Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 194 часть 4
Галина Лысова из родильного дома вышла несолоно хлебавши. Ей нужно было отдышаться и прийти в себя от произошедшего.
«Ну, Ирка-а даёт, — проговорила она вслух, качая головой. — Избаловала я её. Вот и результат…»
Лысова оглянулась по сторонам, увидев скамейку под клёном, подошла к ней и присела, поставив рядом сумку. В груди появилась тяжесть.
«Ну, Галька, вырастила ты дочь на свою голову, — посетовала женщина сама себе. — И чё теперь делать-то? Идти ведь домой надо. Тут сиди не сиди, а толка мало. Зад уж стынет, как бы не застудиться. — Она встала, сняла варежки и, положив их на скамейку, уселась на них. — Вот так-то лучше. Пожалуй, ещё посижу. Вдруг да Ирка одумается: увидит меня и внука покажет», — утешила она сама себя надеждой. Ей хотелось подержать хоть одну минутку новорожденного внука на руках, прижать его к себе и уловить запах грудного молока, вспомнив молодость.
Галина закрыла глаза и представила, как она это делает. Улыбка сразу появилась на её лице, тяжесть в груди потихоньку стала исчезать.
Солнышко выглянуло из-за тучи и с любопытством наблюдало за ней. А она млела под его тёплыми приветливыми лучами, как губкой, впитывая его тепло кожей.
Минут через пятнадцать из двери родильного дома вышла дочь, а за ней зять с внуком на руках. Галина хотела рвануть к ним, да одумалась: «Пусть со ступенек крыльца сначала спустятся, а то скользко шибко, как бы дитё, грешным делом, не уронили. Ирка ведь всё равно меня увидит, может, шарам-то её бесстыжим стыдно станет и прощение попросит. А я прощу. Я же мать, а мать всегда прощает. Только бы на внука дала мне взглянуть, а бо́ле мне уж ничё и не надо».
Резко подул ветер и сердито завыл, как будто бы осерчал на кого-то. Солнышко пугливо спряталось за тучу. Галина съёжилась, поправила выбившиеся пряди седых волос в пуховый платок, связанный старшей дочерью. Сердце в груди её лихорадочно забилось от волнения, которое она отгоняла прочь, всё ещё веря в то, что дочь изменит своё решение.
Ира открыла дверь красного «Запорожца» и прилегла на заднее сиденье. Зять бережно передал ей сына и сел за руль. Галина с сочувствием смотрела на дочь, мысленно её жалея: «Батюшки-и, видать сидеть-то ещё не может. Жалко-то её как!»
Её сердце опять защемило от жалости к дочери. Она хотела встать, да силы словно покинули её. Тёща глядела на зятя, а он отводил глаза.
Машина ворчливо завелась и медленно тронулась с места. Галина вскочила со скамейки и рванула к ним навстречу, забыв про варежки и сумку.
— Погодите-е! — крикнула она.
Зять хотел было остановиться, но жена сказала ему:
— И не вздумай, езжай! Она только этого и добивается. Сглазит Степашку, потом с ним смаемся. А у нас ещё и Надюшка невелика.
— Ириш, ну не хорошо это! Она же мать твоя, — попытался муж её переубедить.
Но жена была непреклонна:
— Едь, тебе говорю! И не останавливайся! — прикрикнула Ира на него. — Ты забыл, что она мне сказала, когда Надюшку увидела? Забыл, так напомню: «Уж лучше бы ты скинула, чем дитё теперь всю жизнь маяться будет». И какая она после этого мне мать? Разве мать такое скажет? Да никогда.
Они проехали мимо, а Галина всё кричала им вслед:
— Постойте-е! Чё ж вы так со мной, а? Батюшки святы-ы… Чё ж э́нто де́латся-то?
Машина повернула направо и скрылась из вида. Галина вытирала слёзы. Руки её окоченели, она вспомнила про варежки, забытые на скамейке. Подошла, надела их, взяла сумку и в раздумьях проговорила: «И куда мне теперь? Домой ли, чё ли, пойти? С кем-то бы поделиться. Да с кем таким поделишься? К Таньке бы сходить, да она на работе сейчас».
Она вдруг вспомнила про ссору с ней, и о том, что сама ей сказала: «Уйди, Танька, с глаз моих, и чтобы бо́ле я тебя не вида́ла», — и окончательно сникла.
«Танька теперя́ долго сердиться на меня будет. Злопамятная она шибко. Другая бы уж давно меня простила и прибежала, а э́нта будет и дальше сама себя накручивать. Уж кто-кто, а я-то её знаю. И дёрнуло меня за язык ей тако́ сказать…Ну, Галька-а, язык — твой враг! Когда же я за ум-то возьмусь? Хоть прям рот не открывай. Сама только себе хуже делаю, и винить тут бо́ле некого», — сделала она вывод, и отправилась на остановку в пяти минутах ходьбы от родильного дома.
Галина перешла дорогу. Автобусная остановка находилась вблизи церкви, напротив автовокзала.
Вдруг её осенило: «В церковь ли, чё ли, зайти? Поди открыта. Хоть свечку поставить. Может, мне полегче станет, а то как бы мне опять в больницу не угодить, с такими-то переживаниями. Правильно дедка-то Митя говорил: “Маленькие детки — маленькие бе́дки!” Так оно и есть, — подумала она и, взглянув на храм, решилась. — Зайду, пожалуй. Хуже не будет. Куда уж хуже-то?»
Горка возле храма оттаяла от снега. Галина шла осторожно, стараясь не ободрать сапоги об каменистую поверхность земли.
Она подошла к церковной ограде. Перекрестилась и торопливо вошла в открытую калитку, словно боясь передумать. Поднялась на крыльцо по чугунным ступенькам, перекрестилась ещё раз и смело отворила дверь храма. Слёзы из глаз её потекли, как прыткие весенние ручейки, наперегонки друг с дружкой.
Лысова купила свечи. Поочерёдно зажгла их и всем сердцем молилась. Просила вразумить её и своих детей, и дать силы жить дальше.
«Ты уж не серчай на меня. Сама я себя наказала. Ты же и Сам зна́шь характер-то мой: себя маю, и дочки со мной смаялись. Только помиримся, заживём спокойно и опять то одно, то друго́. Нервы-то у меня совсем никудышными стали».
Она вспомнила про внука и поблагодарила: «Спасибо Тебе: у меня же внук родился — вот счастье-то! — А потом призналась: — Только уныние на меня нашло: не показала мне Ирка внука-то. Сказала, что через полгода покажет, а доживу я до э́нтого или нет, кто и зна́т?»
И вдруг Галина отчётливо услышала в своей голове: «Доживёшь!»
Она опустилась на колени и продолжила молиться до тех пор, пока кто-то не похлопал её по плечу и сказал:
— Храм закрывается. Мы до двух работаем, — пояснила пожилая сухонькая женщина.
— На заводе до четырёх, а кто и до пяти часов трудится и ничего, а вы прям изро́бились…
— А мы до двух. Женщина, храм закрывается.
— Господи-и, даже помолиться-то толком не дают. Что за жизнь пошла…
И опять она услышала мужской голос в своей голове: «Построй в душе́ храм и молись. Молись…»
«Свят-свят-свят, — перекрестилась она и спросила: — Да неужто Ты есть?»
Но больше ничего не услышала, но ответила себе: «Есть! Конечно, есть! А как же иначе-то? За нами ведь глаз да глаз нужо́н, как за малыми детьми, а то натворим дел таких, что…»
© 16.01.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 194 часть 5 Такова жизнь будет опубликовано 19 января 2023 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