Почти всю свою жизнь я прожила в Алтайском крае, но второй малой родиной считаю Кемеровскую область, где живет моя многочисленная родня. В детстве я проводила в шахтерском городе Междуреченске каждое лето, для меня там все родное и знакомое. Вот у нас в стране существует стереотип, что самые суровые мужики живут в Челябинске. Это неправда. Самых суровых людей я видела именно в Междуреченске. Только там вечером в супермаркете все мужики покупают булку хлеба и бутылку водки. Ни в одном другом городе я не видела такого однообразия. Чтобы мужики вот так, один за другим, заходили в продуктовый магазин, брали хлеб, водку, молча рассчитывались на кассе и шли домой.
Я теперь без труда узнаю мужиков-шахтеров в любом городе страны. У них у всех фантастически красивые глаза с угольной подводкой, которая за годы работы в шахте въедается в кожу и практически не смывается.
Если мужику в Междуреченске хочется выпить, никто и ничто не вправе его остановить. Потому что подавляющее мужское население в городе – шахтеры. Для меня спуск под землю приравнивается к походу в преисподнюю, а для них это – ежедневная работа. Я не представляю, как они справляются с таким стрессом – несколько часов в день находиться под землей. Поэтому с полным пониманием отношусь к их «продуктовому джентльменскому набору» в супермаркете.
Если у мужика-междуреченца нет денег на выпивку, это вообще не проблема. Он просто выходит на улицу, идет по дворам, подходит к первому попавшемуся мужику и спрашивает:
– Есть че?
Если у незнакомца имеется при себе необходимая сумма, он сбегает в магазин, купит водку и разопьет ее на лавочке с жаждущим мужиком, невзирая на то, какие у самого изначально были планы на эти деньги. Если денег нет, мужики объединяются и дальше продолжают путь по дворам вместе. И обязательно вопрос с выпивкой будет решен. Там в порядке вещей пойти купить водку, распить ее с незнакомыми людьми и дальше действовать по обстоятельствам. Либо продолжать искать приключений и напиваться до чертиков, либо возвращаться домой и культурно отдыхать в семье, будучи под градусом.
Моя бабушка всю жизнь прожила в поселке Распадный, который находится возле крупнейшей в стране шахты «Распадская». От моего дома в Алтайском крае до Междуреченска нужно было ехать 12 часов на поезде, потом еще километров 20 на автобусе до Распадного. Контраст ландшафта был просто разительный. В Алтайском крае бескрайние поля с пшеницей и подсолнухами, много солнечных дней и чистое небо. В поселке Распадный – тайга, холмы, частые дожди, туманы. Даже земля там какая-то другая: смесь глины, угольной пыли и золы.
Мое самое яркое воспоминание из детства – это дорога от остановки к бабушкиному дому: он стоял на самой верхушке холма. Путь не близкий. Я ориентировалась на огромную ель, которая растет напротив бабушкиного дома. Ее видно отовсюду. Дорога глиняная, скользкая, поселок стоит посреди тайги, справа от дороги высится ЦОФ: центральная обогатительная фабрика, а вокруг маленькие приземистые домики и бескрайние огороды с картошкой и клубникой. Почему-то именно эти культуры дают хороший урожай в данной местности. Все остальное растет в теплицах.
Больше всего в детстве я боялась свиней. Их держали все жители поселка. В Распадном свиней называли «чушками». Каждая семья держала двух-трех чушек, откармливала их за лето, потом не бедствовала без мяса зимой. Природный розовый цвет был у поросят только в первые дни после рождения. Потом все свои недолгие месяцы жизни чушки валялись в лужах и грязи, которой в поселке было в изобилии. Мне они казались жутко страшными: огромные, чумазые, покрытые коркой из глины и припорошенные угольной сажей. Их даже поселковые собаки боялись и предпочитали обходить стороной.
