Римма огляделась. В этих домах она никого не знала, зато на углу жила мамина приятельница. Римма дотащила сумки до её забора и поставила так, чтобы их видно было с крыльца, только с улицы. Перехватила поудобнее на руках доченьку, зашла в калитку.
- Хозяева! Дома? – громко позвала Римма.
Мамина приятельница была дома. Римма мысленно поблагодарила Бога за помощь, зашла в тёплую прихожую.
- Пожалуйста, посидите с малышкой полчаса, - попросила она.
- Что случилось?
- Ничего! Мама в магазин пошла, я сейчас её встречу, помогу сумки донести. И сразу вернусь за дочкой, - на ходу придумала Римма.
- Конечно, посижу, - улыбнулась женщина, снимая с малышки тёплый шарф. – Мы с ней сейчас чай с булочками будем пить. Да, бусинка?
Доченька Риммы радостно залопотала на своём, только ей понятном, языке.
Римма почувствовала, что сейчас заплачет. Прикусила губу, торопливо поцеловала дочку в холодную от мороза щёку и выскочила на улицу.
- На станцию поедем, - сказала она таксисту.
Через полчаса её телефон требовательно зазвонил. Мама. Римма не стала брать трубку – ей нечем оправдываться, что бы она сейчас не сказала, мама не примет её аргументов. На всякий случай позвонила сестре.
- Малышка у вас? – спросила Римма.
- У нас, где же ещё! И сумки твои я притащила, - заговорщицким шёпотом сказала сестра. – Римка, ты где? Мама ругается!
- Я далеко.
Выключила звук и убрала телефон в сумку. Назад пути не было.
На следующее утро Римма вышла из поезда и уверенно пошла к метро. Кроме тёти, маминой старшей сестры, никто ей не поможет. Римма очень надеясь на тётину поддержку – та, хоть и была строга и крута нравом, но всегда жалела и любила племянниц.
Тёте Римма рассказала всё. Как невыносимо стало жить с мужем, как убежала, как подбросила маме родную дочь.
- Ладно, хватит уже реветь, - перебила её тётя. – Все живы, все здоровы, остальное заработаем.
- Я боюсь, что мама меня не простит, - всхлипнула Римма.
- Ой, да ладно, куда она денется? – беззаботно засмеялась тётя. – Покричит и перестанет, родная же внученька у неё, как не помочь?
Словно в ответ на тётины слова у Риммы ожил телефон. Мама, конечно. Номер мужа Римма сразу занесла в чёрный список.
- Давай мне трубку, - тётя протянула руку.
С минуту-другую послушала крики и перебила:
- Не блажи! Прям смотри, трагедия какая – двухлетнего ребетёнка несколько месяцев понянчить! Ты ей бабка или кто? Ну и? Подумаешь – сбежала! Лучше, если бы он ей отбил чего-нибудь, или вообще убил? Что – муж? Он-то муж, а ты мать! Не перебивай меня! – рявкнула она. – Ты мать, твой долг святой – дитё своё защищать. У вас там нянек хренова тележка, аж трое на одну ляльку, ничего, справишься.
Мама что-то ещё сказала, от чего лицо тёти, до этого добродушное, стало злым и напряжённым.
- Послушай, сестра. Если из тебя бабка, как из Римкиного козла – муж, то я сейчас приеду и твою внучку сама заберу. Поняла? Или ты забыла, как мама наша тебе помогала?
Наверное, мама Риммы извинилась или пожалела о своих словах, потому что лицо тёти подобрело.
- Вот так-то, - удовлетворённо заметила она. – Римму тебе не дам, пусть девочка успокоится и в себя придёт.
Римма благодарно прижалась к тётиному плечу, обняла за шею. Какое счастье, что есть человек, который поймёт, не осудит и поможет! Что бы она без неё делала?
Тетя решила, что жить и работать племянница будет вместе с ней.
- У нас строительная бригада. Косметический ремонт, все виды работ, можно под ключ, - рассказала она. – Мужчины тоже есть, электрик и плотник, но основную часть, конечно, мы, бабы, делаем. Пашем, как кони в колхозе, зато зарабатываем хорошо. Тебя я всему научу.
Римма старалась. Она не боялась тяжёлой работы, женщины в бригаде ей понравились. Коллектив давно сложился, но новенькую Римму приняли хорошо. Электрик и плотник оказались солидными немолодыми мужчинами, они называли Римму «дочкой», никогда не отказывались помочь.
Муж поменял номер и звонил ей каждый день. Сначала ругался, угрожал, что отберёт ребёнка и не позволит им видеться. Потом пообещал всё простить, если она немедленно вернётся, потом обещания стали щедрее.
- Свой дом куплю, будет отдельно от мамы жить, - говорил муж. – Возвращайся, я без тебя жить не могу! Прости, я знаю, что виноват, бывает у меня, что дурной характер вылезает. Но ты же понимаешь, как я тебя люблю? Ты моя женщина, единственная, одна на всю жизнь. Таких, как ты, больше на свете нет…
- Раньше ты мне этого не говорил…
- Я был глуп. Пойми, я ревновал! Тебя невозможно не ревновать, я же вижу, какие на тебя мужики взгляды бросают! Так бы и утащили к себе мою волшебную девочку. Римма, любовь моя, вернись. Что хочешь для тебя сделаю. Хочешь работать – будешь. Платья новые хочешь, серьги, туфли – всё покупай, что нравится. Только вернись.
Римма слушала, кивала, словно муж мог её видеть, и ощупывала себя. Вот нос, Римма помнила, как из него шла кровь. Ухо – как-то муж так щёлкнул ей ладонью по ушной раковине, что в голове до вечера звенело. Бедро – однажды он стегнул по нему ремнём. Долго синяк не сходил.
А теперь, оказывается, что всё это было от большой и чистой любви. И ещё от того, что жить и дышать без Риммы муж не может ни минуты.
- Ты вернёшься, девочка моя? Хочешь, я за тобой приеду?
- Нет. Я пока не готова вернуться.
Она точно знала, что не вернётся никогда и ни за что, но тётя посоветовала не «посылать» мужа сразу.
- Он же со злости начнёт тебе гадости всякие делать, может и дочку утащить, - объяснила она. – Зачем лишние неприятности? Он с тобой хитрил, теперь ты с ним. Не говори ни да, ни нет, сама пока денег подзаработаешь, на ноги встанешь. Потом, глядишь, и доченьку сюда заберёшь. Опять же, на развод подашь, вдруг адвокат понадобится – тоже расходы.
И Римма хитрила. Тянула время, ничего толком не обещала, а сама хваталась за любую работу, училась у тёти и привыкала к новой, свободной и без страха жизни.
Прошёл год. Римма сняла в городе комнату и забрала у мамы дочку. Появился у неё и кавалер – ухаживал сын одной из работниц. Но Римма теперь не спешит замуж. Сначала надо развестись, потом хорошенько присмотреться к новому парню. А то, как говорит тётя: парни все хорошие, откуда мужья плохие берутся?
Конец))
История менталитета, традиций, любви, ревности и жестокости: