Ещё один рассказ от нашего автора Дмитрия Селезнёва в цикле "Донбасский стайл" – Старый Шахтёр о фазанах, выборах, графе д'Аннунцио, графе «Да» и Донецкой Народной Республике
– Мы только что фазана сбили!!
– Саш, успокойся, сбили и сбили, едем дальше, – мы ехали с Дебальцево, когда под колёса нашего бронированного фургона попал цветастый фазан. Наш броневик был настолько бронированный, что ДТП с фазаном я не почувствовал, будучи с головой погружённым в прорубь моего айфона. Я монтировал на коленке репортаж, снятый только что в городе, а Саша сменил меня за рулём.
Сбитие фазана на донбасских дорогах – дело обычное. После начала СВО, когда мы стали ездить по Донбассу, то я сразу приметил мелькающие на обочинах и в лесопосадках серые тушки.
– Что это? – спросил я сопровождающего меня военного, когда в первый раз их увидел.
– Это? Так это фазан, – несколько недоумённо посмотрел на меня военный – он был родом с Донбасса, поэтому фазанам в отличие от меня, приезжего, не удивлялся.
Фазаны стали мне попадаться на глаза всё чаще. Я стал уже разбираться в семействе фазаньих. Догадался, что серыми были самки фазана. Природа устроила их такими невзрачными. Фазан-мужик имеет яркий, пёстрый окрас, чем и привлекает самок. Очевидно, фазаньих курочек в природе больше, чем мужиков, фазан ценнее, поэтому и ярче. Так, во время большой войны становится больше и свободных женщин. Многих мужчин война забирает и женит на себе.
Фазан красив…
– Может, вернуться, забрать? – у щуплого и впечатлительного Саши эмоция «птичку жалко» сменилась хозяйственным расчётом «чего добру пропадать».
Но возвращаться было лень, да и не будем же мы, интеллигентные жители российских столиц, Москвы и Питера, ошпаривать и ощипывать фазана, чтобы его съесть. Я снова углубился в свой репортаж, его нужно быстро выкладывать в сеть, чтобы на пару десятков эксклюзивных минут опередить коллег.
Шёл четвёртый день референдума о присоединении Донецкой Народной Республики и других бывших частей бывшей Украины в состав настоящей России. Первые три дня мы с Сашей снимали в Донецке, потом для разнообразия решили поехать в Дебальцево. Там группа приглашённых иностранных наблюдателей наблюдала выбор народа Донбасса, они смотрели, проходит ли его волеизъявление демократично. Ни в донбасцах, ни в приглашённых из зарубежа гостях сомневаться не приходилось. Иностранцы, понятное дело, были «правильными» и, хотя и были «независимыми», симпатизировали приглашённой стороне. Они настолько были независимы от принятого в их странах западного тренда на игнорирование молодых русских республик, что зачастую у себя на родине слыли маргиналами, и из-за своей позиции подвергались остракизму.
Жители же Донбасса хотели жить с Россией уже больше восьми лет. Ни постоянные обстрелы, ни ракеты, ни снаряды, ни мины, выпущенные украинской стороной, не могли поколебать их выбора. В Донецке голосовали везде, где возможно. Один из первых мобильных пунктов голосования открылся в подъезде одной ничем непримечательной хрущёвки Калининского района. Шёл дождь («градом» ударяли по рынку неподалёку только позавчера), у подъезда собрались группа репортёров с разных изданий. Рядом стоял припаркованный легковой автомобиль, и женский голос из колонки на заднем сиденье зазывал:
– Уважаемые жители Калининского района! Все на референдум!
И «все» стали подходить. Пенсионерки в малиновых беретах, мужчины в облезлых кожанках, молодёжь в спортивных штанах, старики и взрослые, жители соседних домов, прохожие – случайные и неслучайные – всем давали право проголосовать.
Лично я привёл бабушку с палочкой. Услышав, что в соседнем подъезде проходит референдум, она спустилась вниз и несмотря на мелкий дождь пошла по двору прямо в халате и домашних тапочках. Проводив её, я осторожно поинтересовался с целью формирования своего экзит-, а точнее, энтренспула, за кого же она собирается голосовать.
– Ну не за фашистов же! – ответ был исчерпывающим.
Члены комиссий ходили и по квартирам. Как правило, группа состояла из трёх человек плюс боец ВВ, вооружённый автоматом Калашникова – добро должно быть с кулаками, а народная власть вооружена. Бравая тройка плюс «человек с ружьём» заходили в подъезд, поднимались на этаж. Тук-тук-тук-тук! Тук-тук-тук-тук! – сразу обстукивались все квартиры на площадке. Это в двери стучала Россия. Бывало, двери открывались одновременно, и из разных квартир выглядывали какой-нибудь мужик, бабушка, тётенька и девушка.
– Референдум! Будете голосовать?
– Я вас так ждала, так ждала! Думала уже звонить вам! А можно я двадцать раз распишусь? – запричитала на радостях одна старушка.
Многие не могли сдержать слёз. В подъезде одной многоэтажки Киевского района на лестничном пролёте мы стали свидетелем небольшого домашнего митинга из проголосовавших. Одна женщина взяла слово и произнесла по торжественному поводу речь. Она говорила, что несмотря на запугивание Украины, они 8 лет ждали настоящего момента. Что они благодарны России – стоящие сзади соседи одобрительно кивали – благодарны России, которая 8 лет их поддерживала, несмотря на всё мировое давление. И вот, наконец, мы будет жить вместе. Несколько раз женщина останавливалась, давя слёзы. Честно скажу, я сам чуть расплакался. Как можно не признать такой референдум?
Это были самые народные выборы, на которых я когда-либо присутствовал. Люди голосовали на улицах, во дворах, в подъездах, на дому.
– Референдум! Референдум! Спускайтесь! – кричали члены избиркома, приходя в очередной двор. Жители домов выглядывали в окна, одевались и спускались вниз, чтоб проголосовать за Россию.
Проголосовать мог любой, который волею случая оказался на пути мобильных избирательных групп. Основанием служил любой документ, который удостоверял принадлежность к Донбассу. Сначала избирателя пытались найти в выданных на руки членам избирательной комиссии списках. Списки были составлены по домам, но странным образом: отсутствовала сортировка как по номерам квартир, так и по фамилиям. Женщины скрупулёзно проверяли каждую строчку. Но если человек в списках не находился, не беда – его тут же вносили.
Забавно выглядело в Донецке соблюдение принятых в мире демократических процедур. Например, «тайны» голосования. Понятное дело, что тайны в том, что люди как в Донецке, так и во всей Донецкой Республике, хотят жить в России, никакой не было.
Но процедура есть процедура.
– Нет-нет-нет! – запротестовала при мне женщина из избиркома, когда одна бабушка прямо перед ней на столе, поставленном во дворе, стала выводить галку в окошечке «Да» на бюллетене, – отойдите к колёсику, там проголосуете и возвращайтесь.
Бабушка отошла ко вкопанному на детской площадке дворовому реквизиту и уже там дорисовала галку.
На камеру нам она показала «лайк» – сжатый кулак с поднятым вверх большим пальцем. Бабушка объяснялась знаками, она была глухонемой. Она не слышала хлопки постоянно работающего ПВО – на выборы злобное и мстительное Украинское Государство реагировало обстрелами.
Никаких сомнений в предстоящих результатах референдума не было. Ну, пусть не все сто процентов, но около ста на Донбассе выбирали Россию. Вообще, эти выборы были больше похожи на ритуал, который нужно выполнить, чтобы достичь своей цели. Надо так надо – люди проголосовали, хотя результаты были всем известны заранее. Эти выборы будет точнее назвать не голосованием, а волеизъявлением. Донбасцы проявляли свою волю больше восьми лет, чтобы её окончательно зафиксировать в квадратике «Да» на бумаге.
– А скажите, – поинтересовался я у председателя одного избиркома – это женщина, которая работала директором школы. – Вы не боитесь, что люди проголосуют не только на дому, но и повторно уже прийдя к вам на участок?
– А зачем им это нужно? – она удивлённо на меня посмотрела. Я задумался. Наблюдателей, бдящих буквы западных процедур, всегда интересовали нарушения в виде повторного голосования. А тут, когда город постоянно обстреливают, лишний раз на улицу не выйдешь – это глупый вопрос в реалиях Донецка.
Будучи сейчас в Дебальцево, мы тоже слышали хлопки ПВО. А накануне выборов город был атакован американскими химерами – ракетами РСЗО “HIMARS”, переданным США украинской стороне. В ходе первой военной кампании после штурма, город был разрушен на 80%. Теперь, находясь уже в глубоком тылу, Дебальцево снова принимает на себя удары. Об этом нам в интервью рассказал мэр города. Мы застали его, когда он принимал иностранных наблюдателей в парке перед Администрацией.
Голосование проходило тут же. На главной аллее припаркован автомобиль, избирательная урна стояла в открытом багажнике. Если та глухонемая бабушка в Донецке ставила галку возле колёсика, врытого во дворе, то тут голосование проходило с колёс – демократия подразумевает разнообразие. В этом случае тайна голосования соблюдалась так: сидевшие за столами перед автомобилем девушки из избиркома смущённо отворачивались, когда избиратель заполнял то окошечко бюллетеня, в котором он видел своё будущее.
Я домонтировал репортаж и отправил его в сеть. Отложил телефон и вспомнил про сбитого фазана.
