Редакция ЗВЕЗДА АНАЛИТИКА разбирается в деталях.
«Когда туман рассеется, и мы сможем ясно увидеть результат, вызванный транс-безумием, мы, наконец, зададимся вопросом, что же мы сделали с нашими детьми?
Любой ребенок, который принимает модное решение идентифицировать себя как человека другого пола, он немедленно оказывается окруженным группой поддерживающих его «транс-проводников». Они называют себя «блестящей семьей», и именно они будут настаивать на том, что для ребенка «опасно» оставаться с сомневающимися, что он трансгендер, - пишет The Spectator.
В начале января мать девочки Саманты рассказала свою историю на сайте для родителей трансгендерных детей. Она написала: «В возрасте 2,5 лет с момента рождения моего второго ребенка (сына), Саманта начала сопротивляться, когда я пыталась надеть на нее платья. Она также начала бунтовать против уроков балета, а ее друзьями стали в основном мальчики».
К четырем годам Саманта захотела короткие волосы и мальчишескую одежду, а потом спросила, можно ли ее звать Сэм, потому что это мужское имя.
«В этот момент я начала волноваться, — пишет мать. Итак, маленькая Сэм отправилась к консультанту Дэвиду, который поставил ей безапелляционный диагноз. Да, это гендерная дисфория, - сказал он, - но не волнуйтесь, 80% детей с гендерной дисфорией «выздоравливают» к периоду полового созревания. В то же время, пока мы ждем, пока дисфория пройдет сама собой, безопаснее всего «социально трансформировать» ее,- сказал Дэвид. Так имя Сэм закрепилось за девочкой. Терапевты, врачи, учителя — все были только рады принять новую личность Сэма.
Ну, конечно, были. Что еще может сделать любой современный профессионал? Транс-доктрина гласит, что «41% трансгендерных детей пытаются покончить жизнь самоубийством». Не подтверждать самоидентификацию ребёнка может означать членовредительство, возможно, судебный процесс, безработицу. Однако на эти данные полагаться нельзя, поскольку нет никаких официальных исследований.
Когда Сэму было шесть лет, мама отвела ее к врачу, который посмотрел ей прямо в глаза и спросил: «Ты хочешь быть мальчиком?» «Сэм сразу же ответила «Да», — пишет мать. «Тогда доктор спросил: «Ты хочешь грудь, как у твоей матери, или бороду, как у твоего отца?» Сэм сказал: «Бороду, как у моего отца». Врач ответил: «Ничего страшного, мы просто дадим Сэму блокаторы полового созревания через несколько лет… Это полностью обратимо».
Ранее никогда в истории мальчишеское поведение девочки не вызвало бы мысли о том, что она на самом деле может быть мальчиком. Но поскольку на протяжении десятилетий мы молчали, нас приучали думать, что девочка-мальчик или мальчик-девочка нуждаются в лечении. Мама Сэма была к этому готова. Мы все уже подготовлены. Мне просто повезло, что никто так не думал в 1980-х.
В детстве мне никогда не приходило в голову, что быть мальчиком предпочтительнее. Мне нравились короткие волосы, я лазила по деревьям и собирала ножи. Если бы вы спросили меня в возрасте 12 лет, хочу ли я быть мальчиком, я бы ответила «да», без вопросов. И если бы серьезный на вид медик поставил передо мной дилемму: борода/грудь, я бы ответил так же, как Сэм. Я так жаждала внимания взрослых, и любому ребенку ясно, какой ответ будет держать его в центре внимания. Да и какая шестилетняя девочка хочет грудь?
«Чтобы поддержать Сэма, я искала детские книги о трансгендерных детях. Возможно, самым трудным для меня был шаг, когда я сбрила Сэму волосы. Я так сильно плакала, но сделала это, потому что очень любила Сэма и хотела поддержать ее».
А дальше просто подождите, пока ваша семья не столкнется с этим трансгендерным кошмаром. И если это произойдет, вы можете вдохновляться тем, что сделала мама Сэм дальше.
Она продолжала разбираться в этой теме сама, и, наконец, поняла, что всё это всего лишь гендерная шарада. Если половое созревание обращает вспять 80 процентов гендерной дисфории, то почему детям советуют отсрочить половое созревание? — спросила она себя. И: «Почему у всех этих, так называемых, экспертов есть только один ответ? Где рассказы о 80 процентах, которые избавились от гендерной дисфории?»
Поэтому мама Сэма решила отменить процесс. Она говорила всем, кого они знали, что Сэм, в конце концов, девушка. А после она решилась на сложный разговор с дочерью. Это было так: «Сэм, мы думаем, что жить с этим секретом, что ты девушка, вредно для здоровья, поэтому мы начнем использовать местоимения она/ее». «И угадайте, что?», - пишет мама Сэма. «Сэм почувствовала огромное облегчение. Мы никогда не видели ее такой счастливой».
📌Подписывайтесь на нас в Телеграм @zvezda_analytics
#звездааналитика #небинарность #лгбт #трансгендеры #цисгендеры #дисфории