Поиски в аэропорту ни к чему не привели. Валерий с отцом поехали вместе со следователем, Ксения Станиславовна осталась в отделении, и она молилась, чтобы не было экстренных операций. Но слава Богу, день протекал очень спокойно.
На вокзале отправились сразу к начальнику, начали опрашивать сотрудников. Слух о том, что разыскивают девушку и девочку совершенно случайно долетел до технички тёти Веры.
Она рассказала, что в пятницу вечером видела маленькую хорошенькую девочку с белым мишкой. Валера знал про медведя, Алевтина Владимировна сказала ему, что Женя сделала подарок Алёнке.
Когда женщине показали фото, она тут же опознала обеих.
— Запомнила я их. Подмывала она девчонку и трусики стирала.
— Куда они направлялись? — выкрикнул Валера.
— Прости, милок, — развела руками техничка, — я ведь только внутри здания работаю. Знала бы, так проследила.
Валера и Виктор пожали друг другу руки, потом обнялись от радости, что на верном пути, что нашёлся след беглянки.
С ещё большим усердием стали опрашивать всех подряд: техничек, дворников, носильщиков, кассиров, продавцов, буфетчиц. Всё было безрезультатно, пока начальник вокзала не опомнился.
— Виктор Иваныч, простите уж вы меня, не сообразил сразу. Многие люди, работавшие в пятницу, сегодня отдыхают.
— Вызывай всех, — приказал следователь Виктор Иваныч.
Через пятнадцать минут сотрудники разных служб стали подтягиваться к кабинету начальника. В течение трех часов опросили почти всех, надежда отыскать след убывала, никто не смог опознать по фото ни Женю, ни Алёну. Валерий становился всё мрачнее.
Оставалось пару дворников, у которых не было телефонов.
— Давай адреса, поедем по домам, — принял решение Виктор Иваныч.
Алексей Сергеевич Завьялов отработал всю свою жизнь на железной дороге. Сначала ездил с отцом, а потом и сам стал проводником. На пенсию вышел поздно, посидел дома недельку и снова пришёл проситься на работу к начальнику вокзала.
— Не могу я без суеты вокзальной, возьмите хоть кем-нибудь.
И стал Сергеевич перрон мести. А в ту пятницу вечером домой собирался, когда приметил девушку с малышкой. Уж больно девчонка красивая была, а главное, на внучку его похожа сильно. Поразился такому сходству дворник.
— Отец, может помнишь ты, на какой поезд сели они? — Валерий не дышал.
— Помню, конечно. На семнадцатую электричку.
— В каком направлении?
— Так до Рылеева она ходит.
— Сколько станций до Рылеева по пути?
— Девять, — тут же ответил старик.
— Спасибо, отец! Спасибо, — Валерий обнял старика.
— Так не за что! А что случилось?
Но ответа не последовало, Валерий и Виктор уже садились в машину, торопясь на поиски по открывшемуся маршруту.
Спустя десять дней.
Рано утром в небольшом домике на самом краю деревушки Рылеев Женя и Алёна завтракали свежим хлебом и яйцами, купленными у соседки. Вдруг в сенях послышался какой-то шум, и в комнату вошёл Валера. Увидев Алёнку, он кинулся к ней.
— Папотька так дольго не плиходил, — радостно лопотала девочка и целовала отца.
Женя вскочила.
— Сидеть, — коротко бросил следом зашедший Виктор Иваныч.
— Вить, не надо, всё нормально.
Валерий взглянул на Женю, у неё лились слезы.
— Почему? — спросил Валера.
— Потому что… Алёна… моя дочь!
— Это ребёнок моего отчима, — не сдерживая рыданий, Женя начала свой рассказ.
— Господи! — вырвалось у Валеры, — как так?
— Мать родила меня неизвестно от кого. Своего жилья у нас никогда не было, слонялись по квартирам, а когда мне было шестнадцать лет, она встретила Олега Евгеньевича. Вы не думайте, он был хорошим человеком, маму любил и меня. Мы у него жить стали, квартира большая, хорошая. Но мама умерла от диабетической комы. Мне едва исполнилось восемнадцать. Отчим очень горевал, и я хотела его успокоить, а получилось… — Женя замолчала, Валера не перебивал.
— Я забеременела почти сразу, Олег Евгеньевич был на седьмом небе от счастья. И я тоже. Но снова злой рок вмешался в нашу жизнь. Я родила Настеньку, как он радовался! А ровно через неделю его не стало, хоть и совсем не старый еще мужчина был. Инфаркт…
Приехали его дети — сын и дочь. Они просто выставили меня за дверь, я не сказала им, что Настенька их сестрёнка. Но думаю, это мало что изменило бы! Слонялась по городу почти неделю, а потом на вас случайно наткнулась. Я вас сразу узнала, обрадовалась такой удаче, и в голове созрел план. Проследила за вами, выяснила, где живёте…Ну и… подкинула вам ребёнка, — Женя уронила голову на руки.
