Ж.Ж. Дантон "О революционной законности"
(Конвент, 24 января 1794 года)
(Один из депутатов (Бурдон), выслушав жалобы Демулена на злоупотребления, происходящие при обысках, незаконную реквизицию имущества и т. п., предлагает потребовать от Комитета безопасности представления в трехдневный срок объяснений по поводу сообщенных фактов. Дантон возражает против этого предложения; между прочим, он высказывает следующие мысли о революционном праве и революционной законности)
Дантон: "Граждане! Никто больше меня не стремится к охране революционного движения. Революцию нельзя творить в геометрических формах; революционные меры неминуемо, хотя бы временно, тяжело ложатся даже на честных граждан.
Эти истины очевидны для всех. Те, кто вправе были бы жаловаться, должны и впредь безропотно терпеть — таков их долг; но если они выполняют свой долг и временно жертвуют своим покоем, даже своей свободой, ради общей свободы и общего блага, то наш долг в свою очередь выслушивать справедливые требования и по возможности их удовлетворять, поскольку это не вредит делу революции.
Я первый всегда буду настаивать на сохранении того быстрого бега колесницы революции, который мы ей дали, Запрягая в нее пылких и сильных духом патриотов.
Будем помнить, что, прислушиваясь слишком к голосу справедливости, мы рискуем впасть в опасность чрезмерной снисходительности и дать таким образом оружие против себя нашим врагам. Сохранение нужного равновесия, хотя и трудно, но возможно. Вот на что я прошу вас направить все ваше внимание: задача заключается в том, чтобы выработать прием скорого и справедливого суда, не замедляя хода революции.
Я вам показал, в чем заключается ваш долг, в то время как долг честных граждан состоит в том, чтобы терпеть и не роптать. Прибавлю еще одно соображение в подкрепление моей мысли. Когда революция подходит к концу, когда враги Республики и свободы повсюду спасаются бегством от республиканских легионов>, тогда разгораются мелкие страсти, возникают личные счеты, всякого рода недоразумения; и все это происходит между людьми, которые до тех пор дружно, рука об руку работали на благо народа. Появляется масса свежеиспеченных запоздалых патриотов, вспыхивает борьба страстей, предубеждений, личная ненависть выступает на сцену, и сплошь и рядом настоящие стойкие патриоты гибнут под натиском этих новых пришельцев. Замалчивать все это бесполезно. Эти факты, меня поразившие, конечно, не могли не броситься в глаза и вам. Во многих коммунах Республики возникли несогласия между друзьями свободы; эти раздоры имели печальные последствия.
Я далек от мысли хулить все в совокупности совершенное революцией. Там, где благоприятные для свободы результаты,— и это я буду твердить без конца,— не следует критиковать меры, приведшие к этим результатам; нет нужды закрывать глаза на то, что свободе придется перенести еще немало потрясений; лучше дойти до крайностей в борьбе за ее сохранение, нежели толкнуть ее на край гибели попятным движением, которое может быть на руку только нашим врагам.
Но разве Республика не является грозой для всех своих врагов? Разве она не торжествует победу? Разве вы не применили для уничтожения ваших внутренних и внешних врагов грозные и всеобъемлющие меры? Разве эти меры не имели ожидаемого успеха? Разве вы не сознаете своей мощи? Разве исполнители предписанных вами мер утеряли энергию и силу, каких вы от них ждали?
Итак, воспользуйтесь этим моментом, чтобы направить верные удары против врагов родины, избежать ошибок или исправить их. Вот, что я вам предлагаю: с того момента, когда Национальный конвент может без ущерба для общественного блага обеспечить правосудие честному гражданину, он не выполнит своего долга, если останется пассивным.
Вот истинные принципы; вот то, что вы должны и что можете сделать.
Я предлагаю сосредоточить все наше внимание на том, каким образом обеспечить правосудие,— скорое, верное и без ущерба для революционного движения,— по отношению ко всем жертвам произвольных арестов и тому подобных мероприятий, многосемейным беднякам, родителям защитников отечества и вообще всем тем, кто по своим гражданским добродетелям должен быть дорог патриоту и законодателю.
Я предлагаю, кроме того, передать все имеющиеся предложения в Комитет общественной безопасности, который совместно с Комитетом общественного спасения наметит нужные меры. Они представят вам доклад для всестороннего обсуждения... Каждый сможет высказать свое мнение, а я много раз убеждался, что в результате ваших прений всегда торжествует разум, справедливость и истина.
Национальный конвент только потому победил своих врагов, что он был истинно народным. Таким он и останется навсегда. Он должен провести и защитить перед общественным мнением меры, предложенные мной, и представить добрым гражданам и народным обществам широкую свободу для выражения их мнений по этим крупным политическим вопросам. После этого можно будет уже решить, что оставить на долю революционной энергии и чем пожертвовать во имя человечности. Вот чего требует от вас достоинство, которым вы облечены.
Углубив эти великие проблемы, вы добьетесь — я уверен в этом — результатов, которые равно удовлетворят и правосудие и гуманность.
Этим вы докажете, что умеете управлять государством, как вы уже доказали свою преданность свободе, уничтожив тирана и федералистов".
(Шумные аплодисменты. Предложение Дантона принимается.)