Уводили тебя на рассвете,
За тобой, как на выносе, шла,
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла.
На губах твоих холод иконки.
Смертный пот на челе… не забыть!
Буду я, как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.
(Анна Ахматова. Отрывок из поэмы "Реквием")
Более 1700 прославленных святых, а также всех пострадавших во время советских гонений (около 130 000 священнослужителей, монахов и мирян) в Соборе новомучеников и исповедников Российских, чтит Православная Церковь в первое воскресенье февраля в 2023 году.
Гонение на Церковь началось сразу же после прихода большевиков к власти, и осуществлялось в различных формах. Число жертв коммунизма среди духовенства, монашествующих и верующих мирян шло сначала на десятки, затем на сотни, и уже к окончанию Гражданской войны тысячи имён убитых верующих пополнили скорбный список расправ без суда и следствия . С 1918 по 1922 год был казнён примерно каждый шестой-седьмой архиерей.
"Только зайдя на территорию некрополя, Иоанн увидел, как человек двадцать-тридцать пьяных солдат, сквернословя, сбивают кресты с могил героев. Подбежал к ближайшим безумцам, схватил одного за шиворот, отшвырнув от могилы. Стоящего рядом, оттолкнул так, что тот, пролетев несколько метров, упал на спину, визжа:
─ Убивают, убивают, товарищи!
Удар в затылок прикладом повалил Иоанна навзничь. И захмелевшие мучители бросились к нему - каждый норовил ударить лежащего героя. Люди, проходящие в это время у кладбища, видели, как группа пьяных, смеющихся, ругающихся, словно сошедших с ума солдат, толкая в спину штыками, вела связанного высокого седого старца, с растрёпанной окровавленной бородой и лицом.
Он шёл по земле, которую защищал когда-то от врага.
Солдаты эти ещё тогда не родились, сейчас же, нацепив красные банты и звёзды, штыками пронзая его спину, плечи, кричали ─ шагай быстрее, контра ─ и вели его к храму.
Иоанн окровавленными губами шептал:
─ Господи, прости их, ибо не ведают, что творят.
Кровь заливала солдатский Георгий, две медали – «За защиту Севастополя» и «В память войны 1853-1856 гг.», и чугунный наградной крест “Железо и кровь” на кителе старого воина.
Больше Иоанна Альминского никто не видел".
(из книги протоиерея Георгия Полякова "Железо и кровь")
Кульминацией антицерковного законодательства большевиков стал декрет Совета народных комиссаров РСФСР "Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви" от 23 января 1918 года, который лишал Церковь права владеть собственностью и вообще прав юридического лица. Легально могли существовать только местные религиозные общины, с которыми власть заключала договоры о пользовании церковным имуществом. Советская власть формально признавала за гражданами право на свободу совести, но на на практике священнослужителей и мирян органы ВЧК-ОГПУ-НКВД обвиняли в политических преступлениях — антисоветской пропаганде и контрреволюционной деятельности, пытаясь добиться, чтобы человек признал себя виновным во враждебной государству политической работе.
После 1922 г. в результате раскола православной церкви, в Севастополе, как и во всех российских городах и губерниях, образовалось три течения: тихоновское, твердо стоявшее на платформе бывшего патриарха Тихона и наиболее реакционное существовавшему строю, (4 церкви: Свято-Никольский храм на Братском кладбище, Больничная церковь, Митрофаньевская и церковь в с.Байдары); автокефальное, автономное, но придерживающееся тихоновского течения (7 церквей) и обновленческое, избравшее себе «путь прогрессивный и лояльный существующей власти» (17 церквей).
В 1927 году руководитель Церковного стола Быков докладывал: «…Между указанными течениями, а в особенности среди духовенства,…существует непримиримый раздор. Были …скандалы духовенства другой ориентации на почве канонических расхождений, а самое главное на почве материального положения…..Зарегистрированы драки, избивали друг друга и резали ножами…Благодаря такому расколу православной церкви и враждебному настроению духовенства друг против друга ….служители культа называются не проповедниками, а лжеучителями и красными попами….Верующие, видя нетактичность духовенства, которое их заблуждает, начинает вообще разочаровываться в религии».
Несмотря на то, что циркуляры вышестоящих рекомендовали не отдавать преимуществ в отношениях с православными церквями различных течений, Севастопольский РИК неоднократно использовал эти разногласия в своих интересах, запрещая деятельность общин и закрывая церкви, особенно преследуя последователей «тихоновского» течения.
Инструкцией «О порядке проведения в жизнь декрета об отделении церкви от государства, школы от церкви» от 24 апреля 1927 года параграфом № 127 предусматривалась уголовная ответственность
за чествование лиц, осуждённых или находящихся под судом
за совершение тяжких государственных преступлений.
Митрополит Вениамин (Федченков) в своей книге «Божии люди» рассказывал: «во время обновленчества все священнослужители Севастополя зашатались и отошли от Православной Церкви. И лишь один, небольшого роста, незаметный и малоизвестный священник о. Агапит, сохранил православие.
В это время Господь послал православного епископа Сергия З-ва, он воссоединил с православной Церковью кающихся священников. Между прочим, он обратил внимание на инока Ксенофонта и рукоположил его в иеромонаха. Церковные службы он, как малообразованный, проводил с трудом; но во время гонения от отступников он прославился в Севастополе своим усердием к верующим».
Илия закрыл лицо своё милотью своею, и вышел, и стал у входа в пещеру. И был к нему голос и сказал ему: что ты здесь, Илия? Он сказал: возревновал я о Господе, Боге Саваофе, ибо сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили жертвенники Твои и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтоб отнять её.
И сказал ему Господь: пойди обратно своею дорогою через пустыню в Дамаск, и когда придёшь, то помажь Азаила в царя над Сириею, а Ииуя, сына Намессиина, помажь в царя над Израилем; Елисея же, сына Сафатова, из Авел-Мехолы, помажь в пророка вместо себя; кто убежит от меча Азаилова, того умертвит Ииуй; а кто спасётся от меча Ииуева, того умертвит Елисей.
Впрочем, Я оставил между Израильтянами семь тысяч мужей; всех сих колени не преклонялись пред Ваалом, и всех сих уста не лобызали его.
(3 Царств 19, 13-18)
Все 20-е гг. храм Святителя Николая на Братском кладбище оставался
в Севастополе крепким оплотом истинного Православия, что вызывало у местной власти еще большее ожесточение.
Из секретного донесения от 4 марта 1928 г. в Севастопольский отдел ГПУ известно, что настоятелю Братской церкви иеромонаху Ксенофонту Тарасенко, как и прочим священнослужителям Севастополя, было предложено дать подписку церковному столу, что чествование в публичных богослужениях лиц, осужденных за тяжкие государственные преступления (в частности поминание Патриарха Тихона и чествования бывшего епископа Крымского Никодима и ставленника Тихона – Петра Крутицкого) запрещается и неисполнивший сие будет привлечен к уголовной ответственности. Настоятель Свято-Никольского храма отец Ксенофонт Тарасенко дать указанную подписку отказался в присутствии 2-х свидетелей.
Следует отметить, что все остальные священнослужители Севастополя в тот момент, включая Севастопольского архиерея, поставили свою подпись, и только иеромонах Ксенофонт Данилович Тарасенко, 1864 г.р. был единственным отказавшимся. Это был последний настоятель Свято-Никольского храма на Братском кладбище перед его закрытием на долгие годы.