Современный ландшафт Лубянской площади умело скрывает место, где еще столетие назад располагалась «цитадель преступности» – одно из самых мрачных мест дореволюционной Москвы – «Шиповская крепость». Почему она так называется и кого же скрывали её стены?
Торговля в Москве XIX века — это не только богатые пассажи и маленькие лавки, куда захаживали за деликатесами и диковинными вещами. Вместе с тем это ещё и рынки-толкучки, торговые ряды, уличные лавки, жившие по своим законам, видившие разных людей.
Эта история начала зарождаться за стенами Китай-города. В начале XIX столетия, в 1806 году, о жизни за китайгородской стеной писал русский археолог, один из зачинателей изучения древностей в России Пётр Степанович Валуев. Никакое моё описание не передаст так красноречиво атмосферу, царившую в то время:
«Стены Китая от злоупотребления обращены в постыдное положение. В башнях заведены лавки немаловажных чиновников; к стенам пристроены в иных местах неблаговидные лавочки, в других погреба, сараи, конюшни... Весьма много тому способствуют и фортификационные укрепления земляные, бастион и ров, которых в древности никогда не было. Ими заложены все из города стоки. Нечистоты заражают воздух. Такое злоупотребление началось по перенесении столицы в Петербург... Кругом всей стены Китай-города построены каменные и деревянные лавки».
Действительно, в 1712 году по указу императора Петра I столица России была перенесена в Санкт-Петербург. С того момента из Москвы стал выходить столичный лоск, хозяйственная деятельность затормозилась, оголились множественные бытовые проблемы древнего города.
К 1812 году местные власти постарались привести городские территории в порядок. Так, например, с наружной стороны уничтожили пристройки, а внутри всё осталось по-старому, и вдобавок на Старой площади, между Ильинскими и Никольскими воротами Китай-города, открылся Толкучий рынок. Забегая вперёд отмечу, что его мрачная слава сохранится и после событий 1812 года, вплоть до 1880-х годов.
Флёр «Толкучки» великолепно передал художник Владимир Егорович Маковский на картине «Толкучий рынок в Москве». Сегодня она представлена в экспозиции Третьяковской галереи вместе с четырьмя этюдами, связанными с этим местом: «Обед», «В полдень», «Продавец кваса» и «Шарманщик». Все они написаны во второй половине XIX века. Как выразился современник художника писатель и журналист Фёдор Ильич Булгаков, Маковский умело создал целый «ряд типов мелких торговцев, разносчиков, завсегдатаев толкучки».
После 1812 года Москва отстраивалась заново. Толкучий рынок, словно птица Феникс, воскрес в своих прежних границах. Отмена крепостного права в 1862 году всколыхнула волны притока крестьянского населения в города. Стоит отметить, что завсегдатаями рынка и территории Лубянской площади стали люди «разной масти». Большая часть – это мелкие торговцы, беспаспортные крестьяне, перебравшиеся в города в поисках лучшей жизни, беспризорники и нищие. По выражению писателя и публициста Владимира Гиляровского, в 1880-е годы этот рынок «был еще в полном блеске своего безобразия».
Если взглянуть с высоты на Лубянскую площадь (сделать это можно, например, со смотровой площадки ЦДМ), вы без труда разглядите границы Музейного сквера – благоустроенное зеленое пространство напротив Политехнического музея.
В екатерининские времена на этом месте стоял дом, где помещались Университетская типография и книжная лавка просветителя и журналиста, одной из крупнейших фигур эпохи Просвещения в России Николая Ивановича Новикова.
В 1820-х здание было разобрано. А в 1823 году на его месте появился большой трехэтажный дом, занимавший целый квартал: квадратное массивное здание с внутренним двором-колодцем. Хозяином этого дома значился член Военного совета, генерал от инфантерии Сергей Павлович Шипов – фигура, по меньшей мере, загадочная, но влиятельная.
Биографы описывали генерала человеколюбивым, отмечая личную его приязнь как к нижним чинам на службе, так и к обычным крестьянам. Во всех своих имениях Шипов старался устраивать школы, богадельни, сельские ссудные банки.
Писатель Владимир Гиляровский описывает его генералом, известным богачом, человеком, «имевшим силу в Москве», перед которым «полиция не смела пикнуть».
Построив на Лубянской площади дом, он разрешал занимать квартиры всем, кому была нужда в жилье, не взимал платы со своих жильцов, не требовал даже прописки в полиции, и не вёл записи квартирантов. На первом этаже дома располагались торговые лавки и питейные заведения, а второй и третий были отданы под квартиры.
Итог этого меценатства вполне предсказуем. Обитателями дома Шипова становятся отнюдь не нуждающиеся, а люди несколько иных категорий. Тот же Гиляровский так описывал это место:
«Обитатели «Шиповской крепости» делились на две категории: в одной — беглые крепостные, мелкие воры, нищие, сбежавшие от родителей и хозяев дети, ученики и скрывшиеся из малолетнего отделения тюремного замка, затем московские мещане и беспаспортные крестьяне из ближних деревень. Все это развеселый пьяный народ, ищущий здесь убежища от полиции. Категория вторая — люди мрачные, молчаливые. Они ни с кем не сближаются и среди самого широкого разгула, самого сильного опьянения никогда не скажут своего имени, ни одним словом не намекнут ни на что былое. Да никто из окружающих и не смеет к ним подступиться с подобным вопросом. Это опытные разбойники, дезертиры и беглые с каторги».
История становится ещё запутаннее, когда в ней встречаются очевидные небылицы, например, беспомощность полиции перед обитателями дома Шипова. Регулярные облавы не дают результата, а иной раз и вовсе заканчиваются плачевно для представителей закона, словно это место – неприступная крепость.
Завершая описание Гиляровского, хочется вспомнить еще одну его меткую цитату про облавы на обитателей Шиповской крепости:
«Полиция, ворвавшаяся в дом, встретила сопротивление портяночников изнутри и налет «иванов» снаружи. Она позорно бежала, избитая и израненная, и надолго забыла о новой облаве».
Генерал Шипов умер в 1876 году и вскоре город решил разобраться с неблагонадёжным кварталом. В 1880-е с помощью воинской команды из дома на Лубянской площади всё таки изгнали всех его обитателей. В большинстве своем они бежали, осев неподалеку на Яузе, положив начало знаменитой Хитровке. Главным разбойничьим притоном того периода стал «Поляков трактир» близ Яузы, наполненный каморками, где производился дележ и сбыт награбленного.
«Они бросились толпами на пустыри реки Яузы и на Хитров рынок, где пооткрывался ряд платных ночлежных домов. В них-то и приютились обитатели Шиповки из первой категории», – В.А. Гиляровский.
Новым хозяином дома Шипова стало «Императорское Человеколюбивое общество» – крупнейшая благотворительная организация Российской империи, существовавшая вплоть до 1918 года. Здание отремонтировали, начав сдавать квартиры за плату. Но заселила его, по словам Гиляровского, «такая же рвань, только с паспортами».
Стоит вспомнить, что в этот же период на Красной площади приступили к разборке старых торговых лавок. В мае 1890 года состоялась закладка Верхних торговых рядов. Свежеотстроенные, они распахнули свои двери для покупателей в 1893 году. В 1899-м рынки-толкучки стали переносить, а площади начали активно застраиваться.
Шиповскую крепость снесли в 1966 году, расширяя проезжую часть от Театрального проезда к Старой площади. На месте бывшего бандитского оплота разбили сквер, открыв западный фасад Политехнического музея.
Было интересно? Подписывайтесь!
Telegram: t.me/gilyarovski