Фазан… Причём здесь фазан? Не знаю, меня просто удивила это необычная, яркая птица в реалиях Донбасса. В столицах её можно найти только в зоопарке, а тут вот она гуляет на воле. Фазан красив… Я задумался. Вдруг вспыхнула длинная цепь ассоциаций, и образ фазана привёл меня к феномену самой Донецкой Народной Республики, выбор которой мы сегодня наблюдали.
Фазан красив. Ума ни унции.
Фиуме спьяну взял д’Аннунцио.
– такие строчки всплыли в памяти, их посвятил Владимир Маяковский в «Советской Азбуке» своему коллеге по 20 веку итальянскому писателю д’Аннунцио.
Оставим язвительность громогласного советского поэта на его совести. Например, другой поэт Серебряного века Николай Гумилёв про именитого итальянца, ставшего объектом насмешек Маяковского, написал целую восторженную оду. Но, действительно, Д’Аннунцио – очень яркая личность и его действительно можно сравнить с фазаном.
Граф д’Аннунцио. Острый и тонкий, как кончики его усов; дерзкий и элегантный, как апостроф в его имени. Он называл себя поэтом номер два, пропуская вперёд только Данте Алигьери – другого именитого своего соплеменника. Авантюрист аристократических кровей, знатный дуэлянт, сибарит, эротоман и бабник граф д’Аннунцио у себя на родине был постоянным героем скандальных светских хроник. На основе своего опыта и похождений он написал множество романов, в которых главный герой безошибочно угадывался.
Но началась Первая Мировая война, и граф, отложив писательское перо, со свойственной себе страстностью окунулся в новую для себя стихию. В возрасте 52 лет служит авиатором. При выполнении задания он получает ранение – теряет глаз. Но это не останавливает графа – он идёт служить в пехоту.
Не останавливает графа и окончание Первой Мировой. Со своими сторонниками он без единого выстрела захватывает город Фиуме – спорную территорию, по итогам войны отданную хорватам – именно об этом городе шла речь в «азбуке» Маяковского. Д’Аннунцио въезжает в город на фиате, обсыпанном лепестками роз, под восторженные приветствия горожан и его сторонников. Граф объявляет о присоединении Фиуме к Италии.
Но родная Италия не приняла «подарка», устроив вместе с другими государствами блокаду города. Тогда граф объявляет Италии войну.
В Республике Фиуме введены «поэтические» порядки. Обязательное условие гражданства – получение музыкального образования. Каждый день на центральной площади играет оркестр и перед народом выступает д’Аннунцио. Конституцию для своей маленькой, но гордой республики он написал в стихах. С приходом к власти д’Аннунцио город наводнился контрабандистами, пиратами, авантюристами и художниками. Когда в Фиуме закончился хлеб, всем стали выдавать пайки кокаина.
Республика Красоты – так её прозвали –продержалась шестнадцать месяцев. После бомбардировки Фиуме д’Аннунцио был вынужден город сдать. Но в Италию он вернулся народным героем.
Фазан красив… Конечно, непонятно, чтобы случилось бы с графом, очутись он в реалиях военного Донбасса. Скорее всего, его «фиат» был бы смят катком войны, также, как и тот цветастый фазан нашим серым фургоном. Донбасс – не Италия, здесь реальность пожёстче будет. Тут предпочитают дешёвую водку дорогому кокаину. Нам выпала не поэзия, а суровая проза войны.
При всём при этом отчаянные командиры Донбасса со своим брутальным шармом вполне бы могли составить конкуренцию харизме итальянского графа.
Но… Фазан красив. На гербе никем непризнанной республики Красоты, по распоряжению д’Аннунцио был выведен гордый, наглый и отчаянный девиз «Кто против нас?». И мне нравятся все эти свободные и гордые Республики, которые вспыхивают в разные исторические времена на политическом небосклоне. Уже в нескольких мне удалось побывать. Я был в Южной Осетии, Арцахе и, вот, сейчас работаю в ДНР. И если в прошлых я был всего лишь гость, то сейчас меня можно назвать жителем. Донецкая Республика – это моя Республика Красоты.
Дончане вытерпели, простояли и добились своего – теперь Донбасс будет вместе с Россией. Но мне даже немного жаль, что после окончательного присоединения здесь не будет дышаться так отчаянно и свободно – сюда приедут чиновники-слонопотамы, серые прокуроры, судьи в мантиях, полицейские в формах и наведут свои порядки.
Но это будет после нашей Победы.
***
А в другой раз, когда мы ехали по делам на другом, легковом автомобиле, ещё один фазан, перебегая дорогу, попал нам под колёса и помял бампер.
Останавливаться, как и в первый раз, мы не стали.
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4279 3806 9842 9521