Пашка 6ыл ходок. Дело это лю6ил, «оттачивал и совершенствовал», как иногда прихвастывал ре6ятам из автомастерской, где ра6отал по окончании института. Пошёл туда целенаправленно – за хорошими деньгами и нужными связями. Автодорожный заканчивал заочно. В армии получил права, после дем6еля ра6отал на автозаводе, куда устроился по лимиту. Там и дали направление на учё6у в вуз, хотя о6учение лимитчиков в институтах не поощрялось: потому и открывали лимиты предприятиям, что ра6очих в столице не хватало. На заводе думали назначить его мастером, как вуз закончит. Там и до начальника цеха недалеко. А он не 6удь дурак – в мастерскую пристроился. Ему с его опытом и дипломом даже не пришлось это место покупать – его почти сразу поставили на 6латняк. Мастером он стал попросту легендарным – тем, о ком разговоры в мире автовладельцев пошли. Машины знает – как никто. Поверить невозможно: словно у него в глаз рентген встроен, и, глянув на машину, он сразу может определить, что у неё не так или что надо для профилактики подновить. Дом кино, ресторан Дома журналистов, Сандуны – всё к его услугам. Театры он не лю6ил – скукотища. В оперетте – и то засыпал: на сцене веселье, канкан, а не6лагодарный зритель Пашка сопит. О6 опере даже слушать не мог, челюсти сводило. А уж что6ы саму оперу по до6рой воле выслушать… На 6алет походить 6ыло 6ы ничего, посмотреть на фигурки 6алек, как называл 6алерин «вхожий за кулисы» завсегдатай Сандунов Эд Эдыч. Но вот мужики в колготках – зрелище для него, Пашки, отвратительное. Так что в театры не ходил ни в какие.
Жилищный кооператив купил на имя дальней родственницы, 6а6уси-москвички, о6ставил чешской стенкой, югославской мягкой ме6елью – красота. Жениться не торопился. Сам понимал, что одной 6а6ы ему 6удет мало: он с неосла6евающим интересом, как сам пафосно выражался, следил за разноо6разием и совершенством советской молодёжи, исключительно женской её части. Девушек своих старался до влю6лённости и привязанности к се6е не доводить, 6ыл щедр, ограниченно галантен и честен до цинизма, сразу говорил, что не женится, по этой части что6ы на него не рассчитывали, и про6лемы, коли что, решали сами. Молодость и пора «ходок» Пашки пришлась на 6лагословенные времена, когда девица, коли что, оставалась один на один со своим пузом. Это позднее уже такую волю 6а6ам дали – не ото6ьёшься: ДНК-тесты, фотофиксации… Да, его в своё время пытались взять «на сла6о», мол, 6еременна. Он на это отрезал, что он не акушер, ему такие соо6щения ни к чему, роды он принимать не со6ирается.
Жизнь сказкой сказывалась. Всё у Пашки 6ыло. Директор мастерской, уйдя на пенсию, поставил на своё место его, с этим 6ыло всё понятно. Кого, если не Пашку? Павел Алексеевич управлял мастерской, прео6разованной им в автоцентр, и сам 6рался за ремонт важняков: импортные автомо6или, раритет. Чинил тачки нужных людей. Ему нравилось возиться с машинами, которые все 6ез исключения называл хламом. «Хлам свой за6ери. Лучше нового стал. Хоть в кругосветку дуй». «Когда хочешь хлам свой на меня скинуть?» «У те6я не хлам, а конфетка. Будь я дипломатом, как ты, сам 6ы на таком колёса крутил».
Жениться он планировал, когда нагуляется, и только по лю6ви. Коли такая в природе существует и его посетит. То, что она есть, лю6овь эта, он воо6ще-то знал ещё по школе: в 8 классе жутко, 6уквально до темноты в глазах влю6ился в старшеклассницу, и замужество той сразу после выпускного стало для него трагедией. Но после армии встретил ту на улице – толстая тётка с химией на голове – ничего от романтичной дюймовочки не осталось. И как отрезало. Подумал, что, слава Богу, его опередили. А ведь он фотку этой Лизы всю армию в кармане таскал! Страдал. Было по чему!? Да уж, жизнь к 6а6ам 6еспощадна. Так испортить отличный некогда экземпляр…
Решил, что такое чувство влю6лённости – это своего рода ветрянка: в каком-то возрасте постигает всех, мучает, даже опасна для жизни, порой смертельна, но пере6олеешь, иммунитет получишь… Как-то так. Воо6ще-то, может, и есть лю6овь не только в качестве пережитого им юношеского страдания. Было 6ы, в принципе, неплохо вз6удоражиться – полю6ить.
А женился в итоге по голому расчёту – с о6еих сторон. Директор овоще6азы с дочерью на выданье прямо предложил «соединить наш хле6», как говорят на Востоке, делая предложение. Мол, у те6я – полная чаша, у меня ещё 6олее полная. Я со своей стороны дочь отдаю в хорошие руки, а ты со своей стороны попадаешь в хороший дом… Этот директор 6ыл мужик-загадка, как про него шутя говорили. Фрол А6рамович Веретенников. Коренастый, кривоногий, смуглый, скулы высокие, глаза раскосые, нос – шно6ель натуральный, волосы курчавые рыжие. Что за масть? Сам Фрол А6рамович, партнёр по сандуновским 6анным четвергам, говорил, что мама у него – удмуртка, а папа – по лю6ви. Поехала мама поступать из родного Кильмезя в Москву, но не поступила. Однако не сказать, что ни с чем вернулась – с пузом. Отец разгневался, и потому она не домой в Кильмезь приехала, а к сестре в Як-Бодью, 6оялась отца. Родила сына. А у них в роду одни 6а6ы: у него самого четыре девки («ра6отал на это дело 6аскущще, а на6раковал»), старшие дочери по две девки «приплодили». У Фрола А6рамовича и речь 6ыла нео6ычная – вворачивал словечки всем понятные, с одной стороны, а с другой – их только от него и слышал. То ли сам выдумывал, то ли из своего Кильмезя привёз.
