Авария на заводе в Красном Сормове в 1970 году была трагическим происшествием, о котором молчали 25 лет. 18 января 1970 года при строительстве атомной подводной лодки К320 проекта 670 «Скат» произошла радиационная авария, в результате которой пострадало более 1000 человек. Завод, расположенный в Нижнем Новгороде, официально был гражданским судостроительным предприятием, но на самом деле работал в основном на оборонную промышленность Советского Союза. Руководство завода обязалось ежегодно поставлять ВМФ две атомные подводные лодки, что привело к спешке и напряженной работе.
В день аварии монтажная бригада заполняла контур реактора холодной водой для проверки герметичности. Однако по незнанию, забывчивости или желанию вернуться домой, экипаж не заменил пластиковые заглушки первого контура на металлические. В результате пластиковые пробки не выдержали давления, и реактор был несанкционированно запущен. Столб воды поднялся на высоту 50 метров, пробив стеклянный потолок, и вырвался радиоактивный пар. Реактор проработал на полной мощности всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы облучить объект смертельными дозами. Выброс радиации составил рекордные 75 000 кюри.
Все, кто в это время находился поблизости от магазина, выползли из помещения и потеряли сознание. Шесть пострадавших были доставлены в больницу в Москве, трое из них скончались через неделю от острой лучевой болезни. Остальным пострадавшим пришлось подписать клятву о неразглашении, и им не была оказана необходимая медицинская помощь. Автоматическая система защиты не успела сработать, и реактор был поврежден и остановлен. Радиоактивного загрязнения местности удалось избежать, поскольку завод был закрыт. Многие рабочие уволились с завода после инцидента.
Трагический случай на Красно-Сормовском заводе в 1970 году держался в секрете 25 лет, и только в 1995 году, когда секретность была снята, страна узнала о страшной аварии. Инцидент подчеркивает опасность поспешности и пренебрежения протоколами безопасности при достижении производственных целей и служит напоминанием о важности прозрачности и подотчетности при урегулировании опасных ситуаций.
21 января на заводе «Красное Сормово» состоялось судьбоносное собрание партийного и хозяйственного актива. Была обрисована тяжелая ситуация, и выяснилось, что у ВМФ есть экипаж, обученный ликвидации аварии, но командование ВМФ запретило им приближаться к месту происшествия. Ответственность за строящуюся подводную лодку легла на Министерство кораблестроения, и до ходовых испытаний она не будет передана ВМФ. Единственная надежда была на то, что в дело вмешаются заводчане. Было принято решение отмыть 320-ю подводную лодку, заменить реактор и достроить ее, так как она уже была готова на 75% и каждая подводная лодка обошлась государству в 50 миллионов рублей.
Ликвидация началась 23 января, в ней участвовало более тысячи человек. Первая группа добровольцев состояла из 18 человек, все они были обычными заводскими рабочими. Они должны были войти в мастерскую и не бояться радиации, но никто точно не знал, что происходит внутри К320. Даже специалисты не могли гарантировать, что реактор не взорвется.
Жители Красного Сормова работали круглосуточно, в три смены, и каждый человек проводил в опасной зоне около четырех часов в день. Их защищали от радиации специальными масками, фабричными халатами, перед уходом давали рюмку спирта. Работники соседних предприятий также присоединились к ликвидации аварии, и это была единственная ядерная авария в истории, в которой участвовали женщины.
Работа заключалась в уборке цеха и подводной лодки швабрами, сжигании мусора и отправке пепла на Семеновский полигон. Радиоактивную воду загружали в специальные сосуды и сливали в Волгу. Дезактивация радиоактивного загрязнения продолжалась до 26 апреля 1970 года. Рабочие успели очистить подводную лодку, заменить ядерный реактор и вовремя завершить все конструкционные работы. Подводная лодка К302, строящаяся в соседнем цеху, была спущена на воду в июле того же года.
Директор завода получил звание Героя Социалистического Труда и был награжден орденом Ленина. В 1972 году он был удостоен Государственной премии СССР. Однако ни об аварии, ни о тяжелой работе рабочих при срочном изготовлении подводных лодок в печати не упоминалось, так как эти сюжеты были строго запрещены. Усилия рабочих не были оценены в полной мере, их хвалили за постройку сухогрузов и за перевыполнение плана по производству стали. Горожанам ни разу не сообщили о катастрофе или загрязнении волжской воды.
В заключение отметим, что авария на заводе в Красном Сормово была значительным событием, которое держалось в тайне, а трудолюбивые работники не получили заслуженного признания за свои усилия по ликвидации последствий стихийного бедствия.
