В поиске национальной идеи, русской идентичности и прочих духовных связях, меня просто поражает, что люди не замечают очевидного: единственное, что объединяет население одной четверти страны, — это тюрьма. В этом вся идея. Она привязывается. Это единственное, что справедливо для всех. По любому другому поводу они сразу разделятся на наших врагов и врагов народа. И здесь полное единство. Как говорил старый Довлатов, каждый охранник достоин тюрьмы и каждый заключенный достоин быть охранником.
Ни в одной другой стране мира нет массовой тюремной культуры. Что, конечно, не означает, что там нет других проблем или что в России вообще нет ничего хорошего. Просто преступность имеет тенденцию быть частью относительно небольших маргинализированных групп. В России все - от президента до "глубоких людей" - в той или иной степени живут по правилам. Практически каждая структура организационно копирует зону, приспособленную, может быть, к весу режима. Если не верите мне, попробуйте посетить любую больницу или школу. «Народные» комедии о тюрьме и детском саду одновременно глубоко неслучайны. В кабинетах, на подъездах и почти везде - самые верные по своей сути охранники. Средний москвич чаще проходит личный досмотр, чем обычный заключенный. Особенно умиляет наглость Министерства иностранных дел и Министерства культуры.
Я не понимаю, чем тут гордиться, ведь криминальный тип психики вовсе не альтернатива глупости и лицемерию, как гонорея не альтернатива мигрени. И речь идет не об особом пути и мессианстве, а об инфантилизме, осложненном анальными и кастрационными комплексами. Симптомы: ощущение враждебности мира и стремление к «жестокой и сильной руке» с последующей компенсацией за счет тех, кто слабее: ты умрешь сегодня, а я умру завтра. Поведенчески - стремление демонстративно нагадить в штаны, чтобы вас наконец-то заметили взрослые, плюс постоянное членовредительство в различных формах - с той же целью. Потому что где есть внимание, там и энергия. А энергии как человека, так и общества, погруженного в иллюзии, всегда не хватает. Отсюда общая вялость, сонливость и более чем скромные практические успехи.
Что радует, так это то, что в обычных условиях она иногда проходит сама. Правда, не у всех. Здесь на Кипре живет бандит Миша. Ходячий музей 90-х. Все его знают. Только он внушает не трепет и желание подражать, а удивление и легкое отвращение, как всякий сумасшедший. И лично мне всегда немного стыдно после знакомства с ним.