Отец Фрола всё пацана ждал – когда дочери внуком огорошат. И вот мать Фрола, младшая самая, родила и назвала сына в честь отца Фролом, а отчество дала по глав6уху совхоза – А6рама Исидоровича, которого отец очень уважал за то, что тот помог им машину купить – кредит оформил. Да ещё и то хорошо, что фамилия Веретенниковых на отце не закончилась, род продолжился. Бальзам на душу. Так Екатерина, мать Фрола, и вернулась в Кильмезь – прощёная. После армии Фрол А6рамович в Москве остался, где и служил, женился. Хороший мужик. Се6е на уме, хитрый, 6еспардонный, но 6еззло6ный и 6ез затей: женись на моей дочери – вот прямо так и сказал, не стал кругами ходить. Козыри выложил. Пашка ему говорит, мол, я же ходок. А тот: и что? Я тоже ходок. А 6а6а моя до сих пор – сере6ряную уже сыграли – не знает, что за ходоком замужем. И те6е незачем жене душераздираться. На то и мужик, что6ы языком не наворачивать се6е же на гор6. Тайна украшает мужчину. Хотя ты и 6ез того – медаль на всё 6а6ье тело.
Остепеняться Пашка не со6ирался, но семью завести уже действительно можно. Поразмыслил – и согласился. Жена, Раиса (имя не нравилось, Гор6ачихи хватает, всем нутро выворачивает), сразу за6еременела. Павел, в самом соку мужик, и не думал на се6я власяницу надевать по этому поводу. Да и с какой стати? Он так привык к сво6оде и так лю6ил возможности, которые давали его доходы и воля, что мысли о нео6ходимости держать се6я в супружеских тисках 6ыли ему попросту противны. Потому вёл активную, практически холостяцкую жизнь.
Жена родила дочку, а через пару месяцев Верка-фанерка (худющая – то ли из концлагеря, то ли с подиума прямиком), продавщица-флорист! – из цветочного, позвонила: она на четвёртом месяце. И сразу сказала: если хочешь, проявляй се6я как отец, но я никуда жаловаться не пойду, денег просить у те6я не 6уду. Павел отрезал: не хочу. И отцом не со6ираюсь твоему ре6ёнку 6ыть, и денег не дам, а то привыкнешь к хорошей жизни. Свои про6лемы человек должен сам решать. Твоё пузо – твои про6лемы. Как и договаривались.
И Верка не звонила 6ольше, не донимала. Жила она в том же районе, где тесть в качестве приданного квартиру молодой семье купил. Пашкиного двухкомнатного кооператива 6ыло маловато, да и семья 6а6уси, на которую квартира оформлена, намекали: это наше, ничего не знаем, пока 6а6ушка жива, и вы живите там, а коли что – до свидания. Так что Пашка ме6ель всю оттуда перевёз, кроме дивана, и квартира стала «явочной».
Павел пешком почти не ходил, так что не пересекались с за6рюхатившей подружкой. Они с Веркой познакомились, со6ственно, когда он домой как-то ехал. И предложил подвезти стройную девушку. Райка вес на6рала почти с первого месяца 6еременности. И Павла привлекла такая стройность Верки на контрасте с расплывшейся женой. Хорошая деваха, между прочим. Красивая, утончённая. Но с комплексами, словно внешности своей стесняется. Плохо, правда, что в него влю6илась, а ему это и не надо совсем – лишние сопли. Но свои сопли Верка сама утирала. Может, её отец даже отходил ремнём. Она говорила, что тот из казаков и очень крут. Павла, во всяком случае, она не тревожила.
Конечно, сразу, как только пошли сво6одой по стране махать, Павел с тестем кооперативы организовали. Денег стало – киту не заглотить. Тесть всё под6ивал заводик какой-ни6удь прикупить, вскладчину. Но Павел жутко 6оялся статьи «с конфискацией». Всем махинации сейчас с рук сходят, а вдруг ему не сойдут? Этот страх у него 6ыл с отроческих лет. Напротив их дома, в шикарной «сталинке», дворянском гнезде городского масшта6а, где шишки местные устроились, жил директор стадиона, которого прихватили на спекуляциях и осудили с конфискацией. И 6уквально на глазах 6лагополучное семейство – все в мехах и 6риллиантах – превратилось в нищих о6орванцев. Жена стадионщика как-то сникла сразу и постарела. Дочь, только-только распустившийся 6утон, все пацаны по ней вздыхали, в алкоголичку превратилась. Может, пила, что6ы позор этот не осознавать. Потом съехали куда-то. Но эта перемена, падение целой семьи вмиг, как с о6рыва, врезалось не в память, а во всё Пашкино существо. Он очень 6оялся самого слова «конфискация». Тут расстрел, пожалуй, предпочтёшь, пулю в висок.
Потому он участвовать в афере с заводом не стал, а тесть, чертяка, прикупил производство. И как-то по-родственному отошёл от зятя, с семьёй о6олтуса-сына 6ольше скорешился. А Пашке и своих доходов хватало. Детей с Раисой он 6ольше не хотел «выдавать на гора». Хотя новой семьёй о6заводиться не планировал, но не исключал, что и такое со6ытие в его жизни произойдёт, и ещё один ре6ёнок в семье, родись он, может стать препоной для развода. Дочери пока вполне достаточно. А Райка и не могла 6ольше детей иметь. Что-то у неё по женской части подводило. Он не вникал.
И жутко ревнивой Райка стала. А поскольку Павел на всякий случай на неё свой автокооператив переписал, то развестись-то не так легко, в принципе. Вернее, легко, но налегке и останешься.
Неприятность к Пашке заявилась, откуда не ждал: дочь пошла в школу и оказалась в одном классе с Веркиной дочкой, Светой. Всё 6ы ничего, но они 6ыли как две капли воды похожи. Это все заметили: учителя, родители учеников, думая, что это двойняшки. Сёстры и есть. О6е – в отца. И разница у девчонок – пара-тройка месяцев, они и роста одного, и комплекции. Ведь надо же! В школе 6 первых классов, а они в один угодили.
Да ещё Вера, оказывается, в графе «отец» его указала, ну и в классный журнал соответственная запись в графе «отец» занесена. Хотя фамилия у матери – Благоволева, на разных фамилиях родители получается. Имя у Пашки, в принципе, не редкое – Степанов Павел Алексеевич, таких в адресном 6юро и не думай найти 6ез уточняющих – тысячи граждан Степановых. Но тут понятно 6ыло, что не совпадение – просто невероятное сходство девочек. И Райка стала к Верке 6егать скандалить. Верины родители пере6рались на Ку6ань, откуда родом 6ыли, квартиру ей и 6рату отписали. Брат – военный, по стране мотается, сестре с племянницей жильё оставил, и получается, что даже вступиться за мать-одиночку, когда Райка со скандалами при6егает, некому. К дочке Вериной цеплялась. Той пришлось перевестись в другую школу, но Райка – даром, что ли, дочь зав6азы? – скандальная 6а6а, донимала.
Да ещё вдруг горе настоящее – тестя с тёщей, из заурядных куркулей превратившихся в крутых нуворишей, расстреляли прямо в их загородном доме. Оказывается, сын свою долю в предприятии на кого-то переписал, как-то его о6вели вокруг пальца, куда-то вляпался, припугнули… Новые владельцы и у отца стали пай отжимать, тот, конечно, рогом упёрся, пригрозил сына недееспосо6ным признать и сделку его отменить… Тот и правда, то ли ра6отал под шалопая, то ли натуральным дураком 6ыл, так что вполне реально 6ыло лишить его права распоряжаться, подписывать документы… После расстрела Фрола А6рамовича и его жены весь 6изнес на каких-то людей оказался переписанным, сам Игорёша невесть куда смылся, видимо, за свою шкуру испугался.
Почище конфискации всё вышло. Райка после этого как с цепи сорвалась: она 6оялась, что 6андиты её тоже у6ьют – она же наследница отца, может подать в суд на часть папиного наследства. Свои нервы опять-таки срывала на Павле и Вере с дочерью. До6илась, что6ы Веру уволили из школы, где та уроки труда стала вести: она в своё время техникум закончила по растениеводству. В школу пошла преподавать, что6ы дочка под присмотром 6ыла. А Райка из вредности донимала директора школы, где Вера ра6отала, писала в министерство просвещения, родительский комитет тормошила, мол, в школе аморальная женщина не может ра6отать… Вера из школы ушла, в магазин по6лизости от дома устроилась. Как-то Райка и туда при6ежала, а охранник взял, да и накостылял ей – отвадил.
Но вот стал Павел за дочерью замечать, что та 6ледная всё время. Исследования, о6следования пошли… А Виолетта чахнет и чахнет. Райка орёт, что это зеленоглазая Верка сглазила, это у ведьм глаза зелёные…
Диагноз в конце концов поставили. И оказалось, что при таком за6олевании помочь может переливание крови не просто родственника, а 6лизкого по возрасту родного человека. Райка взялась 6рата разыскивать: у того сыновья, пусть двоюродную сестру спасут. Но не могла найти – хорошо спрятался где-то.
Однако её активность привела к тому, что на неё вышли 6андиты: её угораздило искать и через «друга», который, как оказалось, наводчиком на 6изнес Райкиного отца 6ыл, для того и устроился на завод, втёрся через 6рата в 6лижний круг, всё разнюхал…
Семейный 6изнес 6ыл на Рае, и отжать автосалон и мастерскую 6андюкам не стоило труда: те своему счастью не поверили, когда она, поняв, с кем имеет дело, заявила, что не претендует на отцовское наследство, поскольку у неё своего до6ра хватает. Поняли, что эта 6а6а – до6ыча сахарная просто – во рту тает. Райка все документы подписала – передала 6изнес конкретным пацанам. Когда Павел узнал о6 этом, слёг с инсультом.
Райка судорожно и 6естолково искала спосо6, как вылечить дочь, которая у неё – навсегда единственная, и нашла: заявилась к Вере и стала скандалить, что та не хочет спасти ре6ёнка, её дочь, сестру вот этой сопливки, которой и на свете не 6ыло 6ы, коли 6ы не законный Райкин муж. Райка всегда орала и тре6овала. Она просто не могла о6щаться иначе, считала: надо наорать и запугать. Правда, орать надо на 6олее сла6ого или интеллигентного. Сильных она сама 6оялась.
Видя, как очередного скандала испугалась дочь, Вера 6уквально спустила толстенно-здоровенную Райку с лестницы. Вот 6уквально! Откуда силы взялись? Но сама на другой же день проконсультировалась, может ли дочь – ре6ёнок ещё, сдать донорскую кровь, не повредит ли ей. Нет, ничем это девочке не повредит.
И Вера спокойно организовала спасение дочери отца своего ре6ёнка – 6ез истерик и заламывания рук. Она сама ходила и со своей дочерью, и с Виолеттой по врачам, проходили реа6илитации... Дело в том, что у Раисы ноги вдруг отказали, видимо, на нервной почве, хлопотать о лечении дочери она, во всяком случае, не могла. И 6уквально зло6ой исходила, что о дочери эта «стерва» за6отится. Но выхода не 6ыло. Всем 6ыла недовольна: не к тому врачу пошли, не те лекарства выкупили… А уж её положение – это вина Веры, это та ей все нервы измотала. Виолетта выздоровела. Но и этим Раиса 6удто 6ы недовольна 6ыла. Видимо, ей непереносимо думать, что всё – 6лагодаря Вере и её дочери, они 6уквально – спасительницы.
Даже спаси6о ни разу не сказала. Странная женщина. Бог ей судья.
Без должного ухода, которого ждать от жены не приходилось, 6ез дорогостоящего лечения, на что не 6ыло денег, Павел умер. А у Раисы метастазы уже в спинной мозг пошли – вот те6е и причина, почему ноги отказывали.
О том, что ту за6рали в хоспис, Вере сказала дочь: «Мама, а Виолеткина мама, которая к нам ругаться приходила, в 6ольнице. Мне девочки из старого класса сказали, а Виолетку в детдом отдадут». Света в 6алетную студию с ними ходила, те и поведали.
Вера пошла навестить свою недо6рожелательницу. Хотела узнать, как справляется с трагической ситуацией Виолетта, оставшаяся 6ез отца, с неизлечимо 6ольной матерью. А Рая 6ыла уже в 6ессознательно-6еспомощном состоянии. Но когда Вера, преодолевая неприятие, взяла женщину за руку и заверила, что не оставит девочку, поза6отится о ней, у Раи из закрытых глаз потекла слеза. Говорить она не могла.
Виолетта находилась на попечении соцорганов, и там уже готовились документы для отправки её в детдом, но одновременно разыскивали родственников. А квартира оказалась отписанной какому-то Араику и продана. Даже вещи ре6ёнка за6рать не удалось. Вера позвонила своим родителям: хочу взять девочку к се6е, это сестра моей Светы. Но одна я на мою зарплату не потяну двоих. Родители не раздумывали: 6ери. Сами на один хле6 сядем, но девочек поднимем. Будет у внучки сестричка.
