В каждом литературном сообществе есть свой бунтарь, смутьян, infant terrible. Тот, кто не дает соскучиться окружающим, зато в избытке дает им пищу для толков, пересудов и покачивания головами.
Есть такой человек и в Ташкенте. Рифат Гумеров – поэт, прозаик, создатель и редактор альманаха «Ark». Человек-бомба. Тип раннего Маяковского – но в ферганско-ташкентском изводе. У ташкентской публики Рифат вызывает смешанные чувства – симпатию, любопытство и опасливую настороженность примерно в равных пропорциях.
В автобиографиях Гумеров пишет, что родился в 1958 году в джамбульской степи. Возможно, месту рождения и обязан он вольным нравом и яркой творческой индивидуальностью. Не отсюда ли и широкое дыхание его стихотворных периодов, часто не вмещающихся в границы книжного формата?
Успевший поработать редактором еще в советские времена, Гумеров однажды поразил меня фразой: «Я никогда не правлю рукопись: как автор написал, так и оставляю. Это мой принцип». Сомневаюсь, что эти слова следовало воспринимать буквально – скорее как род эпатажа. Но жест я оценил.
В середине 2000-х, когда многие собратья-писатели разъехались из Ташкента, а единственный русскоязычный литературный журнал «Звезда Востока» выходил с перебоями, Рифат объявил о начале грандиозного проекта: 50 томов неизданной и забытой узбекистанской прозы. Без государственной поддержки. Без постоянного редакционного штата. К удивлению многих, номера альманаха «Ark» выходят регулярно – не так давно в Ташкенте состоялась презентация 5-го выпуска. Дойдет ли дело до 50-го? Почему бы и нет.
Вадим Муратханов, автор проекта и сайта «Два берега» (www.uzbereg.ru)
Рифат Гумеров (левый берег)
Родился 8 января 1958 г. близ Джамбула.
Поэт, прозаик.
Главный редактор альманаха «Ark».
Произведения публиковались в журналах «Звезда Востока», «Шарк Юлдузи», «Юность», «Смена», «Студенческий меридиан», «Дружба народов», «Урал», «Новая Юность», альманахах «Поэзия», «Истоки», «Так Как», «Ark», «Малый шелковый путь» и др.
Книги стихов «Рисунок звука» (1988), «Високосное лето» (1989), «Dixi» (2003), "Рожденный степью" (2014).
Участник шести Ташкентских открытых фестивалей поэзии (2001, 2002, 2003, 2005, 2006, 2008).
Живет в Ташкенте.
Рифат Гумеров. Автопортрет №3
АДАМ И ЕВА
А древо с тенью – рай с тоской.
Был сад Эдемский под Москвой,
Где нас пустили на постой.
А это было в декабре.
И вместо яблонь – во дворе
Стояли сосны в серебре.
А високосный год лесами
Всё удалялся. И возами
Возили люди ёлки в дом…
А мне не выплакать слезами
Тебя – с печальными глазами,
Закат последний за окном.
А мне не выстрадать стихами,
Не передать на полотно…
А это было так давно!
А это было лишь неделю –
Волшебный рай – на самом деле –
Стояла в банке ветка ели.
Декабрь. Сосны. И окно…
***
Как датский принц – я одинок.
И на моих дверях – замок.
И в запустении мой замок…
А я – среди фамильных рамок
Портретов всей моей родни…
Воспоминания одни
По замку бродят сквозняками…
И чудятся твои шаги –
От них расходятся круги,
Как будто в память брошен камень…
ЭЛЕГИЯ
Из Шерали
И доброе, и злое – все видел белый свет.
Сегодня, может, праздник, а завтра траур жди…
Любовь моя, дитя мое – дар Бога в сорок лет! –
Священным талисманом качалась на груди…
Для радости с печалью на свете хватит места.
Барану – уцелеть бы, мясник же – шкуре рад…
И я, влюбленный нищий, украл себе невесту! –
Мала мне улица в плечах, не то что мой халат!
Достаточно на свете и сладкого, и горького.
Сухим лишь выйдешь из воды, как ты уже в огне…
И если длань Аллаха обрушится на голову,
Как тут же – жезл пророка запляшет на спине.
То радости – по горло! – то вдруг печаль в глазах.
Вчера ты был счастливым – сейчас идешь грустя…
И я бреду на кладбище, неся в своих руках
Умершую любовь свою, как мертвое дитя.
Всегда любовь и ненависть шагали в ногу, рядом.
То слышишь смех веселый, то снова тишина…
Иду я улицей чужой – чужим ты смотришь взглядом,
Чужим ты смотришь взглядом…
Из своего окна...
Рифат Гумеров. До ресторанов Парижа...
***
На старой громовой «Москве»
Стучу стихи, как дятел.
На колокольном языке
Своих стихов создатель.
Роняю слоги, как листву,
На всю притихшую Москву.
Живу в Измайловском лесу…
- Ау, издатель!..
КРАСОТА
Многоликий твой образ соткан
Не греховным моим языком…
Как из тысяч
и тысяч окон –
Ты выглядываешь из икон…
НЕРОН
Пот ужаса и взрывы славы
Меня преследуют во сне…
Казненных легионы лавой
Все приближаются ко мне,
Обходят сзади, справа, слева…
И стражникам не устеречь!
С последним всхлипом входит в тело
Безжалостный и острый меч…
И голова лежит – как куст,
Слетев – отрубленная! – с плеч…
Я сознаю в предсмертный миг,
Что череп мой – как чаша пуст…
И кроличий тончайший вскрик
Высвобождается из уст…
И я бегу – отбросив тело –
Рыча взъяренные слова!
И голос мой белее мела
И зеленее, чем трава…
ДЕРЕВНЯ И ГОРОД
Дворники сыпят соль
на асфальт тротуаров,
словно на черный хлеб…
За ними бредут
белоснежные овцы
и лижут соленый лед…
НОЧЬ
Растаял снег. Весенний. Рыхлый.
Шел дождь немного погодя.
И где-то там, вдали, затихли
Шаги прошедшего дождя.
Не замочить стараясь ноги,
Я шел. Но встал, - как столб, - когда
Увидел – в луже на дороге
Стояла звездная вода.
СОСУЛЬКА
Иду – горяч и молод,
И очи – из-под чуба.
И нипочем мне холод,
И нараспашку шуба.
А ты проходишь мимо –
И черт с тобой!
Пройду невозмутимо –
И хвост трубой…
Иду – горяч и молод,
И рожа кирпичом.
И нипочем мне холод,
И все мне нипочем!
А надо мной сосулька,
Огромная сосулька,
Февральская сосулька –
Дамокловым мечом!
***
Ты прибегала ко мне торопливо.
Ты целовала меня второпях.
И, улыбаясь, картавила мило:
- Хороший, ты мой…
А я чувствовал страх,
Что кончится это, что кончится лето.
Что сразу за летом наступит зима.
И кончилось лето. И кончилось это.
- Хороший, ты мой…
Снег засыпал дома…
И утром морозным на улице звонкой,
Случайно увидев тебя на бегу,
Тех слов не услышу, лишь веточкой тонкой
- Хороший, ты мой… - напишу на снегу…
***
Мы – дикари. И ты – дикарка
У моря – загорелая – в песке!..
Что умудрились чайки нам накаркать
В извечной и затасканной тоске?
Кусочек счастья – взятый напрокат –
Медовый месяц – в небе затерялся…
Как вздох последний – мой и твой закат –
Он к нам прижался, словно испугался –
Дыша тихонько у плеча…
Заглядывали сумерки в оконце…
И, как церковная грошовая свеча –
Растаяло расплавленное солнце…
Рифат Гумеров. Как я однажды засветился...
***
В геене – я праведник,
Грешник в раю…
Пытая дни прошлые:
- Сколько я стою? –
На паперти памяти –
Нищий, стою…
ДРУГУ-ПОЭТУ
1.
Мой медный лоб, мой бедный лоб –
Он даже крепче лба Балды!
Умней немного был он чтоб –
Давай, закручивай болты!
И говори: - Судьба-морока,
Почаще будь ко мне жестока!
Пусть ходит по цепи собака,
Пусть ходит по цепи макака –
Ешь апельсины из Марокко
И слушай музыку Монако…
И не миндальничай. Миндаль
Цветет и пахнет пусть на юге.
