Открывая дверь в квартиру, Эля мечтала о том, как примет душ и завалится спать. Неделя выдалась тяжелая. Даже сегодня, в пятницу, она задержалась на работе на три часа. Но зато все доделала. Светит премия.
Она подсчитала – вместе с деньгами, которые уже отложены, хватит на покупку земли в понравившемся месте. Муж, Ростик, для всех Ростислав Борисович, выбранное ей место одобрил. Престижное, расположено удобно. Хотя в проект будущего дома он не вникал. Вернее, он, который всегда был рассеянным ученым, зацикленном на науке и собственном комфорте, в последнее время вообще как-то изменился. Но у Эли было столько работы, что она даже не пыталась узнать, что произошло.
Время, когда ей была интересна каждая мелочь из жизни любимого мужа прошло, как и огромная, как казалось, на всю жизнь, любовь к мужу.
12 лет назад Ростислав Борисович, приехавший в компанию, где работала Эля, поразил ее воображение. Она раньше таких мужчин видела только в кино – в рубашке с золотыми запонками (Эля тогда еще не знала, что они золотые, а застежка аметист с бриллиантом). В шелковом шейном платке и с такого же цвета платочком, выглядывающим из кармана пиджака (это потом Эля узнала, что он называется нагрудный платок или платок-паше). Безупречно вежливый, легко переходящий с русского на английский и с английского на французский. Ростислав Борисович приехал от своего научного института знакомиться с руководством для взаимовыгодного сотрудничества.
Показывала производство ученому начальница Эли, которой та в рот заглядывала. Начальница была начитана, ходила по музеям, сама учила языки – Эле она казалась небожительницей.
А когда она разговорилась за обедом с Ростиславом Борисовичем Эля чуть не расплакалась. Говорила ей мама в детстве – «читай, учи языки», но Эле это было неинтересно. Ей были интересны математика, походы, песни у костра и спорт. И вот теперь два человека разговаривали, а она ни слова не понимала.
Вежливый Ростислав пытался ее разговорить, но Эля так робела, что вообще забыла все слова. Она сидела и не сводила с Ростислава, в которого уже влюбилась, глаз. То, что предмет влюбленности старше на 15 лет, Элю не интересовало. Еще меньше интересовало то, что ему не до женщин – у него одна наука на уме.
Правда, на следующий день Эля немножко пришла в себя и поняла, что брать Ростика, как она уже про себя его ласково называла, надо как раз наукой. Про всяких Бодлеров она ничего сказать не может, а вот про Софи Жермен, Луку Пачоли и даже семейство Бернулли вполне может рассказать. Ростику, наверняка, будет интересно.
От обсуждения ученых и открытий постепенно перешли к более близкому общению. Когда Эля попала в квартиру к Ростиславу, то поняла, что никуда отсюда не уйдет. Так показывали в кино – отдельная комната под библиотеку, обед – в столовой, везде антиквариат.
Очень скоро Ростислав сделал предложение, сказав, что Эля заряжает его своей неуемной энергией и жизнелюбием. Что он впервые вместо полезной еды ест пиццу и пельмени.
Да, Эля готовить не любила.
Зато она любила во все вникать, считать, делать выводы. Очень скоро она поняла, что за счет Ростика кормится очень много прихлебателей, использующих его имя и его идеи. Гребут деньги за счет его мозгов, а ему только комплементы говорят.
Когда Эля, тряся распечатками, рассказала это Ростику, у того случилась истерика – к такому профессора-родители его не готовили.
Только сейчас, уже умудренная жизнью Эля понимала, что это она до безумия влюбилась в Ростика. Она в нем увидела все, что должно было быть у ее прекрасного принца, о котором у нее мечтать не хватало фантазии и смелости.
А он нашел в ее лице молодую, симпатичную, энергичную «мамочку». Которая заботилась о нем даже лучше его умерших родителей. Она организовывала быт, встречи и поездки, разогнала прихлебателей и завистников на работе.
Продолжение следует...