В настоящий момент она заканчивается на 118 элементе, оганесоне. Кстати, назван он в честь Юрия Оганесяна, руководителя группы физиков, получивших 4 элемента со 104 по 107 — и это практически уникальный случай, поскольку за всю историю лишь два элемента называли в честь кого-либо при жизни (оганесон и сиборгий).
Но никто не поручится, что со временем не синтезируют 119-ый и какие-либо еще элементы. К тому же уже были случаи, когда синтезировали элемент, который шел не сразу после последнего известного — а через один или даже несколько. Тот же оганесон открыли до открытия 117-го элемента, теннесина — клеточка 117 в таблице оставалась некоторое время пустой.
А вот есть ли некий самый-самый последний элемент, после которого уже ничего быть не может — мы не знаем. Дело в том, что стабильность элемента зависит от размера и массы атомного ядра далеко не напрямую (тогда все было бы очень просто: чем тяжелее, тем нестабильнее), а довольно нетривиальным и даже не до конца понятным образом. Не будем вдаваться в этом кратком ответе в дебри ядерной физики, а лишь обозначим корень проблемы: когда вы имеете дело с сотнями нуклонов (протоны и нейтроны называют общим словом «нуклоны», от nucleus – «ядро»), то нужно учитывать, что все эти частицы взаимодействуют между собой, влияют друг на друга, и просчитать «в лоб« их поведение становится невозможным.
Достаточно распространенная, но пока не твердо доказанная гипотеза гласит, что где-то за перечнем короткоживущих элементов могут быть относительно стабильные. Эту гипотезу называют «остров стабильности», о ней много пишут, но она и не доказана, и не опровергнута. Постоянный поиск, то есть упорные попытки синтезировать возможно более тяжелые атомные ядра, продолжается.
