Машину обдало грязью.
Ты можешь заигрывать с кем угодно! – злилась Элла, разговаривая с собой. – Когда угодно. При мне. Или без меня. Но! Если я – рядом и прошу принести мне бокал шампанского, ты обязан встать и принести мне его! И пусть все эти девицы видят, что ты встал и пошёл за шампанским для меня!
Автомобиль в очередной раз подскочил на разбитой грунтовой дороге, заехал в огромную лужу и окончательно застрял.
Отлично! – крикнула Элла. – Куда меня занесло? Ужас, уже час ночи. Значит, я еду за рулём около пяти часов. Интересно, он уже хватился меня? И где я нахожусь? Какая-то деревня. Лутошкино. Боже, где я?! Фонарей нет вообще. Это не опасно? Я в красном платье, которое стоит дороже, чем вся эта дыра. Ох! Ничего себе яма! Да что с этой машиной? Эй, машина! Ты будешь выезжать или нет? Эй! Ну пожалуйста, ну хорошенькая, ну выезжай! Не хочет. Как страшно. Люди! Нет, лучше не надо. Люди! Нет. Телефон.
– Алло, Серёжа, это я… Алло, плохо слышно, музыка! Что? Почему я должна орать в этот телефон?! Я в деревне Лутошкино! Алло, Серёжа!
Значит, он меня не хватился. Значит, все эти пять часов, что я колешу по этим проклятым дорогам, он просто спокойно пил виски со своими девицами?!
Элла со всей силы бросила телефон в кусты. Вышла из машины. Огляделась. Никого. Добежала до кустов, нашла телефон. Ушибла палец. Какой ужас! Набрала номер.
– Алло, Серёжа! Забудь обо мне! И не звони мне больше! Теперь ты понял?! Ты понял?! Не звони мне больше никогда!
Она бросила телефон ещё дальше. Бегом вернулась в машину. Закрылась.
Боже, кто-то идёт. Я вижу фигуру, приближающуюся ко мне по дороге. Он совсем близко. Неужели тяжело повесить фонари?!
– Ааа! – закричала девушка. – Ааа! – ещё громче.
Тот, кто шёл, побежал.
– Пожалуйста, не кричите и опустите стекло, – вежливо попросил он.
На нём был чёрный костюм и мятая рубашка. Элла покорно выполнила его просьбу.
– Вы так меня напугали! – сказал он. И улыбнулся. Добродушно.
– Вы меня тоже, – сказала она и тоже улыбнулась. Вежливо.
– Вы заблудились? – робко поинтересовался он.
– Я что, похожа на человека, который заблудился? – переспросила она немного высокомерно.
– Если честно, то да. Но я не хотел вас обидеть.
Самое время обидеться. Элла надула губы и отвернулась.
– Вам нужна помощь?
Она молчала.
– Вы здесь совсем одна? – не отступал он.
– Ну, если вы – пустое место, то я здесь совсем одна.
– Я просто подумал, что у вас что-то случилось, но если всё нормально – извините. Я тогда пойду.
Он действительно развернулся и собрался уходить. Надо его остановить. Нужна какая-нибудь веская причина.
– Я хочу шампанского! И мне нужен телефон.
– Но у меня нет телефона…
Он всегда улыбался, когда, казалось бы, повода для улыбки не было. Даже наоборот.
– А шампанское?
– Шампанское? Но наш магазин закрывается в восемь вечера. А сейчас уже ночь…
– Разве? Тогда действительно какое шампанское… Ну а кофе?
– Кофе есть у меня дома, это здесь рядом, но разве это удобно?
– Дома? Спасибо! Вы хотите, чтобы я бросила машину прямо здесь? Посреди дороги? И отправилась к вам домой пить кофе? И отбиваться от вашей ревнивой жены?
– Я не женат…
– Вы предпочитаете мужчин?
– Какая чушь! Я просто не женат… Но бросить здесь вашу машину действительно неосмотрительно. У нас в деревне разные люди…
– Это не только в вашей деревне.
– Да, да, конечно. Извините, но раз вы отказываетесь, то я, наверное, пойду.
– Я с вами!
– А машина?
– Что машина?
