Глава 85
Катя открыла дверь своим ключом, полагая, что в это время сын уже должен спать. Он обычно легко засыпал после обеда. Но раздался радостный визг, топот, и Илюша врезался в неё с разбегу, обхватив ноги.
– Уложить не получилось, – отчиталась бабушка, – я его пыталась в кроватку, он оттуда выбирается, положила на диване – встаёт и ходит выглядывать в прихожую.
Катя вздохнула. Ей казалось – выйти на учёбу получится легко, ведь сын прекрасно остаётся с бабушкой. Не страшно, что та не укладывала его раньше спать, какая разница. Уложит. Но всё оказалось не так просто. И насчёт кроватки Катя забыла Маргариту Рудольфовну предупредить – сын давно её забраковал, разве что Андрей положит его туда уже спящим. А так стоит она придвинутая к дивану, только для того, чтобы Илья не скатился. Спит на диване, видимо, считая себя практически взрослым.
Ухватив Катю за руку, сын потащил её к спальному месту, призывая расположиться рядом с ним среди нескольких мягких игрушек и картонных книжек, и даже сам откинул одеяло.
– Все условия, – сказала Катя. – Давай, я всё-таки помою руки и переоденусь. А бабушку отпустим на работу.
– Как в университете?
Катя пожала плечами. Группа не её, никого она толком не знает, и от студенческой жизни, можно сказать, отвыкла. Ну ничего, разберётся.
Устроившись с сыном на диване, зевнула. Вот она – привычка к дневному сну. Ляжешь вроде дитё укладывать, да сама и выключишься. А ведь сегодня ей нужно ещё написать конспекты к следующим занятиям, чего делать почему-то абсолютно не хочется. Хочется уснуть, обнявшись с мягким тёплым существом, пахнущим бабушкиным супом. Улегшись рядом, Илюша закинул на Катю ножки и засопел. Катя тоже закрыла глаза. Раз так клонит в сон – глупо этому сопротивляться. У них обоих был сегодня сложный день и непривычный распорядок. Стало немного жаль своего мальчика – ведь прежде его никто ни к чему не принуждал и ничего не решал за него – пора ли ему становиться взрослее и учиться спать днём без мамы. Раньше все перемены в его жизни происходили потому, что он сам до них дорастал. Кате даже не пришлось отучать его от груди, что она планировала сделать осенью. Летом Андрей взял отпуск, который они решили провести, как и в прошлом году, в загородном доме, а на море поехать, когда сыну исполнится два. Постоянно свободный папа был для Илюши объектом непривычным, но крайне интересным. Смешно было наблюдать, как годовалый малыш старается делать всё так же, как его родитель. Еда оказалась самым простым для подражания процессом. А поскольку взрослый объект питался не молоком из груди, а супом и котлетами из тарелки, сын принялся осваивать этот способ, оставив прежний, несолидный, только на поздний вечер, когда, нагулявшись по посёлку, наплескавшись в надувном бассейне, наковырявшись в песочнице и устав от разнообразных впечатлений, он заваливался между родителями. Покрутившись и похватав руками то одного, то другого, он всё-таки позволял себе маленькую слабость – немного молока на ночь. Потом ежедневно повторяющиеся бассейн, песочница и поселковые улицы стали уже не так радовать и утомлять, засыпать сын стал спокойней и быстрее и к концу отпуска бросил грудь абсолютно добровольно и больше к ней не возвращался. Наверное, Катя была не очень правильная мама, но до сих пор ничему сына специально и не обучала – сам пополз, и ползай он до сих пор, она, наверное, и не настаивала бы, чтобы он уже ходил. Пошёл, потому что захотел, плавал, потому что любил воду, всегда выбирал сам, во что играть, где спать и когда есть. Может, потому, что сын не стремился сделать что-то из ряда вон, Катя и не видела моментов, когда его надо было специально воспитывать или к чему-то приучать. А вот теперь этот момент настал – сын привык, что после обеда он засыпает с мамой, но укладывать его теперь будет бабушка. Это сегодня Катя пришла из университета довольно рано, а ведь будет возвращаться и куда позже. Конечно, сын привыкнет. Но сейчас ей вдруг стало его жалко – будто беззаботное младенчество уже позади и начинается мужская жизнь, полная трудностей. Хотя мужчину сопящий малыш ещё вовсе не напоминал…
На выработку новой привычки – тихий час с бабушкой – ушла неделя. Потом Маргарита Рудольфовна радостно сообщила, что Илья больше не подскакивает и не бегает проверять в прихожую – не вернулась ли мать-студентка, – а подаёт ту из своих любимых картонных книжек, которую хотел бы послушать перед сном, и прикрывает бабушку одеялом, что её приводит в полный восторг, – какой заботливый растёт внук. Катя не стала говорить, что по её версии, одеяло – гарантия, что бабушка никуда не сорвётся и будет рядом, так что манипуляции с ним – это не забота, а соблюдение собственных интересов…
Ещё через полтора месяца Катя вышла на практику в «Зималетто».
