Царьград продолжает рассказывать о том, как в разных странах Европы переписывали историю. На очереди сказ, как зараза сочинительства фейков охватила Чехию. И остановил их поток русский учёный.
Чехия по-немецки
К началу XIX века Чехия была весьма интересным местом. А точнее, Прага. С одной стороны, здесь работал один из самых славных университетов мира. Местную консерваторию считали настоящей кузницей кадров. Но как таковой своей исторической науки в Чехии не было, как не было и национальной чешской музыки. Преподавание в вузах велось на немецком языке, причём изучали предметы, которые никакого отношения непосредственно к Чехии не имели. Именно в такой среде было суждено родиться настоящей чешской науке. И зачинателем её был исследователь Йозеф Добровский. Шутка ли, язык своего родного народа он освоил уже в сознательном возрасте, а факты из истории страны собирал чуть ли не по крупицам.
Всё изменилось в 1817 году, когда в Чехии неожиданно обнаружилась якобы древняя рукопись о деяниях первых чешских королей. Её "откопал" ученик Добровского Вацлав Ганка.
Манускрипт, названный Краледворской рукописью, среди прочего рассказывал о борьбе чехов со "злыми поляками", немцами и "дикими татарами". В одной из эпических песен, которыми Ганка потчевал своих читателей, был эпизод битвы чехов с Чингисидами при Оломоуце в 1241 году. Находка произвела эффект разорвавшейся бомбы. Неизвестный прежде эпизод сразу же был объявлен ключевым в истории не только Чехии, но и всей Европы. Ещё бы, оказалось, именно чехи остановили дикие орды монголо-татар, шедшие с Востока, и спасли Запад. Вацлав Ганка тут же стал национальным героем и хранителем библиотеки Национального музея. В этой должности ученик порядочного исследователя Йозефа Добровского стал регулярно поставлять чехам всё новые и новые фейки. Дело было поставлено на поток.
Русский ответ
О том, что в рукописях, якобы найденных Ганкой, что-то не так, начал говорить ещё его учитель Йозеф Добровский. Но выражал сомнения он только в частной переписке с друзьями. Недоверие выражал и классик славистики, один из зачинателей этой науки, деятель чешского и словацкого национального возрождения Павел Шафарик. Но авторитет Ганки как национального героя был так высок, а познания словацкого классика в области источниковедения настолько невелики, что эта критика буквально утонула в море восторженных отзывов на работы Ганки.
Всё изменилось, когда за дело взялся русский исследователь, историк и славист Владимир Ламанский - заслуженный профессор Санкт-Петербургского университета, академик Санкт-Петербургской академии наук. Именно он изучил в 1879 году, после смерти Вацлава Ганки, его библиотеку и признал на строго научном уровне, что все добытые исследователем "рукописи" были фейками. Именно он указал, что источником вдохновения "чешского героя" послужило русское "Слово о полку Игореве".
В работах Ганки Ламанский беспристрастно нашёл все лексические и грамматические ошибки, не свойственные текстам XII-XIII веков. Краледворская рукопись оказалась очередным фейком, владевшим умами чехов более 50 лет.
Чтобы оперативно получать новости, подписывайтесь на наш канал в Телеграме: @tsargradtv