«Зарегистрирован водителем 1 класса в автобусной базе МГБ СССР № 2» — с этой скромной записи в трудовой книжке Владимира Андреевича Рыжикова в 1951 году началась служба спецслужб.
Личный водитель Андропова Владимир Рыжиков
Владимир Андреевич был моим соседом по лестнице. Высокий, сильный, сложенный, он до глубокой старости сохранял чисто военное телосложение. Однажды в непринужденной беседе он упомянул, что является личным водителем Андропова, и я тут же стал просить его об интервью. Он долго не соглашался, но наконец сдался!
Была у меня еще одна авантюрная просьба - прокатиться с бывшим водителем знаменитого ГОНа (спецгараж). На этот раз Владимир Андреевич не отказался, но тут вмешалась его жена Юлия Николаевна. Просила мужа не ехать - и старость, и болезнь. Но мне удалось его переубедить.
И вот мы сидим в салоне моей тогда еще «девятки», и водитель начинает ставить на ней милицейский поворот! Я схватился за подлокотники! Но все закончилось хорошо.
Владимира Андреевича давно нет, но жива его вдова. Ей 95 лет.
…Когда молодой водитель пошел работать в секретный отдел вместе с другом, он даже представить себе не мог, что скоро начнет службу в легендарном ГОН – гараже специального назначения – и окажется рядом. близость к «небесным людям» партии. Друга, кстати, не взяли на работу: анкета нас подвела. Его отец числился пропавшим без вести, и советские власти относились к таким людям с недоверием. Но Владимира Андреевича с его кристально чистой биографией, водительским стажем (он был начальником пограничной части) и плакатным бравым лицом приняли. Сначала он работал во «второй» колонне гаража особой важности — руководил женами партийно-правительственной верхушки, но потом перешел в основной коллектив. Ему доверили жизнь и здоровье руководства страны.
Жданов, Шверник, Ворошилов, Кунаев, Машеров, Устинов - какие только высокопоставленные лица за ним не сидели. А вот своим главным пассажиром Владимир Рыжиков считает Юрия Владимировича Андропова. Тринадцать с половиной лет он был личным водителем председателя КГБ. Здесь Леониду Ильичу не служили. Правда, с генеральным секретарем у Владимира Андреевича установились особые отношения. Поскольку и Брежнев, и Андропов жили на Кутузовском проспекте, 26, встречи с Леонидом Ильичем случались довольно часто. Оглянувшись на окна своей квартиры, генсек подошел к знакомому шоферу: «Дай покурить!» - и тут же сел с сигаретой в машину, чтобы жена не видела. Виктория Петровна запрещала высокопоставленному мужу курить. Когда Леонид Ильич болел, к нему, кроме Андропова, никого не допускали. Там пациент номер один искал Рыжикова глазами и, воспользовавшись моментом, «выстрелил» из него сигаретой. - Держись рядом, - доверительно понизил голос Брежнев, - а я закурю, - и спрятался за широкую спину шофера.
Выбор личного водителя во многом зависит от психологической совместимости с охраняемым человеком и стиля вождения. Некоторые боссы предпочитают агрессивно-спортивную езду, в то время как другие превыше всего ценят плавный, неторопливый комфорт. Известны случаи, когда начальник расставался с водителем только потому, что ему не нравилась поза, в которой он сидит за рулем. Однажды недовольные высокопоставленные супруги чем-то заинтриговали. Водителей, конечно, не уволили, а просто перевели на другую машину.
Андропова нельзя было назвать требовательным пассажиром. В отличие от Михаила Суслова, который не выдерживал скорости и просил водителя соблюдать 40 километров в час, или маршала Устинова, наоборот, обожавшего быструю езду и заставлявшего водителя до упора жать на педаль газа, председатель КГБ был не там. особенно любит водить. Он не просил, чтобы дверь машины перед ним открывалась, он всегда занимал заднее левое сиденье, как и положено. Никогда не садился за руль, как Брежнев. Когда позволяло время, стрелка спидометра колебалась в районе 80 километров в час, если надо было торопиться, водитель иногда выжимал сто сорок. Однако такая скорость не была пределом для внешне неуклюжего «членовозка». Владимир Андреевич во время уроков вождения разогнался до 238 километров в час.
При этом Юрий Владимирович не отклонил ни одну кандидатуру водителя. Как правило, начальнику службы безопасности хватало одного дня для вынесения окончательного решения. «Пришлите другого шофера», — сказал он, не вдаваясь в объяснения, и предосудительный мог только догадываться, почему он не понравился начальнику.
Карьера протеже не имела никакого отношения к продвижению его менеджера. Зарплата Рыжикова была не выше, чем у его коллег. Звезды на погоны падали не чаще, чем ожидалось. И никто не освобождал его от таких обязательных занятий спортом, как стрельба в тире, плавание, лыжные гонки или бег. Но престиж личного водителя председателя КГБ рос пропорционально росту влияния Андропова. И это не раз помогало Владимиру Андреевичу, когда сотрудники ГИБДД останавливали его за превышение скорости. Удивительно, но даже спустя годы после смерти Андропова его имя работало безотказно: Рыжиков так и не был наказан
Работа в GON довольно специфична. Управляющий специальным гаражом не только поворачивает за угол, но и защищает своего покровителя. Он следует по пути и в то же время «читает» ситуацию. Так было всегда в нашей стране.
«Честно, без хвастовства, признаюсь, что стрелял хорошо, — говорит Владимир Андреевич. - Восемь раз из десяти я попал в яблочко. Сам работал инструктором по стрельбе, тренировал Гоновцев. Табельное оружие - пистолет Макарова - нам выдавали перед каждой сменой. С кобурой сзади было очень хлопотно, поэтому водители носили пистолет спереди. Правая сторона подкладки моего костюма всегда быстро изнашивалась. К счастью, мне не приходилось пользоваться оружием все эти годы. Но если охраняемому человеку или машине угрожала опасность, стрелял без раздумий.
Типичный член-перевозчик
У Андропова было две служебные машины — восьмиместный ЗИЛ-114 и ГАЗ 24-24 с «чайковским» двигателем. «Возчик членов» предназначался для служебных поездок, и работала мощная «Волга». Если «ЗИЛ» обслуживал первый подъезд здания КДК с видом на площадь и в салоне непременно сидели так называемые «прицепы», то в «Волге» никого, кроме охранника и водителя, не было. . Машина сразу же въехала во двор со стороны продуктового магазина, и глава КГБ инкогнито покинул Лубянку.
«Сейчас можно с уверенностью сказать, что исправная машина имела изменяемые номера — четыре спереди и четыре сзади», — говорит Владимир Рыжиков. Они были разбросаны веером. Достаточно было заехать в переулок, нажать кнопку, и цифры изменились. Кроме того, в багажнике всегда хранился определенный запас номеров. Эту простую операцию мне пришлось проделать дважды за одну поездку. Смотришь в зеркало заднего вида: "Юрий Владимирович, кажется, хвост позади нас. «Мы должны уйти». Хозяин никогда не позволял мне ввязываться в тонкости эксплуатационной работы. Случилось так, что я отвезла Юрия Владимировича по определенному адресу и сразу уехала, чтобы не «светиться». Затем он позвонил в гараж или в мою машину, и я забрал его. Иногда были инциденты с полицией. Инспекторы ГИБДД не знали, что это собственная машина Андропова. У нас не было времени остановиться и подумать. Однажды ГАИ преследовало нашу машину до самого Кремля.
Андропова обслуживали трое шоферов, которые работали посменно — день за днем. Но день не был нормирован, жены водителей никогда не знали, когда их мужья вернутся домой. Иногда изменения длились долго. Начались летние каникулы, водители председателя КГБ сменяли друг друга в один день.
Владимир Андреевич не помнит случая, чтобы машина сломалась, даже колеса ни разу не пришлось менять. За все годы он ни разу не попал в аварию. Правда, надо отметить, что автомобили Гона всегда ремонтировались и обслуживались по авиационным технологиям. То же сцепление меняли не по износу, а строго по графику. На каждую машину создавалось своего рода досье, в которое тщательно вносились сведения о любой замене. Особенно следили за тормозами, которые быстро изнашивались на «двадцатьчетверке», отягощенной 200-сильным мотором. Этот «волк в овечьей шкуре» с трудом удерживал равновесие на дороге, некоторые кремлевские асы даже специально набивали в багажник балласт.
