Фильм «ОНО» Сергея Овчарова – огромное революционное событие 1989 года. Команда издательства «Геометрия» искала что-то в архивах «Ленфильма». Точнее – искал звукорежиссёр Евгений Гапеев. Он рылся по картотекам и искал что-то из звуков на «Ленфильме». И вдруг обнаружил плёнки от фильма «Оно», который показали однажды по Советскому телевидению. И один раз по Белорусскому. Этот фильм мало кто видел. В кинотеатрах его практически не было. Конфисковали сразу, как появился. Плёнка не сохранилась. Павел Кострикин общался с режиссёром – Сергеем Овчаровым и сказал, что бетакамы с исходниками найдены.
Как известно, всегда к любому фильму, записывается музыки гораздо больше, чем потом в него входит. Когда удалось обнаружить исходные плёнки, поняли, что вот есть нечто такое, что никто не слышал. Срочно оцифровали, пока плёнка не посыпалась и не умерла. К сожалению, так происходит с аналоговыми носителями. И вот, всё это происходило на наших глазах. В «Геометрии» сильно постарались всё оживить, чтобы получить полноценную запись. Там звучат замечательные музыканты, некоторых даже не удалось выяснить, кто это был, потому что люди уже и не помнят, кто и где играл. Крайне интересная поисковая археологическая работа. Она завершилась тем, что появилась полноценная плёнка.
Нашли бетакамы, из которых восстановили фильм, который мало кто видел. Появилось такое издание, которое вышло к 100-летию Октябрьской Революции. Фильм снят практически дословно по Салтыкову-Щедрину. Текст написан в позапрошлом веке. Игра замечательных актёров. Кажется, это написано про нашу сегодняшнюю жизнь. А про музыку Сергея Курёхина и говорить нечего. Она замечательно придумана, замечательно сыгранна, и есть вещи, которые реально до этого нигде не звучали.
Издатели страшно горды результатом. Благодарят всех, кто помог. Анастасию Курёхину, прежде всего, потому что она нашла фотографии, всячески способствовала в издании. Издания на физических носителях являются не самыми прибыльными. Дай Бог окупить тираж.
Павел Кострикин признаётся, что не любит, когда его называют меценатом. Считает, что живые музыканты, которых издают, говорят, что это меценатство. Если ты музыкант, которого нельзя продать, кому ты нужен такой музыкант. Это важно донести до публики. Хорошая музыка должна стоить денег, музыканты должны зарабатывать, художники, поэты и все люди искусства. За искусство надо платить. В данном случае, вкладом были усилия издательства, а вкладом Анастасии Курёхиной – передача прав, разрешения на приобретение у «Ленфильма» исходного трек-листа, чтобы в полном объёме это всё издать. Поэтому, теперь это не стыдно поставить на полку.
Данная версия издания отличается от той, что выходила на видеокассетах. Во-первых, видео записано с бетакамов. Качество картинки лучше, чем было. Насколько это допустимо. В Москве кинотеатр «Пионер» закупил фильм, и хочет показать на большом экране. Во-вторых, на кассете получилось смешно очень. Перечень замечательных актёров, которые там снимались: Быков, Табаков, Гундарева. Цвет советской актёрской плеяды того времени. Заканчивается этот перечень фамилией В. Цой, и мы вынуждены были разбираться с этим вопросом, вроде все бы знали, что там Цой снимался, а там был некий Вячеслав Цой, в каких-то сценах, которые никто не заметил, он снимался. Кто такой Вячеслав Цой, теперь уже не известно. Какой-то достойный человек и актёр. Люди, издававшие фильм на кассетах, не поленились написать В. Цой, видимо, чтобы как-то поднять продажи.
Саундтрек отличается сильно. Никогда так не бывает, ни в одном фильме, когда записанные песни, все в фильм входят целиком. Конечно, песни все были в фильме порезаны, укорочены, некоторые просто не вошли. Сейчас есть возможность послушать полную версию на диске.
В самом фильме, конечно, режиссёрская версия. Вторгаться в режиссёрскую версию было бы не корректно. Режиссёрская версия в максимально доступном на сегодняшний день качестве, и присутствие саундтрека в том виде, в котором его никто никогда не слышал, кроме звукорежиссёров «Ленфильма», которые это писали. С тех пор этого никто не слышал. Всё лежало в архиве, в «Ленфильме». Некоторые здесь уже их слышали, а больше никто.
Помимо основного саундтрека к фильму, ближе к концу, когда по логике фильма, показана уже более современная жизнь, на сцене появляется рок-группа. Эта рок-группа на самом деле «Группа продлённого дня» из Харькова, которую тогда возглавлял Александр Чернецкий. Они являются там, в отличие от музыки Курёхина, которая ткань фильма, актёрами, то есть, они на сцене. Насколько известно они записали три песни для фильма, а в фильм целиком вошла только одна. Бонусом, конечно, мы не могли не положить все три песни.
Дмитрий Шагин: «Я так понял, что не все видели этот фильм. Цой там незримо присутствует, потому что съёмки будущего города Глупого проходили недалеко от дома, где Цой с Марианной жили. Это юго-запад. Там какое-то жуткое совершенно место, и там снимали действительно в такой обстановке, можно сказать, боевой, потому что было холодно. Дождь, мы там спали в какой-то грязи. И вот этот будущий губернатор, со своими подручными, чекистами с топорами, начинают болото мостить, и потом сами туда падают, и на этих костях… В общем, там полный апокалипсис в результате. И Виктор Цой, может быть, даже проходил мимо. Потому что всегда тогда был рядом. Про Чернецкого уже рассказали, потом он ещё сам расскажет. Замечательный на самом деле эпизод. Дело в том, что приходит такой прототип Горбачёва и Раиса Максимовна. Горбачёва играет Радион Нахапетов, Раису Максимовну – Вера Глаголева. Они приходят на молодёжную тусовку, и видят пьяных «Митьков», в тельняшках, кучу выпивки на столах. Они говорят: «О! Давай к нам, выпьем вместе!». А Горбачёв «Нет, нет, нет!». Дальше они проходят с Раисой Максимовной в следующий зал, где происходит вакханалия панков. Главного панка играл актёр из сериала про ментов – Половцев. И Горбачёв советует, что надо этого Половцева сделать смотрителем учебных заведений. А действительно, фильм уникальный. Я вот сейчас отрывок посмотрел. Я считаю, это шедевр. Просто его сняли, когда шла перестройка. Его замяли и забыли. То, что сейчас сделали Настя и Паша, это, конечно, они – большие молодцы, потому что думаю, и молодёжь его увидит. Он на самом деле звучит очень актуально. Там показано наше прошлое, наша современность и наше будущее. Там всё про нашу Родину. Уже не говорю о музыке Сергея Курёхина. Конечно, гениальная музыка. Знаете, мы вот вдвоём с Чернецким остались – два эпизодических героя этого фильма, и от бригады актёров мы сегодня выступаем».
Александр Чернецкий: «Спасибо, Митя! Хочу продолжить о фильме. Жаль, сегодня сам режиссёр не смог прийти. Всё это время хотел задать ему вопрос, каким образом группа из Харькова попала к нему в фильм. Помню, был рок-фестиваль, и так получилось, что это приглашение мы получили где-то летом 1988 года. Да, мы играли на 6-м Ленинградском рок-фестивале, и закрывали его даже. И нам сказали, что вероятно на фестивале был какой-то помощник Сергея Овчарова, а может быть и сам Сергей. Нет возможности спросить. И, собственно, ему показалось, что в часть повести Салтыкова-Щедрина, где идёт речь уже о наших временах, должно быть такое вкрапление. Это же был этот русский рок, который стал вестником новых времён, свободы. Слово правды, которое мы хотели сказать за поколение своих предков, отстоять право за свободу слова. В общем, это было удивительно.
