Найти тему

«Тайные радости» великого композитора. Почему женщины, любившие Чайковского, были несчастны

Дочь помещика Смоленской губернии, Наденька Фроловская вышла замуж в очень юном возрасте — в 1848 году она была моложе своего мужа на семнадцать и на десять лет. Карл Федорович фон Мекк долго искал жену - после окончания Петербургского института путей сообщения и теперь на государственной службе (Сергей Витте отмечал его высокий профессионализм), он нуждался в простом человеческом счастье и хотел его сделать. Наличие большой семьи Возникла по-настоящему большая семья: Надежда Филаретовна родила мужу восемнадцать детей, одиннадцать из которых благополучно дожили до совершеннолетия. У них было шесть дочерей и пять сыновей, родившихся между 1848 и 1872 годами. В какой-то момент Карл Федорович решил уйти с госслужбы, чтобы устроиться на работу в современных условиях. А через несколько лет, работая на строительстве железнодорожной линии Москва-Коломна-Рязань, он уже заработал свои первые серьезные деньги как настоящий миллионер.

К сожалению, ни финансовое благополучие, ни большая большая семья никак не гарантируют супругам фон Мекк семейного счастья. Надежда Филаретовна была женщиной замкнутой и, по сути, несчастной. Дети его совершенно не понимали, муж работал почти круглосуточно, и ему и в голову не приходило, что жена нуждается в его участии. Безумно пресытившись бесконечной чередой беременностей и родов, женщина, всецело преданная детям, поняла, что после почти тридцати лет совместной жизни не сможет полюбить своего мужа. «Я считаю свой брак неизбежным, неизбежным злом», — писала Надежда фон Мекк в одном из своих писем.

«Неизбежное зло» закончилось внезапной смертью Карла Федоровича 26 января 1876 года от тяжелого сердечного приступа...

Таким образом, Надежда Филаретовна, которой не исполнилось 45 лет, овдовела с четырьмя более или менее благополучно связанными детьми и семеро детей на ее попечении. Но зато в России и в красивейших городах Европы с огромным капиталом, паями, участками и бесчисленным количеством домов. Другими словами, у него было все необходимое для полного счастья, но самого счастья не было.



К тому времени 36-летний Петр Ильич Чайковский был профессором Московской консерватории, автором двух опер, балета и трех симфоний. Его охотно принимали, любили, им восхищались в лучших домах России, но жил он очень тяжело материально. Пока в конце 1876 года он не получил письмо от незнакомца, извещавшее его о том, что он планирует присылать талантливому композитору 6000 рублей в год, чтобы тот не отвлекался на побочный заработок и спокойно, не задумываясь, создавал себе хлеб насущный. . А это была огромная сумма по тем временам! Когда Чайковский прочел это письмо, он долго не решался ответить, но промедление означало потерю прекрасной возможности полностью посвятить себя музыке.




Этой странной незнакомкой оказалась Надежда Филаретовна фон Мекк. Ее отец, Филарет Фроловский, был человеком, близким к музыкальным кругам, и хорошо играл на скрипке – именно он с детства начал прививать дочери серьезную любовь к музыке. Юный Клод Дебюсси обучал детей в доме фон Мекка, а Надежда Филаретовна ставила музыку Чайковского в один ряд с классическими произведениями давно известных авторитетов. Однажды через скрипача Иосифа Котека, ученика и близкого друга Петра Чайковского, он узнал о финансовых трудностях композитора и решил помочь ему, присылая ежегодно те же 6000 рублей. В письме он заверил Чайковского, что ему «можно доверять в любой ситуации», а в ответном письме заверил, что «будет жить спокойной жизнью и что, вероятно, хорошо отреагирует на его музыкальную деятельность».

На самом деле для Надежды Филаретовны с ее недвижимостью и 6 миллиардами рублей это было ничтожно, но Петр Ильич, который и не думал отказываться от предложенной помощи, мог позволить себе оставить профессуру в Московской консерватории. просто сосредоточьтесь на творчестве. Более того, благодаря этим деньгам он путешествовал по Европе и вел там весьма зажиточный образ жизни.



С тех пор Надежда Филаретовна и Петр Ильич начали переписываться — их переписка продлится 13 лет, и за все эти годы они увидятся лишь раз — между прочим, буквально на несколько секунд. Интересно, что почти все его письма сохранились и были опубликованы позже. Для него это были очень искренние и ласковые письма, тогда как Чайковский был более сдержан в своих словах. В одном из писем Надежда Филаретовна выразила готовность помочь не только Петру Ильичу, но и его брату Модесту. И надо сказать, что Чайковский охотно принял помощь любившей его женщины (и это уже давно было очевидно). Например, благодаря ему он впервые побывал в Париже и Ницце и с восторгом описывал свои впечатления в письмах. Да, со временем Надежда Филаретовна действительно искренне полюбила своего подопечного, но не смогла ответить ему взаимностью...




Петр Чайковский происходил из простой семьи и рос очень чувствительным и чувствительным ребенком, особенно после смерти любимой мамы его боли стали сильными. Тем не менее, боль умеренная. Он часто был на грани истинного безумия. Вечно дергающийся, возбужденный, полный комплексов, он то сгорал в огне творчества, то впадал в состояние глубочайшей депрессии. По ночам его мучили видения, днем ​​у него были частые истерические припадки, которые могли быть вызваны даже чем-то незначительным, вроде грохота проезжающей машины. Все мешало ему заснуть, даже мерное тиканье настенных часов.

Только музыка спасла его от всех этих ужасов и, как часто бывает, от алкоголя. Он признался: «Я не чувствую себя спокойно, пока не выпью немного [...] Я так привык к этому секретному напитку, что даже смотреть на бутылку, которую я всегда держу в руке, кажется мне удовольствием. Считается, что пьянство вредно, и я с этим согласен. Но нервный человек не может жить без яда алкоголя…»



Но была в жизни Чайковского и другая «скрытая радость», прямо связанная с состоянием его души. Без него он тоже не мог жить, но считал это своим худшим грехом. Действительно, Чайковский душераздирающе стыдился своих гомосексуальных наклонностей, начавших проявляться с детства. гомосексуальность в христианской традиции всегда строго осуждался и мучился страхом и страстями, Чайковский казнил себя: «Что за зверь я! Господи, прости мои греховные чувства!»




Но ладно, сам Чайковский. Но в то же время он не был в его ближайшем и самом полном окружении, которое не только осуждало и всячески все необычное, но и больно ранило тонкую натуру композитора своими бесконечными сплетнями. Поэтому Чайковскому, конечно, приходилось затыкаться от сплетен («зачёркивать рты разным гнусным тварям, мнением которых я совершенно не дорожу, но которые могут огорчить близких мне людей», как писал композитор), и для этого, безусловно, требовался некоторый брак.



Чайковский, как известно, потянулся к певице Дезире Арто, которая была ученицей Полины Виардо и была во многом на нее похожа: талантлива, умна и некрасива, но была прекрасной актрисой. прекрасный голос.Она была примадонной итальянской оперы, приехавшей в Москву в том же году. Как писала Н. Берберова в своей книге «Чайковский», «Желание было безобразно: пухлое, тело и лицо красное, пудровое, увешанное драгоценностями; Он был умен, остроумен, изобретателен и уверенно говорил. Прием, который оказала ей Россия, поразил ее, и на полу ее белого платья появились московские купцы и музыканты. Но он был довольно сух в обращении с поклонниками.

По дороге на свадьбу с этим «замечательным человеком», как говорил Чайковский, один из «доброжелателей» предупредил невесту о весьма нестандартной ориентации композитора, и она отвергла его. Говорят, что Чайковский впал в такое отчаяние, что хотел покончить с собой.




Потом было еще одно неудачное сватовство - к Марии Владимировне Бегичевой. К лету 1876 года Чайковский был полон решимости заново открыть себя через повторный брак. "Я должен это сделать, и не только для себя. Но и для тебя... Особенно для тебя", - признался он брату Модесту. А в конце года вдруг Надежда Филаретовна получила то первое письмо от фон Мекка и передумала выходить замуж. Избавившись от финансовых проблем с помощью неожиданно появившейся в его жизни миллионерши, Чайковский почувствовал себя в творческом взлете: создал симфоническую поэму «Франческа да Римини» и начал работу над Четвертой симфонией…



А в мае 1877 года композитор неожиданно получил любовное письмо от совершенно незнакомого человека. Автором письма оказалась некая Антонина Ивановна Милюкова, и оно было написано «так искренне, так горячо», что она решила ему ответить.



Второе письмо пришло через несколько дней, и Чайковский, прочитав письмо, пошел спросить у Лангера, преподавателя консерватории, не помнит ли он такого (Антонина Ивановна писала, что он тоже был музыкантом и учился у Лангера). Лангер долго перебирал своих бывших учеников, потом коротко ответил:

- Я вспомнил. Глупый.



Между тем Антонина Ивановна продолжала писать Чайковскому: «Хоть я и не вижу тебя, но утешаю себя мыслью, что ты в том же городе, что и я. Но где бы я ни был, я не могу ни забыть тебя, ни разлюбить тебя. Я не найду в тебе никого другого, кого люблю, да, словом, не хочу ни на кого смотреть после тебя. Дело в том, что Антонина Ивановна, встретив Чайковского на одном из концертов в консерватории, была им очарована, а потом тайно любила его три года, и только после этого (в мае 1877 года) окончательно решила раскрыться. в ее чувствах.

"Могу вас уверить, что я буквально порядочная и честная девушка и мне нечего от вас скрывать. Мой первый поцелуй будет отдан вам, а не кому-либо еще на свете. Я не могу жить без вас, а потому скоро быть может, покончить жизнь самоубийством... Еще раз прошу тебя, приди ко мне... Целую тебя крепко-крепко и обнимаю... И таких писем было много.




И тут Чайковский подумал: жениться на ней? Почему бы нет? Милюкова вполне подходила на роль доброй и верной жены. В одном из писем он также упомянул о крупной сумме денег, которую мог бы внести в бюджет будущей семьи. А потом события начали разворачиваться так быстро, как будто их специально подталкивала невидимая сила. И в первую очередь Чайковский побывал в семье своего давнего друга В. Шиловского, который очень удачно женился на женщине старше его на одиннадцать лет и разбогател. Композитор обнаружил, к своему удивлению, что женитьба вовсе не страшна и что она никоим образом не мешает его другу жить той же жизнью, что и прежде, испытывая естественное влечение к своему полу. Словом, тот же Шиловский в дружеской мужской беседе посоветовал Чайковскому сделать то же самое...



20 мая 1877 года Чайковский приехал в гости к Антонине Ивановне, а 23 мая сделал ей официальное предложение, сказав, что может дать ей только «братскую любовь» и что они будут жить как братья. Невеста от сильного волнения бросилась ему на шею, не зная, в какой бассейн она ныряет...



Свадьба состоялась 6 июля 1877 года в Петербурге. Георгиевская церковь. Невесте было 28 лет, жениху 37 лет. Свидетелями со стороны Чайковского были его брат Анатолий и его близкий друг Иосиф Котек. Как говорят, в церкви уже произошел неприятный случай: когда нужно было целовать невесту, Чайковский заболел и еле сдерживался, чтобы не грубо оттолкнуть особу, которая через минуту станет его женой.

Надежда Филаретовна Чайковская позже писала:

«Я ясно дал ему понять, что не люблю его, но в любом случае буду ему верным и благодарным другом. Я подробно рассказал ему о своем характере, о своей нервозности, о своем неустойчивом темпераменте, о своей асоциальности и, наконец, о своем положении.



Все это самым жестоким образом испортило жизнь Антонине Ивановне. Конечно, Петр Ильич сначала пытался удержаться. Он даже написал своему брату: «Я не понимаю, как это произошло! Может быть и так, но с этого момента все вдруг прояснилось, и я почувствовал, что какая бы ни была моя жена, она моя жена и в этом есть что-то совершенно нормальное, как и должно быть...

Но через неделю, 13 июля, он сделал страшное признание: «Физически, конечно, моя жена была мне противна. Ненавижу его, ненавижу до безумия... Это отвратительное создание природы.



После свадьбы молодые уехали жить под Клин, где жила мать Антонины Ивановны. И мы остались здесь на неделю. «В мещанском доме им дали только одну комнату, и в ней стояла огромная кровать, покрытая пуховиком, кровать с шестью подушками […] Антонина Ивановна несколько раз выходила, плача, за утренним кофе. глаза. [...] Однажды вечером у Чайковского случились какие-то схватки: он сидел в кресле у окна, и Антонина Ивановна вдруг упала на колени. Он только успел сделать шаг назад и сказать: я тебя предупреждал, я был довольно честен... Но он, наклонившись, как кошка (впрочем, это шло к его красоте), осыпал его лицо горячими поцелуями. Он насильно вырвал ее из рук, и на него напала длительная судорога, после чего он закрыл руками свое залитое слезами лицо и просидел так час, а Антонина Ивановна в внезапной ярости разорвалась на мелкие куски. носовой платок, вуаль, какое-то кружево, все, что попадется под руку. В 28 лет она знала из романов и замужних друзей, что первой брачной ночи у нее еще не было. Ей казалось, что мужчина, которого называли ее мужем, был робким и целомудренным, а просто...

Она видела себя женщиной с тайным темпераментом Вакха. Однако она не была обучена рассуждениям и думала про себя, что добилась главного: она вышла замуж, она жена Чайковского» (из книги «Чайковский» Н. Берберовой).



