Найти тему

«Необходимость самого себя»…

«В философии свободой называется внутренняя необходимость. Необходимость самого себя»…

Мераб Мамардашвили

«Человек есть усилие быть человеком»…

Мераб Мамардашвили

С чего начать? Что бы написать хоть что-то, нужно отыскать в потоке противоречивых, обрывающихся мыслей те, которые имеют отношение и соответствуют моему собственному переживанию, что ближе всего к понятию слова «честно», честно по отношению к себе. Для меня это очень трудно, т.к. всё, что я знаю, почерпнуто из каких-то источников, сказано кем-то до меня. Но я знаю, что из того, что есть во мне, можно отыскать что-то, что будет моим собственным.

Я попробую дать своё собственное определение философии, основанное на моём очень незначительном опыте, скорее на чувственном восприятии от самой философии, том виде, в каком я её вижу сейчас. Для меня философия – это личное для каждого отдельного человека руководство к осмыслению его жизни.

Моё впечатление от языка и стиля письма Мераба Мамардашвили неоднозначное. Для меня это совершенно новый язык, язык, мне не известный и трудный. И вот, с большим трудом, с ощущением частичной неполноценности себя, с непреодолимым трепетом и с неуёмным волнением, порождаемым непонятным предчувствием рождающейся надежды на то, что этот странный язык приоткроет мне хоть какой-то просвет в мир понимания чего-то для меня необходимого, я в очередной раз приступаю к освоению этого нового для меня «уровня». Странный язык… Понимание написанного происходит как-то необычно, с одной стороны непонятно всё, а с другой стороны – нащупывается смутное, сложно передаваемое словами понимание того, как «что-то» уже сформировавшееся , незыблемое и «сложенное по полкам» ломается, рушится для того, что бы сформировалось новое. Этот язык какой-то волшебный, он переворачивает всё с ног на голову, а между буквами содержит едва уловимую, постоянно ускользающую нить хрупкого понимания .

