НАЧАЛО. Сегодня Степан опять – случайно так вышло – шёл мимо Любиной работы. Так, краем шёл, чтобы меньше в глаза бросаться… третий раз…
Вышла Люба, улыбается, подружкам махнула и пошла совсем в другую сторону.
ЧуднО. И не к дому родительскому. И точно не к их со Степаном жилью.
Ноги Стёпчика сами понесли следом.
Ясно. С таким настроем только к любовнику новому спешат. Как разогнался, как поднёсся к изменнице.
Только и сказать обличительного ничего не успел, потому что Люба вдруг падать начала. Степан не успел, а вот парень, впереди идущий, Любу подхватил.
- Отдай, это моя жена! – Стёпка заорал, не выдержал. Любу у него выхватил прямо.
- Так ты б и смотрел за ней, чего это она у тебя в обморок прямо на улице падает? Ты ее бьёшь? – это девка того парня на Степана выз*верилась.
- Чего… Ты… Да я … Это она… - попытался как-то оправдаться Стёпа, удерживая Любу поудобнее.
А девушка тем временем уже «Скорую» вызывала. Повезло, что рядом была, на вызове в соседнем переулке.
В общем, конечно, Степан, как ответственный муж поехал с Любой в больницу.
Там-то всё и выяснилось:
- Вам надо бережнее быть с женой, не волновать, не перегружать, ответственность, понимаете, Вы теперь – будущий папа, глава семьи!
Понимаете, Вы? – это тетка громогласная вышла в белом халате, Степана вразумлять. - Даже ДВАЖДЫ папа! Двойня у ВАС.
А Стёпа, как опять разум потерял…
Даже головой кивнуть не может.
И рот засох.
Глаза тоже поломались. Один глаз совсем закрылся.
Ноги глиной мягкой наполнились.
Поймать Стёпу почти успели, но лоб с шкафчиком медицинским железным встретился при падении.
Отметка на шкафу осталась.
Ну и на лбу. Попозже…
Через час в приемном покое было не продохнуть – собрался полный комплект сватов: тесть с тёщей, свёкор со свекровью…
Деды только дома остались, и Лизавета.
Странное дело, встреча проходила в полной тишине. Первый раз такое медики видели.
Дома потом, конечно, звуков было намного больше. Много прямо очень звуков… Разных… Слёзы опять же…
Режим Любима Автономовича опять поломался… Никакой автономии, в общем…
И поэтому один важный момент остался совсем незамеченным.
Тоже тихо прошёл.
Встреча деда Тихона Макаровича, мужа бабки Лизаветы с внучком деда Любима – Антоном.
О чём уж они там договорились, как друг друга нашли и поняли? И кто его знает, откуда всё бывает… И куда они вдвоём уехали?
Но только то, что деда Тихона Макарыча нету дома, бабка Лизавета обнаружила лишь на второй день.
И то из-за того, что заметила Лизавета Петровна недостачу в своих сбережениях припрятанных.
Срочно вызвала – вытребовала участкового – парня соседского. Тот решил, что лучше зайти, пока Лизавета Петровна всё начальство на абордаж не взяла.
- Вот. Смотри. Деньги украли. – махала она рукой в сторону комода.
- Кто украл, Лизавета Петровна, Вы предполагаете? Сколько украли? – пытался молодой полицейский гнуть своё, как положено.
Ага, нашел с кем регламент соблюдать…
- Без разницы тебе сколько! – бабка Лизавета его сразу в рамки определила. Дед Тихон мой пропал и деньги с ним.
- Так он Ваши деньги украл? – уточнил парень. – А чего? У него ж свои есть? Он тоже пенсию получает?
- Получает… - неохотно кивнула бабка Лизавета.
- Так что ж… Проиграл свои? – решился предположить неопытный полицейский.
- Чего? Проиграл? Да кто ему ду*ра*ку старому позволит! – уже открыто возмутилась Лизавета Петровна. – Я его пенсию сразу забираю. Не хватало еще, чтоб он самовольно тратил!
- А, так он свою пенсию… свои деньги забрал, наверно… - осторожно предположил полицейский, зная характер бабули.
-Ты тут предположения не строй! – Выдала Лизавета. – Быстро объявляй его в розыск и мои деньги.
Пока канитель с поисками решалась, пропавший объявился сам.
Явился Тихон Макарович.
Вошёл. Молча сел на своё потёртое многолетней привычкой кресло.
Как бабка орала…
Ногами топала…
А чего зря шебуршилась?
Он же глухой… и слепой почти.
А через часик где-то непонятно почему подтянулась родня в избушку бабули Изергиль – бабки Лизаветы, то есть.
- Сын ихний с невесткой за спиной.
- Внук Егор, явно с насмешкой припрятанной.
- И даже Степан, с видом вое*ннообязанного.
Лизавета Петровна нашествия такого НЕсанкционированного ею явно не ожидала.
Попыталась оторваться, команду на возврат выдать, да родственники только плечами пожимали, да усаживались поудобнее.
Бабка Лизавета, деморализованная грубым НЕподчинением, затихла – на пока.
И тут выдал дед Тихон.
Вечно тихий,
незаметный,
просто бабкин Лизаветин, как привыклось, муж:
- Собрал я вас, чтобы дать разъяснение. Сразу всем, чтоб потом вопросов лишних не было.
- Чего это ты так осмелел? – бабка Лизавета опять свои лезвия за очками выставила с шипением.
- Будешь перебивать, вообще без гроша останешься – спокойно озвучился дед Тихон.
Бабка рот открыла, так и осталась. И остальные тоже – дед что?
ВСЁ слышит?
- Так вот. Я написал завещание, всё моё имущество и сбережения оставляю церкви. Не нашей… а вообще. – Лизавета Петровна рот еще и перекосила, язык приклеился к нёбу. Казалось, челюсть сейчас сама выйдет… - Дальше, на развод подаю и на раздел имущества. Будешь, Лизавета, скандалить, продавать начну сразу. И так слишком много тебе всего прощал. – кивнул в сторону Степана - Вон без правнуков чуть не остались…
Думаю, теперь пора МНЕ -РАСХЛАМЛЯТЬСЯ!
Казалось, что теперь – глухой и сразу и немой стала бабка Лизавета.
Потому что вид её прямо как заставка в поломанном телевизоре:
НЕТ СИГНАЛА…
НЕТ СИГНАЛА...
ПОПРОБУЙТЕ ПЕРЕЗАГРУЗИТЬ…
И ТИШИНА. Минута молчания… какая там «минута»… полчаса все.
- Всё. Вопросы есть? – вспомнил Тихон Макарович, что когда-то был старшиной в армии. – Нет? Свободны. Мне отдохнуть надо. Устал.
Тихон Макарович уже засыпал почти, когда к нему потихоньку зашёл внук младший Егор.
- Дедуль, извини, а ты что, правда… - не договорил внук. – Ты, это… я ж никому, ты знаешь, я секреты хранить умею…
- Я что, по-твоему, совсем ду*рак*? Дед чуть усмехнулся.
Вот и понимай, как знаешь.
Спасибо, что дочитали.