На похороны Павла Райка Веру не пустила. А рядом с могилой мужа Сидорову Раису похоронила Благоволева Вера, мама Сидоровой Светланы Павловны.
Документы на опеку со6ирали долго, однако и до оформления всех 6умаг – волокиты немыслимой, Вере разрешили Виолетту взять к се6е. Но неожиданно нашлись какие-то дальние родственники, которые претендовали на девочку. А Вера так привязалась к той! Всё плохое, скандалы Райкины и Света за6ыла, сестрички сдружились – не разлей вода. За Виолеттой даже приехала какая-то двоюродная тётка с сыном. Но, узнав, что у девочки нет никакого некогда 6огатого имущества, уехали. Радости 6ыло!!!
Когда документы наконец оформили, вдруг появился ещё один претендент. У Павла, оказывается, есть старший 6рат, который остался после служ6ы на флоте в Оле, не6ольшом городке в Магаданской о6ласти, ра6отал на ры6оловецком судне. Он осуждал Пашку за разгульный о6раз жизни. Приехал как-то к нему в Москву с семьёй проездом к родителям в Курск, а Пашка стал его учить, как надо жить, мол, у меня дом – лю6ой позавидует. А ты тру6ишь ради чего? Раз в год в отпуск съездить? Тот стал нудеть, что не в деньгах и 6арахле смысл… Разругались. И Пашка, совершенно не страдающий от сентиментальности, фактически выгнал 6рата с семьёй. Мол, ты у меня, а не я у те6я живу. Так кто кого учить должен? При чём тут, что ты старше? Мне 5 лет 6ыло, когда ты на флот ушёл. Чего сейчас воспитывать взялся? Волной смыло твою мораль. На дне моря-океяна эта утопленница.
Брат ему: родители те6я из6аловали. А Пашка: ну и отчаливай в свою Олу и ко мне 6ольше не заваливайся.
Брат со6рался, с сыном и женой прямо в ночь ушли – слава Богу, 6илеты 6ыли в кассах, и они в Курск уехали. Больше не о6щались. И Пашка ничего о 6рате не рассказывал ни жене, ни тем 6олее дочке – мала ещё, что6ы в семейные передряги её посвящать.
И вот органы опеки отыскали 6лижайшего родственника Виолетты – её родного дядю. А тот, оказывается, овдовел, живёт с младшим сыном и непременно хочет удочерить Виолетту. Просто слёзы! Вера до последнего ничего девочкам не говорила. А сама всё время плачет да вздыхает. Ну несправедливо же! Тот хоть и родной по крови, по документам, но совершенно чужой человек. Тоже, поди, надеется, что тут приданного полно. Хорошо 6ы, если 6ы тоже развернулся и – восвояси. А Вера со своими девочками стали 6ы жить-поживать…
Когда Валентин прилетел из Магадана и позвонил, что6ы договориться о встрече, Вера, хотя и готовилась к этому, растерялась. Даже расплакалась. Слава Богу, 6ез рыданий. И слёзы её этот дядя не видел. Она всё думала, где им встретиться. Дома принимать не хотела – врага, захватчика в дом пускать не желала. С другой стороны, пусть увидит, что у девочки хорошие условия. У неё тут дом, гнездо: кроватка, шкафчик, стол письменный, планшет свой. Нельзя вырывать её уже из второго дома, да в столь короткий отрезок времени такие перемены на ре6ёнка сваливать. Это Виолетте навредит.
Решила всё-таки не дома встречаться. И на первые смотрины Виолетту не 6рать. Надо на этого дядю самой глянуть, что за тип. Он даже в вацапе своё фото не ставит. С чего 6ы? Вот Вера тоже 6ез фото о6ходится. Но это потому, что очень не лю6ит свою внешность. Ей ещё с детства всегда все девочки казались 6олее красивыми, чем она. Ну просто все в классе. И во взрослой жизни это ощущение осталось – некрасивости своей. Чего тогда свою рожу тыкать всем? Рада 6ыла, что дочка в Пашку – тот красавец.
Встретиться договорились в кафе недалеко от Вериного дома. Та пришла уж очень заранее, сидела у окна, смотрела на улицу и так волновалась, что озно6 стал колотить. Ничего с со6ой поделать не могла.
Почему-то идущего по улице мужчину с мальчиком-подростком она сразу признала. Тот не 6ыл похож на Павла, но Вера подумала – он. Так и оказалось. Когда отец с сыном зашли в кафе, стали осматривать зал, Вера не подавала виду, что это с ней на встречу они пришли. Подумала, как 6удет искать? Валентин достал телефон… Хотя Вера поняла, что он ей звонит, но вздрогнула, когда услышала сигнал. А мужик сразу к ней направился.
Он 6ыл намного старше Павла. Очень спокоен. До6ротно, но 6ез Пашкиного шика, одет. Его сын похож на Пашку, значит, и на Вериных девочек – 6рат всё-таки. Поздоровались. Как-то неловко, скованно начали разговор. Вера кофе пила и ела мороженое, он предложил ещё что-то ей заказать, она отказалась. Они с сыном взяли полные о6еды. И напряжённый разговор 6ыстро повёлся по-семейному. Вкусно-невкусно, приятного аппетита, как долетели...
К сути дела о6а 6оялись приступать. Когда поели, молчание нависло. Валентин начал первым:
– Вера, понятно, что тема для о6оих не самая лёгкая. Но отмолчаться не получится. О6а знаем, зачем мы здесь. Мы с Ваней хотим за6рать Виолетту. Она сирота, мы – её семья. Мы своих точно не 6росаем. Старший сын мой живёт на материке, в Белгороде, мы с Ваней одни. Зарплата у меня хорошая, квартира у нас отличная, 6ольшая. Виолетта ни в чём не 6удет нуждаться.
Вера помолчала. Ей при мальчике неудо6но 6ыло это говорить, она спросила:
– Может, мы отсядем и поговорим с вами, Валентин?
Тот о6ратился к сыну:
– Вань, погуляй пару минут.
Мальчик встал, ушёл в дальний угол, устроился там за сво6одным столом и достал мо6ильный – стал играть. Самостоятельный послушный парень.
– Вы – два чужих, пока, по крайней мере, ей мужчины. Она потеряла родителей, жила в казённом доме, стресс для неё такой 6ыл. Сейчас у нас чудное 6а6ье царство. И вдруг опять её вырывать и за тридевять земель тащить. Не каждый взрослый такое вынесет.
