Событие, о котором пойдет речь, произошло 1 апреля 1882 году на пасху в Австро-венгерской деревушке Тисаэслар.
14 летнюю служанку Эстер Шоймоши хозяйка послала купить краску. Девочке нужно было преодолеть путь из одного хутора в другой. Большая деревня Тисаэслар, в которой жили католики, православные евреи, включала в себя з хутора.
Купив краску и встретившись на обратном пути со своей сестрой Софьей, поговорив с ней, Эстер отправилась домой, но до дому так и не добралась. Вся родня и хозяйка безуспешно искали ее до глубокой ночи. Когда заплаканная мать проходила мимо синагоги, ей на встречу попалась супружеская чета Шарфов. Служитель синагоги Иосиф Шарф попытался успокоить безутешную мать, сказав, что девочка наверное заблудилась и скоро вернется, прибавив, что в соседней деревне также пропал ребенок, все грешили на евреев, а он вернулся вскоре домой целым и невредимым. Прошла неделя, но Эстер не объявилась.
Комиссар Речке из деревни Надьфалу решил прочесать весь район, но это ничего не дало. По деревне поползли нехорошие слухи, что девочку убили евреи для совершения ритуального жертвоприношения. Масло в огонь подлили сельчане, которые утверждали, что 5-летний сын служителя синагоги Иосифа Шарфа Самуил видел, как его отец заманил Эстер в дом, помыл её и убил. Кто мог внушить ребенку эти фантазии было непонятно. Область, в которую входила деревня Тисаэслар возглавлял в местном правительстве оголтелый антисемит Оноди, который никогда не упускал возможность травить еврейскую общину, где бы это ни было. Он распространял средневековую байку , что евреям якобы для богослужения нужна кровь невинных христианских детей, чтобы на этой крови замесить тесто для мацы. Эти разговоры для суеверных малограмотных сельчан были адскими страшилками, которые вводили их в ступор. Мать Эстер не забыла сообщить о своем разговоре с Иосифом Шарфом комиссару Речке, тот об этом доложил Оноди. Оноди поручил нескольким жителям деревни сладостями заманить маленького Самуила Шарфа и расспросить его о "подробностях" произошедшего.
Из городка Ньекладхазы, что вблизи деревни Тисаэслар, прибыло сразу несколько представителей местной власти: следователь Бари(правая рука Оноди) и его секретарь Пицели, комиссары безопасности Речке и Пай, а также отряд конной полиции. Недалекий умом Бари был убежден в виновности евреев и его целью было любой ценой заставить их признаться в преступлении. Он не погнушался допросить 5-летнего Самуила Шарфа и записать фантазии ребенка как серьезные показания по существу дела. Бари не смутило то обстоятельство, что ребенку подсказали, что нужно говорить, что его заявления полны противоречий и по-детски непоследовательны. Бари также потребовал допросить 14-летнего старшего сына Иосифа Шарфа Моритца, который наотрез отрицал то, что говорил его младший брат. Однако, путем истязаний, старшего сына также заставили говорить то, что нужно было для протокола. Служанка комиссара Речке, видевшая истязания Моритца рассказала все соседям, но была подвергнута таким избиениям, что зареклась когда-либо что-либо говорить об увиденном.
На рассвете 22 мая сфабрикованный путем избиений и угроз протокол был готов. В нем от лица Моритца Шарфа говорилось, что его отец Иосиф Шарф, служитель синагоги, позвал Эстер Шоймоши в их дом. Живущий в их доме нищий еврей Вильнер отвел ее в синагогу, положил на пол и раздел до рубашки. Кроме Иосифа Шарфа и Вильнера, там были также мясник Шварц, сельчане Бруксбаум и Браун, а потом пришли Адольф Юнгер, Авраам Браун, Самуил Люстиг, Лазарь Вайсштайн и Эммануил Тауб. Браун и Бруксбаум крепко держали Эстер, а мясник Шварц перерезал ей горло. Вытекавшую кровь, собирали в кастрюлю. Сам Моритц якобы подглядывал в замочную скважину и ему было видно, что это была Эстер Шоймоши, которую он хорошо знал. Моритц заверил, что младший брат Самуил ничего не видел, это он сам ему позже рассказал о том, что было. Несчастного подростка так запугали, что он от страха назвал первых пришедших ему на ум людей. Комиссар Речке пригрозил подростку, что если он откажется от своих слов, его посадят в тюрьму, где будут морить голодом и истязать.
Разумеется все арестованные сельчане были ошеломлены и клялись, что в глаза не видели Эстер и не принимали участия в убийстве. Несмотря ни на что этих людей избивали, требуя признаний. Эти действия местных властей деревни Тисаэслар подняли настоящую волну антисемитизма. Начались избиения и издевательства над местными евреями. Слуги христиане отказывались работать в домах состоятельных евреев из страха быть убитыми. Полицейские нагнетали истерию: взломаны были все подвалы в синагогах, даже винные подвалы, каждую бочку вскрывали в поисках тела Эстер.
В жаркий июньский день 1882 года пастух из соседней деревни увидел в реке Тисе труп молодой женщины, в руке которой был зажат платок с голубой краской. Пастуху было известно, что в день своего исчезновения Эстер ходила покупать краску. Известие прокатилось по деревне, что Эстер найдена мертвой и у нее нет никакого пореза на шее.
Бари, услышав новость о найденном женском трупе, поспешил в соседнюю деревню, чтобы удостовериться самому. Больше всего он боялся, что это труп Эстер и если окажется, что у нее нет пореза на шее, вся его лживая конструкция, собранная из сплетен, фантазий и суеверий могла рассыпаться в миг. К его радости мать не опознала в утопленнице Эстер, хотя некоторые сельчане были абсолютно уверены, что это она. В деревню в срочном порядке были приглашены для опознания и вскрытия сельские хирурги Трайлер и Кирш. Им предстояло определить возраст утопленницы и время, которое она провела в воде. У этих врачей не было достаточно опыта для такой работы, но это не смутило полицию. По факту проведенного ими вскрытия было сделано заключение, что утопленница имеет возраст приблизительно от 18-до 35 лет, это явствует из общего состояния зубов. Женщина пролежала в воде не более 10 дней, поскольку кожа белая, без видимых повреждений и внутренности хорошо сохранились. Сердце и вены утопленницы обескровлены, смерть наступила от малокровия. Кожа очень тонкая и нежная, особенно кожа рук и ног. Ногти чистые. Умершая не ходила босиком, не занималась тяжелым трудом.
Из этого протокола явствовало, что умершая не была Эстер Шоймоши. Эстер было 14 лет. Она была загорелой, ходила босиком и много работала. Исчезла она не 10 дней назад, а больше двух месяцев назад. Этот протокол подстегнул инспектора Бари к новому витку антисемитской деятельности. Он со свойственной ему безудержной фантазией, замешанной на суевериях, предположил, что это пособники арестованных сельчан из еврейской общины, решили устроить некое костюмированное представление для того, чтобы замести следы и отвести подозрения от арестованных. По его "логике" они нашли труп какой-то девушки, обрядили в платье Эстер, вложили ей в руку краску и решили пустить по реке Тисе. Нашлись доносчики, которые изложили эту версию, прислав анонимку. Началась новая серия арестов ни в чем неповинных людей, новые допросы, избиения и издевательства.
Эти отвратительные действия местной полиции стали известны далеко за пределами Австро-Венгрии, вызвав возмущение общественности, а также парламенту в Будапеште, где началась жаркая дискуссия по факту расследования в Тисаэслар. Прокуратура была вынуждена возобновить расследование. Возглавил его прокурор Сцайферт, а именитые венгерские адвокаты взялись защищать арестованных в деревне Тисаэслар людей. Среди этих адвокатов был и депутат рейхстага Карл фон Этвеш.