В обязанности меня, моих двоюродных братьев и сестер входила помощь с кормежкой этих чушек. Мы рвали траву вдоль заборов, бегали в единственный поселковый магазин, расположенный под горой за крупами и хлебом 2 сорта. Никто не кормил свиней комбикормом, потому что его приходилось возить за тридевять земель, и он выходил по стоимости в разы дороже, чем крупа и хлеб.
У бабушки на приготовление еды для чушек уходила добрая половина дня. Она вставала в 5 утра, растапливала старенькую печку, запаривала в летней кухне два ведра с крупами и травой, потом добавляла туда хлеб. Остужала ведра и относила свиньям в сарай, который стоял отдельно, напротив дома. Выливала это варево в корыто. Чушки Машка и Борька в считанные минуты съедали все, вычищали корытце до блеска своими пятачками. Бабушка выпускала их гулять и пастись по поселку. Так все делали.
Свиньи устраивали себе СПА-процедуры. Не было в поселке ни одной лужи, в которой бы не валялась пара хрюшек. Вечером свиньи возвращались, сами заходили в сарайчик и ждали ужина. Если ужин задерживался, они выходили из сарая, подходили к калитке и возмущенно хрюкали, просовывая пятачки между рейками забора. Пройти мимо них с ведрами в сарай было очень непросто. Они сбивали с ног. Поэтому бабушка старалась всегда успеть с ужином ко времени возвращения свиней в сарай.
Как-то она приболела. Чушки уже зашли в сарай, разлеглись там. Она попросила меня отнести им сначала одно ведро, потом второе. Мне было лет 12. Я очень боялась идти к свиньям, но отказать в помощи бабушке не могла. Взяла одно ведро, потащила в сарай. Чушки встретили меня, на удивление, спокойно. Я вывалила еду в корыто. Они чинно, не толкаясь, подошли и начали есть. Я сбегала за вторым ведром. Свиньи вели себя крайне воспитано. Расступились, пропустили меня, я вывалила в корыто второе ведро. Вернулась, обрадовала бабушку, что на сегодня вопрос с кормежкой закончен.
– А сарай ты закрыла? – спросила она меня.
– Нет, забыла…
– Я сама схожу, там щеколда тугая, – сказала бабушка и, кряхтя, пошла к чушкам.
Через минуту как закричит, заругается. Я побежала к ней. А она взяла прут и давай выгонять свиней из сарайчика. Те верещат, но быстро выбегают и куда-то уходят по дороге. Я ничего не могу понять.
– Это же не наши чушки! Что ты наделала? Сейчас наши придут, что они есть будут?
Я стояла в полной растерянности, но попыталась оправдаться:
– Бабушка, ну, как я могла понять, что они не наши? Они же все одинаковые!
– Да почему же одинаковые? Наши-то красивые, а эти соседские, страшные. Зачем-то в наш сарай зашли! Ты что? Своих от чужих отличить не можешь? Машку с Борькой до сих пор на морду не запомнила?
Я удивленно качала головой. Бабушка очень расстроилась. Она и так устала, заболела, а тут пришлось срочно запаривать крупу, намешивать все, что возможно намешать из пищевых отходов. Меня послали дергать траву. Кое-как за час удалось сварганить ужин для животных. Машка и Борька тем временем стояли под калиткой, и уже не просто хрюкали, а орали, как резаные…
К чему я все это рассказываю? История про чушек недавно всплыла у меня в памяти совершенно неожиданным образом. Я приехала в Москву на Всероссийских форум. Ежедневно я ходила от Китай-города к Манежу через Красную Площадь, любовалась новогодней столицей, подолгу разглядывала чудесные светящиеся конструкции, которыми украшен главный город страны. Настроение от всей этой красоты было просто супер!
