Прикорнувшая за столом старуха встрепенулась, вскочила и начала снова готовить зелье, отмеряя ложкой жидкости из разных бутылочек. Она принесла Арьяне питье и велела Питеру, - Голову держи!
Питер приподнял жену, и она начала торопливо глотать зеленую жидкость из стакана. Старуха вновь принялась читать заговоры, и вскоре Арьяне снова полегчало.
Питер вопросительно взглянул на старуху, но та сурово покачала головой.
- Схватки остановить не удалось. Плохо. И для матери, и для ребенка. Она родить должна была осенью?
Старуха внимательно взглянула на Питера.
- Наша знахарка говорила осенью, - подтвердил тот.
- Сейчас лето. Плохо, вздохнула старуха. - Ну что ж. Значит судьба твоей дочери появиться на свет сегодня.
- Откуда знаешь, что дочери? - удивился Питер. - Нам знахарка ничего не говорила.
- Я много чего знаю, - сухо усмехнулась Рада. - Пророчество о дочери слепой Луны мне еще моя покойная мать рассказывала.
- Дочь слепой Луны? - подивился Питер.
- Особенный ребенок, - закивала головой старуха. - Его рождения очень важно для мира. А потому темные силы стремятся этому помешать.
Мне всю неделю снился сон, что луна в небе плачет и тянет ко мне свои руки – лучи. Просит защитить свое дитя. А сегодня, - задумчиво протянула старуха, - только я глаза закрыла, так будто провалилась куда-то. Стою в кромешной тьме, и вдруг луна восходит. Вся кроваво – красная, будто обагренное кровью. А вокруг рыщут черные тучи, и за ними кто-то прячется, злобный, опасный…
И тут Луна заплакала, а слезы ее как капельки крови. Вся земля вокруг в миг покраснела. Одежда моя стала липкая, тяжелая. Смотрю на свои руки, а с них кровь стекает «кап - кап – кап», и в ушах шепот: «По-мо-ги… по-мо-ги… сейчас…».
А из кустов будто тени выползают и начинают меня окружать. Их все больше. Они мельтешат, летают вокруг меня, напугать пытаются. Следом сумеречные волки подтянулись. Прибежали, сели вокруг, блестят желтыми глазами. Один смотрит на меня, будто усмехаясь, и воет тихонечко. А мне в его вое слова слышатся: «Не ходи, человечка. Никуда не ходи. Не вмешивайся в наши дела. Мы и без тебя управимся». А Луна все не унимается, все шепчет: «Помоги. Не бойся, помоги».
Проснулась я и поняла, что надо в дорогу собираться. Запрягла свою лошаденку да поехала. Еду, по лесу, вроде дорога знакомая, а ничего кругом не узнаю. Темно, страшно. Вдруг впереди вроде стон услыхала. Я лошадь хлестнула, а сама вперед гляжу - ничего не видно. Но скоро опять стон, только громче, отчетливее. А тут ты бредешь, еле на ногах держишься. Я как жену твою беременную увидала, так и поняла, что вот оно, нашла. А что с вами случилось? - с любопытством спросила старуха.
Питер рассказал ей о синих огоньках.
- Вот оно что, - протянула знахарка. – Понятно. Темные силы утбурдов вызвали. Хитро.
- А кто это, утбурды?
- Да призраки по-нашему, - пояснила Рада. - Но не простые, а очень злобные. Да не их в том вина. Люди сами виноваты, что утбурды появились, да на прохожих нападают. Мстят они людям за свои невинно погублены души.
Утбурды - мертвые дети. Раньше, в голодные годы родители, бывало, сами относили младенцев подальше от дома и оставляли на верную смерть от зубов хищников. Души этих детей в ярости. Они до сих пор рыскают в поисках своих обидчиков и нападают на всех, кого встретят на пути. Зубы у них острые. Загрызть, конечно, не загрызут, но искусать могут сильно. И укусы потом долго не заживают, болят, напоминают о встрече.
Особенно утбурды опасны для тех, кто на лошадях. Их они совсем с ума сводят. Лошади не могут понять, кто на них нападает, и в ужасе бросаются прочь, скинув седока.
- И защититься никак нельзя?
- Говорят, утбурдов отпугивает звук металлического скрежета. Наши специальные колотушки при себе держат, если далеко в лес отправляются. Но сама не сталкивалась, врать не буду.
Тут их беседу прервала вновь заворочавшаяся на своем ложе Арьяна, и Раде пришлось переключиться на проблемы роженицы. Знахарка отчаянно боролась за ее жизнь. Но ночь сменилась днем, а ребенок все еще не появился.
Женщина слабела с каждым часом. Ее жизненные силы были на исходе, и только мастерство Рады удерживало ее на этом свете. Однако настал момент, когда тянуть дальше было уже невозможно. Рада повернул хмурое лицо к Питеру.
- Времени больше нет. Ничего не помогает. Мне придется заключить сделку с высшими силами.
- Какую еще сделку? - испугался Питер.
- Жизнь матери за жизнь дочери. Но это еще не все.
Питер в ужасе затряс головой.
- Жизнь твоей жены и так висит на волоске. Дочь Луны нужна этому миру, и она должна родиться.
Знахарка окинула взглядом изможденную женщину.
- Сил Арьяны не хватит для сделки. Дочь Луны тоже заплатит. Я не знаю, что это будет. Что-то очень важное…
Знахарка словно прислушивалась к чему-то.
- Решай, готов ли ты потерять обеих, и жену, и дочь. Или мы попытаемся спасти хотя бы ребенка.
- Спасай ребенка, - глухо ответил Питер и склонил голову, не в силах смотреть в глаза любимой.
Знахарка будто только и ждала этих слов. Она взяла со стола два прозрачных камня и положила их на лоб и живот Арьяны. Затем подняла острый нож и, чиркнула по ладони женщины. Выпустив тоненькую струйку крови, она стала чертить ею магические знаки на ее обнаженном животе.
- Меняю жизнь этой женщины на жизнь ребенка, - шептала она будто в трансе, - и призываю высшие силы в свидетели. Прошу у духов рода защиты. Услышьте мой зов, явите свою волю! Призываю вас правом своего ремесла и силой крови. Примите плату - жизнь за жизнь.
Камни на теле женщины загорелись, кровавые знаки запульсировали. Арьяна страшно закричала, выгнулась дугой от острой боли. Лицо ее покраснело от натуги. Знахарка подставила руки, помогая ребенку появиться на свет. И вот уже у нее в руках слабо попискивает красное тельце крошечной девочки.
Арьяна в изнеможении откинулась назад, устало вздохнула и затихла. Глаза ее, все еще широко раскрытые, были неподвижны. Питер закрыл лицо руками и зарыдал.
Когда Рада передала ему уже обмытого и запеленатого ребенка, Питер все еще сидел, скорбно закрывая лицо руками.
- Девочку зовут Элайя, дочь Луны, - задумчиво изучая Питера, проговорила Рада. - Береги ребенка. Считай, что теперь это дело твоей жизни.
Питер неловко взял протянутый сверток, устроил дочь на коленях и заглянул в молочно-голубые, будто расплавленный жемчуг, глаза. Дочь смотрела куда-то вверх.
- Она видит меня? - поинтересовался он, чтобы хоть что-то сказать.
- Нет, - знахарка помедлила. - Она вообще ничего не видит. Дочь Луны слепа от рождения. Такова жертва, которую потребовали высшие силы.
- Но…, - Питер был сражен наповал еще одной напастью. - Как же она будет жить?
- Ты поможешь, - убежденно произнесла старуха. - Вместе вы справитесь. Все будет хорошо. У Элайи счастливая судьба. Я вижу.
Питер только рукой махнул. Какой уж тут счастье?
На утро друиды снарядили телегу и доставили Питера с дочерью и телом жены домой. Похороны состоялись в родной деревне. А дочь стала для Питера единственной отрадой и смыслом жизни. Он больше так и не женился, хранил верность Арьяне да и за дочь опасался. Как-то ее мачеха примет? Не будет ли обижать?
Мир не без добрых людей. Соседи помогли и за дочкой присмотреть, и по хозяйству. А уж как Элайя подросла, так и вовсе у них жизнь наладилась.