Этвеш, ознакомившись с материалами дела в октябре 1882 года, допросил нескольких заключенных, прочитал протоколы допроса и пришел к выводу, что все это дело сфабриковано на основе слухов, сплетен и не имеет твердой доказательной базы. Если перестать истязать участников допроса и дать им возможность говорить то, что они действительно знают, а не то, что их заставляют говорить под пытками, дело рассыплется как карточный домик. А протокол опознания тупа у него вообще вызвал недоверие, поскольку он имел представление о судебной медицине и знал лучших представителей в этой области. Поэтому он посчитал необходимым привлечь для работы профессора судебной медицины из Будапешта Иоганна Белке. Вначале ноября 1882 года Этвеш предложил инспектору Бари провести эксгумацию трупа для повторного исследования. Бари отклонил это предложение, но прокурор поддержал это требование и уже 3 декабря профессор Белке и профессора Шойтхауэр и Микалкович приступили к исследованию трупа, найденного в реке Тисе. Спустя месяц прокурор и судья имели на руках заключение судебной экспертизы, которое гласило:
1. Возраст найденной девушки не может быть старше 14-15 лет;
2. Девушка могла пролежать в реке 2-3 месяца;
3. Кожа после долгого нахождения в воде утратила свою первоначальную плотность из чего хирурги Трайлер и Кирш сделали неправильный вывод, что утопленница не ходила босиком;
4. есть вероятность, что эта девушка и есть Эстер Шоймоши, поскольку в этой деревне не было ни одного случая пропажи людей. Вполне возможно, что Эстер стала жертвой несчастного случая, упав в реку.
Следователь Бари наотрез отказался приобщать экспертное заключение к делу и тогда Этвеш решил пригласить на помощь самого известного авторитета в судебной медицине Австрии Эдуарда фон Гофмана. В июне 1883 года Гофман возглавил экспертную комиссию по делу в Тисаэслар. Он обратил внимание, что Трайлер и Кирш, проводившие первое обследование трупа сделали целый ряд ошибочных выводов. По состоянию зубов утопленницы профессора из Будапешта сделали правильные вывод, что коренные зубы, которые формируются к 12-13 годам, были полностью развиты, значит, ей было больше лет. Но так как зубы мудрости появляются к 16-17 годам, а у нее они отсутствовали, то ее возраст был между 12-16 годами. Более того, согласно исследованию скелета в лопатках трупа не было окостенения, которое появляется только после 15 лет. Три тазовые кости начинают срастаться лишь к 16-18 годам, а у погибшей кости были несросшиеся.
По заключению врачей Трайлера и Кирша тело пробыло в Тисе не больше 10 дней, но это было ошибочное предположение. Тела, которые попав в воду, сразу всплывали на поверхность и под влиянием воздуха и бактерий подвергались быстрому разложению в то время, как те тела, которые зацепившись за препятствие, оставались на дне в проточной воде (особенно если вода холодная) сохраняли удивительную свежесть. Это дало повод утверждать, что труп попал в воду лишь несколько дней назад. После нахождения под водой, верхний слой кожи и ногти слезают, обнажая ногтевое ложе. Из-под ногтевого ложа все время сочилась кровь, что вызвало полное обескровливание. Эти факты ввели в заблуждение Трайлера и Кирша, которые сделали вывод, что у утопленницы была нежная кожа, поскольку она была дамой из высшего света.
Все эти огрехи в исследовании мертвого тела лишний раз доказали правоту профессора Гофмана, который утверждал, что вскрытием не может заниматься "любой медик", а только специалист в судебно-медицинской экспертизе.
В июле 1883 года Гофман вручил Карлу фон Этвешу заключение экспертного совета. Не утверждая, что труп, найденный в реке Тисе, является Эстер Шоймоши, он подтвердил, что возраст девушки совпадает с возрастом Эстер и труп пролежал в воде больше 2 месяцев.
По итогам расследования в местечке Ньекладхаза начался один из самых знаменательных судов того времени, на котором развернулась ожесточенная борьба разума с ненавистью и суеверием. Методы следователя Бари были разоблачены и подвергнуты жесткой критике, его секретарь Пицели оказался бывшим убийцей и каторжником. Все узнали, что Моритц под пытками оговорил отца. Несмотря на старания местной власти, прокурор и его команда экспертов-патологоанатомов вместе с адвокатом Этвешем разбили в пух и прах это сфабрикованное дело и все задержанные были отпущены на свободу. А судья Гофман был рад, что благодаря судебной медицине удалось распутать клубок лжи и инсинуаций и защитить невиновных людей.