Продолжение.
Начало:
https://dzen.ru/profile/editor/id/5eb61fd99dbe95648c545224/63ddfcb5038df158fd3007a7/edit
Часть 4. Преследуемые «альпийскими коровами» в бассейне озер Тураоюк.
Несмотря на то, что поход не закончился, ощущение расставания с ледником и с красивым обрамлением этого сверкающего драгоценного камня начинает заполнять нас. Хотя мы уже впитали в себя все это, и сейчас просто переносим свою дислокацию ниже по течению Аккола, к реке, которая впадает в него же, но имеет свой бассейн со своими озерами – озерами реки Верхний Тураоюк. Погода, с тех пор, как мы надели рюкзаки, не отличалась постоянством. Но, думаю, нам не хотелось дождика еще и завтра не потому, что он надоедал все эти дни – он, ведь обычно, выходил на охоту за нами всего лишь после полудня. Не знаю как Антон, но я ему за это просто благодарен, хотя бы, как фотограф – с этой моей точки зрения, дождик вел себя вполне прилично. Вот температура, действительно, нас не баловала – не превышала 8-12 градусов. Но для высокогорья это тоже нормально.
В этот поход я взял с собой настоящий кофе, смаковали мы его только по утрам. Может поэтому, вчерашним вечером, мы гадали не на его гуще, а на цвете заката. И «предсказал» я Антону с завтрашнего дня хорошую погоду именно по его цвету.
Назавтра нас, действительно, разбудила «яснотуха», как у нас говорят - «миллион на миллион», имея в виду горизонтальную видимость.
В горах погода «страдает» непостоянством: пока мы готовили завтрак, все махом занесло облаками и пошла противная морось, теперь уже с самого утра. Антоха напрочь отказался в этом «дризле» идти восемь километров к Верхнему Туроаюку. Подозреваю, это потому, что он вчера часов пять сушил свои кроссовки – они были со вставками из кожи и сохли очень долго. Антон добился своего и теперь не хотел пренебрегать своим титаническим трудом.
К обеду все пронесло и устойчиво засияло Солнце. Я погнал Антона к броду через Аккол – вдруг нам предоставили часа три этой долгожданной ясности - надо бы успеть дойти, хотя бы до слияния, если до нижнего озера уже не успеть. Но ясность сопровождала нас еще дней пять – вчерашний закат пошутил с нами сегодняшним утрешним дождиком, а дальше не обманул.
Чтобы выйти из той петли Аккола, которую он свил вокруг нашей морены, нам надо перебрести левый его приток – сам Аккол. Я, как всегда, нырнул в свои сапоги-скороходы, а за другом не проследил.
Я - то перешел протоку за пять минут, слегка замочив «отражатель». Осталось вылить из сапог воду, надеть войлочные вкладыши, всунуть себя снова в чуть влажные сапоги и можно топать к Верхнему Тураоюку по встречающимся по пути болотам. А Антон в своих бахилах ОЗК, которые, конечно, ему к лицу, но доходят, всего лишь, до… чуть выше колен, многажды подходит к воде в поисках брода, но она не сдается и готова в любом месте, где он попытается в нее войти, проникнуть в его бахилы. Ушел вглубь островка, забрался в дебри ивовых кустов, пропадая периодически из поля зрения, но безопасный для бахил брод найти не смог. Я ждал и думал, что мне бы это уже надоело – разделся бы и перешел, даже голяком. Надоело и ему. Через полчаса он решительно, как танк, не сбавляя скорости, ворвался в потоки Аккола, перешел их, замочив все, до чего достают бахилы.
А когда на берегу Антон снял их, я и пожалел, что не проследил за его экипировкой – дело в том, что в бахилы он влез в высушенных вчера с таким трудом кроссовках. Даже сил не было его спросить, почему он в бахилы, хотя бы на этот «всякий случай», не надел свои сандалии типа тапочек, которые носит в своем рюкзаке. А ему было уже все равно – в кустах рюкзак дважды уронил его в воду…
До Верхнего Тураоюка мы добрались быстрее, чем за три часа. Перед самой уже рекой встретили две, наверное, супружеские пары, дружно и налегке идущие к леднику. А время уже было послеобеденное. Что впереди у них более десяти километров они нам, мне показалось, не поверили и пошли дальше. Невозможно за оставшееся светлое время пройти туда и обратно в сумме больше двадцати километров. Через полчаса, достигнув реки, и, еще не скинув рюкзаки, мы увидели подъехавший Уаз, из которого вышли четверо. По их оборудованию было видно, что - это съемочная группа. Они тоже уверенно пошагали искать Софийский ледник…
Не успели мы скинуть рюкзаки, как первые четверо, все-таки, вернулись.