Теперь я хочу перейти к описанию своего понимания названия этого произведения «Необходимость себя». Как я понимаю смысл этого названия? Я, Сенькова Светлана, признаться не помню, что бы так конкретно задавалась вопросом: «в чем заключается необходимость себя?» И дело не в том, что этот вопрос для меня не является существенным, просто были другие вопросы, не менее важные, «почему я именно ЗДЕСЬ?» , « почему именно Я?» и т.п. Для меня моё появление в этом мире всегда было и остаётся загадкой. Странно то, что ЕСТЬ, хотя сама не выбирала ни место, ни время своего рождения, не выбирала и саму себя. Но ведь я - ЕСТЬ!!! Следовательно в том, что я есть должна быть какая-то причина, а может необходимость МЕНЯ в этом мире. Пусть эта причина - необходимость для меня загадка, но она, имеет ко мне самое непосредственное отношение. И значит, разгадать её предстоит мне и только мне. Сначала мне пришло вот такое решение - я необходима самой себе для того, чтобы БЫТЬ самой собой. Что значит быть самой собой? Это значит быть той неповторимой, ни на кого не похожей, уникальной свободной личностью, которой могу быть только я и никто другой. Но как же стать такой, когда вокруг везде чужие идеалы, тенденции, навязанные СМИ, обществом, рекламой, авторитетными инстанциями? Что бы со-существовать в социуме, нужно соблюдать условия тех или иных соглашений, в подписании которых под час даже не подразумевалось моего участия. Так что же получается? Что бы оставаться самой собой надо противостоять общепризнанным стандартам и условиям , вызвать на себя волну неприязни и недовольства, со стороны тех, кому выгодно или просто удобно стереотипное мышление , стадное состояние. А что если в процессе такого непонятного «житья-бытья», устав и обессилев от бесполезного сопротивления или внутреннего несогласия поддаться течению, а «чужие» идеалы, соглашения и тенденции незаметно просочатся в моё сознание и наведут там такой порядок , что с трудом можно будет отличить , где «моё», а где не «моё». Кроме того каждую минуту человек играет какую-то роль: родитель, ребёнок, управляющий, подчинённый, посторонний наблюдатель или участник чего-то, жертва, насильник и т.д. Вот и получается, что необходимость себя - это необходимость отыскать того самого настоящего «я» в самом себе, со своими собственными нравственными ценностями, а после уже БЫТЬ этим человеком, уникальной, неповторимой, свободной и ответственной личностью. Как же обрести себя настоящего? М. Мамардашвили назвал этот процесс «вторым непорочным рождением» . Это второе рождение человека в человеке в масштабах Вселенной не играет никакой роли, как не играет никакой роли деятельность одного нейрона в масштабе многомиллиардной нейронной сети мозга человека. Это второе рождение необходимо человеку в самом себе и никому кроме самого себя. Для чего? Для того, как если я правильно поняла М. Мамардашвили , что бы БЫТЬ, а не «бытийствовать», как те предметы, которые не рождаются второй раз, вторым "непорочным рождением". Попробую описать своё понимание предметного «бытийствования». Человек живет в своём субъективном мире, меряет жизнь категориями «люблю - не люблю», «хорошо – плохо», «нравится не нравится», «хочу – не хочу». Мир, окружающий человека обусловлен его собственным воображением. Человек говорит, действует в условиях этого субъективного мира, результаты его действий отражаются на других людях, замкнутых в своих собственных субъективных мирах. Такое взаимодействие заключённых людей в свои собственные миры лишено настоящей ценности, кроме той ценности, которая имеет значимость для каждого человека в отдельности. Именно по этой причине так много трудностей в отношениях между людьми. Должно быть то, что представляет объективную ценность для всего человечества, не то, что навязано, привито, и выращено искусственно, а то, что будет рождено в процессе самоосознавания мыслью , и это то, что будет устанавливать его взаимоотношения со всем миром в более широком смысле, чем его собственная отдельная реальность. Что же является движущей силой, или напоминанием того, что «что-то» должно родиться в человеке? Философские рассуждения М. К. Мамардашвили натолкнули меня на мысль, что таким стимулом, движущей силой является феномен совести. Вот, что интересно! Я всегда задумывалась над тем, что такое совесть. В связи с этим мне вспомнился очень важный момент из детского периода моей жизни. Дом, в котором прошло моё детство был построен недалеко , точнее сказать, даже напротив старинного кладбища, на территории которого находилась действующая православная церковь. Мы с подругами были частыми гостями этой небольшой церквушки. Нам нравилось туда приходить, слушать, как трещат свечи, смотреть, как озаряются их свечением лики икон. Для каждого из нас это было особенное таинство, завораживающее, манящее и одновременно пугающее. И, конечно же приходилось размышлять о Боге. Мне тогда было очень трудно представить себе образ самого главного Бога. Всё, на что я могла опираться в своих представлениях – это я рассказы и описания Бога в интерпретации бабушек, прислуживающих в этой церкви. Я не представляла себе Бога так, как представляли эти бабушки , я вообще никак не могла его себе представить, все мои представления не совпадали с переживанием того чувства, возбуждающегося во мне когда мысль приобретала форму слова «Бог». Так я и жила, периодически возвращаясь к этой внутренней неразрешённости. «Какой он?», или «Что есть он?». И вот, в какой-то момент я определила для себя, на что он может быть похож. Конечно же, это не получалось выразить никакими словами, но одним пожалуй, самым подходящим словом стало для меня слово Совесть. То есть, эти понятия мне казались тождественными. Вряд ли я смогла бы дать определение совести тогда, её можно было только чувствовать в себе, она, как последняя инстанция в череде оправданий, оценок, мнений и суждений. Она просто выносит свой приговор, независимо ни от чего, и не имея никаких конкретных причин, не руководствуясь никой моралью. То, как я ощущала её тогда и ощущаю сейчас очень совпадает с описанием феномена совести у М. Мамардашвили. Хотя, конечно же описать её проявление, её содержание невозможно! « Совесть есть причина самой себя. Слово «совесть» в данном случае есть конечная инстанция объяснения. Мы сказали : совесть… и дальше этого не идём. Всё ясно. Хотя самасовесть не ясна» . Невозможно не согласиться с М. Мамардашвили. Совесть – это загадка.