– Если честно, я думаю, что с ней ничего не случится. Здесь мало кто ездит.
– И не ходит?
– По ночам? Нет.
– Только вы?
– Только я.
– Может, вы маньяк? А я собираюсь выпить с вами чашечку кофе.
– Нет, я художник.
– Боже! Здесь есть художники?
– Ну, если честно, то я не совсем художник, скорее, любитель, но если вы не верите, то я могу принести вам свои работы!
– Поверю на слово. Пойдёмте.
Дорога не была предназначена для каблуков. Или каблуки Эллы не были предназначены для этой дороги. Девушка сняла туфли и выбросила в сторону телефона. Через минуту пришлось остановиться.
– Слишком грязно, – сказала она. – Идти босиком невозможно.
– Но зачем вы выбросили туфли?
– А зачем вы не чините дороги?
– Хотите, я принесу вам из дома какую-нибудь обувь?
– Я не могу больше здесь стоять! По мне кто-то ползает!
– Может, мне вас донести?
– Хорошо. Только аккуратно, я бы не хотела помять платье.
– Кстати, я Фёдор, – наконец он представился.
– Элла, – скромно представилась в ответ она.
Он взял её на руки. Очень заботливо. Как же она устала сегодня! У него красивые глаза. Он смущается.
– Фёдор, вы давно не носили девушек на руках?
– Не помню. Давно. Или никогда.
– Видите, какое разнообразие я внесла в вашу жизнь!
– Пока что внёс вас я. В свой дом.
– Боже! Столько картин!
– Я же вам говорил!
Он принёс ей тазик с водой, полотенце и огромные тапочки. На слона. Надо было надеть серое платье. К серым тапочкам.
– Иногда, когда кто-то заходит ко мне в гости, и я показываю им свои полотна, то чувствую, что дарю целый огромный прекрасный мир! Когда я вижу восторг и благодарность в глазах, то ощущаю себя счастливым. А иногда, тёмными скучными вечерами, я брожу среди этих картин один, и словно сливаюсь с ними.
– Вас легко сделать счастливым.
– Вы думаете?
– Конечно! Я хочу, чтобы вы мне всё хорошенько показали.
Щёлкнул свет, и Элла, в своём красном платье и серых тапочках, в два часа ночи, в деревне Лутошкино, с застрявшей машиной, оказалась в настоящей картинной галерее.
Мужчина по-хозяйски передвигался по комнате, его глаза горели, вокруг него остановился весь мир, и он словно забыл о существовании вселенной.
– Посмотрите! Вы видите это изящество? Обратите внимание, какие формы! Это не похоже на то, что создавалось раньше! Какие образы! Вы видите?
Элла не понимала, о чём говорит Фёдор, но ей нравилось наблюдать, как он смешно размахивает руками в своей мятой рубашке и чёрном костюме.
– Понимаете, в мире всё перемешалось, понимаете, Элла? Люди не находят свою любовь, потому что ищут её в облаках. И любовь, и счастье, всё! А ведь всё это рядом, это окружает нас, это наш мир! Он у нас под ногами!
– А в облаках только солнечный свет?
– Конечно! И ничего не надо менять местами!
Элла рассмеялась.
– Наверное, уже поздно, – спохватился Фёдор. – Наверное, вы хотите спать? – поинтересовался он. – Вашу машину всё равно не вытащить до утра. А утром я схожу за трактором.
– Спать? – как раз спать Элле не хотелось. Как будто она и не провела последние пять часов за рулём.
– Я лягу на кухне. А вы устраивайтесь здесь, хорошо?
– Да, да, конечно.
– Спокойной ночи.
Они замолчали и даже не заметили, как очень быстро оказались напротив друг друга.
– Постойте! Вы ведь ещё не показали мне остальные картины…
– Вы хотите, чтобы я показал их вам прямо сейчас?
– Да, а что, ваши картины, как и ваш магазин, закрываются на ночь?
– Нет. Конечно, если вы хотите…
Элла улыбнулась.
– Господи, я совсем забыл! – спохватился Фёдор. – У меня же есть бутылка шипучего вина!
– Шипучего вина? Вы имеете в виду шампанское?