И всю мою тоску-печаль
По всей земле развеют вьюги…
2.
Друзей при жизни чернославим
И не боимся тишины.
И стынут очи черносливом
При свете траурной луны.
Друзей при жизни чернославим,
Друзей живых не понимаем
И вспоминаем, поминаем
Под звук разорванной струны…
3.
Одетый в бархатный загар,
Загар сентябрьского юга –
Летел на похороны друга
И опоздал я, дуремар!
И сам себе я не простил –
И молча с другом говорил…
ИЗ ОКНА ВАГОНА
Оттуда – где был Моисей пастухом, пастухом,
И библейские луны катились, как дыни, как дыни,
Из той ветхости ветхой, далекой – оттуда, оттуда
Александрийским стихом
По безводной и жаркой пустыне
Караванами пыльными плыли и плыли верблюды…
Сквозь сыпучесть времен, сквозь зыбучесть барханов, барханов,
Из той ветхости ветхой, далекой – оттуда, оттуда
Сквозь бездушное небо пустыни, ни разу не бывшей в слезах,
Величаво плюя на царей, фараонов и ханов,
Караванами пыльными плыли и плыли верблюды –
Грусть усталых веков – в их глазах, в их глазах, в их глазах…
Две стальные черты зачеркнут вдруг дорогу в пустыне, –
По которой вела караваны верблюжья звезда –
Непустым исключеньем пустынных, старинных законов…
И в глазах верблюдов замелькают отныне, отныне –
Поезда, поезда, поезда…
Караваны вагонов…
LET IT BE
А ты меня за все ругаешь,
В жену счастливую играешь…
Ну что ж…
Ругай меня, ругай –
За дикий край, за птичий грай!
Ну что ж…
Ругай за свою участь,
Ругай меня за невезучесть,
За то, что мне все трын-трава –
Ругай, лишь выбирай слова…
Ругай меня за даль провинций,
За ливень, что не кончил литься,
Ругай за первый след морщин,
Ругай меня, хоть без причин…
Ругай!
И все-таки люби…
Поет пластинка: “Let it be…”
КАИР
Был январь.
Стояло лето…
Все смешалось:
Быль и небыль,
Запах яблок и бензина,
Рев осла и визг резины,
Небоскребы, магазины,
Тьма ночная, луч рассвета
И, как шпиль вонзенный в небо –
Тонкий голос муэдзина –
Продолженьем минарета…
НА ПАМИРЕ
Усталость гор. Прохлада ветерка.
Конец дорог.
Луна катилась в юрту сквозь отверстье.
В «Спидоле» чабана пищала рация…
Собаки – с годовалого телка –
Ловили блох
В своей косматой шерсти,
Клыками клацая…
КАРПАТЫ
Дополз я еле-еле
И лег в траве.
В альпийском стиле ели –
Как на ковре.
Чуть слышен лай собаки.
Подняться лень…
А на дорожном знаке –
Бежит олень…
***
В себе несу я грохот водопада
Из горного высокого села…
Я помню луч и на плече – пчела,
Парчовый луг, арчовая прохлада…
Змеей крутила кольца автострада
На высоте парения орла…
Смешно откинув челочку с чела
Смеялась девочка… И ничего не надо
Выдумывать… Свободный вольный мир
Вдруг проступил в каком-то озаренье…
От вспышки магния останется мгновенье –
Цепями гор увешанный Памир.
А дама треф вдруг превратится в блеф.
Цепь города рассыплется на звенья.
Ждет смерть свою – свое освобожденье –
В железной клетке одинокий лев…
НА ПРАКТИКЕ В РАЙОННОЙ ГАЗЕТЕ
Мой шеф послал меня подальше –
За очерком в три сотни строк!
Совхоз «Победа» - это значит:
Жара – за сорок! – и песок…
Попутки мчали, как собаки,
А мне казалось, что стоим,
А если вспыхнут бензобаки,
Мы тут же к солнышку взлетим!
У выцветшей Доски Почета
Затормозил наш грузовик.
И даже там – на желтом фото –
Вовсю потел передовик!
***
Вспорхнула птица, кажется, синица,
И улетела вдаль куда-то,
Урючине чирикнув виновато…
И старая урючина осталась…
Она стоит и птице вслед глядит,
И веткой птице машет, как рукой.
И смотрит вслед с пронзительной тоской,
Как будто бы прощается навеки…
Так мать моя прощается со мной.
* * *
Домой вернулся – не узнал
Двора.
Не год – домой не приезжал –
Не два.
И вот приехал – вырвавшись
Едва…
Кружится здесь от детства
Голова.
И пахнут апельсинами
Дрова.
И кажутся красивыми
Слова
Простые, словно небо и
Трава.
И славы словно не было –
Молва…
И жизни словно не было –
Была.
***
Я маленьким мальчиком вышел из дома.
Вернулся домой стариком.
- Марш за стол! – сказала мама. – Суп остынет…
#РифатГумеров, #Ташкент, Рифат Гумеров в театре "Ильхом", Серия 410,
АВТОПОРТРЕТ № 3
1.
Ты в щели глаз своих глядел – как в щель замка,
Подглядывал за жизнью - как за бабой…
А жизнь казалась голою и слабой –
Не рассчитал – мудрец! Кишка была тонка…
Твой сантимент дешевый – как сантим:
«Кем в жизни будешь? Подлецом? Героем? –
В конце концов все будем перегноем…»
Но мы с тобой простимся и простим…
2.
Да, шар земной для космоса лишь шарик…
А Карла храбрый – лишь пугливый кролик
С глазами красными – как будто алкоголик…
А Карл Великий – лишь великий карлик…
Мы уши плотно затыкали паклей
И, разводя понты из пантомимы, -
Мы над Москвою пролетали – мимо! –
И падали на город - словно капли…
3.
А наши любопытные Варвары –
Когда носы им дверью прищемляли –
Так утонченно-жалобно пищали:
«Жизнь - варварка!» – свистя как самовары…
Моя любовь, судьба, моя гюрза!
Как лицедей – скажу тебе я: «… льзя!»
Зерно зиры я откопаю в плове –
Хоть на столе, как на ногах – кирза,
Судьба, ловлю тебя на теплом слове:
«Люби меня за то – за что нельзя…»
4.
Рожденный пить – любить никак не может!
А если не курить нам и не пить –
То как себя от СПИДа оградить?
Исход летательный – без зонтика, без лонжи –
Выпрыгивать с семиэтажных лоджий!
Что стоит жизни (нам ли говорить!) –
Как орденом – болезнью наградить?
Пусть песни разные – припев один и тот же…
5.
Я – стрекозел, отпрыгивал свой танец,
Искал себе на ухо приключенье
И своего добился в заключенье:
Брак – два кольца: на шею и на палец..
На лысине моей сверкает глянец…
Лишь изредка – в порядке исключенья –
Использую жену по назначенью…
А был красивым – как американец…
6.
Кто знает, где судьба нам улыбнется?
Что от щедрот судьбы мне перепало?
Сто тысяч пчел – и каждая(!) кусала…
Зачем мне пчелы – если мед найдется…
В очередях последний пусть смеется…
Пропала дев- и нрав- СТВЕННОСТЬ упала…
Довольно жить с тобою как попало,
Мы станем жить с тобою как придется…
7.
И я – без белых пятен в кругозоре –
Попавшийся в хозяйственные сетки –
Что выиграл? Лишь фантик от конфетки…
На кухне – сцены, словно в «Ревизоре»…
Душа в печали …
И тоска во взоре
Линяет только с образом соседки.
Как птица, окольцованная в клетке,
Смотрю на волю в клетчатом узоре…
8.
А где Хайям? Где Фрейд и Фейербах?
Ушли к Херону, а меня надули…
Летают мои дули – словно пули,
В глаза врага выкрикивая страх…
В глазах любимой вижу лишь себя…
Стихи – майн кампф, май лайф, мой кайф и допинг –
Я в них ломаю голову и копья,
А в голом доме нету ни копья…
9.
А где же быть моим векам и векам –
Коль истины зерно ищу в полове?
Что толку философствовать корове –
Разложенной в консервы человеком?
С Дюмою по писучести я вровень…
Хотя о славе говорить не вправе –
Я не мечтаю оставаться в славе,
Как в янтаре – застыть мечтаю в Слове…
____________________
Евгений Сидоров
Талантливые стихи! Это правда. Личность и дар.