Найти в Дзене

Про проблемы немецкой журналистки

Я не считаю, что немецкая журналистика непогрешима / свет в окошке / идеал всех идеалов. Естественно, если сравнивать с пассажами про «радиоактивный пепел», уровень выше. Но случается разное.

В 2018 году Der Spiegel сообщил, что один из его лучших корреспондентов — Клаас Релоциус — на протяжении семи лет писал статьи, в которых частично или полностью выдумывал сюжеты и героев. Некоторые из этих статей были награждены премиями, а самого Релоциуса в 2014-м CNN назвал «Журналистом года», a Forbes включил его в число 30 самых перспективных медиаперсон до 30 лет. Свою вину Релоциус признал, из Spiegel его уволили.

Потом была громкая история с Юлианом Райхельтом, главредом главной желтой газеты страны — BILD. Причиной стало опубликованное в газете The New York Times расследование, посвященное любовным связям Райхельта с сотрудницами редакции. При этом юристы сумели доказать, что несмотря на некоторые «ошибки», ничего противозаконного в его действиях не было. Поэтому Райхельт отделался довольно безболезненным увольнением и сейчас делает собственный проект.

-2

И вот на днях также громко ушел со своего поста Бенжамин Фридрих, главред одного из моих любимых журналов Katapult Magazin — того самого, которые вспомнили про мой гонорар спустя полгода.

Выяснилось, что забыли и не заплатили они не только мне. Год назад Katapult организовали фонд в поддержку Украины и создали специальный проект помощи украинским журналистам, потерявшим работу. Всего в фонд поступило добровольных пожертвований на сумму более 300.000 евро.

-3

По итогу про редакцию в Одессе забыли сразу после открытия, а обещанных денег журналистам (с их слов) так и не выплатили.

Все денежные обвинения Фридрих категорически отверг, заявив, что журналистам было выплачено все до последнего цента. Тем не менее, он официально уволился с поста главного редактора, чтобы полностью сконцентрироваться на проекте Katapult Ukraine.

С одной стороны, каждый такой журналистский факап вредит всей отрасли. С другой стороны, утешает, что институт репутации в Германии работает, а ошибки открыто признаются.