Episode 35: Paul Anka. Гость не из будущего
Paul Anka’s “21 Golden Hits” 1962-1963 BMG Music/RCA 1993 Printed in Germany.
Total time
Слушать целиком.
/давнишнее эссе/
Я абсолютно убеждён, что культурная деградация человечества с последующим нескорым, но неизбежным вырождением, тема отнюдь не дискуссионная, а повод для угрюмой констатации. Одним из свидетельств этого печально-неотвратимого процесса стало практически полное забвение и исключение из ротаций на FM/TV истинных столпов музыкального прошлого — этих гигантских символов прекрасной эпохи — которые блеском своего величия, как вехи, должны были определять следование верному пути.
Но поскольку человечество, слепо повинуясь указаниям липких лапок жуликоватых банкиров, движется в иную, гибельную для себя сторону, эти знаковые персонажи совершенно не востребованы прискорбно измельчавшей в своих притязаниях аудиторией, и успешно ей потакающей разномастной, псевдомузыкальной шушерой, угодливо превратившей пёстрое разноцветие вкусовой палитры в плебейски-серое однообразие — те самые, «50 оттенков серого»! Эта ненужность великих персонажей также очевидна, как и громоздкая никчемность гигантского роденского маяка для карликов, которые, сносно ориентируясь в своей пигмейской системе координат, находят этого колосса лишь пугающе огромным.
Вот почему я невольно навострил уши, когда в бубнящем фоном телевизоре, в одной из музыкальных передач, в ту пору числом превосходившим самые смелые ожидания, прозвучало магическое для меня имя — Paul Anka! Тем паче, сама передачка к подобному никак не располагала: ведущая — девица, с основательной порцией вульгарности в макияже и набором обязательного металлолома в ушах и ноздрях, дивно необразованная, говорившая на каком-то полубарачном слэнге, ошибочно ею принимаемым за разговорный русский, что-то вещала о музыкальной части празднования 80-тия нашего 1-го президента, проходившего в Лондоне — что и неудивительно, ибо главными выгодоприобретателем от развала СССР оказались именно англосаксы. И поскольку, по её собственному жизнерадостному признанию, из чествовавших юбиляра исполнителей и музыкантов, ей никто знаком не был, поскольку и близко не походил на бубнящих ниггеров с золочёными будильниками на шеях, она, дабы хоть немного разобраться, пригласила в студию эксперта — мелькавшего до затёртости некогда гламурно-криворотого эрудита, регулярного героя музпрограм 20-тилетней свежести — всяких там «Музыкальных рингов» и проч.
Гость был из той породы доморощенных «знатоков», которые долго и небезуспешно убеждали окружающих, что только им дано разбираться в современной музыке по-настоящему. Мол, есть такая профессия, сынок, музыку слушать и без устали трепаться о ней. Что и происходило на редкость активно: кочуя из одной программы в другую, меняя радиостанции, как привокзальные залы ожидания, эти немногочисленные — хвала Создателю! — персоны прямо-таки удручали и озадачивали своей вездесущностью. Но всё в этом мире проходит. И поскольку нынешнему поколению совершенно по бубну, кто из волосатых питекантропов мезозойской эры на какой струне тренькал, и в каком году — 74-м или 75-м палеолита выходил на виниле очередной дремучести отстой, то интерес к этим самопровозглашённым гуру естественным образом угас.
Единственно, пользуясь старыми связями с телевизионными бонзами, которые в силу простодушного музыкального бескультурья искренни их почитали за настоящих музкритиков, им снисходительно дозволялось иногда засветиться в подобного рода передачках в роли пугающе-серьёзных рок-архивариусов.
Итак, упомянув Пола Анку, упырь-энциклопедист произнёс затем обязательное: «А знаете ли вы, душа моя, что именно он сочинил текст главного хита Франка Синатры “My Way”?» Девица, чья убедительнейшая ипостась быть растерзанно-раздетой в какой-нибудь сауне, взопила неизбежное: «Да вы что?!» — и хотя было яснее ясного, что вышеназванные персонажи ей известны не более, чем основы тригонометрии, она, повинуясь сценарию, закатилась было в восторге… Правда, по привычке, приобретённый всеми, кто проходил сурово-постельный кастинг на развлекательные телеканалы, чуть было не закинула собеседнику ноги на плечи, но вовремя спохватилась. Оный, наблюдая столь эротичные последствия мозгового штурма неухоженного девичьего умишка, искренне торжествовал…
А для меня неожиданно интересны оказались его глаза, показанные крупным планом: пустые, водянистые и беспомощные глаза загнанного зверька. И более всего остального в них осязался страх — от того, что впереди лишь бесславный, никем не замеченный конец; позади — бессмысленная суета, да жалкое фиглярство, которое, никак не заканчиваясь, с годами выглядело совсем уж непотребным. А в настоящем — участь быть сомнительным украшением таких вот шоу для человекоподобных.
Но главное, упырь был совершенно неправ! Пол Анка не просто автор слов к самому, пожалуй, пафосному образчику крунеровского репертуара. Берусь утверждать, что также, как «чуден Днепр в ясную погоду», также сладкоголос был и юный канадец, чей альбом “21 Golden Hits” иметь в коллекции заведомо означало наличие вкуса и даже слегка оппортунистского шарма. Это сразу переводило вас в иную категорию меломанов, страшно далёкую от полумультяшных ПТУшников, гордо таскавших самодельные значки Kiss или Slade на лацканах форменных пиджаков.
Статусность этого альбома подтверждена самим временем — практически все компиляции песен Пола Анки на CD созданы на его основе.
Непередаваемое ощущение почувствовать вновь себя молодым и влюблённым, стоит услышать его вневременную “Crazy Love”… При иных обстоятельствах в мои годы такого не испытаешь — даже если по уши зальёшься платиновой текилой и выкуришь целый веник убойной флоры вдогонку.
А вот пропеваемые тогда совсем юным Анкой ноты, хоть на пару минут, но всё-таки способны вызвать волнительное до дрожи ощущение свежего владивосткоского бриза — той безумно прекрасной поры самой первой влюблённости…