Нам прислали приглашение. Мы жили в Харькове, и у нас был директор группы Игорь Сенькин, художник, диссиденствующий в то время. Он был директором не только потому, что придумал логотип «ГПД» и делал оформление наших магнитоальбомов, но и потому, что у него в художественной мастерской на Пушкинской, единственного из участников группы был телефон. Потому ему сказали, что он будет не только художником, но и директором группы. Короче, ему все звонили, и таким образом весной-летом 1988 года нас приглашали на разные фестивали. После первого Харьковского фестиваля рок-клуб в Харькове просто запретили. Очень было страшно местным функционерам, потому что были переполнены залы, и это было вольнодумство, так же как в Городе Глупове, должно пресекаться и по аналогии, во всей Руси. Нас уже знали по записям, и приглашали в Таллинн, Вильнюс, Ленинград, Киев, и мы весь год ездили по фестивалям по Советскому Союзу, и играли свои песни.
На момент, когда получили приглашение от режиссёра, ситуация с моим здоровьем была очень тяжёлая. Мне с каждым месяцем всё тяжелее было ходить. Суставы начали замыкать. Физически было очень тяжело. Группа уже даже не могла выступать с концертами, потому что я фактически уже не выходил из дома. Но мы все собрались в мастерской и решили, что нужно этот марш-бросок в Ленинград на съёмки фильма совершить, как бы это ни было тяжело. Игорь Сенькин, наш директор, тогда сказал: «Все эти песни забудутся, а кино останется». Собственно, он оказался абсолютно прав. И Паша, и Настя подтвердили, что рукописи не горят.
И этот фильм, который был фактически сразу же запрещён после его выхода, как не бился Ролан Быков, чтобы его пробить. Но в 1989 году его так и не показали. По непонятным причинам, перестройка ведь уже была в разгаре. Помню, нас поселили в общежитие где-то на Гражданке. Это было обычное общежитие какого-то института. Там жили студенты. «Ленфильм» выделил нам пару комнат. Где-то на неделю мы приехали.
Да, мы же ещё должны были записать песни на студии «Ленфильма», сделать многоканальную запись, потом всё нужно было свести. Для фильма выбрали три песни. На студии «Ленфильма» мы часа четыре, где записывается музыка. Но главное, Сергей Овчаров не то, что заставил, он попросил, чтобы я пел, как пою на сцене. Он сказал: «Просто ори!». Я говорю: «Я и так ору!». А он, наверное, хотел до меня донести, ори, как будто из последних сил, как будто кровь горлом. На самом деле я чуть не сорвал голос. Музыканты послушают эти записи, они есть в этом издании, и поймут, что действительно, это была даже не песня, а просто крик. Наверное, Овчаров видел, что именно так должны звучать наши песни. И, слава Богу, что эти записи сохранились.
Овчаров выбрал три песни, которые вам сегодня сыграю. Да, ещё для чистоты воспоминаний. В это общежитие, в котором мы жили целую неделю, из Дзержинска, приехал наш новый друг, Сергей Чиграков, который сдавал сессию в институте культуры, в Ленинграде.
Мы познакомились раньше, в апреле 1988 года на фестивале в Горьком. У нас была группа «ГПД» и у Чижа была группа «ГПД». Я сказал: «Ну ребята, это вообще». Мы с Серёгой подружились, и когда он узнал, что мы будем в Ленинграде в этот период (конец ноября 1988 года), он поселился с нами в общаге. Сколько мы тогда выпили и спели! Даже сочинили несколько песен. У нас не было гитары, и Клим, наш гитарист, ходил по всей общаге, искал её. И люди нам принесли просто колонку и электрогитару, говорят, отдали что было, акустики пока нет. Это я к тому, что съёмки этого фильма связанны с замечательными воспоминаниями, потому что родилась эта идея пригласить Чижа в группу «Разные Люди», когда я уже совсем болел и не мог выходить из квартиры. Так что Сергей Овчаров, и вся съёмочная группа, оказали огромную услугу, помогли в жизни не потеряться.
Второй вопрос, который я бы задал Сергею Овчарову, в каком ДК это всё происходило? Совершенно не помню, но мне это интересно. Нас привезли на микроавтобусе, расставили колонки, аппаратуру. Я там должен был стоять, а стоять уже не мог, и мне подставили колонку, потому что нога не разгибалась. И в какой-то момент Овчаров сказал, что, когда зайдут актёры, Родион Нахапетов, исполняющий роль губернатора этого города с проверяющими, и после фразы: «А есть ли таланты в вашем городе?» мы начинаем петь. Он хотел показать, что молодёжь, которая есть в городе, талантливая. И в тот момент, когда проверяющий слушает песню, которая называется «Россия», там очень хорошо видно, как меняются лица у всех этих чиновников, когда они слышат такие откровенные слова. В конце концов, они просто покидают этот зал и уходят. Это опять же спасибо огромное.
Из трёх песен «Россия» безусловно самая подходящая. В фильме сначала было две серии, а потом страна менялась, перестройка, и решили сделать одну серию, но более длинную, больше двух часов. Поэтому какие-то вещи были не включены, по крайней мере, даже песня «Россия», она без второго куплета, потому что достаточно длинная. Ну, я сейчас, наверное, вспомню эти вещи. И опять же Сергея Овчарова хотел спросить, почему именно эти песни. Но, я думаю, что они, скорее всего очень подходили. Песня называется «Песнь», а ещё в народе говорят: «Эй, браток, пособи!».
И ещё одна была песня под названием «Бардак». Но это вот точно в канве этого фильма. Салтыков-Щедрин, написавший это произведение 150 лет назад, читая его, удивляешься, насколько он до малейших нюансов предвидел нашу жизнь. Сергею Овчарову ничего не оставалось, как очень бережно снять этот фильм. Это настоящая такая русская былина. Сумасшедшая, бесшабашная. И тем более музыка Сергея Курёхина, которая безупречно осветила весь фильм, потому что без хорошей музыки настоящего фильма я не представляю. Вот и песня с названием «Бардак» была довольно популярна в то время.
Песня, которая и вошла в фильм, называется «Россия». Я написал её весной 1987-го года и перестал её петь с 1989-го. Перестал, потому что это уже стало возможно, позволительно рассуждать так, как в этой песне. Было уже не то, что не страшно, а стало популярно. Даже Тальков написал пеню «Россия». Говорят, что он где-то услышал нашу песню. И написал собственную. Но дело не в этом. В то время мысли были у всех одинаковые. Но я не стал её петь, чтобы не спекулировать на моменте жизни и правды. Даже музыканты, с которыми я раньше играл эту песню, боялись её играть, потому что говорили, что нас посадят. Поэтому я её играл под гитару один, когда у нас были концерты. Эта песня – откровение. Ей мы заканчивали 6-ой Ленинградский фестиваль. Знаменитый фестиваль, где было более 50-ти групп, и это было уникально. Нас организаторы поставили последними. Коле Скворцову, наверное, подсказал президент Таллиннского рок-клуба, что этих ребят нужно ставить последними, потому что это будет хорошим завершением фестиваля. Те, кто знают историю самого Ленинградского рок-фестиваля, знают, что он был запрещён властями, но Михаил Борзыкин собрал команду, и стройными колоннами рокеры пошли от Рубенштейна, 13 на Смольный. Ну и где-то на половине этого шествия милиция сказала: «Мы получили распоряжение, не надо идти, вам разрешают фестиваль. Играйте». Это легендарный фестиваль. Впервые Ленинградский рок-клуб пригласил иногородние группы. Кроме нас ещё была группа «Чайф» из Свердловска, и «Калинов мост» из Новосибирска».
27 октября 2017 года, Центр Сергея Курёхина.