То, что меня особенно удивило в философской трактовке М. Мамардашвили и открыло новое пространство понимания обычного, часто употребляемого в повседневности слова , так это описание понимания философской категории «свобода»: - «проблема выбора никакого отношения к проблеме свободы не имеет! Свобода – это феномен, который имеет место там. Где нет никакого выбора. Свободой является нечто, что в самом себе содержит необходимость». Получается, что человек свободен только тогда, когда действует в соответствии со своей собственной необходимостью себя. И эта необходимость имеет отношение к тому, что не имеет основания во внешнем. М. К. Мамардашвили поясняет, что все внешнее несвободно, т.к. состоит в причинной связи и имеет причинные обоснования. Попробую привести пример этого феномена. Если человек совершает высоконравственный поступок, по какой-либо причине, к примеру, ожидая поощрения или оценки со стороны тех, в отношении кого он совершает этот поступок, он не свободен, т.к. его поступок обусловлен значимой для него причиной. Свобода же – это действовать без причины, то есть, безусловно, не имея никаких оснований, кроме внутреннего побуждения, причина которого содержится в самой себе, без условий какого-либо выбора – это и есть свобода. Понимание таких вещей не основано на чувственном (эмпирическом) восприятии, не выводится диалектическим методом. Условием понимания свободы в данном случае не является знание физических законов, естественных причин. Свобода, как и любовь, как совесть, как добро – это феномены сверхъестественного, то есть метафизического измерения. Природа не порождает человека, способного выходить в это измерение. Метафизический человек рождается только тогда, бытие его наполнено такими состояниями. как любовь, красота, добро, свобода, только такая жизнь может считаться подлинной. Человек не может всю жизнь находиться в этих подлинных состояниях. Но, только находясь в них, ощущает себя человеком. В этом я вижуочень глубокий (из возможного для меня виденья этой глубины) смысл понимания философии, её неизбежность.

Бог, совесть, свобода… Эти понятия Мераб Константинович формулирует во взаимосвязи с понятиями «трансцендентность», «метафизика». Трансцендентность - способность человека трансформироваться, переступить границы опытного познания, выйти за пределы какой – либо причинности, обрести основания своего бытия. Для нравственных категорий существуют только личные основания, которые принадлежат другому пространству и времени , нежели пространство и время тех или иных культур и идеологий. А от наличия этого внутреннего, личного основания зависит человеческое достоинство. Получается, если человек находит в себе силы и желание прислушаться к своему человеческому содержанию, сумеет отличить своё сокровенное от того, что обусловлено каким-то влиянием, сумеет выйти за рамки каких-либо убеждений, культурных традиций и т.п., он находит свою собственную точку опоры. Эта точка опоры служит человеку залогом и условием не-распада личности. Эта точка опоры и есть личное основание, независимое, позволяющее человеку быть свободным. Это не объяснимо в терминах физики, недоказуемо опытным методом и невозможно объяснить причины формирования личного основания, об этом можно говорить только в терминологии метафизики, оно не подлежит доказательству или опровержению. М.Мамардашвили говорит о метафизических вещах, как о «важном срезе или измерении человеческого бытия, поскольку только в нём есть то, что называется личностными структурами» и если человеку повезёт, «он сможет прикоснуться к той стороне, через которую просвечивается личная человеческая структура, ибо она есть нечто существующее и несводимое ни к чему другому: индивидуально – личностное существование». Я не знаю, как ещё можно было бы написать об этом… В том, как Мераб Константинович выразил свою мысль я вижу метафизику в чистом виде. Глава называется «неизбежность метафизики». Почему неизбежность? Потому, что независимо от того, знаем мы что-то о метафизике или не знаем, мы неминуемо приходим к ней, пользуемся ею, с помощью метафизики находим то, что является для нас существенным, для чего мы живём и что мы есть.