— Почему мне? Откуда ты меня знала?
Женя устало посмотрела на Валерия:
— За месяц до рождения Настеньки вы сделали очень сложную операцию новорожденному сыну моей подруги. Мы приходили в клинику, я видела, как вы относитесь к детям, я всё о вас узнала. Вы в клинике — бог. Небылицы о вас передают из уст в уста, наделяя необычайными качествами, но я видела, что очень многое правда. А главное — ваша доброта и порядочность. И что детей любите, и что жена от вас ушла… Я была уверена, что вы не оставите Настеньку и не сдадите в приют.
Я была очень близка к своей цели. Я вам нравилась, я это видела, но тут появилась эта тварь, — в глазах Жени мелькнула ненависть, — она не любит Настеньку. Неужели вы не видите? А когда она сказала, что Настюшка её дочь…Я готова была убить её. Никто не может понять, как мне было трудно, невыносимо больно!
Помолчав и справившись с эмоциями, Женя продолжила:
— У меня есть свидетельство о рождении Насти. Она моя дочь, и я буду за неё бороться! Я — мать!
— Ты — кукушка! — поправил её доктор. — Твоя история вызвала бы сочувствие, если ты вопреки всему осталась с ребёнком и искала возможности выжить вместе. Но я не собираюсь читать тебе нотации, ибо поздно. Где ты была целый год? — глухо спросил Валерий.
Но не стал дожидаться ответа, ему было всё равно, что ответит эта женщина, возомнившая себя матерью.
— Бороться? Через год? Ковальчук, я не советую тебе даже начинать, я никогда не отдам тебе Алёну. Она — моя дочь, — он знаком остановил Женю, попытавшуюся было что-то возразить. — За меня встанут все адвокаты города. У меня в свидетелях моего отцовства четыреста сотрудников клиники, ты проиграешь. Тебя возможно признают матерью, но ты тут же будешь лишена родительских прав на Алёну, — Валера посмотрел на Виктора, ища поддержки.
Тот кивнул.
— Разговор окончен, я не желаю тебя больше видеть. Никогда! И запрещаю приближаться к моей семье ближе, чем на двадцать километров. Поняла?
Женя плакала уже беззвучно, внутрь себя.
— Валерий Петрович, скажите, а был у меня шанс? Ну если бы не приехала ваша жена? Мы же были вместе, нам же хорошо было!
— Шанс? — Валера задумался ненадолго. — Шанса не было ни у тебя, ни у так называемой моей теперь уж окончательно бывшей жены.
Эпилог
Валерий Петрович так и не женился. Алёна выросла и поступила в медицинский институт.
Через десять лет она стала первоклассным хирургом, сменив на посту своего отца. Алёна вышла замуж поздно, детей родить не успела. Евгения Ковальчук появилась еще лишь однажды. Когда Алёна заканчивала школу и получала аттестат, Валерий заметил её в толпе родителей. Сердце врача чуть дрогнуло, но он вовремя выровнял его ритм.
Татьяна Алимова
Я уверена, что очень многих не устроит концовка, вы ожидали happy end!
Что потрясенный признанием Жени доктор обрадуется, что она мама Алены, обнимет её крепко и скажет: «Как же я рад, что ты мне её подкинула, а мои родители, перешагнув через закон, её удочерили»!
И обрадованный предложит ей руку и сердце! А как же! Семья превыше всего.
Или еще проще: «Ой, тыжмать! Забирай Аленку, конечно! А когда надумаешь её снова кому-то подбросить, ну мало ли, снова тяжелая ситуация, они ж блин всегда по жизни возникают, так ты приходи, не стесняйся! Я снова Алену возьму! Придешь, когда сможешь. И красть уже не надо. Сам отдам»!
Одна дама написала мне: «Ну можно же было позволить встречаться»?
Вот вам лишь бы брякнуть, а как вы себе это представляете? Девочка живет с отцом, а мама приходит навестить? А когда Алене исполнится пять-десять лет, и у нее появятся вопросы, ей как это все объяснять?
свою позицию относительно матери, подкинувшей дитя в коробке к незнакомому человеку, доктор выразил еще во второй главе, кому интересно — перечитайте.
и еще, как-то именно тут, на канале, задали вопрос: «как Женя знала, что он её в приют не сдаст»?
вот она истина! Спасибо вам, за этот вопрос!
попробовала бы она выкрасть девочку у приемных родителей, которые взяли ребенка из приюта, а мы бы потом с вами рассуждали, какие они неумные и жестокие люди.
а вообще рассуждать о том, как правильно должен был поступить доктор, могут только те, кто взял в свою семью чужих детей.
у меня есть такая подписчица Оксана Кузнецова - она взяла троих. Так вот она сказала, что ни за что не отдала бы и видеться запретила бы с отцом детей, даже если бы он к ней в мужья набивался.
Ну а если мать объявится, то и речи нет. Предательство неискоренимо.
Послесловие