Когда принялись ставить палатку, вернулись двое из второй четверки.
Подъехал Форд-универсал. Его дорожный просвет был достаточен, но база слишком длинная и, когда он, широко разворачиваясь, заехал в низинку, то выезжая назад через крутой вал грунта, сделал это с трудом и только после нескольких попыток, снося брюхом тот вал и меся его нещадно. Из него вышла еще одна супружеская пара. Они тоже принялись расспрашивать нас как проехать к леднику. Вынуждены были и их разочаровать – дальше только пешком или вызывать квадроцикл, как мы.
Собирая палатку, я оглядывался на Форд – жалко было машину. На такой можно сюда ездить, если на ее покупку у вас ушли только карманные деньги. А какого размера должны быть такие карманы, я даже не представлял.
Тут вернулась и вторая пара из второй четверки… Конечно, это если с утра, то тогда еще можно за день сходить туда – сюда к леднику. И то не каждому здоровому человеку в горах покорятся эти 24 километра. Хотя когда-то налегке, только с фоторюкзачком и по сорок ходилось…
Нам с Антоном было удивительно, как без знакомства с местом по картам, не измерив свой предполагаемый маршрут курвиметром или без того же опроса местных жителей, можно ехать в такую даль и в такое время? Хотя, если здешний житель, у которого ты что-то спрашиваешь, хорошо не знает нашего языка, то в своей радушности и желании сделать приятное, он будет соглашаться со всем, что ты скажешь-спросишь. Тем более, после того, как ты поймешь, что тебя не понимают, начнешь задавать более простые вопросы, требующие однозначного ответа, он и будет соглашаться со всем, что ты спросишь:
- До озера пять километров?
- Да!
- А до Луны десять?
- Да!
Но, это не из желания тебя запутать… И одна из сегодняшних, встреченных здесь групп, рассказала нам о примерно таком непонимании, возникшем у них еще в Бельтире, в переговорах о возможности добраться до ледника сегодня. Хотя, когда они ушли, человек, бывший их собеседником, нам показался достаточно коммуникабельным. Может быть, мы их не всегда понимаем? Особенно, когда хотим услышать только нужный нам ответ, не обращая внимания и на противоположный, произнесенный в канве беседы? Ох уж, эти самые, «если». И еще особенней, если ответ отрицательный по отношению к нашим желаниям. Эти же четверо, которым мы выдали расклад на чисто русском языке, все равно уперлись к леднику. Подозреваю, и они услышали, что мы их благословляем, а не предостерегаем. Так что мы и друг-друга то не особенно понимаем…
Когда поужинали, то увидели еще одну машину – приближающийся Уаз. Что-то в нем было родное и Антона торкнуло – не наш ли это шофер Мерген, который должен будет приехать за нами через несколько дней? Оказалось, наша удача! - это, именно, он привез очередную группу туристов. Мы, таким образом, и сдвинули наш отъезд на один, сэкономленный нами день, когда поздоровались и передоговорились о его новом приезде за нами. На радостях, что не придется здесь лишний день куковать, его ожидая, напоили Мергена чаем.
А супружеская пара Форда договорилась с ним подождать в машине, пока Мерген из Бельтира пришлет для них квадрик.
Часто, помогая туристам, местные алтайцы и казахи, легко решают некоторые наши трудности. Надо только стараться не загонять себя в какую-нибудь безвыходную «лузу».
За ужином я поглядывал на крутые склоны, с которых сбегает река, по ним нам завтра подниматься к озерам. Верхний Тураоюк грубо разрезал надвое склон горы, а два его водопада, что в километре от нашей палатки, были хорошо видны и отсюда.
В сетях это ложе реки называют каньоном.
Ни на картах, ни в смартфонах, тропы здесь не обозначены, и никто мне не смог сказать по какому берегу надо будет идти.
Казалось, географически правый склон ниже левого и этим сильно к себе манит, обещая более равномерный подъем. Но на левом я, наконец, разглядел «галсы» троп, вытоптанные животными на очень крутом, в начале, подъеме и мы поменяли решение – пойдем по левому. Сейчас наша палатка - на правом берегу Верхнего Тураоюка. А для выхода на «животную» тропу надо будет перебираться через поток на левую. Но это завтра, а пока - спать!
Сегодняшний дождь до обеда отнял у нас время и мы, решив ставить палатку здесь, не пошли в гору к озеру Тураоюк, оставив это на завтра. Если бы не он, мы были бы уже на озере. Теперь нас от цели отделяют четыре километра.
Назавтра, пройдя вниз по реке, почти до ее слияния с Акколом, мы обнаружили перекинутую через него доску и лихо переправились через реку. В этот раз Антону, я думаю, удалось бы и без доски перебрести сухим в своих бахилах, но мне не хотелось опять влазить в сапоги – сегодня у меня праздник - сегодня я снова пойду в кроссовках.
Поднимаемся по тропе, вытоптанной животными по левому берегу каньона, в котором буйствует Верхний Тураоюк. Несколько раз нам пришлось отдыхать на этой крутизне и мы, как зрители с галерки в театре, наблюдающие за действиями актеров внизу, наслаждаемся их игрой в несколько актов:
…вот подъехал «новый» Уаз, высадил туристов, не перевозя их через Тураоюк. А они, перебравшись через него по нашей доске, пошагали к Софийскому леднику.
…вот его водитель, очевидно, оказавшийся владельцем этой утопленно-недостроенной базы, увидел проделанную туристами операцию и, подъехав к доске-мосту, разобрал это чудесное сооружение, погрузил его на крышу, а потом спрятал в развалинах недостроенной базы. Уехал.
…вот с базы на Нижнем Турауюке подошла пешая группа туристов. Они тоже идут к леднику. Походили-поискали доску-мост, не нашли. Я думал, что они сейчас привычно «откуют» новый мост из подручного материала, которого навалом валяется вокруг «базы». Но нет, они сломали всю обычную, в таких случаях, туристическую логику событий – пошли на крайние меры: разделись снизу и переправились через сильно бурные перекаты реки, чего-то там утопили, кажется, тапки, смешно их догоняли, и в результате, все равно, намочились…
Глядя на мытарства этих туристов, мы подумали, что Антоновых бахил и в этот раз могло бы не хватить, чтобы перейти реку без происшествий, подобных вчерашним…
Наконец, «сцену» скрыл от нас перелом нашего каньона – мы перевалили через его верхний край, но думаю – это антракт. Действие, чувствую, продолжится – нам же еще и на обратном пути отдыхать на этом спуске…
Когда мы уходили снизу, по всему было видно, погода налаживается, идет потепление. Но я знал, что нас это почти не коснется там, у Нижнего озера, тем более, у Верхнего. Высота берет свое. Я знаю этот градиент изменения температуры с высотой. Спасибо, хотя бы за то, что дожди прекратились. Солнце засияло, температура воздуха, поднимаясь и наверху тоже, достигла величин, которые были внизу в ненастье. А для нас, здесь, на высоте, она осталась на прежнем уровне: 8-12 градусов. Но Солнце теперь было все время, и его радиация давала ощущение потепления.
Крутой берег реки - самую трудную часть дороги до озера Тураоюк, мы преодолели. До первого нижнего озера нам надо набрать четыреста метров высоты. В течение первых двух часов мы уже вышли на перелом каньона метров триста высотой. С противоположной стороны ущелья, раскинувшегося перед нами, отсюда видна морена, его перегораживающая, за которой, очевидно, прячется озеро Тураоюк. До морены, около двух километров, тянется небольшой набор высоты по широкому полю болотистых лугов – это те сто метров высоты, что осталось набрать. Вдоль ущелья, слева от лугов, перед другой живописной мореной, протекает Верхний Тураоюк. Эта морена параллельна реке и восходит одним краем к той, которая подпрудила озеро. Она похожа на многослойный пирог или на морские волны, идущие одна за другой. Ледник, который приносил камни для ее строительства, приходил сюда, истощаясь с каждым разом раньше, и оставлял курумник, не доходя до предыдущей волны. И этих волн в ней можно насчитать штук пять – семь.