Что мне не понятно? Постараюсь сформулировать это своё «непонятно». Правильнее, точнее будет сказать , не «непонятно», а с трудом преодолеваемо. Трудно следить за мыслью автора , удерживать внимание на всём протяжении многослойности смысловой структуры текста . Вот сложный пассаж: «Философия полна вещей, которые суть условия ясности всего остального, а сами не ясны и никогда не будут ясны. Это некое chiaro obscuro – светло-темное (как говорят живописцы), светотень – термин, введенный итальянцами. Так вот, из такого chiaro obscuro и рисуются все философские картины. То, что я сейчас сказал, очень важно, хотя я не знаю, понятно ли это. Но, с другой стороны, понятность противоречила бы тому, что я сам только что возвестил в качестве тезиса: философия состоит из вещей, посредством которых мы что-то понимаем, а сами эти вещи непонятны, они служат для понимания других вещей.» Как я понимаю написанное? Я понимаю это так: в философии используются непонятные или трудно описываемые вещи, которые понятны каким-то иным пониманием. Это связано с попыткой вербального описания невербальных актов. Читать не просто, потому, что приходится читать, одновременно совершая работу, формируя из напечатанных символов законченный образ мысли, искать отражение этой мысли внутри своего собственного механизма понимания. Трудно, но интересно. Очень интересно. Конечно же, к этому тексту надо будет возвращаться и возвращаться, и каждый раз углубляясь, находить что-то новое. Я хочу извлечь, на сколько для меня будет возможно те ценные знания, которыми поделился с нами Мераб Константинович, не потому, что это как-то поможет стать мне лучше, умнее, нет. Мне эти знания нужны для того, что бы отражаясь в моём сознании, проявить ту скрытую, но явно ощущаемую сопричастность к этому знанию. С помощью этого знания нащупать свою личную структуру, стать по-настоящему свободной, тем более, что это уже происходит. Это здорово!

В главе «проблема мира» поднимается проблема отдельных наук, проблема философии на примерах людей, внёсших свои вклад в изучение, развитие и определение места той или иной науки, знания и самого человека в том мире, который человек хочет понимать. В наше время переосмысливается вопрос, а существует ли готовый мир законов, по которым все происходит? Мераб Константинович здесь упоминает о рассуждении крупного физика XX века Джона Уиллера, который сказал: «самое трудное в современном мышлении – это привыкнуть рассматривать мир не как готовый, преданный для понимания» . В качестве примера он предлагает вспомнить детскую игру, в которой один из участников игры выходит из комнаты, остальные участники загадывают слово, а потом тот, кто вышел из комнаты должен это слово отгадать. Допустим. что участники не загадали конкретное слово, а решили, что загаданное слово будет возникать в зависимости от вопросов, которые будет задавать угадывающий слово. Ответ в конечном итоге будет установлен по ходу разговора. Здесь проводится следующая аналогия : законы, которые уже установлены таковы, что для того, чтобы анализировать мир, нужно одновременно рассматривать и становление того, что говориться о мире, и то, о чем говорят. Если человек отбросит допущение, что есть готовый, завершённый мир всех смыслов (допущение предопределённости) и научится жить в мире не готовых смыслов, а в мире , где смыслы будут рождаться по ходу дела, тогда эти смыслы не будут тем, что определяется раз и навсегда. В философии , на примере этой метафоры Уилера (игра в загаданное слово) это означает отсутствие проблемы. Мераб Константинович это выражает так: « в чем нет проблем, а есть только тайна». Нет вечных проблем (как теорема Ферма), есть вечные тайны. И эти тайны – есть наше человеческое дело, мы в них участвуем, и в них мы вдруг начинаем познавать то, что устанавливается по мере нашего познавания. И здесь для меня очень важное происходит, Мераб Константинович, как бы в подтверждение к сказанному о жизни – тайне продолжает эту мысль: «Декарт же всю жизнь настаивал на том, что не существует предшествующих истин. Он говорил так: разве Бог создает вещи, сообразуясь с законами? Нет, этого не может быть, потому что тогда Бог был бы ограничен в своей мощи. Значит, есть что-то другое, некая полнота, которая не противоречит Богу. Именно полнота проявления воли и есть нечто истинное, потому что так установилось. Истина – потом, после того, как что-то предпринято.» Я понимаю это так: Бог творец, он творит с чистого листа и его творения есть истина. Сначала творение – потом истина. Какое творение – такая и истина. Так же и человек, творит свою жизнь. Если она кажется ужасной, то пенять не на кого, кроме, как на самого себя.

