Повесть
Автор благодарит за консультации, идеи, интересные истории из жизни педагогический коллектив Воронежского Центра образования №1 и участников литературного объединения "Юный спасатель", с которым довелось работать в 2009-2010 гг.
- Контрасты, конечно, в этом классе потрясающие! – вступил в разговор учитель математики. – Тяжело моментами: одни на лету схватывают, а другие… Вроде стараются – но каким трудом эти «трояки» им достаются!.. Азаров тот же… И Людочка… Вряд ли куда-нибудь поступят.
- Ну, не знаю, как Люда, а Женьке можно и не поступать: по профподготовке у него все блестяще – работать вполне сможет, - сказал учитель физкультуры. – Ну, проходит всю жизнь в сержантах… Помните Анатолия Карелова?.. Они лет пять назад выпустились.
- Больше, Иван Михайлович! – возразил математик. – Лет шесть-семь.
- Не важно, - мотнул головой физкультурник. – Я его летом видел, поговорили немного. Он в пожарной части… вот в этой, которая на Кольцовской. Сразу после школы не поступил, а потом и поступать не стал. Говорит: «Мне нашей подготовки через голову хватает. А зарплата… ну, пусть на две сотни меньше, чем у офицеров».
- Ой, ну, это он прямо зря! – расстроился учитель математики. – У них в выпуске ребята слабее были – и те куда-то попали – кто в политех, кто в строительный. Платно, конечно…
- Ну, вот: платно! Это если есть возможность. А за него кто платил бы? Мама-инвалид? Нет, все-таки более-менее удачно парень устроился: база была, опыт накапливается… дай Бог! – подвел итог Иван Михайлович.
- Да у меня и с английским такая же картина, как у Алексея Алексеевича с математикой, - проговорила Инна Валентиновна. – Ходырева с Тарасовым хоть отправляй иностранные делегации встречать, а кто-то…
- А почему только Ходырева с Тарасовым? – перебила учительница истории. – А Гусаров? Или с английским не очень?
- Да с английским-то у него все в порядке, только его нельзя к иностранцам пускать: может так встретить, что до разрыва дипломатических отношений дойдет… Ох и язва же!
- А все-таки общее что-то есть, - сказала Тамара Александровна. – Иначе они такую специальность не выбрали бы. Помню, я первый год тут работала… Дежурили однажды мы с Тарасовым возле спортзала. Тихо почему-то было, мы даже смогли поговорить немного. Мне все интересно было: какая программа, что они изучают… школа-то не совсем обычная – с военными классами. Математиков да гуманитариев везде хватает, я про них все знаю, а тут для меня самой все новое. Он мне взахлеб рассказывает: и что они учат, и кто их учит, и как первую помощь оказывать, и про ожоги, и про переломы – и про открытые, и про закрытые... про травматологию, где они занимаются, и что психологи из МЧС с ними уже работают (надо же, дескать, быть готовыми и к тому, что размазанного человека увидишь)… «Господи, Максим! – говорю. – Вот кого – а тебя рядом с размазанным человеком я просто не могу представить». – «Почему?» - спрашивает. «Мне кажется, ты слишком добрый для такой работы», - отвечаю. И знаете, что он мне сказал?.. Вот до сих пор я его тогдашнего помню: он же в восьмом классе росточком невысокий был (почти на голову ниже меня), смотрит снизу вверх… глазищи эти карие в половину лица… И говорит совершенно серьезно: «А в спасатели только добрые и идут! Недоброму тут делать просто нечего. Ну, что – недобрый человек куда-нибудь в завалы полезет? Или в огонь?»
- Ну, Тарасов – это вообще человек особенный!
- Да они там все такие.
- Мне вообще вся параллель нравится. Жалко расставаться будет.
- А это каждый год так, Ирина Алексеевна! Вы вот два года отработали – и уже жалко. Да в нашей школе они всего пять лет учатся, - Тамара Александровна вздохнула. – А представьте, как учителям музыки, которые много лет работают: уж у них-то на глазах вся школа – музыка же с первого класса. Ну, закончилось в восьмом. Потом МХК. Да и мероприятия готовишь с ними до конца одиннадцатого. Вот и представьте каково это: одиннадцать лет вместе – и расставаться.
- Тамара Александровна, сегодня только второе сентября, - засмеялся математик. – А у вас настроение, как двадцать пятого июня. Подождите хандрить – они еще год нас всех радовать будут.
