В деревне разный народ живет, кто во что верит, никто не спорит, а просто верит и всё. А про приметы и духов верят все и ежели что, то предупреждают друг друга, чтобы худо не накликать.
У Акулины семья была не большая: дед с бабкой, она с мужем и трое ребятишек, все садятся за стол обедать. Дед во главе, остальные вокруг. Посреди стола стоит большой чугун, в нём ароматная каша.
Ребятишки хотят поближе подобраться, но на угол садиться нельзя! Не к добру, вытянет у тебя Суседушка всю силушку!
А бывало отправит мамка младшего к соседке за какой-нибудь надобностью, тот только дверь приоткроет, тянет ручонки, чтоб схватить побыстрее передачу, да бежать бегом домой обратно, но нет…. “Ты в дом-то зайди, - говорит хозяйка. - Нечего на пороге стоять”. Раньше считалось, что порог переступать надо, а стоять или сидеть на пороге нельзя, порог здоровье забрать может.
Сказывали часто про Суседушку. Не дух, это был, не домовой, а нечто. Невидимый, но осязаемый. Придет Суседко ночью, ляжет на грудь и громко дышит. Да так тяжко становится, что кровь в жилах стынет, пошевелиться страшно. Кто посмелее мог столкнуть его, да на пол кинуть, а на утро в руках шерсть находил, густую, жесткую, с красным оттенком, на медведя больше похожую. Правда таких смельчаков было немного.
Мог Суседушко предсказывать будущее, да только все загадками говорил, что и не поймешь толком, чего ждать. Больше худое предсказывал, вот и не любили его люди да побаивались. Некоторые вечерком еду для него около калитки оставляли, чтобы он в дом к ним не заходил.
Акулина, была образованная, по меркам деревни, женщина. Глупостей не болтала, в зеркало, при возвращении домой, не смотрела и в духов особо не верила.
Та ночь была неспокойной, долго Акулина ворочалась, не могла уснуть. И собаки за окном, будь они неладны, дурили, никак не могли угомониться. Как только Акулина погрузилась в самый первый, еще неустойчивый сон, почуяла тяжелое, ледяное дыхание. Что -то неподъемное, томное лежало у нее на груди. Вскрикнуть, да что уж там, вдохнуть не получалось никак. Помедлив с минуту, Акулина взяла себя в руки и прошептала окаменевшими губами: “Суседушка Добрый Дедушка, к худу или к добру?”
“Хуу-дуу, - медленно выдохнул кто-то. - В это воскресенье увидишь”.
Вскочила Акулина, смотрит по сторонам - никого. Привиделось ли, приснилось?
В ту пору, близилось дело к ярмарке, проходившей в соседней деревне. Обычно, ездили туда с мужем, как на праздник, да вот беда, муж Акулины прихворнул. Хотели было потерпеть, не ехать, да последние деньки ярмарки остались. Делать нечего, пришлось отправиться самой.
Добираться до нее не долго, всего верст шесть. Около двух часов туда, столько же обратно, одним днем успеется. Но рассчитать свое время, когда дело касается ярмарки, невозможно. Ведь товар хочется найти самый хороший, да и в цене не проиграть.
Долго выбирая младшим подарки, припозднилась Акулина, не заметила как время пролетело. Стала думать, ехать домой, или здесь, в деревне переночевать? В ярмарочные дни ночлег найти трудно, все избы забиты торговцами, которые едут издали и живут здесь большими компаниями, все время ярмарки. Да и в темноте боязно ехать одной, и похолодало резко. Неожиданно. С другой стороны - так хочется к ребятишкам своим, гостинцев ведь им накупила! Решилась на дорогу!
Едет Акулина, и все, вроде хорошо. Дорога спокойная, совсем не страшная, только холодно очень, необычно холодно, того и гляди снег повалит, хотя рано еще…
Близь деревни, прямо поперек проезжей дороги, протекала речка, Россоха, не большая. Чуть свернуть с дороги, и вброд перейти можно. Доехала она до речки, повернула к броду: батюшки! Поваленное дерево перегородило дорогу! Как проехать?
Обратно? Да ведь половина пути уже! Глядь, а речка-то застыла! Слезла с телеги Акулина, взяла лошадь за поводья и пошла потихонечку. Шаг пройдет, два пройдет…Да только лошадь встала, сопротивляется, боится. Акулина тянет уздечку. Шаг, другой, бах! Кобыла поскользнулась, упала, сильно ударившись об сухую корягу, рассекла морду. Акулина в рев. Руки трясутся, ноги не держат, что делать? “Давай, миленькая, давай, подымайся!” Акулина опять за уздечку. Но только кобыла попытается встать, как снова удар, новая рана. Ноги у кобылы ослабли, не может. Выпрягла она кобылу из телеги и почти ползком вытащила на себе телегу из речушки. Помогла кобыле подняться на ноги.
Акулина, еле живая, измазанная кровью, перебралась через, казалось бы маленькую, речушку. Дальше, не помня себя от усталости и страха, кое как запрягла кобылу обратно в телегу. Добралась уже к глубокой ночи.
Когда все закончилось и Акулина пришла в себя, она вдруг судорожно посмотрела на отрывной календарь, висевший на стене у зеркала.
Ты чего? - спросил муж.
Какой сегодня день?
Дак воскресенье, последний день ярмарки.
Тут Акулина перекрестилась. Вот оказалось какое худо должно было случиться в воскресенье.