Планируя попасть в финансовый отдел компании, она в первый же день была поймана у ресепшн Андреем, прикатившим в офис пораньше. Довольно улыбаясь, он заявил – Катенька будет проходить практику в должности его личной помощницы. Это было возмутительно. Просто чёрт знает что! Катя прекрасно знала все эти фокусы – помощницами стало модно называть банальных секретарш. И что, Андрей решил – раз она отсидела год в академическом отпуске, то и мозги у неё усохли? И ни на что, кроме как отвечать на звонки и жать кнопки кофе-машины, она теперь не способна?
– Не поняла – ты хочешь, чтобы я тут варила тебе кофе? – уточнила она ещё спокойно, ну мало ли – вдруг Андрей шутит.
– Дома же варишь, – продолжал улыбаться он.
– Дома я ещё жарю котлеты и толкаю твои грязные носки в стиралку, – напомнила Катя. – Потому что там я твоя жена.
– А здесь мы в разводе?
– А здесь я специалист! И это… оскорбление!
– Что ж, придётся оскорбить такого ценного специалиста, – и не подумал осознать свой промах Андрей. – Потому что я зашиваюсь без помощника. Правда, не собирался заставлять тебя варить кофе, но раз ты сама предлагаешь…
– Я… найду себе другое место для практики, – Катя отвернулась и быстро шагнула в сторону. – И не тяни лапы к воротнику!
– Ладно, ладно. Я имел в виду – помощник по экономическим вопросам. Ходить со мной на сделки, проверять контракты. Но если тебе хочется осесть в бухгалтерии и заполнять таблицы с Валерием Сергеевичем, то, конечно, вперёд.
– Контракты? – оживилась Катя. – Хочу проверять.
– Ну вот, а ты кофе зажала хорошему человеку.
Помощник по экономическим вопросам – это было совсем не то что секретарша, и Катя выдохнула. Когда начальник ещё и твой муж по совместительству – это, говорят, не очень хорошо, но ведь Маргарита Рудольфовна столько лет работает с Павлом Олеговичем, и на их браке совсем не отразилось, что он главнее. И у них с Андреем сложатся рабочие отношения помимо личных. Теперь, обдумав потенциальную карьеру, Катя поняла – работать она будет только в «Зималетто». Ей ведь нравится эта компания. И в любом случае Андрей будет выше должностью, так что к ситуации «муж – твой собственный начальник» пора привыкать.
Встречи у Андрея были в разное время, и утром и вечером, и Маргарита Рудольфовна распрощалась со своим отделом на неопределённое время, а Кате разрешила работать сколько хочется, они с Илюшей прекрасно побудут вдвоём. Убедившись, что сын обществом бабушки полностью удовлетворён, а их с Андреем ему хватает и перед вечерним сном, Катя сначала испытала ревность. Вот так вот – казалось бы, такой маленький, а уже не очень-то она ему и нужна. Готов променять её на бабушку, которая, между прочим, его не носила и не рожала… Но быстро успокоилась – разве лучше было бы, цепляйся он за неё и устраивай истерики. К тому же Маргарита Рудольфовна регулярно появлялась с внуком в офисе, как бы показывая тому – вот твоя мама, копается в бумажках, вот тут работает папа, тут – один дедушка, а вот тут – второй. Все, кто на месте, готовы подержать Илюшу на руках, показать что-нибудь интересное, и, возможно, поэтому сын не беспокоился, что дома с ним только бабушка. Кате эти визиты были порой так же нужны, как и ребёнку. Увидеть довольную мордашку и убедиться – всё хорошо. В это же время Илья начал активно говорить. Летом вся речь исчерпывалась словами «мама», «папа», «баба» и очень нужным словом «дай», а осенью новые выражения стали появляться каждый день, и уж если бы сын очень заскучал по Кате, объяснить Маргарите Рудольфовне, чего хочет и куда его неплохо бы отвезти, он смог бы. Решив, что с этим полный порядок и она не мать-ехидна, подсунувшая несчастное дитя бабушке и выбравшая карьеру в ущерб семье, Катя погрузилась в работу с удовольствием и энтузиазмом. Скоро выяснилось, что Андрей, работая по привычным уже схемам, упускает кое-какие выгодные, но не очень стандартные варианты. И на это ему стоило срочно открыть глаза…