Погружаясь в процесс понимания одновременно простых и сложных вещей философия (для меня в данном случае текст М. К. Мамардашвили) учит, или каким – то образом наталкивает на возможность видеть более глубокий уровень, чем тот уровень, на котором привычно и удобно выводить свои суждения в обычной повседневности. Напрашивается вопрос, зачем нужно погружаться глубоко, когда удобнее жить, не погружаясь в лабиринты философских умозаключений и рассуждений. Мир такого поверхностного понимания вещей проще, удобней. Но случаются ситуации, когда попадаешь в тупик. Потому, что вся жизнь и есть лабиринт, с тупиками, и выходами, создаваемыми самим собой. Например, есть отношение к конкретному человеку, которое сформировано конкретным опытом общего взаимодействия на протяжении какого-то периода жизни. Это отношение имеет свою определённую характеристику, часто в формате «хороший – плохой», «приятный- неприятный», «добрый – злой». НО, добро иногда окрашивается в оттенок «злого», а зло в оттенок «доброго». «Простое» становится невероятно сложным, а сложное в какой-то момент предстает перед нами в удивительно простом виде. Возникает неразрешённость, внутреннее противоречие нагнетает напряжение, которое требует разрешения этой неразрешённости. В тупике долго находиться невозможно, рано или поздно станешь искать выход. Как и куда направиться в таком случае? Как прийти к какому-нибудь однозначному, правильному решению ? Как найти успокоение в своей душе? Тогда человек либо обманывая себя находит подходящие аргументы, помогающие перехитрить эту неразрешённость, что бы хоть как –то остановить нарастающее напряжение этой неразрешённости, но это помогает ненадолго. Жизнь сама выталкивает к необходимости поиска нового ракурса точки «зрения», понимания возможности существования иной, более многомерной проекции видимости сути вещей. Человеку нужны настоящие основания, обманывать себя бесконечно невозможно, «себя обойти нельзя, везде на себя наткнешься. Можно ли философствовать, заключая себя в скобки?». Можно ли вообще жить, быть живым, заключая себя в скобки? Нет. Человеку для того, что бы быть живым, нужны истинные основания, которые имеют отношение только к самому себе, они не имеют внешних причин, этими основаниями могут быть совесть, любовь (не обусловленная внешними основаниями), и я добавлю личную свободу, которая не зависима от необходимости делать выбор. И что удивительно, (я строю свои рассуждения и пишу от имени самой себя, т.к. могу пока опираться только на свои собственные мысли, переживания и ПРО-живания этих рассуждений), имея такой фундамент, сформировав его, приобретается возможность жить творчески, творить свою жизнь, а не просто участвовать в написанном кем-то сценарии. Почему я это пишу,? Как я пришла к рассуждениям таких важных и необходимых для меня вещей? Что послужило основанием моего знакомства с мыслью Мераба Константиновича? Потому, что меня вело к этому моё собственное основание, познанная необходимость иметь саму себя этим основанием.

Был такой момент, когда я вот так описала (с определённой долей юмора) своё непонимание:

Сегодня я к несчастью поняла, что я глупа и ничего не знаю…

Мне трудно подбирать слова, всё «умное» я недопонимаю…

Мне говорят, что нужно быть собой, искать в себе ответы по крупицам…

О, люди добрые, мне страшно быть такой!

Как жить на свете, если я - тупица?!

Спасибо Вам, Марина Витольдовна, спасибо Мерабу Константиновичу и спасибо и мне самой.