В сети тихо вышел новый фильм Сэма Мендеса «Империя света» — это такое же, как «Фабельманы», кино о кино, рассказывающее о личной истории отдельно взятого человека и его побеге от реальности в удивительный мир движущихся картинок. Поэтому мы коротко пройдёмся по фильмографии Мендеса, особое внимание в которой, естественно, стоит уделить аномально успешному режиссёрскому дебюту, взявшему пять «Оскаров» и собравшему более $350 млн. при бюджете в скромные 15.
Причина массового признания «Красоты по-американски», конечно, состоит не только в том, что это тонко написанное, убедительно сыгранное и талантливо поставленное кино, но и в том, какой социо-культурный контекст окружал фильм. Во-первых, magnum opus Мендеса продолжает линию особо актуальных для 1990-х картин об уставших и неудовлетворенных клерках, решившихся на ту или иную форму протеста (например, «С меня хватит» Джоэля Шумахера).
Бунт Лестера Бёрнэма — это тоже гнев маленького человека, правда, пропущенный через трагикомическую интонацию: герой часто ведёт себя, как мальчуган на пике пубертата, совершает хаотичные действия, прикрываясь абсурдными оправданиями, и сладострастно фантазирует о девочке-подростке (однокласснице дочери), которую представляет парящей над его кроватью в море розовых лепестков.
Второй, куда более важный, момент — «Красота по-американски» зафиксировала кризис традиционной американской семьи. Модель нуклеарной «ячейки общества» в 90-е трещала по швам: количество разводов в США побило все рекорды в начале 80-х, а спустя два десятилетия (в течение которых число измен в браках непрестанно росло) дети давно разведённых родителей смирились с собственной брошенностью.
Медиа вторило бытовому краху «семейных ценностей». С одной стороны, великое множество скандалов вокруг разводов звёздных пар (и, разумеется, кейс с Клинтоном и Левински) показывало людям, что даже статусные люди не способны внятно имитировать счастье в браке, с другой — таблоиды делали локальными знаменитостями психов, которые на почве ревности нанесли партнеру жуткие увечия или откровенно пытались его убить. В одной из таких желтых газет сценарист «Красоты по-американски» Алан Болл увидел историю эротических отношений семнадцатилетней школьницы и мужчины средних лет, внешне порядочного мужа из средней полосы Америки — историю, к которой он вернётся через несколько лет.
В конце концов, в-третьих, после Колумбайна в людей вселился страх того, что они совершенно не знают собственных соседей, которые теоретически могут собирать самодельную бомбу в гараже, причём без каких-либо признаков надвигающейся опасности. Эта смутная тревога также нашла своё воплощение в «Красоте по-американски», создающей из открыточного американского пригорода одновременно реалистичный и гротескный универсум, систему «в себе», густо населенную яркими типажами… которые за счёт своей универсальности знакомы даже российскому зрителю.