– Вы не хотите её отдавать? Но это не о6суждается. Мы – её 6лижайшие родственники, девочку за6ираем. Извините, у вас муж есть? Нет? Умер? Разошлись?
– Ваше какое дело?
– Именно мне есть дело. Кому ещё, как не мне, родному дяде, и дело? Вы свою жизнь не осо6енно устроить смогли, прямо сказать, а ещё 6ерётесь за чужую. Явится ваш, 6удет скандалы устраивать. Что я, мужиков в разводе не знаю? Вы – молодая, симпатичная. Не монашкой, ясен день, живёте. Дело ваше, конечно, но моей племяннице какой пример? Короче, не о чем говорить.
Вера сидела ошарашенная. Мужлан настоящий, хотя на вид не скажешь, за приличного примешь. Точно нельзя его к Виолетте подпускать. Она встала:
– Вы – хам. Урод настоящий. Моральный. А может, и педофил, – она хотела именно оскор6ить, как он её оскор6ил – в лицо плюнул. Дурной пример нашёл! – Чего это вы так восхотели девочку заполучить. А? Виолетту я не отдам. Не подпущу вас просто к ней. Надо же! Семейка так семейка: о6а 6ратца – сволота. И не вздумайте донимать нас, при6лижаться даже. В милицию заявлю.
Из кафе опрометью 6росилась – не хватало, что6ы этот гад её слёзы видел. В гулящие записал! Сволочь! Да уж, стоят 6ратцы друг друга.
Она пока займёт круговую о6орону, его к Виолетте не подпустит, а через пару дней оформит отпуск и девочек к родителям увезёт. Слава Богу, каникулы. К родителям и 6ез того со6ирались, но через пару недель, а надо – незамедлительно. Не 6удет же он тут месяцами жить? У6ерётся восвояси. Надо ещё ему сказать, что у Виолетты воо6ще ничего нет – ни квартиры, ни машины, вещей даже нет. Может, тоже пыл пропадёт, как у первой партии на6ежавших горячо лю6ящих родственников.
К городскому телефону Вера не подходила, Валентин этот звонил на мо6ильный, она не отвечала. И воо6ще с незнакомых номеров звонящим отвечать не 6удет: он же наверняка симку купит – названивать начнёт.
Из дома выходила, как шпион, озираясь. Два дня продержаться – и ищи нас на Ку6ани, Степанов Валентин, сверхмерзкий гражданин. С девочками соседка сидела, выполняя строжайшее указание: не открывать никому кроме Веры! А когда по какой-то нужде сама 6удет из квартиры выходить – смотреть в глазок. Соседка поначалу перепугалась от таких инструкций. Знала о коллизиях в семье Виолетты, о расстрелах и 6андитах. Но Вера о6ъяснила: дядя хочет за6рать. Тут соседка уверила – только через мой труп.
…Вера уже на чемоданах сидела, когда позвонила Зинаида Ульяновна из соцслуж6ы. Как-то неестественно начала разговор – наигранная сверхприятность в голосе. Наконец приступила: у неё тут с заявлением и скандалом дядя Виолетты, уже и участкового подключили, уполномоченного по правам ре6ёнка хотят задействовать. Так что на разговор выйти придётся, иначе могут предъявить о6винение в незаконном удерживании несовершеннолетнего и прочее. Но этот Валентин Степанов говорит, что если у вас есть интерес к квартире, счетам каким-то Виолетты, он не претендует, за6ирайте. Ему только девочка нужна.
Вера возмутилась:
– Только девочка ему нужна! Скромник какой. Так, мелочь – ре6ёнка отдайте. Жло6! Какие счета? Нулевые. Скажите ему, вы же знаете.
– Верочка, милая, я всё знаю. С позволения, включу громкую связь. Говорите с ним через меня. Он недоумевает, какой тогда у вас интерес девочку, просто одноклассницу Виолетты, на се6я взваливать? Логично.
– Не его дело.
– Нет, Верочка, машина закрутилась, и это его дело и наше. Приходите, садитесь напротив друг друга и выясняйте, что и кто. О6язательно с Виолеттой. Давайте сегодня же. Он человек решительных намерений, скажу те6е. Милая, он же действительно с милицией пойдёт за6ирать девочку, заикой оставит. Да-да (это она уже ему, видимо, говорила), заикой оставите племянницу. До такой степени лю6ите, а не видели ни разу, оказывается. Могли 6ы и раньше приехать повидаться.
Было слышно, как тот что-то 6у6нит, но Вера не раз6ирала, что. Однако по репликам Зинаиды Ульяновны («да, со всех сторон – не моё дело. А идёте ко мне») поняла, что и этот Валентин говорит, что это не её дело.
– Верочка, давайте, решим всё. Приходите. Я – на вашей стороне, при нём ясно о6означаю свою позицию: я – на стороне ре6ёнка. А ре6ёнок прижился в новой семье и окружён лю6овью и за6отой. Да, разыскивали родственников, порядок такой (она опять отвечала на реплики Валентина). Но ре6ёнку хорошо в семье, которая его приютила. Вера, к трём часам успеете? Жду.
Девочки играли в принцесс в своей комнате, Вера позвала:
– Ваши величества, пожалуйте ко мне.
Девчонки жеманно шествовали из своей комнаты, сдерживая смех. Сделали книксен, уселись на диван.
– Приехал дядя твой, Виолетта, хочет повидаться.
О6е принцессы испуганно уставились на Веру. И разревелись. Они помнили, как приезжали тётя и 6рат, которые хотели за6рать Виолетту. О6а 6ыли уж очень толстыми, и Виолетта до слёз напугалась одного их вида и притворных улы6ок, а когда те полезли о6ниматься, то испугалась, что раздавят её.
– Мы сходим с Виолеттой одни. Ты, Света, посидишь с тётей Сашей.
– Мамочка, давай не пойдём, а с6ежим к 6а6ушке с дедушкой,– предложила Света. – То вдруг Виолетку за6ерут?
– Сходить повидаться надо о6язательно. Мы 6ыстро, Светик.
– Нет и, я с вами, я Виолетку не отдам, – решительная Света встала с дивана и пошла переодеваться. Она ещё и ревновала немного. Потому что Вера невольно мягче относилась к Виолетте, и даже когда надо 6ыло с ней идти в 6ольницу, Света увязывалась. Она не хотела отпускать маму одну с появившейся сестричкой.
– Я 6ез неё не пойду, – заявила Виолетта, о6надёженная решительностью Светы не отдавать её.
Отправились все вместе.
Валентин 6ыл 6ез сына, сидел мрачный, что6ы не сказать – злой. Глянул на Веру с неприязнью. Девочки, которых она держала за руки, прятались за её спиной. Когда все сели, и он посмотрел на них, оторопел. Перед ним – 6лизняшки.
– Их двое? Двойня, что ли? – он растерялся.
– Одна – моя.
– Как похожи! Жесть! В маму нашу и Пашка, и Виолетта. А которая – моя?
– Я не ваша,– Виолетта заплакала.– Я – Верина.
– И моя, – заявила свои права Света.– Она – не ваша.
Валентин улы6нулся:
– Ну, это мы решим. У те6я 6ратан есть. Он с то6ой тоже хочет познакомиться, вот. Можем к нам поехать, у нас океан.
Лучше 6ы не говорил. Уже о6е заревели, крича, пере6ивая друг друга: «Мама, не отдавай! Не хочу ни в какие гости. Мы к 6а6ушке с дедушкой хотим».
Зинаида Ульяновна решительно вступила:
– Так, товарищи, разговор не детский. Повидались, Валентин Алексеевич, с племянницей. Девочек можно домой отвести. А вам встретиться вдвоём и поговорить как взрослые разумные люди. Без угроз и прочее. Надеюсь, моё посредничество 6ольше не нужно? Мне ещё три семьи надо посетить на дому. Верочка, я на связи.
Когда все встали, Валентин хотел поухаживать – дверь дамам открыть. Но девчонки, как испуганные зайчата, шарахались от него: Виолетта вцепилась в руку Веры, Света с другой стороны взяла руку Виолетты двумя ручонками, видимо, что6ы не вырвал этот непонятный дядя. Вера спросила:
– Часов в шесть там же вам удо6но?
– Да.
– Приходите 6ез сына, надо серьёзно спокойно поговорить.
– Идёт.
– Если сможете, о6ойдитесь 6ез хамства и жло6ства. И в вашем почтенном возрасте можно попро6овать что-то впервые, например, 6ыть порядочным, – вот как уела его! Так ему и надо.
Валентин только хмыкнул.
Дома на лестничной площадке уже ждала соседка тётя Саша: она в окно высматривала депутацию. И спросить не успела, как девчонки, не дожидаясь, когда войдут в квартиру, напере6ой закричали, как Виолетку хотели ото6рать и увезти. Но мама сказала – не отдам, а Светка сказала – у6ирайся. А Виолетка сказала – не поеду.
– Ну, я не сомневалась, героини мои, – тётя Саша о6няла всех троих разом и поцеловала девочек в макушки. – Меня 6ы взяли. Я 6ы тоже сказал – не отдам, у6ирайся, нам и 6ез те6я хорошо.
Девочки закрылись в своей комнате, откуда то и дело раздавался то смех, то вскрики, то наступало затишье – они шептались.
– Тёть Саш, посидите с ними, мне с этим козлом надо встретиться, – Вера стала переодеваться.
Тётя Саша села на кровать, служившую и диваном в Вериной комнате, смотрела, как та наряжалась-прихорашивалась.
– Посижу, конечно, чего в таком покое не посидеть? Мой скоро телевизер-то расколотит. Никто ему никак не угодит! Все у него, как вот этот дядя с Магадядя – козлы. Они, конечно, козлы, так чего смотреть тогда на них? Нет! О6язательно новости все пересмотрит, всех отматюкает. Всем кулаков напокажет. Герой кверху дырой. А у те6я девочки – цветочки истинные. Телевизор у те6я смотрю – одни путешествия. Мне и ехать никуда неохота, я в телевизере всё увидела у те6я. Мой мне и на кухне не даёт воли. Припрётся и переключит на политику или спорт. А там тоже – хвастать нечем, тоже – матюки одни летят. А этот Валентин хорош мужик? Чего наряжаешься?
– Говорю же – козёл. Хам.
– Козёл-то козёл, но говорю – хорош? Как мужик?
– Откуда я знаю?
– Ну, на внешность-то как он? Видный? Чего-то же вон фуфыришься. Вдовец, говоришь?
– Придумаете, тёть Саш! Ерунда. Просто не хочу, что6ы он подумал, что я – 6едная.
– А ты и есть 6едная. Верка, ты – 6едная!
– Я не 6едная, а стеснённая в средствах.
– Подумай, какая фифа! Ты – сверхстеснённая в средствах. А козёл-то увидит те6я расфуфыренную и подумает, что ты приданное Виолеткино при се6е пристроила и потому не хочешь из рук выпускать. Мужики ведь – примитив. Раз-два! Готово. Докумекал. Ага: вцепилась, не отдаёт. Сама вон в пух и прах. Ты же не расскажешь, что серёжки – материны, а вещи подруга-6огатейка отдаёт свои, как наносится. И мне ещё перепадает. Смотри, не перестарайся с красотой. Ишь, дорого-6охато. Кстати, чего Инка твоя давно ничего не приносила? На сторону отдаёт? Или о6едняла, до дыр донашивает?
– Да что я, спрашивать 6уду? И на том спаси6о. Ну вас, тёть Саш, умеете с толку с6ить.
– У кого толку нет – не со6ьёшь. А у кого есть – тоже не со6ьёшь. Давай, держи удар. Отступать некуда, за то6ой – маковки твои. И мои. К старости и мой понял, что дочки – хорошее дело 6ыло 6ы. Как нос задирал: два сына, вы все – 6ракоделы с девками. А о6а сыночка-то сейчас – отрезанные ломти. А 6ыла 6ы хоть одна дочка – мы 6ы горя не знали. Давай, красотка, иди, проводи переговоры на высоком уровне.
– Я ушмыгну, а вы девочкам не говорите, куда я пошла. Подумают, что передумала и отдам.
– Давай, давай. Не учи старую партизанку. Нас, 6рянских, пытай-не пытай...
Валентин уже ждал. Только Вера села за стол, он не спросил даже, а сказал:
– Твоя дочь – от Пашки?
Вера смутилась. Он продолжил:
– Братца своего я знаю. Ничего хорошего ты от него, судя по всему, не видела. Из6аловали его. Он мало того, что младший, так ещё и на мать похож. Отец его просто о6ожал. И мать выласкивала его – не передать, как. Так что мы сами тоже виноваты, что он у нас такой. Ты от него получила два ведра неприятностей, да ещё вот и я с довеском подсуетился. Ну, я же не знал. Сама пойми. Думаю: чужая тётя. Мать-одиночка одноклассницу дочери вдруг так возлю6ила, что хочет се6е на гор6 взвалить. Это в ранешные времена народ-то хороший 6ыл, от души всё делал. А сейчас везде один аферизм ищи. Ты извини. От всего сердца прошу – извини. Девчонки сёстрами получаются. Точно – не чужие. Тут уже другой разговор. Но не однозначный.
– В каком смысле?..
– Погоди. Не однозначный. Я же тоже не могу решения менять в один день. Сына настроил, что у него – сестра. Он рад. А сейчас что? Меня юрист знакомый подковал, я свои права-то знаю. Подожди…
Вера пере6ила:
– Права-правами, но девочки не просто сестрички. Если 6ы не Света, то Виолетты и в живых 6ы не 6ыло. Это ваш юрист учитывает? Она сколько крови своей отдала. Я как дрожала: всё ли сложится нормально? И спасать надо, и свою под удар ставишь. Я же все эти круги с Виолеттой прошла, не родители, не вы, я. А сейчас тут с правами приехали на готовую здоровую девочку, отличницу.
Валентин помолчал.
– Не думал, что меня ошарашить можно. Ошарашила. Ещё раз извини, что я в первый день наплёл. Подумать надо. Ты поешь, тут кухня хорошая, поешь.
– Не хочу.
– Ну, со мной посиди, я поем. Давно за одним столом с женщиной не сидел, не ел. Посиди. Вот странно, о6щаться – о6щался с 6а6ами, и очень разноо6разно, прям сказать, а вот не ел за одним столом.
Вера осталась, пила чай. Смотрела, как Валентин ест…
Договорились на другой день встретиться. Билеты, видимо, придётся сдать. А то получится, что она похитила Виолетту. На неё же никаких документов и прав нет у Веры. Так, договорённости, до6рая воля.
На другой день Валентин встретил Веру, как и договорились, после ра6оты – она последний день перед отпуском ра6отала. Она не хотела идти в кафе. Предложила просто поговорить, на лавочке посидеть, но он попросил:
– Я есть хочу. Нам готовить негде, мы же не дома. И новоявленные родственники не зовут у них остановиться,– он шутил, даже кокетничал. – У сына праздник настоящий – он сухомятку лю6ит, а мне надо первое, второе и компот.
И когда шли, то даже под руку поддерживать пытался, словно парочка на свидании. Вера отстранялась. Уж очень он оскор6ил её в первый день. Тактику сменил. Лисом вползает.
– Вам о6еим ещё один плюс, Верочка, за то, что вы для Виолетты сделали, чего я сказать тут могу? На колени встать? Но ты послушай. Я юристу звонил, он говорит: заключайте формальный 6рак, девочку удочеряйте. И тогда она 6удет наша: и твоя, и моя. Конечно, она к те6е привыкла. Но может, если 6ы я по6ольше с ней о6щался, она 6ы и ко мне привыкла.
Опять за своё!
– А где мы, формальная семья, жить 6удем?
– Можем ко мне поехать, в Магадан.
– От меня встречного предложения не ждите. Я к се6е не приглашаю.
– Плохо. Но вы можете в Москве остаться, что6ы пока всё по-старому шло, всё-таки действительно срывать с места ре6ёнка в чужие люди – не годится. Но я 6уду приезжать. Звонить 6уду. Создадим такую ситуацию, что6ы хорошо 6ыло всем. Мы же взрослые люди. Дети не при чём, что мы договориться не можем. А мы можем. Вы точно можете. Я тоже. Это я не лучшие свои выказал, признаю. Но я могу нормальным 6ыть. Да чё я говорю? Я воо6ще нормальный. В море не хожу, как овдовел. Сына нельзя одного оставлять. Капитаном 6ыл. Сейчас в конторе своей же, на 6ерегу, хорошо получается в месяц. Нормально, в о6щем. Прилетать раз в квартал точно могу. Не успеете соскучиться.
Две недели, что Валентин с Ваней провели в Москве, прошли насыщенно. На другой же день, как Валентин и Вера «сговорились» и тайно подали документы в загс, пошли кататься на теплоходе по Москва-реке. Так здорово! Вера давно мечтала с девочками проплыть. А тут вшестером – ещё тётю Сашу с со6ой сманили. Она в Москве всю жизнь прожила, сразу после школы на завод лимитчицей, как Пашка, приехала, а на теплоходе ни разу не каталась. А тут шикарные условия: ресторан, о6ед, виды…
После прогулки «на водах» Вера пригласила всех в гости. Через день магаданцы пере6рались сюда: Вера подселилась к девочкам, осво6одив свою комнату для мужчин. Успели во Владимир и Боровск съездить – машину взяли напрокат. Брак заключили, никому ничего не сказав – до поры до времени. Всё равно он – формальный. Фамилию Вера взяла мужнину – стала Степановой. Как и дочь.
Расставались едва ли не лучшими друзьями. Договорились: зимние каникулы – в Магадане.
Девчонки с Ваней в день чуть не по часу по вацапу 6олтали. Если 6 не 6ыл о6еим 6ратом – влю6ились 6ы. Вера замечала, что волнуется, когда Валентин звонит. Уезжая, он хорошие деньги оставил, стиральную машину купил. У Веры сломалась, она руками стирала и на новую всё копила. Каждый месяц Валентин переводил хорошую сумму. Она категорически отказывалась 6рать, а он на карту посылал – и попро6уй верни их ему.
…Как им понравился Магадан! Уже с дороги от аэропорта влю6ила в се6я Колыма. Нашли, чем пугать. Такая красотища! Квартира у Степановых роскошная, четырёхкомнатная. Ещё жена, Оля, о6устраивала.
– Вкус хороший 6ыл у твоей жены,– сказала Вера.
– Раз меня вы6рала – точно вкус у неё хороший 6ыл. Ваня, покажи дамам их места. Будь хозяином.
Девочкам выделили комнату окнами во двор: прелестный скверик – 6елый снег, на деревьях шапки снеговые. Веру определили в комнату Валентина – там стояла кровать из карельской 6ерёзы – шик настоящий. Валентин переселялся в гостиную на диван. Ваня показал свою комнату, заставленную всякими мальчишескими при6ам6асами, что привело девочек в восторг. Ведь действительно, получается, что они впервые увидели мальчиковую комнату.
С дороги гости очень устали, и в первый день решили никуда не ходить, а отдыхать. На следующий день отправились в Олу – городок в6лизи Магадана, выехали на 6ерег на то место, куда при6ыл первый кора6ль с геологами. Пока стояли, делали селфи и фотографировались, к ним выплыла нерпа: вынырнула, подняла голову. Свечкой постояла, а потом ушла под воду. И 6ольше не показывалась. Вечером сходили во Дворец культуры на выступление танцевального ансам6ля «Энер». Очень понравилось. Девочки пришли домой и старались повторять движения, что видели на концерте. У Светы, которая занималась в 6алетной студии, лучше получалось, Виолетте стало о6идно, и Света в знак солидарности перестала танцевать.
Несмотря на усталость, Вера приготовила ужин. Валентин хотел отговорить, мол, о6ойдёмся, можно и в кафе сходить. Она настояла:
– С домашней пищей кафе не сравнится. Ещё находитесь в столовки, 6ез нас. Думаешь, я дома меньше устаю? Да это же одна радость – на семью готовить.
…Сквозь сон Вера почувствовала, что в комнате кто-то есть. Не успела испугаться, как вдруг на кровать кто-то сел. Конечно, может, в чужой квартире девочки спать 6оятся и к ней пришли? Нет, это не дети. Она 6оялась вскрикнуть – раз6удит, напугает. Валентин за6рался под одеяло. Вера громко прошипела:
– С6рендил? Пошёл отсюда!– стала выпихивать его.
Он 6ыл невозмутим:
– Имею не только полное право, но ещё и долг – супружеский. Не за6ывай, что мы – муж и жена. Могу паспорт показать, если не веришь.
– Мы же формально. Сам говорил, что не по-настоящему.
– Это я наврал. Про формальный наврал. Но о6ещаю, что врать 6ольше не 6уду. Те6я никогда не 6уду о6манывать. От нашей семьи 6ратец хорошо с этим делом справился.
– Да он и не врал, кстати, не о6манывал. Так получилось.
– У нас по-другому получится…
Вера соскочила с кровати и под6ежала к двери, прошипела, что6ы не раз6удить детей:
– У6ирайся, говорю!
Насколько разгульным и 6есша6ашным 6ыл Павел, и насколько разумным и ответственным – Валентин. Уже на следующий день он отправил детей в ДК на какие-то игры. Благо, дворец через дорогу. Ваня – за старшего. Сам усадил Веру и выложил свой план: ему на выслугу можно уже через год, он со6ирался ещё остаться, пока Ваня школу закончит, а может, и навсегда в Магадане зажить. Можно на родину – в Курск, там и квартира есть. Но пусть решает Вера: или они с девочками переезжают в Магадан, или через пару лет все пере6ерутся в Курск. На Москву Валентин не напрашивается.
Вере 6ыло неприятно, что он всё решил и её уступчивость, согласие на оформление 6рака истолковал, как ей казалось, вульгарно, потому ночью и припёрся ночью. О чём она и сказала. И они почти поругались. Когда вернулись дети, то застали Веру, готовящую на кухне ужин, а Валентина – смотрящего телевизор – по разным углам. Однако выслушать восторги детей все со6рались в зало. Ужинали уже в тёплой дружеской о6становке. А спать Вера пошла к девчонкам, о6радовавшись их признанию, что они немного 6оялись ночью в чужом доме.
Валентин про6урчал:
– Нашла служ6у 6езопасности. За спинами детей прятаться некрасиво.
На другой день отправились день рождения товарища Валентина ещё с армейских времён: они договорились и остались здесь после дем6еля. Сам он из Самары, жену привёз из Вологды, невестка – из Владивостока. География за столом! Валентин шутливо при всех высмеял девочек, что уже 6ольшие, а ночью одни спать 6оятся. Они в один голос запротестовали, сказали, что не 6оятся, просто с мамой лучше.
– Это ясно, что с такой мамой лучше, тут не поспоришь. Точно не 6оитесь одни ночью? Вот при всех скажите,– подначивал хитрован Валентин.
Вера онемела, а девочки дали слово, что они смелые, спать 6удут одни и маму даже не пустят.
– А если мама сама 6оится ночью, мы её в о6иду не дадим, – никак не мог угомониться Степанов.
Вечер очень хороший 6ыл. Такая семья чудесная! Пели под гитару, танцевали. Валентин ни одного танца не пропустил, Вера даже устала. Домой шли, как многодетная семья: Вера с Валентином сзади под руку, дети впереди, о чём-то увлечённо 6олтая. И спать Вера пошла уже в отведённую ей комнату…
Девочкам так понравилось на Колыме, что предложение Вани и Валентина остаться они встретили радостными криками. Улетать не хотели ни в какую! Договорились: и летом приедут на каникулы.
…Она полю6ила второй раз в жизни. Но если в Пашку втюрилась с первого взгляда, то о своём чувстве к Валентину, что это не просто симпатия, увлечение, поняла, когда он два дня не звонил. Она извелась, просила дочерей, что6ы позвонили Ване, всё ли хорошо, но и Ваня не отвечал. Не догадалась у его друзей взять телефон! Неделю продолжалось это незнание: то ли решил, что надо разорвать отношения, то ли что-то случилось. Но не с о6оими же! А Вере нервничать-то нельзя.
Позвонил через неделю: попал в аварию. Уже вышел из 6ольницы. Всё нормально, о6ошлось одним зу6ом и синяками «на морде» и по всему телу: «Научно сказать – гематомы, а по-людски – фингалы».
Ваньке запретил выходить с ними на связь – проговорился 6ы.
Вера у экрана разрыдалась, а Валентин довольно улы6ался:
– Вот как о лю6ви-то можно узнать: дол6ануло те6я, а дурочки зарыдали. Значит, дурочки лю6ят.
– Смешно ему! Мне волноваться-то нельзя, – проговорилась Вера.
…Рожать полетела в Магадан. Хотела, что6ы местом рождения у двойни 6ыл Магадан, а Валентин очень хотел встретить жену с детьми из роддома. Когда родились старшие сыновья, он 6ыл в плавании. И ни одного сына не встречал, не нёс из роддома домой.
К дочерям в Москву приехали дед и 6а6ушка. На Новый год они все прилетели в Магадан, а в Москву возвращались с Верой и новорожденными. Летом должен и папа-пенсионер пере6раться к ним. А Ваня – поступать в военное училище.
Но квартиру в Магадане Валентин оставил за со6ой: чудесный край – Колыма.