Художник Иван Иванович Шишкин в массовом сознании россиян неразрывно связан с мишками из «Утра в сосновом лесу». И, хотя за свою творческую жизнь Шишкин написал немало великолепных картин, именно «Утро в сосновом лесу» вознесла художника на Олимп всенародной любви.
Я думаю, мы не погрешим перед истиной, если, перефразируя Маяковского, произнесем: «Мы говорим Шишкин, подразумеваем — «Утро в сосновом лесу», мы говорим «Утро в сосновом лесу», подразумеваем — Шишкин».
Возможно, по аналогии все с тем же Маяковским, имеет смысл задаться вопросом: «Шишкин и мишки — близнецы-братья — кто более матери-истории ценен?».
Тем парадоксальней выглядит то обстоятельство, что картина, написанная двумя художниками, составила славу только одному из них.
Общеизвестно, что изначально в левом нижнем углу картины стояло две подписи Шишкина и Савицкого, а теперь осталась только одна.
Есть несколько версий того, как это произошло.
Наиболее растиражированной и почти канонической является версия, что фамилию Савицкого с полотна стер своею собственной рукой Павел Третьяков.
Ее источником являются воспоминания первого хранителя Третьяковки Николая Мудрогеля "Пятьдесят восемь лет в Третьяковской галерее".
Вот портреты Третьякова и Мудрогеля работы Репина.
«Не ладил он (Третьяков) иногда с К.А.Савицким. - Пишет Мудрогель - Какая – то черта этого художника не нравилась Третьякову. В 1898 году он приобрел у Шишкина его большую картину "Медвежье семейство в лесу". На этой картине медведей написал Савицкий, почему Шишкин и предложил Савицкому подписаться. Савицкий подписался, но уже после того, как картина была куплена Третьяковым. Когда картина была доставлена в галерею, Третьяков удивился, увидев подпись Савицкого.
- Я покупал картину у Шишкина. Почему еще Савицкий? Дайте-ка скипидару.
Я принес французский скипидар, и Третьяков смыл подпись Савицкого. Через несколько дней Савицкий приезжает в галерею – смотрит, нет его подписи. Он ко мне: «Где подпись?» Я очень смутился и объяснил ему всю историю».
Говорят, Третьяков объяснял свой поступок тем, что «Утро в сосновом лесу» выполнено в манере Шишкина и ничего своего Савицкий в картину не привнес.
Не все верят в это объяснение основателя галереи, улавливая в поступке мецената какую-то личную неприязнь Третьякова к Савицкому, в том числе и Николай Мудрогель, знавший Третьякова в течение 16-ти лет.
«Я думаю, что все недоброжелательство Третьякова против Савицкого возникло из-за другой картины художника – «Встреча иконы». – Пишет первый хранитель галереи в своей книге. - Эта картина была написала в 1878 году, и вскоре белые облака на ней начали раздираться, появились трещины. Третьяков приказал нам следить за состоянием картины. Трещины год от года заметно увеличивались. Третьяков сказал об этом Савицкому: тот обещал прийти в галерею и исправить дефекты. И вот однажды в отсутствие Третьякова он приходит с красками и поправляет облака. Облака вышли слишком розовыми. А общий тон картины серо-холодный. Третьяков, как увидел такую поправку, потребовал скипидару и тут же смыл новую краску, нанесенную на облака, оставив белые с кракелюрами. В таком виде картина висит до сих пор».
Мне версия Мудрогеля не кажется убедительной. Ну, не тянет описанный им казус, да еще двадцатилетней давности, на причину стирания имени Савицкого с картины.
Есть и другая версия, как по мне, то более правдоподобная.
Дело в том, что во время пребывания Савицкого в Париже покончила жизнь самоубийством его первая жена, как утверждает сайт Пензенской картинной галереи, «по причине необоснованной ревности». Как минимум часть общества, в том числе и Третьяков, возможно, знавшие что-то, чего не знает Пензенская картинная галерея, винили в случившемся художника.
История с исчезнувшей подписью Савицкого, так или иначе, создает «душок» вокруг фигур Третьякова и Шишкина.
Интересно, что Третьяковка, чувствуя этот "душок", игнорирует воспоминания Мудрогеля.
На ее официальном сайте сообщается:
«Далее Савицкий сообщал, что ему пришлось поставить и свою подпись под картиной, однако затем он ее снял, тем самым отказался от авторского права».
Искусствоведы по сию пору предпринимают попытки очистить ореол полотна от неприятных примесей, вслед за Третьяковым нивелируют роль Савицкого в написании картины.
Они утверждают, что все от замысла полотна до его исполнения принадлежит исключительно Шишкину, а то обстоятельство, что мишек писал Савицкий, представляют как акт доброй воли, своего рода благотворительность со стороны Ивана Ивановича.
Вот, например фрагмент статьи канала с броским названием «Моя Россия».
«Так почему же подписи две? – Задается вопросом ее автор. - …Шишкин счел долгом не только поделиться гонораром (из четырех тысяч рублей, полученных от Третьякова, отдал Константину Савицкому тысячу), но попросил Савицкого оставить на полотне подпись».