Перед «волнами», над рекой, идет узкая каменная платформа, которая, уж очень, напоминает тропу на той стороне. Она опять намного равномернее в подъеме, чем та, по которой мы пришли, и опять манит Антона пройтись по ней, хотя бы на обратном пути. Но над «тропой» нависает темная скала. Она опасна камнепадом. Когда я ему пытаюсь это объяснить, в мою поддержку, со стороны скалы, раздается звук падающих камней…
То, что я назвал широким полем лугов, является продолжением горы справа, ее подножием. Оно сохраняет наклон градусов в пять-десять до самой реки, и покрыто сплошным ковром ручьев. Ширина лугов метров двести. Чтобы обойти ее сырость, нам пришлось забраться значительно выше пологого подножия горы. Здесь, на ее склоне, мы снова нашли тропы, протоптанные животными. Но гора не спасла нас от воды - ее и тут оказалось много. Почва, даже там, где вода еще не сформировалась в ручьи, все равно была не просто влажной, она, как будто сочилась и стекала к своему подножию. Что уж говорить о том подножии? Толстый слой дерна – просто губка, пропитанная водой. Которая так и ждет, чтобы залиться в башмаки через верх!..
При нашем наборе по первому, от слияния, склону, где тропа идет галсами из-за его крутизны, он был каменист, обращен к Солнцу и поэтому сух. Это причина, почему следов животных на нем не было видно. Склон горы, по которому мы пошли после этого, полон отпечатков парнокопытных. Но удивлений это уже не вызывало. Удивление возникло, когда мы переходили морену перед тем, как вступить на берега озера - там такие каменюки!, что, по моим соображениям, «коровы» на них должны «оставлять» свои копыта.
Перевалив морену, в низине, мы увидели прекрасное озеро с лазурной водой. Это и есть одна из целей в этой части нашего похода – озеро Тураоюк (нижнее). Противоположный берег сильно каменистый, его тоже подпирает высокая скала. Этот же берег напоминает собой такое же мокрое подножие горы, по которому мы только что пришли сюда. Сухое место для палатки мы нашли только в начале озера, где из него вытекает река, переваливаясь через каменистый вал берега.
Тут же нашли единственное свидетельство того, что здесь до нас кто-то из людей был – две смятые консервные банки. Восстанавливая первозданность озера, закинули их в наш мусорный пакет с тем, чтобы выбросить в поселке, но забыли и привезли домой, где их принял мусоропровод.
Палатка. Горелка. Пюрешка! И ветер до самого захода Солнца. Зато потом – тишина!
Утро.
В поперечнике озеро Тураоюк, опять около километра, пожалуй, даже больше – полтора. В противоположный его конец втекает все та же река. Она приходит сюда из другого озера, которое называется так же, как и река - Верхний Тураоюк – это вторая цель нашего прихода сюда. Озерная вода просачивается и выныривает рекой из-под громадной морены, удерживающей верхнее озеро, огибает оконечность протяженной наклонной скалы, по которой мы сегодня пойдем, и впадает в этот нижний Тураоюк. Между той мореной и этой пологой скалой торчит еще одна скала - высокая и живописная, вызывающая у нас неуверенность: с какой стороны нам придется ее обходить в поисках Верхнего озера. Сомнения были у нас, но не у нашего волшебного смартфона, он гонит нас по «пологой» скале, вокруг «живописной» справа, со значительно большим набором, чем Верхнее озеро, с последующим спуском к нему не менее, чем на сто метров… Озеро Верхний Тураоюк располагается на высоте 2940м, а вал скалы перед ним, который нам надо преодолеть, выше 3000м. Надо набрать эти 3000м, потом спуститься на 100м. По расстоянию до озера будет больше трех, почти четыре километра.
Намеченный от палатки маршрут подъема опять сломала действительность, когда мы пришли в конец озера. Там его стал диктовать очень живописный каньон со скальными берегами, в котором течет река. От его красоты и буйности потоков реки никак не отойдешь, и мы пошли вдоль него и над ним, любуясь и фотографируя его. «Коровы» тоже были охочи до красивых пейзажей и ходили здесь же.
Тропы животных в конце каждого подъема исчезают. Когда каменистый подъем заканчивается, и начинаются пологие и травянистые склоны, они уделяют и им внимание, разбредаясь по всей площади лугов. Наевшись же, снова дружно организовываются в походный порядок и топчут новую тропу по новому подъему, уходя вверх. Интересно, что «коровы» торят тропу не по верху «пологой» скалы, а, иногда и сбоку, затрагивая пологие здесь, травяные кулуары, пересекают и их, но не делают остановок, чтобы подкрепиться. Казалось бы, зачем? По равномерному гребню иди, да иди. Ан нет! Но я находил и в этом причину их иррациональности.
Мы с Антоном не соревновались за лидерство – кому идти впереди и вести наше «стадо». В этом и он достаточно сноровист. Случалось, что он выдвигается вперед, и я иду за ним, но чаще, пожалуй, я веду. Когда я шел за ним, наверное, так же как и он, когда шел за мной, подсознательно оценивал его на правильность выбора маршрута. Обычно я согласен с ним, но не всегда, да это и не важно – цель, все равно, впереди. Часто спрашиваем друг друга: «Тут пойдем?»
Вот и верх «пологой» скалы и мы уже огибаем «живописную». Высота уже 3000 метров, а «коровьи» парнокопытные следы и не думают от нас отставать. Мой скудный разум не может себе представить в качестве парнокопытного на этой высоте корову и отказывается воспринимать такую аномалию, как «высокогорная корова».
От «коров» меня смогла отвлечь только красота озера Верхний Тураоюк. Оно брызнуло на нас своей яркостью после того, как мы преодолели верхнюю точку подъема и приступили к спуску. Зеленоватый цвет успокаивает. Рисунок скальных выходов, полуостровом красиво врезающийся в воду на той стороне, восхищает мой засиженный «коровами» разум. Само ложе озера уютно покоится между пиком Острый и перевалом Ленинградский. Оно дружно окружено множеством безымянных пиков и вытянуто в направлении пика Алтайская правда, стоящим где-то рядом с перевалом Восьмое марта, а значит и рядом с тем озером над Софийским ледником, на котором мы были четыре дня назад. Интересно, можно ли оттуда сюда пройти напрямую? Все это сверху покрыто льдами на вершинах и припорошено снегом. Сидим, долго любуемся, уходить не хочется. Конечно, поели…
На обратном пути Антон сказал фразу, которая насторожила меня: «Как-то ты лихо находишь тропы…». Сначала я подумал, что он «сластит пилюлю» за наши трудности четыре дня назад, которые возникли из-за поиска им новых путей. Я не понял так это или нет, или, может быть, он, в самом деле, когда шагал за мной, так оценивал мои способности, как проводника.
Слова Антона навели меня на раздумья. Еще, когда много лет назад, я ходил на Голубое озеро, река из которого пополняет Карагем, то наблюдал за проводником-алтайцем, как он находит спрятавшиеся под камни тропы. Он был охотником, и я восторгался его острым глазом. С тех пор прошло достаточно времени, и я в себе видел кое-какие подвижки в этом вопросе – у меня тоже что-то стало получаться, но оценили меня впервые, если, конечно, это был не стеб, которого я не учуял. Сейчас я привел в движение свои извилины, и мне подумалось, что успех в этом обеспечивается не поиском убежавшей тропы, а поиском наиболее рационального пути после потери этой тропы. Если в этот момент правильно размышлять, то это может совпасть с образом мысли «коровы», и ты снова найдешь ее тропу…
Но внимание, в этом случае, имеет большое значение. На спуске, когда мы весело балагурили и делились своими впечатлениями от красот Верхнего озера, тем самым отвлекаясь от навигации по тропе, я досадно несколько раз ее и терял…
Часов через семь мы вернулись к палатке.
Опять: горелка, пюрешка, чай! И ветер до самой темноты, как мы думали, потому что так было в прошлую ночь…
Поймал себя на мысли, что в предыдущем предложении, как и в таких же случаях ранее, когда день заканчивался ужином в этом рассказе, в конец предложения я ставлю «пюрешка», хотя часто это была лапша быстрого приготовления «Доширак». Я ее иногда еще и «милой моему сердцу» называю. Тьфу!.. Конечно, до сих пор (уже двенадцать лет!), в походе я не заморачивался насчет того, чем набить утробу - мне, практически, было все равно. Но в этот раз во мне созрел протест, именно, против Доширака – сейчас, почему-то, страсть, как не хочется его в себя пихать. Количество, все-таки, переросло в качество? Давно хожу, однако?..
Поход заканчивается, под ложечкой «засопел» червь расставания - мы еще не отодвинули горы от себя Уазом Мергена, а ностальгия уже скребется в душу. Каждый раз!.. Но радость от встречи ей не заглушить, конечно. Просто, она будет царапаться внутри всю зиму и, наконец, пригонит снова в эти края. Вряд ли сюда же, но на Алтай.
Из сожалений у меня только то, что коровы-альпинистки подразнили нас своими следами, но не «предстали пред наши ясные очи» и не открыли нам свою загадку: кто они на самом деле? Хотя, на мое настроение это не повлияло и, думая, что у Антона оно созвучное моему, я, все-таки, спрашиваю его, как ему поход? Друг меня удивил: все, конечно, хорошо, но ему нравятся такие походы, как мы выполнили в прошлом году с Серегой - три перевала, четыре долины, полные рюкзаки и пешком, пешком, пешком… Еще сегодня, на пути к верхнему озеру, когда мы проходили недалеко от перевала Ленинградский, он просил просто подняться на него, чтобы посмотреть в долину Талтуры и почувствовать себя настоящим туристом. У него был для этой затеи и один незатейливый аргумент: увидеть краем глаза тот ледник, к которому мы с ним собираемся в следующем году. Высота перевала 3270м. А высота, на которую нам надо забраться, чтобы его достичь, всего на триста метров выше верхней точки нашего сегодняшнего восхождения – два часа потери времени. Но, двигаясь тогда к Верхнему озеру, нам было видно, что перевал Ленинградский, с этой стороны, представляет из себя сплошную сыпуху, и мы расхотели чувствовать себя настоящими туристами. Да и ледник увидеть с его седловины вряд ли возможно, если, только, раскинувшуюся под ним долину реки Талтура? Этот перевал предпочтителен для перехода от Талтуры сюда – вниз с сыпухи как-то сподручнее «серфить», но туда, особенно с рюкзаками… Трудности ему подавай! В красоты пейзажа некоторых походов не втиснешь трудности, преодоленные в них. Надо было на него еще мой рюкзак повесить для полного счастья… обоих…- пусть почувствует себя настоящим туристом.
Ночь нам выдалась интересная. Ветер не стих к закату, как вчера, а только усилился. Уснуть не давала хлопающая при больших порывах палатка. А они, мы сошлись с Антоном во мнении, как старые авиаторы, достигали двадцати метров в секунду. Хорошо, что мы угадали с направлением, когда ставили палатку – она стоит как раз вдоль потока. Палатка новая, но облегченная. Я с ней пошел во второй поход, и такого ветра она на себя еще не принимала. Помню, как на Укоке, старую палатку и меньший ветер просто складывал на меня так, что она хлопала меня по лицу… Эта выстояла, несмотря на то, что ветер стих только перед рассветом. Антон потом высоко оценил ее качества. И я был рад его оценке и результату этой невольной проверки – если серьезно ходишь, то нельзя экономить на экипировке – все равно прогадаешь - заплатишь дважды, как и я. А я так вообще трижды – между этими двумя палатками была и третья – дорогая одноместка MSR-ская. И не жадничал, не экономил. Просто швы в ней оказались не проклеенными, и она грустно капала на меня дождем на Маашее. Можно и с дорогой пролететь…
Перед тем, когда нужно было уже вставать, мы выглянули из палатки, увидели синее небо и облака, которые синоптики называют облаками хорошей погоды. Они переваливали через ту «живописную» скалу, нехотя отрывались от нее и лихо проносились над нашей палаткой еще не совсем успокоившимся на высоте ветром. Летели вдоль ущелья в ту сторону, в которую нам сегодня идти – зазывно показывали направление. Решили еще пять минут полежать.
Ветер! Ну как же ему здесь не быть, если мы со своей палаткой обосновались на высоте 2710м. Горы же! И это высота только нижнего озера, Тураоюк. Пока я размышлял о ветре, очередное облако не смогло перетянуть через палатку и рухнуло на нее мокрой грудью, а дождь застучал в нашу «дверь». Я выглянул одним глазом наружу: «морось… видимость не более трехсот метров… погода не лётная…». Принялся сооружать завтрак непосредственно в палатке, думая, что, если ненастье затянется, и Антон опять будет беречь от влаги свои боты, то Уазику Мергена сегодня придется долго ждать нас внизу у слияния. Пока мы ели, звук дождя прекратился. Я выглянул – снаружи невысокое еще Солнце опять выглядывало из-за «темной» скалы, как будто оправдываясь: «Горы, сэр…»
На обратном пути Антоха не настаивал на новой тропе, как знал, что у меня для такого случая, все равно, заготовлены аргументы. Обучаем оказался, однако…
Продолжение следует:
https://dzen.ru/media/travelling_mountains_airspace/po-sledu-alpiiskoi-korovy-63de0f0492ce416bd7dc824b