– Да, да!
– Что же вы молчали? Несите скорей!
Они громко открыли шампанское и разлили по бокалам.
– За вас! За самое очаровательное явление в нашей деревне! – провозгласил он.
– Не только в вашей, – поправила она.
Шампанское было ужасным. Просто оно не было шампанским. Оно было газированным вином. Неплохим.
Элла взяла бокал шипучего напитка и устроилась посередине комнаты на подушке прямо с ногами. Её педикюр был идеален.
– Обратите внимание на организацию пространства! – Фёдор вернулся к своим работам. – Вы знаете, что пространство – один из главных рассказчиков картины! Вам нравится?
Элле нравилось. Такие яркие краски. Наверное, здорово видеть жизнь в таких ярких красках!
– Я считаю живопись орудием усовершенствования человеческой природы, – продолжил Фёдор.
– Вы думаете, человеческую природу надо усовершенствовать?
– А вы думаете, нет?
– Нет. Всё просто, но удобно. Побеждает сильнейший. Зачем что-то усложнять, усовершенствовать?
– Элла, не всё, что удобно, делает человека счастливым. Иногда это бывают абсолютно неудобные вещи.
– К счастью, редко.
– Совсем не редко. И побеждать нужно не слабейших…
– Сильнейших! Чтобы стать самой сильной!
– Чтобы стать самой сильной, надо победить себя.
Элла рассматривала небольшое полотно, висящее прямо перед ней. Такие странные цвета. От них невозможно было оторвать взгляд. Необычная картина. Как будто я её уже где-то видела.
– Это похоже на сон, – сказала она, протянув руку в сторону работы.
Фёдор кивнул.
– Вы чувствуете живопись, Элла.
– Значит, я могу усовершенствоваться?
Он улыбнулся.
– Мне кажется, вы и есть совершенство.
– Спасибо.
– Посмотрите сюда. Моя любимая работа. Я считаю, что художник должен подражать природе. Тщательно продумывать каждый свой штрих. Ведь каждый штрих, созданный природой, имеет право на своё место в жизни.
– Красиво.
– Очень.
– Каждый штрих имеет право на своё место в жизни, – повторила она.
– И каждый красив по-своему. Но главное – не красота формы. Нужно суметь изобразить не внешний вид дерева, а его рост. Не лицо человека, а процесс его мышления. Понимаете?
– Понимаю. Какая необычная ночь!
– Необычная? – он опять улыбнулся. – Честно сказать, да. Такая необычная ночь.
– Как хорошо, что я застряла именно в вашей деревне. И именно вы меня нашли.
– Да.
– Бывают же чудеса.
– Бывают.
– Мне так хорошо здесь. С вами.
– И мне. Мне кажется, я всегда ждал именно вас, чтобы рассказать всё это. И показать.
– По правде сказать, я никогда не любила живопись. Хотя однажды даже была в Эрмитаже…
– Это невероятно! Вы были в Эрмитаже?!
– Да.
– Расскажите мне! – он схватил её за руки.
Элла молчала. Она думала, что же ему такое рассказать, чтобы он не отпустил её руки.
– Ну, там здорово, конечно…
– Какая вы счастливая!
Он отпустил руки.
– У вас, наверное, такая интересная жизнь…
Она кивнула.
– Да, интересная. Только вот не знаю, что рассказать…
Они долго смотрели в глаза друг другу, пока их лица не сблизились настолько, что Элла неожиданно поняла весь смысл часов, потраченных на посещение Эрмитажа. Всё это было лишь для того, чтобы однажды рассказать об этом Фёдору. В деревне Лутошкино. Держась за руки.
– «Мадонна» да Винчи очень маленькая, – вспомнила она.
– Да, – согласился он.
– И она под пуленепробиваемым стеклом, – продолжала она.
– Да, – его лицо ещё сильнее приблизилось к её лицу.
– И вокруг всегда много народу, – прошептала она.
– Да, – прошептал он.
В этот момент Элла сдалась. Она взяла его голову в руки и поцеловала. Они целовались очень долго. И никто из них не хотел останавливаться…
***
Продолжение рассказа вы можете прочитать здесь.