Однако долгого брака из этой затеи не получилось: Чайковский, не раздумывая, сбежал от жены, что привело Антонину Ивановну в состояние, близкое к безумию. Убитый горем, он вернулся в Москву, откуда написал письмо брату Чайковского, Модесту Ильичу: «При всей моей любви и преданности Пете вся Москва и даже Петербург. В ответ он сделал мне экран перед Санкт-Петербургом. Где же это добро, о котором так много сказано? Такой ужасный эгоизм не может сочетаться с добротой. Сначала Антонина сделала из себя жертву, работая изо всех сил, чтобы вернуть мужа, а когда поняла, что уже никогда к нему не вернется, решила отомстить. Он знал, что у него есть смертельное оружие против него и что пришло время его использовать.



Сначала он написал Петру Ильичу, что расскажет отцу и сестре всю правду о нем, если тот не пришлет ему требуемой суммы денег. Она так и сделала, не дожидаясь никакого ответа: написала Илье Петровичу (хотя письмо было изъято) и открыла все Александре Давыдовой (сестре композитора): Антонина Ивановна в своих письмах называла его мошенником, который женился только на ней. скрыться и что он ужаснулся своим порокам и был за это сослан в Сибирь... Он же грозился оклеветать Чайковского по всей России.



И близкие друзья Чайковского стали бороться против Антонины Ивановны, чтобы развестись с ним. Да и композитор сделал все возможное: однажды он признался жене, что совершил супружескую измену, которой так и не произошло, лишь для того, чтобы побудить ее к разводу. Ничего не помогло. В итоге они так и не развелись — до Февральской революции развестись в России было не так-то просто. Необходимо было одобрение Священного Синода, и Чайковский обратился в Синод, но безрезультатно. Таким образом, столь почетный и очень горький титул жены великого композитора Антонина Ивановна сохранила до конца своей жизни.

Он проживет гораздо дольше Чайковского, так как прожил долгую и страшную жизнь. Он будет мотаться по жалким углам, почти совсем разоренный... Будет гражданский брак (а какой еще, как не развод официально) с неким Александром Шлыковым, юристом по профессии. У нее будет трое детей, которых она отдаст в приют, и все они умрут... А Шлыков тяжело заболеет и в последние годы жизни будет заботиться о нем из последних сил и возможностей. ..После похорон Шлыкова Антонина Ивановна не разделит беды. В 1896 году он был заключен в психиатрическую больницу, где провел 20 лет. Там он и умер в феврале 1917 года. Перед смертью Модест напишет Ильичу Чайковскому:

«Я терпел унижение по самую шею […] Вы все убили мою жизнь!..»



А Надежда Филаретовна фон Мекк? Если все его «счастье» для Антонины Ивановны Милюковой началось и закончилось в 1877 году, то у Чайковского впереди была очень насыщенная жизнь. Он продолжает активно переписываться и получать денежную поддержку от своего «ангела-хранителя».

Анри Труайя по этому поводу пишет:

«Странный дуэт на расстоянии. Каждый из двух известных лиц этого романа о бесплотной страсти колесит из города Ригорода Регорво. Они друг друга, с пером в руке, и отправляют другу другу признание из Флоренции в Паресьругиругивенс из Флоренции в Паресьругиругенез



Денег от Надежды Филаретовны Чайковский получил большое количество благодарностей за это. Он писал ей: «Каждая нота, которая отныне выльется из-под моего пера, будет посвящена Вам». Он получает субсидию от своей покровительницы в течение тринадцати лет. И все эти годы не пропадала их переписка, которую некоторые биографы Чайковского считают «историей платонической и самой нежной любви двух одиноких душ, предметов не суждено было случиться в жизни».



На самом же деле всё обстояло несколько иначе: Пётр Ильич мучился от своего «недуга» и всячески избегал Надежду Филаретовну, а вот она страдала от неразделённой любви обыкновенной, желающей счастья женщины.

Когда Чайковский в деталях описывал ее собственное намерение жениться на Милюковой, Надежда Филареетовна страрве Она невыразимо страдала, но не могла даже намекнуть Чайковскому о своих чувствах. Она боялась, что после этого их переписка оборвётся, и она опять принадлежит в одиночестве. Она как будто всё время стеснялась женщины на встрече. Он не добавил...



Сбежав же от жены, Чайковский уехал за границу. Естественно, на деньги Надежды Филаретовны. Много и усердно работал. А потом, это случилось в 1890 году, Надежда Филаретовна Вдруг оборвала не только переписку, но ивомузо Конечно, он был потрясён, раскрывая причины произошедшего, но самой Надежда Филаретовне не писала - их молчание продлилось три года. Считается, что тогдашний фон Мекк больше не увеличивает объем инвестиций в финансовую поддержку комельмасти. А когда узнала, что Пётр Ильич скоропостижно скончался от холеры (которой, скорее всегореластилагарагилеры), сегорее всегореласеломеломелагарагонсело И пережила композитора всего на два месяца.