Во Франции, если воинская часть была окружена, она делала из этого логический вывод — она сдавалась. Русские сражаются, пока они еще могут шевельнуть хотя бы одним пальцем. Они не сдаются...
Переворачивая листы истории невольно ловишь себя на мысли, что история развивается по спирали. И те, затаённые обиды, запертые в пыльных шкафах на западе, передаются с генами потомкам. Теперь они ищут реванша сегодня...
Легко судить о том, что было с позиции прошедшего времени, всё кажется ясным, легко и отчётливо разбираются просчёты, но как видит это время корреспондент здесь и сейчас - сегодня представляется удивительным. Он вкладывает живые камни строк в стену "плача".
И как эта стена дышит былью от Ильи Эренбурга сегодня!
Статья, опубликованная в газете КРАСНАЯ ЗВЕЗДА 11 июля 1941 г„ пятница (шёл первый месяц Великой Отечественной)
Гитлер просчитался
После польской и французской кампаний Гитлеру показалось, что он открыл секрет победы. Тактика германских войск была построена на психологическом запугивании противника. Танковые колонны, прорывающиеся вперед, не только захватывали тот или иной город, они уничтожали волю к сопротивлению.
Особенно удалась эта тактика Гитлеру во Франции. Бросая вперед танковые колонны, он создавал видимость окружения и вызвал панику в штабах. Никто не упрекнет французского солдата в малодушии. Там, где были бои, французские части упорно сопротивлялись. Но в штабах сидели зачастую трусы или предатели: капитуляцию они предпочитали бою. Генералы сдавались в плен оптом; оправдываясь, они говорили: «Ничего не поделаешь — мы окружены...» Немецкие сводки сообщали каждый день: «Пятьдесят тысяч пленных... Сто тысяч... Шестьсот тысяч...».
Наполеон как-то сказал: «Мало знать рельеф местности, надо знать сердце противника». Гитлер тщательно обдумал план коварного нападения на нашу страну. Он учел все шансы. Он надеялся повторить французскую кампанию. Его танковые соединения внезапно вклинились в нашу территорию. Гитлер ждал победы. Он не учел одного: сердца Красной армии.
Отдельные наши воинские части попали в окружение врага. Немецкие сводки хвастливо заявляли: «Предвидится большое количество пленных». Потом они неожиданно замолкли: вместо окруженных частей они начали говорить о дурных атмосферических условиях или о каком-нибудь очередном бароне фон Мюнхаузене, сбившем пятьдесят самолетов. А окруженные части? Они с боем выходили из окружения.
Неприятель думал, что он заполучит N стрелковую дивизию. Окруженная со всех сторон, дивизия казалась обреченной. Однако бойцы пробились из кольца. Переходя в контратаки, они показали немцам наступательную мощь нашей обороны. Один из батальонов, которым командовал Степанец, отбил шесть атак противника, уничтожив целый полк. Немцы уже готовили победную реляцию: «Взята в плен окруженная нами N дивизия». Вместо этого им пришлось составлять списки своих убитых, а дивизия вышла из окружения.
Угроза, шантаж смертью, окружение, как метод психического воздействия, оказались недействительными. В Польше и во Франции штабные офицеры были оторваны от солдат. У генералов там рождались свои политические замыслы; для многих из них капитуляция была не следствием стратегических трудностей, но актом классового или кастового эгоизма. Советские командиры живут одной жизнью с бойцами, у них одни мысли, одни чувства. Они знают, что вопрос идет о жизни или смерти советского государства. Они знают, что для отважных людей нет безнадежного положения.
Немецкое командование начало войну с хвастливых криков: «Мы столько-то людей окружили»... Теперь они переменили ноты, теперь они поют другие песни: «Мы атакуем мощные позиции противника...»
В газетах было крохотное сообщение, которое о многом говорит. Политрук Изгурский, лейтенант Комаров, красноармеец Стефанцев, застигнутые танками противника, выбираются из окружения. Они ищут свою часть. Говоря житейским языком, они «спасаются». Они видят штаб противника. Их трое. Что делают три русских человека перед лицом врага? Они нападают. Немецкий полковник убит. Захвачены секретные документы, и три смельчака на трофейной машине добираются до наших частей.
Гитлеровцы забыли об одном — о «сердце противника» — перед ними не французские генералы, а советские люди. Это не только наши выводы, это выводы наших врагов. В Берлине сидит корреспондент шведской газеты «Стокгольм тиднинген» некто Крусенштерн. Политические симпатии человека, которому гитлеровцы разрешают сидеть в Берлине и посылать телеграммы в Стокгольм, совершенно ясны. Но вот что пишет Крусенштерн: «Во Франции, если часть была окружена, она делала из этого логический вывод — она сдавалась. Русские сражаются, пока они еще могут шевельнуть хотя бы одним пальцем. Они не сдаются...» Легко себе представить раздражение немцев — все их планы перепутаны упрямыми русскими — они не хотят сделать «логического вывода» — они не сдаются. Они «шевелят пальцами», и от этого недопустимого движения немцы падают, сраженные пулеметным и ружейным огнем.
Будущий историк, описывая вторжение гитлеровцев в нашу страну, бесспорно отметит психологическую ошибку немцев. Их шпионаж был поручен людям, не понимавший природы сердец. Русский солдат всегда в часы опасности был смел и находчив. Я вспоминаю стихи Тютчева —им почти век:
«Ужасно та стена упруга,
Хоть и гранитная скала,
Шестую часть земного крута
Она давно уж обошла.
Ее не раз и штурмовали,
Кой-где срывали камня три,
Но напоследок отступали
С разбитым лбом богатыри...
Стоит она, как и стояла,
Твердыней смотрит боевой.
Она не то, чтоб угрожала,
Но каждый камень в ней живой».
Враг просчитался—красноармейца нельзя «окружить», как нельзя окружить шестую часть мира. В каждом отдельном сердце — мощь и воля двухсот миллионов. Немцы уже оставили разговоры об окружениях крупных частей. Одна из крупнейших немецких газет «Франкфуртер цейтунг» признает, что тактика германского командования потерпела неудачу. Передовик этой газеты меланхолично сообщает, что с русскими дивизиями куда труднее сражаться, нежели с французскими генералами. Немцы сами говорят, что часто окружавшие оказывались под угрозой окружения. Они невнятно бормочут: «Война на восточном фронте вступила в новую фазу...» Они говорят о штурме рубежей, о солидности советских оборонительных линий. Перед фашистами — стена, не только та или иная стратегическая линия, перед ними стена армии, народа, стена, в которой каждый камень «живой». (Илья ЭРЕНБУРГ)
Несмотря на то, что проект "Родина на экране. Кадр решает всё!" не поддержан Президентскими грантами, мы продолжаем публикации проекта. Фрагменты статей и публикации из архивов газеты "Красная звезда" за 1941 год. Просим читать и невольно ловить переплетение времён, судеб, характеров. С уважением к Вам, коллектив МинАкультуры.