Механики проверяли автомобили каждый день. Стирали довольно часто и только вручную. Традиционно на автомойке Гона работают только женщины.
Водители одеты для службы, как для торжественного приема. Белая рубашка, галстук, строгий костюм – обычная униформа. У Владимира Андреевича в шкафу до сих пор хранится приличная стопка белых рубашек.
Никто из водителей не посмеет обманывать ни за какие деньги. Это было строго запрещено из соображений безопасности. Симпатичная девушка, голосующая на дороге, могла заложить мину в салоне. Не разрешалось проезжать рядом с «другом», а тем более в машине скорой помощи. Даже дети Андропова никогда не просили Владимира Андреевича рулить, они знали, что получат решительный отказ.
Тогда Рублево-Успенское шоссе было еще уже, чем сегодня, а специальные ограждения были установлены только после неоднократных столкновений правительственных лимузинов с переходившими дорогу оленями. У Андропова было довольно скромное административное здание. Каждый раз, когда он оставался за городом, водитель тоже должен был оставаться. В доме был кинотеатр, и Юрий Владимирович пригласил меня посмотреть фильм. Правда, через пять минут он всегда уходил в себя. Но его жена, Татьяна Филипповна, обычно составляла компанию Владимиру Рыжикову. Вместе они посмотрели два фильма подряд. Если супруга главы КГБ иногда позволяла себе немного алкоголя, то это раздражало Андропова как человека, практически не пьющего, потому что он «дарил» народу дешевую и некачественную «андроповку».
«Гоновцы жестоко наказывались за пьянство, — вспоминает Владимир Андреевич. — В лучшем случае их сняли с машины и перевели во вторую — «семейную» колонну, в худшем — уволили. Перед каждой поездкой мы проходили медицинский осмотр. Все знали, что расслабляться перед сменой нельзя. Конечно, появляться в гараже в нетрезвом виде никто не позволял, запаха вчерашней выпивки было достаточно, чтобы сделать выводы.
У Юрия Андропова не было ни одной попытки, и слух о том, что жена Щелокова ранила его в область почки, не соответствовал действительности. Но председатель КГБ как никто другой знал, как мало стоит человеческая жизнь. Они пытались атаковать почти всех руководителей Советского государства. Перед выездом водителей иногда предупреждали: «Ситуация напряженная. Есть оперативная информация, что готовится покушение. Будь осторожен». И у Андропова, у которого было много врагов, вероятно, были причины опасаться за себя. Возможно, сыграла роль история с Ильиным.
Покушение на Брежнева произошло в 1969 году после торжественной встречи экипажей кораблей «Союз-4» и «Союз-5». Кортеж направлялся в Кремль, когда младший лейтенант Ильин открыл огонь из двух пистолетов, целясь, как ему казалось, в машину генсека. Но космонавты и водитель стали невольными мишенями. Пуля попала Николаеву в спину, осколком Краста ранило лицо. Только Терешкова не пострадала. Также пострадал мотоциклист из почетного эскорта.
Все происходило у меня на глазах», — говорит Владимир Андреевич. - Мы с Юрием Владимировичем вели четвертую машину. Внезапно раздались выстрелы. Повернуться было некуда. Судя по всему, Ильин расстрелял весь боезапас и буквально разбил машину. Космонавты чудом остались живы. А водитель Илья Жарков был смертельно ранен. Через сутки он скончался в реанимации. Какая жалость, это был его последний день в GON, утром ему нужно было лететь на работу в США. В тот день это была вовсе не его смена, а водителя Пикулева почему-то заменил Жарков. Роковое стечение обстоятельств. Пикулев невысокий, Жарков высокий. Кто знает, может, Пикулев и не пострадал бы...
Владимир Андреевич с неохотой вспоминает расставание с главным пассажиром. После очередной смены Рыжикову регулярно говорили, что его увольняют в запас. Так что никаких прощаний. Андропов даже не поблагодарил своего шофера за безупречную службу. Как будто и не было этих тринадцати с половиной лет.
...Владимир Андреевич вышел в отставку майором, но был удостоен звания участника войны. Так он стал полковником в отставке. Но за свою долгую работу водитель КГБ Рыжиков не накопил богатства. В свое время сбережений хватило только на Москвич.