Поднимаясь по лестнице, я услышала тихий плач.
«Уже начинаю привыкать», - думала я обреченно и даже не удивилась, обнаружив Ирку, забившуюся в угол лестничной площадки.
- Настя, это Дашуткин шарф. Кто-то играет со мной в непонятные игры. Только кто и зачем?
- Ты была в полиции? Что они сказали?
- Ничего нового. Задавали вопросы о Сизове. Мне пришлось рассказать об отце Даши.
- Ладно, все равно бы правда вышла наружу. Тем более что мужчина и не скрывал, что он отец Дашутки, назвался Григорием Львовичем Сизовым. У тебя случайно не осталось Гришкиных фотографий? Может предъявить их Светлане Эдуардовне для опознания. Нам надо знать, кто похитил девочку. Если это Гришка – расклад один, а вот если кто-то прикрывается его именем, ситуация кардинально меняется.
- Фотографий нет, хотя, постой, у Ольги должны оставаться фотографии с Ларкиной вечеринки, ну того самого вечера. Возможно, там Сизов как-то засветился.
- Сейчас мы поедим. Не спорь, на тебя и так страшно смотреть, ты нужна сильная. Потом ты позвонишь Ольге. Надеюсь, ее телефон у тебя есть? Надо обязательно найти эту фотографию. И еще. Иришка, я понимаю, что мой вопрос звучит абсурдно, но надо исключить и эту вероятность. У тебя нет богатых родственников? Может быть ты ожидаешь какое-нибудь наследство?
- Настя, нет, нет и нет. Ни богатых родственников, ни ожидаемого наследства. И достаток у меня, более чем скромный. Даже ремонт сделать не на что. Если кто-то и рассчитывает на выкуп, то шантажировать будут Сизовых. А для них – Дашуткина жизнь и гроша ломаного не стоит.
- План такой. После обеда ты отправляешься на поиски Гришкиной фотографии.
И тут в дверь позвонили.
- Нам не дадут сегодня спокойно поесть. Ты ешь, я открою.
За дверью, с расплывшейся на лице от предвкушения новой сплетни, улыбкой, стояла Кузьминична:
- Настасья, Иринка у тебя? – Кузьминична по сантиметру проталкивала свое немаленькое тело в мою квартиру. Мне удалось приостановить этот процесс.
- Тебе она зачем?
- Да слышала, что несчастье у девки случилось, Дашеньку, нашу радость, украли.
- Интересно, а вы чем помочь можете?
- Может и помогу. Ты не командуй. Может ей помощь наша, сочувствие нужно.
- Слушайте, как вас там, если вы что-нибудь можете нам сообщить, то – милости просим, если нет – нечего тут шастать и подробности вынюхивать, Иринке и так тяжело.
- Так значит правда, украли Дашеньку, красавицу нашу, - голос Кузьминичны поразительным образом поменял тональность, сейчас она входила в роль плакальщицы.
- Ну все, хватит, - я силой выставила самобытный талант за дверь.