Роман Бокова С. Е. "Напряжение". Том 1. Глава 1
Уже не важно, что общий счёт стал 5:4, главное, молодые загорские самбисты доказали, что они могут достойно противостоять знаменитым японским асам борьбы.
Для многих ребят эта встреча стала своеобразным уроком патриотизма и мужества. Сергею же, немного позанимавшемуся боксом и увидевшему теперь хитрую тактику дзюдо, стало ко всему прочему понятно другое - самбо был его вид спорта. Эта борьба ему представилась как золотая середина между сокрушительными точечными ударами бокса и «гибким путём» дзюдо.
Минусы в боксёрской стойке и дзюдоистской дисциплине стали для него плюсом в самообороне без оружия, придающей уверенность в единоборстве с «природой». В жизни много исключений из правил, и не всегда можно победить нокаутом или уползти с ковра. Так, например, неожиданно просто была решена формула превосходства самбо над дзюдо командой загорских борцов, ещё раз доказавших, что нет предела совершенству. Всё в жизни зависит от сотен непредсказуемых обстоятельств.
Воспитанники Шибаева, не боровшегося на этой встрече из-за травмы колена, были уверены на сто процентов, что их Владимир Аркадьевич обязательно бы победил. Ведь ежедневно он внушал им, что не только в силе кулаков или хитрых приёмах и ловких бросках дело, а в правде, доброте, духовной и физической силе русского человека. Надо только знать, когда и ради чего применять эту силу. Это не гибкость японской философии, а мудрость православной веры - миролюбие с медвежьей силой.
Тренировки в училище проходили по понедельникам, средам и пятницам, а по вторникам и четвергам Сергей посещал драматический кружок под руководством Александра Ивановича Горбенко. Взрослые «театралы», составляющие костяк труппы: А Медведев, С. Словеснов, Ю. Полухин, Н. Савельева, Е. Филатова, Л. Снеговая и Т. Никифорова, - работали на ЗЭМЗе. А молодые: С. Боков, И Лихачёва, М. Ночёвкина и другие, - считались залётными пташками. Сам Александр Иванович и мэтры коллектива, Юрий Полухин и Александр Медведев, всегда в начале репетиций минут пять отводили на воспитание несерьёзной, витающей в облаках молодёжи.
Это было просто чтение пьесы, либо непосредственный разбор её фабулы. Иногда Горбенко с чувством, с толком, с расстановкой рассказывал о новых постановках в театрах Москвы и своих эпизодических съёмках в кино. Особенно все заслушивались его воспоминаниями о работе с Василием Макаровичем Шукшиным в «Калине красной», где Александр Иванович сыграл роль первого мужа главной героини Любы.
Сергей, обладая хорошей мимикой, легко и пластично двигаясь, был органичен во многих ролях, но подводила дикция. Буква «ш» шипела, а «с» свистела. Но, помня наказ друзей про будущего киноартиста, он старательно выполнял все упражнения по дикции, тщательно пережёвывая «кашу во рту».
А ничего не зная тогда про «жизнь человеческого духа» по Станиславскому, вживался в образы по наитию, используя лишь собственные природные данные да небольшой житейский опыт. Но тяга к театру и кино всё усиливалась и превратилась в непреодолимое желание играть серьёзные роли и, конечно же, стать знаменитым и популярным артистом.
И вот, наконец, все сомнения были отброшены. Шестнадцатилетний «борец и клоун» вышел в полуфинал своих судьбоносных состязаний за место под солнцем на театральных подмостках. Удачно сыграв роль официанта Васи в комедии Э. Рязанова и Э. Брагинского «Родственники» и Мити в спектакле по пьесе Д. Иванова и В. Трифонова «67 по диагонали», он окончательно определился, кем быть.
Нина Ивановна Сергеева помогла подобрать необходимый материал для прослушивания в театральном училище. Тривиальная схема: басня, проза, стих, - была отработана «от и до», и Сергей от стен Троице-Сергиевой Лавры начал торить дорожку до Москвы Златоглавой. Но столица не поверила слезам театрального паломника. В ГИТИСе, МХАТе и «Щепке» он был забракован за всё ту же злополучную дикцию. На оставшееся училище Щукина устремилась вся любовь и нежность периферийного фанатика сцены.
В купленной на последние деньги футболке жёлтого цвета с надписью «Фортуна» наивный абитуриент ползал, падал, плясал, рыдал, рвал её в конце концов, жертвуя последней надежде - «Щуке» - всё, что имел. Но на третьем туре «добрый Джузеппе» - принимающий экзамены Катин-Ярцев - со сказочной улыбкой спалил его последнюю надежду, как полено. Выйдя на Арбат, Сергей сразу же потерялся среди снующих туда-сюда людей, киосков, машин. «Где же теперь себя найти? - жёг его вопрос. - Что делать?».
Он чувствовал себя фантиком, раздавленным тяжестью шумного города и яркой мельтешней уносимым неведомо куда. Только чудо привело на Ярославский вокзал в родную загорскую электричку, а не под неё, и лишь отъехав от негостеприимного Волшебного города, неудачник постепенно пришёл в себя. Мама приняла половину тяжести удара:
- Ничего, сынок, не расстраивайся, ещё есть время, подготовишься получше, и будем пробовать ещё раз.
А отец невозмутимо отреагировал:
- Всё это, Серёг, херня, где наша не пропадала, а если что - ко мне в слесари на фабрику пойдёшь.
Серёга в такой же вежливой форме показал отцу язык, но призадумался. В основном их семейный бюджет лежал на хрупких плечах матери. Ей, бедной, работавшей медсестрой в поликлинике, приходилось подрабатывать на патронаже. Да ещё и дома не переставали кипятиться бесконечные шприцы. Почему-то в этот момент в голове у Сергея промелькнуло всё, что он знал из истории своих предков.