Эту тему развивает в своей статье Оксана Копенкина.
Она, аргументируя свое мнение вот этой Шишкинской коровой, приходит к выводу, что Шишкин был самодостаточным художником-анималистом.
«Поэтому не совсем ясно, почему написать мишек Шишкин поручил Савицкому. Уверена, он бы и сам справился. Они дружили. Возможно, это была попытка помочь другу материально? Шишкин был успешнее. Получал серьёзные деньги за свои картины.
Формально Третьяков был прав. Ведь всю композицию продумал Шишкин. Даже позы и расположение медведей. Это очевидно, если посмотреть на эскизы».
В качестве аргумента они ссылаются на имеющийся в Третьяковке эскиз к картине и карандашный набросок будущего полотна, находящийся сегодня в коллекции русского музея, датируемые 1889 годом.
С этой версией можно согласиться, только если проигнорировать документальные подтверждения и экспертные мнения ее опровергающие.
Александр Бенуа, который, в отличие от Оксаны Копенкиной, не нуждается в представлении, об анималистских способностях Шишкина был другого мнения.
Картины Шишкина, в которых «выписана каждая травка, былинка, всякая борозда в коре, все выпуклости моха, чуть ли не все иглы сосен и елок», Бенуа характеризует как «сухие, тупые съемки с натуры».
«Все застыло, замерло, засохло. Ничто не шелохнется. – Писал о творчестве Шишкина Бенуа. - Напрасно "оживлял" Шишкин эти пейзажи слабо нарисованными фигурами зверей и людей, они от того ничуть не выигрывали в жизненности и скорее только теряли свою строгость и непосредственность. Характерно уже то, что Шишкину удавалось вполне передавать только хвойную растительность и серые бесцветные дни».
А вот к Савицкому Бенуа относился более благосклонно.
Впрочем, как «Ремонт», как «Встреча иконы», так и большинство последующих вещей Савицкого — сцены из жизни сибирских беглецов, очень верная и даже трогательная «Панихида зимой на кладбище» и даже такая явно неудавшаяся вещь, как «На войну», принадлежат по силе выражения к лучшему, что было сделано передвижниками.
Есть свидетельства, говорящие, что роль Савицкого в создании «Утра в сосновом лесу» не была столь ничтожна, как убеждают нас ревнители творчества Шишкина.
Вот, например, цитата из письма самого Савицкого одному из родственников.
«Затеял я как-то картину с медведями в лесу, приохотился к ней. И.И.Ш-н взял на себя исполнение пейзажа. ... Картина продана за 4 т., и я участник в 4-ю долю! Много скверного ношу в сердце своем по этому вопросу, и из радости и удовольствия случилось нечто обратное».
Эту версию развивает вторая жена Савицкого, Валерия Ипполитовна Домулен.
Вот фрагмент ее заметки по поводу картины «Утро в сосновом лесу»:
«Константин Аполлонович, работая над картиной «На войну» в мастерской школы Штиглица, далее задумал новую вещь, увлекся страшно, проработал всю ночь и был готов большой эскиз «Медведи в лесу». Зашел Шишкин, вещь ему очень понравилась, и К.А. сказал: «Ну давай работать вместе. Ты лес знаешь лучше меня» (я думаю, что в то время [это] была, пожалуй, первая вещь, которую художники стали писать коллективно ) что, к сожалению, благодаря ревнивому отношению И.И. к своим работам, поселило недоразумение. У И.И. были целые сундуки этюдов леса. Все же, эскиз был сделан К.А. в той же композиции в которой сейчас существует эта картина.
В картинах Шишкина К.А. всегда ему писал фигуры (далее неразборчиво) тарантас в картине Шишкина «Дождь в лесу» написал К.А.. К.А. сделал несколько этюдов в Зоологическом саду с медведя и медведицы, которых изучил с большим удовольствие. […] картина была окончена и была выставлена на Передвижной в помещении Поощрения художников. Вещь имела успех; П. М. Третьяков тотчас же купил её. Успех этой вещи Шишкин […] и он стал приписывать только себе. К.А. был страшно этим возмущен […] и замазал свою подпись под картиной, которую, если вглядеться, можно заметить в левом углу картины. Поступком Шишкина были возмущены все товарищи».
В пользу того, что идея все-таки принадлежит Савицкому, говорит и то обстоятельство, что картина на момент приобретения ее Третьяковым называлась «Медвежье семейство».
«Утром в сосновом лесу» ее окрестил сам меценат, сменой названия, ошишкинив полотно и сместив в нем акценты. Теперь пейзаж, изначально задумавшийся как фон к изображению медвежьего семейства, поменялся с мишками местами и вышел на первый план.
Напомню, что Оксана Копенкина в своей статье задавалась вопросом: мог ли Шишкин написать полотно без участия Савицкого?
Но, если принять на веру обстоятельства, изложенные в записке Валерии Ипполитовны Домулен, более актуальным становится вопрос: мог ли Савицкий реализовать свой замысел без участия Шишкина?
Для тех, у кого есть желание над этим подумать, продемонстрирую картину Савицкого "Охотник".
Всего доброго. Не забудьте поставить "лайк". И подписывайтесь на канал.