Тут-то и обнаружилась проблема. Оказывается, муж сделал её своей помощницей не потому, что позарез в ней нуждался и без неё не мог, а просто вспомнил своё первое педагогическое образование и решил обучить практикантку Катю тонкостям бизнеса. После первой же встречи, где она сделала ему очень логичное и грамотное, с её точки зрения, предложение, он впал в педагогический азарт и принялся разжёвывать очевидные вещи. Пока переключился с базовых понятий на недостатки её идеи, она успела ощутить давно забытое – он старше и мнит, что куда умнее. Будто они снова вернулись туда, где он уже старшеклассник, а она всё ещё мелочь в оранжевых гольфах. Ощущение было неожиданное, ведь дома они не просто на равных, а, пожалуй, Катя – главнее. Почти все решения в семье принимала она. Андрей был, по словам Маргариты Рудольфовны, куда более внимательным отцом, чем Павел Олегович в своё время, и дома старался бывать чаще, но, как правило, во всём с Катей соглашался. А иногда Катя подшучивала над ним, усаживая утром за стол вместе с Илюшей и ставя перед обоими тарелки с манной кашей. Каждый раз при этом выражение лица у Андрея становилось как у детсадовца, завтрак которого не удался, следовательно, и жизнь – тоже. Сын, к счастью, этого отвращения не унаследовал и поглощал любой вид каши с завидной скоростью. Конечно, с манкой она только шутила, и они оба это понимали, но так забавно было порой почувствовать – руководит тут она, а эти двое – младенец ли, вице-президент ли крупной компании – обречены есть то, что им выдало начальство… Или вынуждены просить её же предоставить что-то другое взамен.
И на тебе – стоило ей выйти в офис, Андрей ясно дал понять – вовсе они не равны. У него два высших образования и опыт работы, а Катенька – юный теоретик. Отвергнув таким способом две её идеи, после третьей он и объяснять ничего не стал. Сказал – я прав, и точка. Катя понеслась к Зорькину, уже прошедшему практику в «Зималетто» и собирающемуся явиться сюда на дипломную. Нынче он просто ошивался в финансовом отделе, откуда его клещами было не выдернуть. От Колюни она и выслушала всё то, что муж, наверное, постеснялся сказать. Мол, Катя за декрет изрядно усохла мозгом и, видя какую-то привлекательную возможность, не способна подтащить под свою фантазию математическую часть и осознать, что всё это – розовые мечты. А посему надо Кате почаще совать нос в учебники, а не в сказки для карапузов, от мужа же отстать. Ему виднее, что и как делать.
Слышать это было ужасно обидно. Тем более что в чём-то Коля был прав – учиться в полную силу теперь не получалось. И хотя на следующий день после неприятной беседы с Зорькиным Андрей, вдруг поинтересовавшись её мнением по поводу условий одного из контрактов, сообщил, что она абсолютно права, это её не очень-то утешило. Захотелось доказать этим двоим – и мужу и другу Кольке, – что никакой декрет не лишит человека мозга безвозвратно и она сможет всё наверстать и работать не хуже, чем они. Появилась даже мысль – а что если и после практики остаться в «Зималетто», ведь Маргарита Рудольфовна совсем не против сидеть с внуком полный день. Идея была крайне сомнительная. Отныне и всегда видеть сына только перед сном Катя пока была не готова. Экономика никуда не убежит, а такого чудесного возраста у Илюши больше не будет. Однако спросила Андрея – может, ей выйти на работу? Раз уж выяснилось, что она так отстала от жизни. Будет работать, подтянет оценки, начнёт лучше соображать. Глядишь, заведётся у него нормальная помощница, а не плацдарм для педагогических приемов. Андрей сказал – нет. Он против. И не надо совершать подвигов – если стараться одновременно быть отличницей, незаменимым сотрудником и ещё матерью младенца, можно разорваться, а в итоге всё равно что-то да пострадает. И хорошо если не младенец. Катя понимала, что он прав, и после практики вернулась домой. Подумав – у неё ещё будет время и возможность показать Зорькину, что она – профессионал и что человек с интеллектом способен на всё. Потом, после университета. Ну а начальник-муж… Да, оказывается, это совсем не просто…