НЕБО НА НИТОЧКЕ
Анни стояла перед коваными воротами колледжа-интерната для девочек. Это был уже пятый ее интернат, поэтому она не испытывала никаких чувств. Обида, смятение, гнев остались в далеком прошлом. За годы ее скитаний по закрытым заведениям она перестала чувствовать эту боль одиночества.
«Ты никому не нужна, Анни. У тебя есть только ты», — повторяла она про себя, нехотя ступая по красивой брусчатой дорожке пансиона. Впереди был новый учебный год, новые знакомства, новые впечатления и прежняя отчаянная тоска, которая нет-нет да выбиралась из глубины ее юной души, заставляя совершать невероятно дерзкие поступки, за которые ее рано или поздно изгоняли из всех этих элитных заведений.
Да, все ее интернаты были элитными, дорогими и именитыми - исключительно для отпрысков очень богатых и знаменитых семей. Но от этого они были еще более ненавистны ей. Ведь, в отличие от большинства благородных детишек, она прекрасно знала, что ее обучение в этих элитных «тюрьмах», как она их называла, было обусловлено вовсе не желанием ее семьи дать Анни лучшее в стране образование. Это был прекрасный способ услать ее подальше с глаз долой, чтобы нелюбимое и нежеланное дитя не мозолило глаз родственникам и любопытным соседям из элитарного общества.
Но так было не всегда. Когда-то в ее жизни был человек, для которого она была самой лучшей, самой красивой, самой умной девочкой на свете. Дедушка Джеймс любил ее безусловно и самозабвенно, просто за то, что она есть.
Это было лучшее время в ее жизни. Время, вспоминать о котором, ей было одновременно радостно и больно.
Благородная семья
Анни родилась в очень богатой и именитой семье. Помимо знаменитой и благородной фамилии, семья владела невероятно огромным состоянием, которое дед Джеймс постоянно приумножал благодаря свои связям в правительственных кругах, исключительному инвестиционному таланту и бесконечной удаче.
Анни была единственным ребенком единственной дочери Джеймса - Элизабет. И по всем законам должна была стать золотой, любимой девочкой, купаясь в роскоши и любви окружающих. Но судьба распорядилась иначе.
Рождение Анни стало величайшим позором и трагедией для их благородной семьи. Об этом ей с самого рождения не уставала повторять Элеонора — жена Джеймса, мама Элизабет и бабушка Анни. Но Анни никогда не называла ее бабушкой. Это было запрещено.
«Какая я тебе бабушка?» - строго вопрошала Нора, — «Ты не имеешь права меня так называть». И в глазах ее при этом сверкала такая ненависть, как будто перед ней стояла не маленькая худенькая девочка с кукольными золотыми волосами и бездонными голубыми глазами, а все зло этого мира.
Злом для Элионоры Анни была по факту своего рождения. Только потому, что вообще посмела родиться на этот свет без ее разрешения.
Как такое произошло? Все, что удалось узнать в детстве Анни, звучало, как классическая история. Богатая избалованная девочка из благородной семьи Элизабет, после окончания колледжа едет на элитный курорт со своими одноклассниками. Первый раз без присмотра строгих учителей из колледжа и, самое главное, первый раз без контроля токсичной матери, которая буквально следила за каждым ее шагом.
Удивительно как Нора это допустила, но печальный итог не заставил себя ждать. Неделя безудержного веселья и пьяного разгула оборачивается для правильной богатой девочки незапланированной беременностью, о которой Элизабет начала догадываться слишком поздно, чтобы можно было безопасно от нее избавиться.
Отец был неизвестен. По крайней мере, Анни не удалось даже узнать его имени. Возможно это был кто-то из обслуги курорта, потому что бабушка постоянно упоминала «безродного отца». Нора была в бешенстве. Она даже хотела отвезти Элизабет в другую страну, где правила не такие строгие, чтобы там сделать аборт невзирая ни на какие сроки. Но дед Джеймс, который обычно никогда не перечил своей жене, на этот раз был непреклонен. Он настоял на том, чтобы Элизабет родила, угрожая Норе чуть ли не разводом.
Нора сдалась, но не простила мужу такой дерзости. Она практически перестала общаться с ним. Она больше ни разу не вышла к совместной трапезе. Ни разу не поздравила его с днем рождения или Рождеством. Все передавала через слуг и поверенных, делая исключения только для официальных приемов, где нельзя было ни на минуту показать разлад в благородном семействе.
Когда Анни подрастала, она начинала понимать, какую боль это доставляет Джеймсу.
Продолжение следует