И вот в один из дней иду я в Манеж вдоль кремлевской стены по аллее Александровского сада. Одета во все свое самое лучшее. В командировку приехала в белой шубке, сапожках на каблуках. Иду себе вся такая деловая. В руках прозрачные папочки с документами, на груди болтается визитка-бейдж моего масштабного форума. В Москве плюсовая температура, я без шапки, кудри развеваются на ветру. Иду, улыбаюсь людям, и вдруг вижу: ОНИ! Земляки из Кемеровской области! Три мужика шли по аллее, им навстречу шли два других мужика. Я сначала обогнала их, потом бросила беглый взгляд, увидела эти суровые лица и фантастически красивые глаза шахтеров. Остановилась поодаль, наблюдаю. Все мужики одеты как под копирку: джинсы, темные куртки, вязаные шапочки. Шли, матюгались, что-то обсуждали. Поравнявшись, тоже остановились, поздоровались друг с другом. Кто-то спросил:
– Мужики! Земляки что ли? Вы откуда?
– Киселевск, Кемеровской области… А вы?
– О! А мы из Прокопьевска! Точно земляки!
И понеслось. А вы че сюда приехали? А вы че? А мы ниче? На экскурсию! Ну, и мы типа того! А вы в какой шахте е..шите? А мы в этой. А вы без баб что ли? Не, мы тоже с бабами, но они куда-то уху..ли, по магазинам.
Я стояла невдалеке, смотрела на них и прям заслушалась. Такой знакомый с детства нелитературный язык. Мужики не перестают удивляться, как это так случилось, что они вот так взяли и встретились за тысячи километров от дома возле Кремля?! Быстро приходят к выводу, что земляков жизнь сама сводит, и за это надо выпить. Начинают хлопать друг друга по плечу. Я думаю, ну, дай я их сейчас огорошу, подкреплю их теорию. Говорю:
– Здравствуйте, мужики! А я из Междуреченска!
Они замолчали, изумленно уставились на меня. Придирчиво осмотрели мой прикид. Один так недоверчиво спрашивает:
– А в каком районе там живешь?
Я говорю:
– Поселок Распадный.
Тут они вообще в ступор впали. Шахту «Распадскую» каждый уважающий себя шахтер знает. Но поселок при ней в 90-х пришел в конкретный такой упадок. И сейчас выглядит вот так:
Мужики смотрят на меня недоверчиво, мой вид явно никак не ассоциируется у них с названным мною местом жительства. Один из земляков прямо заявляет мне:
– Да ну на…
А у меня нет никаких аргументов. Не диктовать же им адрес бабушкиного дома.
– Пошли что ль, мужики! – предлагает один из тех, что приехал из Прокопьевска и бросает на меня такой пренебрежительный взгляд: типа, иди отсюда, самозванка!
– А есть че? – обрадованно спрашивает у этого мужика другой мужик, вообще не обращая на меня внимания.
– Да найдем, бл.., поди в Москве магазин!
Все обрадовались возможности прекратить общаться со мной и свалить куда-нибудь отметить встречу. На лицах у них прям было написано, что с самозванцами они никаких дел иметь не желают, поэтому уходят, не попрощавшись.
Я грустно пошла в сторону Манежа, коря себя за то, что зачем-то вступила в диалог с незнакомыми мужиками на улице. Вот тогда и вспомнила я чушек Борьку и Машку. Все в жизни возвращается бумерангом! Я, блин, такая красивая! А эти мужики меня за свою не признали!
_____________________________________
После публикации рассказа про то, как я и мой муж сыграли роли Деда Мороза и Снегурочки на новогоднем утреннике, мне прислали несколько видео с вопросами: не мы ли это? Я выложила в Телеграм. Насчет видео с Дедом Морозом я ни в чем не уверена. Действительно, похож на моего мужа. Насчет видео со Снегурочкой клятвенно заверяю: это точно не я! Я, конечно, знойная, но не настолько! Зацените: https://t.me/znoinaiazhen
Группа ВКонтакте (там можно найти ранние рассказы)
_____________________________________
В навигаторе по моему каналу удобный рубрикатор: Про Ленку, Про отдых, Про соседей, Про подруг, Про работу, Про выборы и другие смешные рассказы: