитана, разворотившего борт противника своим форштевнем. К остановившейся “Елизавете” тут же ринулись с боков другие пираты. Полетели кошки, над бортами появились злобные физиономии. Завязался рукопашный бой. Выхватив саблю, капитан тоже сбежал на палубу. Увидев упавшего недалеко от люка в трюм боцмана, капитан попытался сам пробиться туда. Но слишком много пиратов уже находилось на палубе, и слишком мало оставалось его матросов.
- Гари, - капитан оглянулся на стоящего за спиной сына, - Гари, ты уже большой мальчик. Возьми у боцмана фонарь и спустись в пороховой погреб. Подожги порох. Ты это умеешь. Как в пушке, Гари! – с мольбой и болью капитан смотрел на сына. – Беги вдоль борта, я отвлеку пиратов на себя. Беги, Гари!
- Я понял, отец! – мальчик сжал губы и упрямо вздёрнул подбородок. – Я совсем не боюсь, отец!
Пригнувшись, мальчик ужом скользнул меж сражающихся, и упав на колени возле раненого боцмана, вынул из его рук фонарь.
- Ты сможешь, Гари, - прошептал тот белыми губами, - ты уже большой и сильный. Иди! – боцман подтолкнул мальчика глазами и, вздохнув, закрыл их.
Схватив фонарь, мальчик оглянулся на сражающихся. Осталось их совсем немного. Вот мелькнула голова отца, у его ног лежало уже несколько пиратов. Но ещё больше его окружало. С окруживших “Елизавету” кораблей на её палубу лезли всё новые и новые пираты, радостно вопя и размахивая саблями, они добивали раненых и разбегались по кораблю. Часть бросилась снимать паруса.
- Прощай, отец! – прошептал мальчик и соскользнул в темноту трюма. Подняв фонарь, он пошёл туда, где час назад брал с боцманом пороховые заряды для развлечения. В просторном сухом отсеке стояло несколько бочек с порохом, лежали ядра. Взяв ядро, мальчик с трудом его поднял и кинул на крышку бочки, проломив её. Освободив от щепок дыру, заглянул в неё. Ничего не увидев, сунул руку. Пальцы провалились в мелкие зёрнышки, похожие на семена гороха. Взяв их в горсть, мальчик поднял руку и высыпал зёрна обратно. Шум боя на палубе затих.
- Эй, Абу! – вдруг раздался громкий крик у люка, - фонарь дай, посмотрю что тут! – и по лестнице затопали чужие ноги. – А тут есть чем поживиться! – засмеялся спустившийся, освещая фонарём трюм. И тут он увидел стоящего у бочки мальчика. – А ты тут прячешься, пацан? – загоготал пират и сделал к нему шаг, выше поднимая фонарь, и вдруг покрылся смертельной белизной. Подняв руку, словно защищаясь, он облизал губы и оглянулся на выход.
- Стой, парень, не надо! – прошептал пират, пятясь назад. – Я тебя очень прошу, не надо!
- Мы тоже просили Бога, чтобы он пронёс вас мимо, - усмехнулся пацан, наклоняя над бочкой свой фонарь. – Он почему-то не услышал нас. Вот и я тебя не слышу. И отец мой тоже уже не слышит.
- Не надо! – заорав, пират бросился к люку и успел высунуться из него лишь до половины. Мощный взрыв выкинул его тело, как ядро из пушки, и взлетев, оно шмякнулось обратно уже далеко от люка в море. Взрывом разметало и восемь пиратских кораблей. Кого опрокинув, кого покорёжив так, что плыть на нём дальше возможности не было. Когда улеглись на воду последние щепки кораблей, живых людей на поверхности не осталось. Лишь деревянные обломки и несколько бочек тихо дрейфовали по морскому течению.