***
В сентябре и начале октября горожане, каждый день проходящие через детский парк «Орленок», видели на одном и том же месте высокого худенького паренька в темно-синей форме с надписью «МЧС России» и металлическими буквами «К» на погонах, из чего следовал вывод, что паренек курсант или кадет одного из серьезных учебных заведений, готовящих будущих спасателей. То, что форма была старой темно-синей, а не новой темно-бирюзовой, говорило, что ее владелец не первогодок. Ярким, как огонек, пятном выделялся на темном фоне кителя оранжевый берет, заправленный под погон на левом плече.
Частенько прохожие видели и девочку, которую этот парнишка ожидал. Люди немолодые неодобрительно замечали: «Занятия прогуливает. Из-за девчонки. Куда их командиры смотрят?». Молодые (особенно девушки) тоже не одобряли: «Что он в ней нашел? Он красивый – а она так себе»…
А паренек стоял в парке каждый день – то с утра, то после обеда. На его серьезном лице появлялась улыбка, когда в конце аллеи появлялась высокая длинноногая девчонка в черном. Но всякий раз улыбка вмиг сменялась выражением ужаса: увидев парнишку, девчонка переходила на бег – и бежала она не семенящими шажками, а так, словно сдавала кросс на время. Вот только обувь у нее для кросса никак не подходила: туфли на высоком, хоть и устойчивом квадратном каблуке. Короткое черное платье уползало вверх, а длинный легкий плащ, который девчонка носила нараспашку, летел за ней, как шлейф.
- Не беги! Упадешь! Сумасшедшая! – испуганно кричал парень, привлекая внимание гуляющих в парке.
Но девчонка только прибавляла скорости, подлетала к нему и, швырнув свой симпатичный портфельчик на скамейку, если таковая находилась поблизости и на ней никто не сидел, или просто в ворох осенних листьев, повисала на шее.
- Смерти моей хочешь, - ворчал парнишка, когда восторги по поводу очередной встречи слегка утихали, и поднимал портфель подруги из листьев.
- Ты будущий спасатель, - смеялась девчонка. – Должен быть стрессоустойчивым.
- Я с тобой последних нервов лишусь, - паренек вскидывал на плечо спортивную сумку, брал в ту же руку портфель девочки, а другой рукой обнимал ее за талию. – Куда пойдем?
- Ну… «куда»… - девчонка оглядывала аллею. – От бабок подальше, - сердито шептала она, перехватив любопытные и неодобрительные взгляды сидящих на скамейках женщин. – И чего в детский парк таскаться? Они же не дети.
- «Пятьдесят – это так же, как двадцать, ну, а семьдесят – так же, как десять», - отвечал парнишка словами из песни. – Пойдем, побродим… где-нибудь место найдется же.
***
Дни стали долгими и унылыми. А может, они просто такими кажутся тем, кто практически ничем никогда не болел? Ну, конечно: не болел, не болел – и вдруг лежишь вторую неделю, уже бок отваливается.
Артем не спорил – понимал, что так надо. Да и не выйдешь никуда с такими «фонарями». Тем более, он сам же решил к врачу не обращаться. И мама, хоть волнуется, поддержала его. Отец его не трогал несколько дней, таблетки, которыми пользуется сам, отдавал маме, а она уж Артему. Вчера только на минуту заглянул в комнату сына и жестко сказал:
- Думаешь, она это от большой любви устроила?.. А знаешь – нет! Это чтобы маме назло. И сама ей об этом сказала. Вот и думай теперь, любовь ли это. Телефоны и у нас, и у них поменяли, прими к сведению. Пришлось заплатить… ну, это по делу, не жалко.
И закрыл дверь. А Артем стал думать. Что «устроила» Вика – это, конечно, от любви. И что маме назло – Артем тоже принял с пониманием: будь у него такая мама, как у Вики, он тоже что-нибудь устроил бы…
Голова болела, мысли путались… хотя чего бы им путаться – это были уже просто воспоминания. Началось с того, что Викина классная позвонила ее маме и сказала, что у Вики много пропусков и успеваемость падает. Мама, действуя, как заправский сыщик, выяснила, куда ходит дочь вместо лицея, и к кому ходит. И где учится Артем – тоже выяснила. Были скандалы в школе и дома, отец сам лично провожал Артема по утрам до школьных ворот и, хоть в само здание не входил, Артем знал точно, что отец сидит в машине, припаркованной неподалеку. Да и смысл выходить? Вики в парке все равно нет – тоже мать взяла под контроль ее посещаемость и успеваемость. Даже если у нее нет занятий в студии, то сидит, уроки учит – пробелы-то накопились.
Вика объявилась неожиданно – Артем не поверил собственным глазам, когда, выйдя на улицу, увидел девочку, которая уже порядком озябла и пританцовывала на месте, чтобы хоть немного согреться.
- Привет! – весело сказала она Артему и Владу, который шел вместе с ним.
Артем оглянулся на друга.
- Пока! – засмеялся тот. – Из-под окон только уйдите, а то отцу кто-нибудь донесет.
- Поехали ко мне, - все так же весело предложила Вика. – А то я уже в кочерыжку превращаюсь. Ой, вон «пятерка» как раз! Побежали!
Маршрутку они поймали, забились на самые последние сиденья и, скрывшись за высокими спинками, целовались до тех пор, пока маршрутка не заполнилась и рядом с ними не сели новые пассажиры. Решили все отложить до Викиного дома, а там дело поцелуями не ограничилось – Артем сам от себя такого не ожидал. И пришел в ужас. Что теперь? У нее же резус отрицательный… хотя сама Вика сказала, чтобы он об этом не думал. Легко сказать! Кто-то, может быть, и не думал бы, но он – человек ответственный, поэтому думал. И по дороге домой, и бродя вечером по улице, и поднимаясь по лестнице, и открывая дверь квартиры… Включить свет в прихожей Артем не успел – это секундой раньше сделал отец. А потом страшной силы удар в лицо – такой, что буквально впечатал спиной и затылком в стену. Второй удар почувствовался слабее. Отчаянный крик мамы «Витя!!!» слышался, будто сквозь вату. А как охранник Витя оттаскивал от него взбешенного отца, Артем уже не помнил.
Потом сознание прояснилось. Лежа с закрытыми глазами, Артем слушал разговоры рядом. Мама плакала, упрекала отца в жестокости – будто не знает, что другим он после двух войн уже не будет!
- Ты бы послушала, что эта баба говорила! – рычал отец.
- Может, все-таки «Скорую» вызвать? – это Витя. – Явно же сотрясение! Про Александра Васильевича говорить не надо… что так получилось… Скажем, что на него… в смысле, на Темку… в подъезде напали, а я лоханулся – упустил того.
- Ой, не знаю! – всхлипывала мама. – Они же в таких случаях милицию вызывают. А те начнут соседей спрашивать – соседи ничего не слышали.
- Ну, а как сами?.. – растерянно проговорил Витя.
- Точно так же, как и в больнице: лед! – отец говорил короткими отрывистыми фразами. – Пакеты есть? Вот воды набрать, положить в морозилку… чтобы лед плоский был. А таблетки, которые у меня, и при сотрясении назначают. Витя, уймись! Кто по больницам полежал – сам не хуже любого врача соображает, что к чему. А уж на войне – все медики. Если хоть чуть хуже станет – естественно, придется вызывать… и сдаваться.
Артем понимал, о чем речь: отец в милиции был хорошо известен. Вроде бы герой, орденоносец, успешный предприниматель, но заявления на него уже были, и дела, заведенные и через некоторое время отправленные в архив, никуда не делись, и могут снова появиться в связи с каким-либо новым инцидентом.
- Обойдусь, - тихо сказал он, по-прежнему не открывая глаз. – Какая разница, где лежать.
- Ну, если вдруг... Александр Васильевич… пусть я буду плохой охранник: упустил, - повторил Витя. – Мало ли что соседи ничего не слышали – драки часто без шума бывают.
- Спасибо, Вить… Но это – в крайнем случае… потерплю.
- Ладно, молчи, - грубовато сказал отец и ушел набирать воду для заморозки.
Так Артем и лежал вторую неделю, поднимаясь только, чтобы дойти до туалета. В целом состояние было сносным – могло быть гораздо хуже. Черные пятна на лице постепенно бледнели, превратились в пестрые. Друзьям, заходившим навестить, слегка соврал – сказал, что подрался с отцом (не говорить же, что его попросту извозили, как щенка).
- Ненормальный, - сделали вывод ребята. – Он же убить тебя мог.
- Но это я – только вам, - предупредил Артем. – В школе без подробностей – просто: я болею.
- Ага, - кивнули друзья и распрощались: они прекрасно видели, что Артем все-таки чувствует себя не очень хорошо.
Мама за эти дни постарела. Артем не раз слышал, как она потихоньку плачет в своей комнате. Сложная вещь – любовь, это он уже понимал.
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного произведения.
Совпадения имен персонажей с именами реальных людей случайны.
Дорогие друзья!
Пишите отзывы в комментариях, ставьте лайки и подписывайтесь!
От вас зависит развитие канала.