Читательница пишет:
"Мы познакомились летом на концерте. Спустя несколько дней он добавился в друзья (у нас общие знакомые), завязалась переписка. Сразу же начал рассказывать, что у него было ужасное детство, не любила мама и вот он теперь любит женщин, поскольку мама его недолюбила.
Мне было приятно его внимание. И как только он это почувствовал, началось... То покажет кого-то с сайта знакомств и расскажет о намерении написать, то просит выбрать с ним подарок девушке, которая ему понравилась. Несколько раз ругались, я удаляла его отовсюду - он находил возможность выйти на контакт, и мы начинали снова.
Причем в один момент пришли к выводу, что мы хотим «дружить», но иногда спать. Мне от него хотелось только секса, ничего в нем интересного не было, кроме моего к нему влечения.
В ноябре случился первый, он же последний секс - очень плохой, быстрый и без продолжения. Он начал обвинять меня, что я неправильно себя вела в постели. Мне пришлось оправдываться за то, что я очень хотела его и перевозбудилась. Хотя я всегда такая.
В ответ на его нападки я тоже начала вести себя токсично. Унижала, издевалась, извинялась и дальше по кругу. Материла, обещала заблокировать. Сравнивала с другими мужчинами. То подпитывала его тем, какой он великолепный, то унижала. Он злился – мне нравилось.
Он назначал свидания, а в последний момент писал, что не может прийти – то устал на работе, то нет денег, то просто не хочет секса, а я пристаю. Мог нахамить и проехаться по моей внешности.
В октябре к нему вернулась бывшая любовница. Я сразу начала это подозревать, но он врал, что она просто подруга. Я почему-то выбрала ему поверить.
Общались мы каждый день, помногу. Но каждый раз, когда я тащила его встретиться - он морозился. В итоге в январе мы решили повторить секс, но он попытался слиться – но в итоге передоговорились просто увидеться в кафе. Там он все время пытался меня трогать, гладил по волосам и рассказывал, как я ему не нужна! И что у него уже есть любовница.
Мне было предложено «найти себе мужика». Я в ярости наговорила ему гадостей и про любовницу, и про него. Разошлись плохо, я везде его заблокировала.
Психотерапевт пришел к выводу, что я тоже нарцисс. Потому что меня оскорбляло то, что мной не восхищаются, что он проводит время с другой и подолгу не отвечает. И что он отказал мне в том, чтобы я была его любовницей, и меня это разозлило.
Я то хочу ему написать и помириться, то хочу разрушить его жизнь до последнего кирпичика. Во мне борются жертва, которая скучает без него и хочет вернуть. И нарцисс: я уже нашла контакты его любовницы и хочу ей написать, чтобы у него максимально пригорело.
Меня мотает из стороны в сторону. После расставания во мне открылись какие-то страшные черты - желание мстить и морально раздавить. Раньше не замечала за собой такого.
Как избавиться от этих желаний, не понимаю. И не понимаю, неужели я правда нарцисс?"
Мой ответ:
Вы нередко задаете мне такие вопросы. Буквально каждая вторая диагностирует у себя нарциссизм или пограничное расстройство личности. (Которые «чудесным образом» исчезают, стоит расстаться с абьюзером и восстановиться.)
Я задаю вам свой «проверочный» вопрос: а раньше вы замечали за собой эти качества?
Насколько вам свойственно издеваться над людьми, а потом вымаливать прощение? Случалось ли вам вынашивать мстительные планы? Не мимолетно подумать о ком-то: «ах ты редиска», а вот прямо злорадно неделями плести какие-то интриги?
Часто ли бывало такое, что вы скрежетали зубами от ревности и были одержимы кем-то?
Если ваш ответ - «нет», или «редко», или «было, но быстро проходило», то мое мнение: все с вами в целом нормально.
Когда у нас все более или менее хорошо, наша психика находится в условном равновесии. Мы не ощущаем ни злобы, ни желания мстить. Все меняется, когда в нашу жизнь приходит нарцисс и начинает раскачивать нашу психику непредсказуемым, жестоким поведением, взаимоисключающими посланиями, чередой идеализаций и обесцениваний, различными манипуляциями.
И психика начинает себя защищать. На агрессию нарцисса мы реагируем ответной агрессией, так называемой доброкачественной. И это тоже естественная реакция психики. Мы вынуждены отвечать агрессией, чтобы спасти себя от разрушения. И этот наш ответ происходит на автопилоте.
А каково действие (сила агрессии нарцисса) — таково и противодействие. Наши реакции принимают преувеличенный, необычный для нас характер. Мы становимся какими-то «инфернальными» - как в стихах у Алексея Толстого:
Коль любить, так без рассудку,
Коль грозить, так не на шутку,
Коль ругнуть, так сгоряча,
Коль рубнуть, так уж сплеча!
...Кстати, нарцисс очень любит «открывать нам самих себя» - а на самом деле, активировать в нас защитные реакции, о которых мы до этого и не подозревали. «Ну и где твоя хваленая гордость? Где твои незыблемые принципы? - цедит он. - Я хотя бы не скрываю, что я сволочь, а ты гнешь из себя невесть что. А сама ничем не лучше».
И нам часто не находится, чем парировать. Мы соглашаемся с нарциссом и ужасаемся открывшейся правде о нас самих. Но правда ли это? Неужели нарцисс открывает нам нашу истинную суть? Об этом я пишу во 2 томе трилогии «Бойся, я с тобой».
После расставания с абьюзером и восстановления агрессия постепенно покидает вас.
Все логично: нам уже не нужно защищаться, ведь на нас никто не нападает. И вот это и есть истинные мы, а не те, униженные и оскорбленные, за которых наша психика бьется всеми доступными способами.
Не все то нарцисс, что похоже на нарцисса
Но тогда почему психолог предположила у автора нарциссизм?
Во-первых, у нее действительно могут быть нарциссические черты, как и у многих из нас. Но это еще не делает нас «полноценными» нарциссами.
Во-вторых, автор попала к психологу в состоянии нарциссической травмы, которую нарцисс наносит нашему чувству самоуважения, человеческого достоинства.
И вот навскидку нарциссизм и нарциссическая травма могут выглядеть примерно одинаково. Вдумчивый специалист не будет спешить с вынесением вердикта.
Тут ключевое — выяснить, всегда ли человек был таким и что в последнее время происходило в его жизни. В случае с автором истории — это полугодовые эмоциональные качели, разрушаемые, но постоянно подпитываемые надежды, триангуляции, обесценивания.
Нарцисс «заманил» автора, а потом начал «предъявлять соперниц».
Он вдруг отказал девушке в сексе, однако продолжает ее «соблазнять»: много общаться, прикасаться, время от времени обсуждать возможную интимную встречу.
Конечно, автор запуталась в этих противоречивых посланиях и переживает огромный стресс. Странно в такой ситуации ожидать от человека адекватного, взвешенного поведения. На войне как на войне.
А тут специалист берет «симптомы» - уязвленное самолюбие клиентки, мстительные порывы, и рассматривает их сами по себе, в отрыве от ситуации.
Свойственна ли нарциссам мстительность? Да.
Чувствуют ли они себя уязвленными, если их отвергают? Да.
Нуждается ли нарцисс в постоянном восхищении? Да.
Вот и готов скороспелый диагноз: автор — нарцисс.
Однако «как она дошла до жизни такой»? Примерно так же, как и все мы — запутавшись в отношениях с нарциссом. Мы же не на ровном месте стали «нуждаться в постоянном восхищении», а потому, что поначалу нас обильно идеализировали, проявляли огромное внимание, имитировали родство душ. По-моему, по неопытности вполне естественно в такой ситуации решить, что нас полюбили.
Но только мы открываемся нарциссу, нас ждет обесценивание. Шок! Но разлюбил, так уйди. Но нет, нарцисс «теплеет», извиняется, вновь подает нам надежды. И так — много раз: от оттепели к ледяному душу. Мы чувствуем себя то очень любимыми, то очень униженными и стремимся поскорее выплыть из этого состояния, получив «вознаграждение» за свои страдания. И нарцисс нам его дает, чтобы мы не вышли из игры.
И конечно, это может выглядеть так, что мы ждем от нарцисса «постоянного восхищения». Но нет, мы ждем «вознаграждения». Мы хотим получить нечто в противовес обесценивающим словам и поведению. И вот получается, что эту естественную, хоть и травматическую жажду компенсации психолог интерпретирует как желание постоянного восхищения.
Мстительные порывы — тоже естественная реакция на чужую агрессию, причем продолжительную. В тебе кипит гнев, и это этап очищения психики, который нужно пережить.
Но мечтать о мести — не значит, мстить. Думать мы можем о чем угодно, но нашу личность определяют наши действия.
Какие ловушки нас ждут после разрыва с нарциссом?
Почему нас тянет отыгрываться на других людях?
Почему нам хочется мстить обидчику?
Значит ли это, что вы и нарцисс — два сапога пара?
Подробно об этом рассказываю в 3 томе трилогии «Бойся, я с тобой» - «Восстать из пепла».
