Полные суеты, низкорослые филиппинцы, повинуясь природе и времени суток, тихо улеглись на сиденья и погрузились в тревожную дрему. Видимо,
и у них выдался достаточно непростой день (интересно за что депортировали их?). Но спали не все - двое-трое из дружной команды бодрствовали и смотрели за имуществом собратьев, охраняя его от посягательств. Как и в любом коллективе, здесь сразу выстраивалась своя иерархия и делились обязанности. Видимо азиаты готовились к достаточно долгому нахождению "на пересылке".
Рассказ Софии дошел до своей кульминационной части, но начать ее она не успела - из той самой двери, за которой еще совсем недавно пропадали сотрудники и наши паспорта, как по волшебству появилась тележка с едой. Но чудом это посчитал видимо, только я - филиппинцы непостижимым образом опередили развитие событий и уже бодро вскакивали с насиженных мест, приготовляясь к трапезе, доставая из больших сумок походные ложки. Было неожиданно приятно узнать, что о нашем брате помнят.
Право человека на принятие пищи и воды, в обусловленные природой сроки, соблюдалось неукоснительно (хотя время ужина давно прошло) и это не могло не радовать!
Каждому страждущему на руки была выдана запечатанная одноразовая тарелка с горячей едой и картонная коробка с различными более мелкими пищевыми изысками: йогуртом, лимонадом, хлебом. Пора было отведать скромной депортационной пищи. Ну и без подписи в казенной ведомости не обошлось - ведомость она и в Стамбуле ведомость.
Всю небольшую коробку я разделил с Софией, по-братски. Девушка достаточно натерпелась за сегодняшний день и была голодна. Немного передохнув после славной трапезы, она продолжила свою полудетективную историю.
После окончательного решения о побеге и понимания, что дальнейшие события приведут ее только к самому страшному (возможно, только приняв это решение, она начала взрослеть и брать ответственность за свою жизнь), София начала подготовку. Прибегая к различным полу шпионским ухищрениям, она смогла связаться без свидетелей с мамой и попросила купить ей билет на самолет. Мама, конечно, изобразила неподдельное удивление, изумление! Она-де и не подозревала, что зять окажется таким подонком и негодяем.
Сегодня утром она же, добрая варшавская мама (которая тем не менее почему-то отпустила дочь в веселые азиатские края), вызывала ей такси. Удивительно как сегодня сильны высокие технологии! Без них варшавская птичка так и не смогла бы покинуть узбекскую золотую клетку (а ведь вероятно такие случаи были и увы - мы о них не узнаем).
- А он, как назло, долго не спал – телевизор смотрел и не спал. Ну такое бывает? – глаза, полные обиды, смотрели на меня – и я решилась: что будет то будет. Когда выходила он меня окрикнул: у меня кровь в жилах встала. Я так испугалась! В сумке паспорт, свидетельство о браке (забрала с собой, чтобы развестись). Он так на меня смотрит: и пальцем манит, мол, иди сюда, а я онемела, ноги не гнутся – понимаю, что это все – он меня убьет, изобьет до полусмерти точно, он почувствовал! Я ему отвечаю: отпусти меня, мне в магазин надо! Там все женщины очень рано в магазин ходят… думаю если не отпустит, то все – я умру, здесь похоронят меня! Но он отпустил… И глаза в сторону отвел - видимо все понял, он как зверь все чувствовал!
Дальше все развивалось очень быстро: такси неслось в аэропорт и до спасения было совсем недалеко. София сначала думала поехать в местную полицию, но таксист, сердечной души человек, отговорил ее от этого необдуманного шага. Полиция первым делом позвонит мужу и отдаст девушку обратно. Тут не принято, чтобы жены бегали и жаловались. А полиция не будет разбираться кто кого избивал – эту внутреннее дело семьи. А что, вполне здравый подход – зато семейное насилие по статистике почти полностью отсутствует.
И не зря меня удивил ее внешний вид – грязные ноги и домашние штаны – она бежала прямо из постели, не собрав вещей и не попрощавшись. Она бежала не оглядываясь и чудом смогла выскочить из ловушки.
- Он мне сказал, что его друзья меня найдут в Стамбуле – у него везде есть друзья. И это очень страшно. - разумеется, этим объяснялось ее постоянное напряжение - А хочешь удостоверение о браке посмотреть? – в ее глазах испуг сменился детской гордостью. Гербовая бумага, жесткий переплет и печать – официальный документ о браке был для нее больше атрибутом какой-то взрослой игры, чем документом. Как дети в детстве берут старые документы родителей и изображают из себя взрослых – хотя они давно просрочены, изрисованы карандашами и изорваны в клочья. Наверно, пиетет перед этой бумагой был вызван в том числе тем, что это был второй в ее жизни важный документ после паспорта.
Но я принял свидетельство из ее рук как важную реликвию, как экземпляр древней книги, которых по миру осталось не более чем пальцев на одной руке.
- В Варшаву прилечу и сразу подам документы в суд на развод в одностороннем порядке. – она сказала это даже с каким-то сочувствием. Семейная жизнь пошла совсем не тем направлением на которое она, безвинная и неопытная рассчитывала. Кто знает: почему она выбрала именно узбека? Почему она не замечала его заносчивости и жестокости? Ведь очень долгое время такое скрывать просто нельзя. Ответ прост – она просто любила и была ослеплена эти чувством.
Так любят, пожалуй, только в 19 лет. И если девушка выбирает себе в мужья мужчину, похожего на отца, то тут кажется было точное попадание - ведь у Софии никогда папы и не было. В голове у Софии было еще много неправильных установок и комплексов, связанных с мужским взаимодействием и, к сожалению, я был уверен, что она еще не раз встанет на грабли подобных отношений и будет и дальше страдать пока не поймет глубинную причину повторяющихся из раза в раз ситуаций.
Имея скромный опыт, я даже предполагал, что она может вновь сойтись со своим мучителем, поверив в то, что он может измениться. Но изменений не произойдет, а агония будет длиться еще немалый промежуток времени...
Во всей этой грустной истории было что-то такое обыденное, к чему мы все давно привыкли. Такие ситуации происходят в нашей жизни сплошь и рядом, но иногда хочется остановиться, подумать, осмыслить - почему так происходит?
Кто-то тронул меня за плечо. Передо мной стояла сотрудница в известной белой рубашке и галстуке:
- Тифлис?